Дело не в достоверности "Архипелага ГУЛАГ", а том, что система работал так, что вызывала отвращение у людей. Солженицин всего-лишь надёргал разных фактов, которые согласовывались с личным опытом людей. Вот вам пример:
Я учился в институте за пределами Московской области. На четвёртом курсе женился, а на пятом курсе у меня родился ребёнок. Мы с женой распределились в Москву. Мои родители предоставили моей семье возможность жить в своей квартире, в комнате, где до института я жил. Когда пошёл прописывать жену, т.к. для работы в Москве нужна местная прописка, то из паспортного стола меня отправили на унизительную комиссию по прописке при райисполкоме. Их аргумент был следующий: ты уезжал на учёбу один, а вернулось вас трое.
Я ещё много помню всяких подобных историй из своей жизни. При случае расскажу...
>> Я бы не придавал так много значения его книгам, по моему впечатлению, нечистоплотным, такое ощущение всегда было, сколько бы ни пытался их читать. quoted2
> >
> Книги написаны талантливо, и еще привлекали тем, что были запрещены. > "Один день" издался только раз, в каком то толстом журнале, а "Архипелаг" я читал с ксерокса. > quoted1
Я в перепечатанном на пишущей машинке из под десятой копирки...
то из паспортного стола меня отправили на унизительную комиссию по прописке при райисполкоме.
Это цветочки,ягодки,это когда коммунистический профком решал,а выделить или не выделить энному челу для приобретения в личное пользование ковер,мотоцикл,электросамовар,стенку,кух онный гарнитур,вот где унижение.Слава кпэсэс!!
> то из паспортного стола меня отправили на унизительную комиссию по прописке при райисполкоме. > Это цветочки,ягодки,это когда коммунистический профком решал,а выделить или не выделить энному челу ковер,мотоцикл,электросамовар,стенку,кух онный гарнитур,вот где унижение.Слава кпэсэс!! > quoted1
Ну, и это то же... Можно было без унижений купить в комиссионке или на барахолке. Без шмоток можно было обойтись, а вот объяснять взрослым людям, для чего они женятся и заводят детей - это перебор.
>Мягко говоря. Как там Ленин письма писал? Молоком из хлебной чернильницы? Неслыханная роскошь для прикоммунистических зэка. Я вот скажу, только не обижайтесь. С такими рассуждениями на тюрьме лучше молчать , совсем молчать. > quoted1
Мечтаете о коммерческих западных вариантах? Гуантаномо?
> Вы запомните, что я сказал.Справедливость иногда бывает беспощадной, не всегда раскаяние приносит прощение.Не дай Бог Вам там побывать.И поменьше обсуждайте мою светлую личность, я себе прокурора не заказывал. > quoted1
Рокоссовский Константин Константинович. Знаешь такого? Почитай про его историю и сравни с архипелагами и принесенной пользой Своей Стране...
Ну, и это то же... Можно было без унижений купить в комиссионке или на барахолке. Без шмоток можно было обойтись, а вот объяснять взрослым людям, для чего они женятся и заводят детей - это перебор.
Таки понятные дела,Помнится разговор с родственником,коммунистом,на рыбалке(сам понимаешь,расслабуха)-ну не помрете же вы без шмоток,лампочек,масла и мяса.Вздорили.Думки такие праведные в голову лезли,а нах тогда такая жизнь?
"В заключении Солженицын опять удачно устроился, он не валил лес и не добывал руду, а был до 1947 г. помощником паркетчика на строительстве жилого дома в Москве на Ленинском проспекте, затем бригадиром на разгрузкодров, нормировщиком, опять бригадиром. В 1947-1950 гг. «трудился» на канцелярской должности в спецтюрьме «Марфино», откуда при инвентаризации был переведен в лагерь, так как не имел ученой степени и не представлял никакого интереса для науки. В лагере ему опять предоставили непыльную должность - библиотекаря. И в тюрьме, и в лагерях Солженицын неоднократно имел свидания с женой. В лагере же он перенес удачно сделанную онкологическую операцию, которая по статистике редко бывает удачной. Солженицын же после нее прожил больше полусотни лет.
Насчет его героев-зэков могу рассказать, что я в 1958 г., будучи студентом 2 курса политехнического института, вместе с однокурсниками по комсомольской путевке был на целине, в совхозе «Красная поляна» Карагандинской области, отделение «Пикет», который незадолго до этого был лагерем - так называемый Карлаг, упоминаемый у Солженицына. Контингент, в основном, бандеровцы и власовцы. Они были амнистированы, но без права выезда. В лагере они использовались на сельхозработах и, по нашим сведениям, работали неплохо. Будучи «на воле», они трудовым энтузиазмом не горели, зато многие из них горели большим желанием украсть стог сена, бревно, доску (с лесом в Казахстане плохо) - продать, пропить. Широко гнали бражку, в том числе настоенную на махорке. На Советскую власть они плевали, у них были свои начальники. 99% из них сидели абсолютно правильно, допускаю, что 1% был случайно попавшим. Ни одного солженицынского «борца за свободу» я там не видел." Ссылки на документы нужно?
"Чингиз Айтматов: «Если мы хотим по-настоящему выступать на мировой арене, то давайте следовать пути Горького и Маяковского, а не Пастернака и Солженицына».
Митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим: «Солженицын печально известен своими действиями в поддержку кругов, враждебных нашей Родине, нашему народу».
Герой Советского Союза Владимир Карпов: «Да, были предатели на войне. Их толкали на черное дело трусость, ничтожность душонки. Но есть предатели - и в мирное время - это вы, Сахаров и Солженицын! Сегодня вы стреляете в спину соотечественникам»."
> "В заключении Солженицын опять удачно устроился, он не валил лес и не добывал руду, а был до 1947 г. помощником паркетчика на строительстве жилого дома в Москве на Ленинском проспекте, затем бригадиром на разгрузкодров, нормировщиком, опять бригадиром. В 1947-1950 гг. «трудился» на канцелярской должности в спецтюрьме «Марфино», откуда при инвентаризации был переведен в лагерь, так как не имел ученой степени и не представлял никакого интереса для науки. В лагере ему опять предоставили непыльную должность - библиотекаря. И в тюрьме, и в лагерях Солженицын неоднократно имел свидания с женой. В лагере же он перенес удачно сделанную онкологическую операцию, которая по статистике редко бывает удачной. Солженицын же после нее прожил больше полусотни лет. >
> Насчет его героев-зэков могу рассказать, что я в 1958 г., будучи студентом 2 курса политехнического института, вместе с однокурсниками по комсомольской путевке был на целине, в совхозе «Красная поляна» Карагандинской области, отделение «Пикет», который незадолго до этого был лагерем - так называемый Карлаг, упоминаемый у Солженицына. Контингент, в основном, бандеровцы и власовцы. Они были амнистированы, но без права выезда. В лагере они использовались на сельхозработах и, по нашим сведениям, работали неплохо. Будучи «на воле», они трудовым энтузиазмом не горели, зато многие из них горели большим желанием украсть стог сена, бревно, доску (с лесом в Казахстане плохо) - продать, пропить. Широко гнали бражку, в том числе настоенную на махорке. На Советскую власть они плевали, у них были свои начальники. 99% из них сидели абсолютно правильно, допускаю, что 1% был случайно попавшим. Ни одного солженицынского «борца за свободу» я там не видел." > Ссылки на документы нужно? > quoted1
"Воспоминания самого Солженицына, его жены и друзей показывают, что послевоенный ГУЛАГ был относительно либеральным: зеки (во всяком случае, сам будущий писатель) имели регулярные свидания, посылки, читали книги. Их хорошо кормили. В нынешнем ФСИНе условия – куда строже.
Писатель Владимир Бушин в 2005 году в своей книге «Александр Солженицын. Гений первого плевка» собрал множество фактов о жизни этого русского писателя, нобелевского лауреата. В своей работе Бушин опирался только на факты – воспоминания самого Солженицына и его близких. Несколько глав книги посвящены пребыванию Александра Исаевича в ГУЛАГе, точнее в тюрьмах и «спецобъектах». Мы опускаем в этих отрывках из книги рассуждения Бушина о моральном облике Солженицына, и приводим только сухие факты:
«О жизни в неволе очень много говорит работа, которую приходится выполнять, её условия. В 1970 году в биографии для Нобелевского комитета он писал о своих лагерных годах: «Работал чернорабочим, каменщиком, литейшиком». А через пять лет, выступая перед большим собранием представителей американских профсоюзов в Вашингтоне, начал свою речь страстным обращением: «Братья! Братья по труду!» И опять представился как пролетарий: «Я, проработавший в жизни немало лет каменщиком, литейщиком, чернорабочим…» Американцы слушали пролетария, затаив дыхание.
Приобщение Александра Исаевича к физическому труду произошло в самом конце июля 1945 года, когда, находясь в Краснопресненском пересыльном пункте, он начал ходить на одну из пристаней Москвы-реки разгружать лес. Солженицына никто здесь не вынуждал, он признаёт: «Мы ходили на работу добровольно». Более того, «с удовольствием ходили».
Но у будущего нобелиата при первой же встрече с физическим трудом проявилась черта, которая будет сопровождать его весь срок заключения: жажда во что бы то ни стало получить начальственную или какую иную должностишку подальше от физической работы. Когда там, на пристани, нарядчик пошел вдоль строя заключенных выбрать бригадиров, сердце Александра Исаевича, по его признанию, «рвалось из-под гимнастерки: меня! меня! меня назначить!..». Но пребывание на пересылке дает возможность зачислить в его трудовой стаж пролетария лишь две недели." ... "Затем – Ново-Иерусалимский лагерь. Это кирпичный завод.
Застегнув на все пуговицы гимнастерку и выпятив грудь, рассказывает герой, явился он в директорский кабинет. «Офицер? – сразу заметил директор. – Чем командовали?» – «Артиллерийским дивизионом!» (соврал на ходу, батареи мне показалось мало). – «Хорошо. Будете сменным мастером глиняного карьера».
Так добыта первая должностишка. Солженицын признаётся, что, когда все работали, он «тихо отходил от своих подчиненных за высокие кручи отваленного грунта, садился на землю и замирал».
Как пишет Решетовская, цитируя его письма, на кирпичном заводе муж работал на разных работах, но метил опять попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если бы удалось».
Мечту сумел осуществить в новом лагере на Большой Калужской (в Москве), куда его перевели 4 сентября 1945 года. Здесь ещё на вахте он заявил, что по профессии нормировщик. Ему опять поверили, и благодаря выражению его лица «с прямодышашей готовностью тянуть службу» назначили, как пишет, «не нормировщиком, нет, хватай выше! – заведующим производством, т.е. старше нарядчика и всех бригадиров!»"