> Сообщение проходит проверку модератором.
>
> Некоторые мысли к годовщине Майдана
>
> Признание
>
> В Украину я приехал взрослым человеком. Было уже образование, работа, профессия, какие-то представления о мире. И была московская жизнь. Я родился в Москве, это мой город. Думаю, что знаю ее лучше многих, на метро по ней проехал столько, что, наверное, можно было бы уже не один раз земной шар обогнуть. А сколько пройдено пешком, а сколько пережито… Но в жизни появился Киев, Украина, все изменилось. Семья, дети, проблемы, все, как у людей. Киев в отличие от Москвы никогда не казался мне родным, но в нем было хорошо. Там хотелось жить, хотелось двигаться дальше, что-то делать. Удивительно, но многие украинцы, узнавая, что я москвич, говорили: «Зачем же вы у нас живете? В Москве работы больше и зарплаты выше. А у нас бедность и страна какая-то непонятная, не то, что Россия». О России, в общем, говорили с уважением, российские фильмы всегда шли в кинотеатрах, а любую популярную русскую песню можно было услышать на киевской улице. Что я мог сказать этим людям… Говорил о том, что вот в Киеве работа тоже нашлась, да и семью тут устроил, и друзей много. Но еще всегда я добавлял, что в России нельзя жить. «В России – злое, отвратительное, чекисткое государство» -- повторял я. Многие украинцы искренне удивлялись и говорили: «Да, ладно. Там у вас порядок, сильная страна, президент жесткий, не то, что у нас». На этом разговоры кончались, потому что не было никакого желания читать политологические лекции и описывать, какая ужасная у тебя родина. О своей стране хочется говорить хорошее, но я решительно не знал, о чем могу рассказать.
>
> Годы в Киеве сильно на меня повлияли. Обнаружилось, что люди могут жить спокойно, без истерической московской спешки. Что государство и его проблемы волнуют очень многих, поэтому происходящее в Раде и администрации президента некоторые мои собеседники воспринимали как личное дело, часто злясь и проклиная идиотизм властей. Еще оказалось, что в Украине очень серьезно относятся к своей собственности, к своему хозяйству, к земле. Земля в Украине – это все. Это не масса территорий, не седьмая или какая-то еще часть суши, не великое государство. Земля – это мать, которая любит и питает. И я увидел, что украинец со своей земли не сойдет никогда. Впрочем, не было поводов думать, что кто-то его может прогнать. В Киеве никогда не было терактов, метро и вокзалы здесь не патрулировались десятками милиционеров, никто не захватывал школ и театров, не рассказывал о врагах вокруг и не запрещал усыновлять иностранцам сирот на том основании, что заграницей им непременно навредят. Несмотря на бедность, коррупцию и неустроенность Украина была тихим и спокойным местом, в котором можно жить.
>
> Я не идеализирую эту страну. Коррупция действительно была чудовищной, а местные милиционеры отвратительными. Бесплатная украинская медицина оборачивалась кошмаром всякий раз, когда надо было с ней соприкоснуться, потому что врачи в любой больнице сразу же выносили тебе список лекарств, которые следовало купить самому, да и самим врачам всегда следовало приплачивать. Киев по сравнению с Москвой выглядел обветшавшим, особенно на окраинах, неустроенным городом с ужасными транспортными проблемами, которые не решались вообще никак. Поход в любое административное заведение превращался в пытку, а общение с социальными службами требовало немалой выдержки. Пару раз жители Киева выбирали себе в мэры такое, что даже по российским меркам казалось диким, хотя в России можно себе представить все, что угодно. И я видел раздражение, которое копилось годами и которое в итоге вылилось в Майдан. Все очень устали, всем хотелось что-то изменить, все на что-то надеялись.
>
> Никто в Киеве не мог представить, чем это может обернуться. Даже после избиения студентов люди приходили в центр города, как на прогулку. Поначалу Майдан вообще был веселым – студенты забегали туда перекусить бесплатных бутербродов с чаем после лекций, кто-то исполнял песни, ходила группа девушек, которая назвала себя «обнимательный патруль». Они обнимали всех, кто посещал палаточный городок. То, что сделал Янукович, было чудовищно. Нельзя себе представить, что в мирном, хотя и разворошенном революцией городе, можно расстрелять и сжечь десятки человек. Но это сделали. И когда мы видели фотографии этих людей, то не могли в себя вместить произошедшее, потому что погибшие были самыми обыкновенными украинцами, простыми гражданами. Я мог знать многих из них, мои друзья и знакомые кого-то действительно знали. Кошмар тех февральских дней был в том, что убивали не собравшихся на Майдане, убивали всех украинцев, которые его поддерживали, которые хотели что-то изменить, исправить. Тогда казалось, что ничего страшнее этого быть не может. Слишком все это дико, неправильно, мерзко было для Украины, которая привыкла к тихой спокойной жизни.
>
> Но все изменилось и сейчас понятно, что Майдан был только началом.
>
> За годы жизни в Киеве мне часто приходилось ездить в Москву, порой несколько раз в месяц. Я видел, как что-то происходит. Более того, стал замечать многое из того, на что раньше не обращал внимания. Вдруг оказалась, что Москва переполнена милицией, войсками, охранниками. Что это город, где все время что-то продают и покупают, все время куда-то ездят отдыхать, все время работают, но совершенно не ясно, что результатом этой работы является. Трудовых мигрантов стало столько, что это начало пугать. Почему-то москвичи теперь не были дворниками, водителями, продавцами, строителями, грузчиками. Зато они, как правило, были как раз охранниками или сидели в налоговых ведомствах, да и в других учреждениях тоже. Но самым главным оказалось другое. Постоянные разговоры о советском прошлом. Как там было замечательно, как все эти мерзавцы все развалили, как мы всех ненавидим за это. Заговаривали об этом самые разные люди, причем повод мог быть абсолютно любой – политика, цены, медицина. И ненависть. Да, вот она бросалась в глаза сильнее всего. Ненависть лезла из телевизора, который я не смотрю лет пятнадцать, но изредка включал его в Москве. Ненависть была разлита на улицах, по которым ездили люди, матерившие тебя и готовые убить за то, что ты не достаточно быстро перешел перед их машиной дорогу. Ненависть лезла с полок книжных магазинов, где всегда был огромный ассортимент книг о фашистской Германии и великом Сталине, а рядом с ними лежали сотнями разные исследования о том, как Запад погубил Россию и о том, почему погибнет Америка. Ненависть можно было встретить в подземных переходах, где не раз мне приходилось видеть нацистов и скинхедов. А сколько раз я видел, как людей переполняет злоба, когда соприкасался с милицией. Я сидел в обезьяннике местного отделения за то, что у меня не оказалось с собой паспорта, и там все друг друга ненавидели. Ненавидели гаишников, приезжих, которые убирают улицы, коммунальные службы, государство, погоду, актеров, телеведущих, провинцию, Москву, Питер, интернет, интеллигентов и быдло.
>
> А еще ненавидели других. Эстонию просто хотели уничтожить за то, что там фашисты хотели перенести с одного места на другое памятник солдату. Грузию ненавидели, потому что там грузинские фашисты, которые хотели уничтожить абхазов и осетин. Латышей ненавидели, потому что у них фашистские марши и обижают русскоязычных. Еще ненавидели американцев за то, что те любят деньги и вообще позволяют всему миру говорить, как жить и что делать.
>
> И никогда в Москве не было чувства того, что происходящее как-то касается тебя. Я помню взрывы домов, «Норд-Ост», Беслан. Переживали, боялись, дежурили в подъездах, но думали о себе. Думалось, вот они погибли, но я-то жив. А сколько было еще взрывов, терактов – метро, подземные переходы, аэропорт, самолеты, троллейбусы. И каждый раз это гадкое чувство – хорошо, что не меня, я ведь с этими людьми даже знаком не был, им просто не повезло.
>
> Сейчас в Украине хорошо узнали, что такое постоянные теракты, гибель сотен соотечественников. Увидели, что такое улицы, переполненные милицией, узнали о проверках документов, а еще познакомились с ненавистью. Правда, в основном ненавидят их. И еще несколько месяцев назад никто в Украине не мог понять за что, почему, чем мы это заслужили… Сейчас уже такими вопросами не задаются, просто терпят.
>
> Ну, и Россия... Многое пришлось услышать от людей из России, они рассказали украинцам, что, оказывается, в Украине есть пропаганда, фашизм, ксенофобия, карательные отряды и рабовладельцы. Из России сообщают, что все украинцы стали зверями, а русских хотят уничтожить. И слушаешь все это, смотришь новости, размышляешь о том, действительно ли, как говорят разные люди в России, тебя оболванили натовской пропагандой… И думаешь вот, о чем. Когда мне рассказывают о зверствах украинцев, о том, как они резали людей в собственных городах, о том, как хладнокровно, калечили и убивали, я не верю. Да, очень многих людей ранило, многие погибли во время артиллерийских дуэлей и шальных пуль. Наверное, ожесточившиеся солдаты могли кого-то расстрелять и сделать что-то еще хуже. Но представить себе, чтобы украинцы творили на своей земле то, о чем рассказывают из России, я не могу, потому что жестокость и ненависть не возникают на пустом месте, они созревают, растут годами, а потом приносят плоды. Не видел я ничего такого в Украине. А в России видел. И когда я узнаю, что русские на Донбассе специально взорвали кого-то, когда слышу о том, что в плену кого-то покалечили, кому-то отрезали руку или сделали еще чего хуже, я верю. Русские могли, мы могли. Мы слишком давно хотели излить всю свою ненависть, напиться чьей-то крови, обвинить кого-то во всех своих бедах.
>
> Впрочем, в происходящем сейчас нет ничего удивительного. Наша империя умирает, а нет вещи более отвратительной, чем умирающая империя. Мы знаем из истории – турки убили миллион армян, японцы вырезали триста тысяч китайцев в Нанкине и еще много чего натворили, что немцы сделали, мы тоже хорошо помним. Даже французы умудрились уничтожить сотни тысяч людей, когда пытались удержать Индокитай и Алжир. И ненависть, которая сейчас охватила Россию, той же природы. Ненавидим, потому что бессильны жить дальше, потому что страшно, потому что не видно никакого будущего, все осталось в прошлом.
>
> Наверное, когда-нибудь историки во всем разберутся, а наши нации будут жить в мире. Но важно сейчас не это. Когда Россия напала на Украину, я совершенно искренне презирал себя. Казалось бы, причем тут я. Ведь это все сделал Путин и кучка свихнувшихся политиков, которые обманули население. Но, тем не менее, я не мог найти себе место. Потому что я русский, потому что я гражданин своей страны, человек русской культуры, и я считаю, что должен нести ответственность за все, что моя страна делает. Когда что-то плохое делает Россия, я тоже это делаю, потому что считаю себя ее частью. Если моя страна совершила нечто ужасное, значит, я на своем месте слишком мало предпринял, чтобы этому помешать. И ведь действительно мало. Стоит вспомнить, как все начиналось. Путин начинался с того, что уничтожил НТВ. Я ходил на митинги, протестовал, а нам говорили, что это «спор хозяйствующих субъектов и Путин тут совершенно не причем». Точно так же, как сейчас говорят, что «у украинцев гражданская война и Путин тут совершенно не причем». Уже тогда было понятно, что в Россию пришла такая власть, которая сделает любую мерзость чужими руками, а потом воспользуется результатом сделанного. Но на митинги я ходить перестал, политических разговоров не вел, жил своей жизнью, смиряясь с тем, что страна превращается в клоаку. И вот теперь из-за моего бездействия и бездействия других россиян умирают украинцы.
>

> БРАТАН (братан) писал(а) в ответ на сообщение:
>это я знаю
> где ты а где .....
>
>
> когератор (когератор) писал(а) в ответ на сообщение:
>да мелочь - военные преступления и преступления против человечности