Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на сообщение:
> Независимое Запорожье от кого? От самих себя? Приди спроси. quoted1
Запарожские казаки несколько отличаются от жителей Галичины. И от жителей Харькова. И от Киева подавно. Зачем им Киев? А «историю» придумать можно для любой области. Был бы талант!
> Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Независимое Запорожье от кого? От самих себя? Приди спроси. quoted2
>Запарожские казаки несколько отличаются от жителей Галичины. И от жителей Харькова. И от Киева подавно. > Зачем им Киев? А «историю» придумать можно для любой области. Был бы талант! quoted1
Запорожские козаки были родом с Галичины, Киева, Житомира, Волыни. Видишь ли зачем им Киев, это их столица Руси за которую они сражались. Нужно знать хорошо историю что бы помнить что имели запорожские козаки в Киеве.
Сведения о появлении казаков в низовьях Днепра датируются концом XV в. (возможно, это произошло и ранее).
Первое письменное упоминание (от 1492 г.) о создании в низовьях Днепра укреплённого казацкого лагеря (Сечи) оставлено польским хронистом Мартином Бельским. По рассказу хрониста, казаки летом занимались промыслами по Днепровским порогам (рыболовством, охотой, скотоводством, также ремеслами и торговлей,), а зимой расходились по ближайшим городам (Киев, Львов, Бахчисарай, Краков, Ростов, Черкассы и др.), оставляя в безопасном месте на острове в Коше «залог» (заставу или аванпост) в виде отряда 100−200 вооружённых огнестрельным оружием и пушками казаков.
На острове Малая Хортица (остров Байда) в 1552 году волынским князем Дмитрием Вишневецким был заложен деревянно-земляной замок. Дмитрий Яворницкий называет данный замок Хортицкой сечью. Находилась она недалеко от пастбищ Крымского ханства (на р. Конские Воды /совр. р. Конка в Запорожской области/).
По мнению исследователей, за всю историю Запорожского казачества существовало от 8 до 10 мест расположения Сечей, которые находились в нижнем течении Днепра, за днепровскими порогами. Как правило, Сечь располагалась вблизи переправ через Днепр, где было легче контролировать набеги крымцев на Правобережную Украину. Для грабежа Левобережной Украины и Московского государства крымцы пользовались Муравским шляхом.
Вокруг темы расового и этнического состава запорожского казачества накопилось множество мифов. В частности, утверждается, что в Войске Запорожском было чуть-ли не «каждой твари по паре» или сборной всех известных в регионе народов различных антропологических типов. Данные измышления подогреваются также пространными сообщениями властей Речи Посполитой в их дипломатических отношениях с Турцией, которым необходимо было как-то оправдаться за набеги казаков. Так например в 1601 г. посол Речи Посполитой в Стамбуле Пясочинский, отвечая на обвинения турецкого султана по поводу нападений запорожцев на турок, сказал: «Казаки — сбор всякого народа, хотя в их рядах есть и беглецы из Польши», «если бы все казаки были из Польши, то их можно было бы укротить, а то они собираются отовсюду».
Однако это слишком общие утверждения, тем более носили они оправдательный политический характер, к тому же с целью убедить, что «поляки не причем». Что же говорит о происхождении запорожцев наиболее ценный документ — подробно написанный реестр?
В 1581 г. на службе у короля Речи Посполитой Стефана Батория состоял полк из 500 запорожских казаков, командовал которым Ян Оришовский, носивший звание «поручика казаков низовых запорожских». При записи в официальный реестр более половины казаков указало, откуда они происходят, что показывает этническо-территориальный состав полка, и на его примере приблизительно всего Войска Запорожского. Так вот, из земель Украины было 184 человека (70 из Киевской земли, 74 из Волынской земли, 20 с Волыни и Подолья, 12 из Галичины, 8 из Холмщины и Подляшья), из земель Беларуси — 140, из земель Московии — 24, из Польши — 10, из Литвы — 9, а также 1 немец, 1 серб, 1 «татарин» (скорее всего беженец из Крыма, принадлежащий к дотатарскому населению, отрекшийся от ислама), 1 «кафинец» (из Кафы-Феодосии, скорее всего грек или итальянец-генуэзец), 2 пятигорца (казаки, 1 из них «пятигорский черкес»). Таким образом, из 373 человек 49% происходили из Украины, 38% из Беларуси (всего из земель Руси — 87%), 6% из Московии, по 3% из Польши и Литвы (Regestr kozako'w nizowych zaporoskich i rzececznych, kto'rzy chodzili na sluz. be kro'la imci do Moskwy. См.: Грушевський М. Історія України-Руси. Том VII. Розділ III. Стор. 5).
Современные немецкие историки проанализировали имена и прозвища 356 из указанных 373 человек и пришли к сходному выводу — 45% из них с земель Украины, 40% из Беларуси, 10% из Московии, 5% из Польши (Luber S., Rostankowski P. Die Herkunft der im Jahre 1581 registrierten Zaporoger Kozaken // Geschich. Ost. Europas, 1980. Bd. 28. S. 389 — 390. См.: Голобуцький Володимир. Запорозьке козацтво. К.: Вища шк., 1994. Розділ III).
Таким образом, приходим к выводу, что Войско Запорожское на 85% состояло из русинов, а остальные так же были славянами или представителями родственных европейских народов. Все они были ассимлированы на основе южноукраинской казацкой культуры, т. е. представляли особую этнографическую группу русинов, соединенную одной культурой и одной расой. Исследования черепов запорожских казаков не выявили среди них примесей чужеродных рас, и все антропологические типы, которыми были представлены запорожцы, находятся в рамках антропологического комплекса северных и центральных европеоидов, причем самым многочисленным типом был нордический — 34,2%
«Казак я, не мос каль». Миф про донское казачество
Вся история донских казаков отрицает российский имперский миф. На протяжении веков все попытки сделать из дончаков удельных русских терпели неудачу
В 1760-х годах русский генерал Александр Ригельман, будущий автор исторических трудов об украинских и донских казаках, побывал на Дону. Его удивлению не было предела: донцы, несмотря на культивируемые представления о них как про неотъемлемой части русского мира, наотрез отказывались отождествлять себя с русскими. «Кпинят, — писал ошарашенный Ригельман — будто они от каких-то свободных людей, а особенно от черкасс взялись и для того считают, что происходят не от московских людей, и мыслят себя только обрусилыми, живя при России, а не русскими людьми, и по такому их воображению никогда себя московскими людьми не называют; не любят, кто их мос калем назовет, и отвечают на то, что «я не мос каль, но русский и то по закону и вере православной, а не по природе».
А в 1778-м на казацкой раде донского городка Черкасский был наказан казак Данилы Кочергина за то, что обозвал своего зятя «русским человеком». Беднягу утопили в реке — дали вволю воды из Дона напиться", как тогда говорили донцы.
Такое резкое противопоставление себя русским сохранялось в среде донских казаков вплоть до трагического большевистского «расказачивания» на Дону в 1921—1922 годах, .Империя от XVIII века вовсю пыталась укоренить миф про Донскую землю как органическую российскую территорию.
Российский исторический миф и в XVIII веке, и теперь включает донских казаков, а также соседние яицкое, терское и гребинское казачества в состав «русского народа», стремясь обосновать политику ассимиляции этих казацких сообществ (впрочем, такая же идеологическая схема активно использовалась и в отношении украинцев). Однако казаки Дона, Яика, Терека долго и старательно отрицали свою принадлежность к русскому миру. Если же к этому добавить и украинский характер Кубани, то становится понятно, что историческое развитие огромных территорий на восток от современной Украины — вплоть до Предкавказья — не вписывается в навязываемый Москвой миф про их историческую русскость. Оказывается, что на самом деле из «русского пространства» следует изымать даже просторы, которые казалось, надежно прописаны в нем еще с XVI века. Что уж говорить про современную Южную и Восточную Украину, куда российская загребущее рука дотянулась лишь в конце XVIII века.
Отправным пунктом появления в мировоззрении донцов стойкого ощущения своей отдельности от русских, а донского региона от Московии стали специфические обстоятельства генезиса донского казачества: громадное расстояние Дона от собственно московских земель и полиэтничность первоначального ядра этого сообщества, сформированного за счет активного перемешивания представителей различных этносов. Этническая терпимость к пришельцам, которые вливались в казачьи ряды, навсегда была визитной карточкой Войска Донского. При этом среди факторов, которые оказали определяющее влияние, весомая роль, если вообще не решающая, принадлежала украинскому казачеству. На момент закозачивания Дона оно уже существовало почти полвека и присоединилось к процессу освоения ближайших степных территорий в самом его начале.
Украинские казаки проникали в этот регион, особенно на Нижний Дон, от первых десятилетий XVI века. Это так крепко запечатлелось в исторической памяти украинского казачества, что даже спустя 250 лет запорожцы аргументировали свои территориальные претензии на земли по Дону тем, что еще во времена гетмана Предслава Лянцкоронского (то есть в 1510-е) «до самой реки Дона запорожские казаки свои зимовники имели». С середины 1540-х, когда полным ходом происходило формирование донского казачества, участие украинских казаков прослеживается очень отчетливо. Ближе к середине XVI века дошло уже до образования выходцами из Украины своих постов на Дону, в частности в устье Северского Донца зимовья отряда путивльского казака Михаила Черкашенина, культовой фигуры для донского казачества. Показательно, что возникло это зимовье во времена, когда донских казаков как таковых насчитывалось совсем мало, а городков на Дону еще не существовало вообще. Очевидно, отряд Михаила Черкашенина был тогда на Дону и на Волге едва ли не единственной значимой военной единицей, а сам атаман воспетый в донских казачьих песнях подобно знаменитого гетману Самийла Кошки в Украине. В 1574 году донские казаки для освобождения его сына Даниила, плененного татарами, прибегали даже к штурму Азова.
Низовья Дона на заре становления донского казачества были хорошо известно не только отряду Михаила Черкашенина, но и другим украинским казакам. В 1559 году через эти территории ходили до Астрахани атаманы Гавриил Слепецький и Семен Высоцкий. Дважды здесь побывал со своим отрядом легендарный князь Дмитрий Байда-Вишневецкий. В 1570-м на обратном пути из-под Астрахани в низовьях останавливался пятитысячный отряд князя Михаила Вишневецкого, с чем даже московские летописи связывают основание городка Черкасский — будущей «столицы» Войска Донского. Да и само название Черкаск прямо указывает на украинские корни города: в Московии черкасами тогда называли украинцев. Логично предположить, что в каждом таком случае какая-то часть украинских казаков могла оседать на Дону. На украинский след указывает также местная топонимика, известна с XVI века: Монастырский остров, Черкасские горы и тому подобное. Наконец, с 1580-х годов источники просто переполнены свидетельствами о пребывании украинских казаков на Донской земле и в прилегающем Поле. Фиксируются отдельные группы украинских казаков и на Волге, а впоследствии на Яику и Тереке.
Вклад из Украины в закозачивание Дона был, несомненно, незаурядным. Украинские казаки явно доминировали в этническом котле, который кипел в Низовьях Дона, где и сформировались первоначальные зародыши донского казачества. Поэтому украинское казачество фактически заложило основы донского сообщества. Это открыто признавали даже российские историки XIX века, которые имели донское происхождение, в частности Пудавов Михаил и Василий Сухоруков. «Черкассы, киевляне, севрюки составляли большинство в зародыше донского казачества», — писал Пудавов, сводя влияние мигрантов из Московии на Нижнем Дону до спорадического. Другой российский исследователь Быкадоров преувеличенно считал, что до 1630-х годов ряды донского казачества пополнялись только выходцами с Украины.
С XVII века начинаются времена особо активных перемещений украинских казаков между Запорожьем и Доном. Они были постоянными и интенсивными, значительно превосходя притоки из Московии. Если оттуда появлялись лишь отдельные пришельцы или немногочисленные ватаги, то с Украины приходили отряды от 300 человек до 4 тыс. И это при общей численности Войска Донского 5−10 тыс. по состоянию на 1630-е годы! Примечательно, что выходцы из Московии концентрировались преимущественно на Среднем Дону, тогда как украинские казаки на Низу, где одни оседали надолго, а другие пересиживали какое-то время. Как оказалось, это имело далеко идущие последствия вплоть до геополитических.
Дон как геополитический перекресток. В стихийном стремлении украинских казаков закрепиться в низовьях Дона воплотилось исконно украинское стремление к освоению побережья Черного и Азовского морей. На протяжении второй половины XVI — начала XVII века существовала вполне реальная перспектива, что низовья Дона станут, подобны Днепровского Запорожья, еще одним форпостом украинского казачества на Степном Кордоне Европы. Однако собственных сил переломить в свою пользу ситуацию у украинцев не хватило — слишком отдаленной была Донская земля, слишком открытой к перекрестным разноэтническим влияниям, чтобы казаки самостоятельно и стихийно превратили ее в еще одно «Запорожье». А тогдашняя украинская элита — князья и шляхта — осталась равнодушной к перспективам на Востоке, не использовала движение украинского казачества и не зафиксировала по украинским меркам такой важный геополитический рубеж, как Дон.
Не увидела своего шанса воспользоваться по активности украинских казаков в поясе Дон — Волга — Яик и верхушка Речи Посполитой. Ведь преобразование Дона на подворье украинских казаков и части украинского мира отрезало бы Москву — стратегического противника Варшавы — от Предкавказья, создало бы еще один форпост на юге против Крымского ханства и Османской империи, а также лишило бы Россию возможности наращивать свою военную мощь за счет казаков с Дона. В то же время это открывало бы большие перспективы для украинской колонизации огромного степного региона между низовьями Днепра и Дона и Волги. Кроме того, достигалось бы существенное смягчение социального напряжения в Украине, создаваемого стремлением казаков превратить свою фактическую роль «людей войны» на права и привилегии, которые приближали бы их статус до положения шляхты Речи Посполитой.
Благодаря украинским пришельцам в Низовья Дона уже с первых десятилетий существования здешнего казачества прослеживается четкое разделение на низовое и верховое донское казачество. Именно низовые казаки всегда были лидерами донской сообщества. Здесь были заложены донские городки, здесь содержались все «столицы» донцов, здесь со временем возникнет казацкая военно-территориальная структура — Войско Донское — по подобию Войска Запорожского. На Низу всегда проводили казацкие рады (круга), принимали послов, снаряжали свои посольства. Только отсюда отправлялись в военные походы. Для всех соседей поехать в Войско Донское означало идти в Низовья Дона. Низовики постоянно противопоставляли себя верховикам, считая тех неровней себе и нередко называя «воровскими казаками».
Насколько мощным было влияние украинских казаков на зарождение и дальнейшую историю донского казачества, хорошо иллюстрирует реальный статус на Дону запорожцев, которых судьба забрасывала туда в то время, когда уже встало Войско Донское. Пришельцы с Украины могли селиться там и на любое время, жить анклавами во главе со своими атаманами. Источники донесли до нас имена некоторых из них: Яков Шаховничий, Шило, Алексей Шафран, Матяш. Даже находясь на Дону временно, они становились полноправными членами Войска Донского и принимали участие в работе казачьих советов. Иногда количество запорожцев на Дону значительно превышала численность донцов, как в 1638 году (10 тыс. против 5−5,5 тыс.). Атаман украинских казаков Матяш в 1638 году даже пытался провозгласить владением Войска Запорожского крепость Азов, в успешное взятие которой в 1637-м они сделали гораздо больший вклад, чем донские.
Поэтому претензии запорожских казаков в XVIII веке на земли вплоть до Дона опирались на давнюю традицию укорененности украинского следа на его территории. Их не удовлетворяла ни формальная, признанная Россией граница по Кальмиусу, ни фактическая, по Миусу. Они старались упереться в Дон, куда их предки доходили еще в начале XVI века.
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на сообщение:
> РАСОВО-ЭТНИЧЕСКИЙ СОСТАВ ВОЙСКА ЗАПОРОЖСКОГО quoted1
Какой еще этнический состав, если вы копаете со средневековья, когда никаких украинцев и не пахло? Может вы еще славянские племенами возьмете и назовете их украинскими? А чего не чешскими сразу?
Запорожцы нужны сами для себя, а не барину с Киева. Даешь независимость Запорожью!