В этом объяснении очень мало правды, считает , который с 1990 года как депутат Верховного Совета СССР ведет свое расследование Анатолий Чехоев загадки Берингова моря.

— План разграничения северных морских пространств Михаил Горбачев привез с Мальты, где он впервые был озвучен на высшем уровне. Окончательный вариант раздела Шеварднадзе обсудил в США 4—6 апреля 1990 года, на встречах с Джорджем Бушем-старшим и Джеймсом Бейкером. Шеварднадзе готовил визит Горбачева в Америку, намеченный на начало июня. Сперва предполагалось, что Соглашение подпишет Михаил Горбачев, но у него хватило осторожности перепоручить подписание Шеварднадзе и самому вроде бы остаться в стороне от столь сомнительной сделки.

3 мая состоялось заседание Политбюро, на котором присутствовали Крючков, Лигачев, Лукьянов, Маслюков, Примаков, Рыжков, Шеварднадзе, Пуго, Яковлев, Язов. Обсуждалась подготовка к XXVIII съезду КПСС. Вопроса о Беринговом море в повестке заседания нет. Судя по всем остальным документам, он не обсуждался, но в конце протокола появилась запись: одобрить Соглашение. Когда она была вписана? Почему нет стенограммы? В папке этого майского заседания Политбюро есть постановление Совета Министров СССР от 30 мая 1990 года. Правительство якобы одобрило Соглашение и поручило “Министерству иностранных дел СССР оформить с американской стороной договоренность о временном применении указанного Соглашения после его подписания до вступления в силу”. Этот листок, документом его трудно назвать, никем не подписан и скреплен печатью общего отдела управления делами Совмина, подменил ратификацию договора Верховным Советом СССР. Горбачев и Шеварднадзе понимали, что депутаты никогда не пойдут на преступление — не отдадут морские пространства, которые оставила за собой Россия после продажи Аляски. Вот они и исхитрились: 1 июня Бейкер и Шеварднадзе подписали Соглашение, которое должно было вступить в силу после ратификации парламентами обеих стран. Но в тот же день главы внешнеполитических ведомств обменялись нотами о временном, с 15 июня, применении договора.

В результате страна потеряла более 50 тысяч квадратных километров моря и богатейший континентальный шельф. Борис Ельцин, как Президент России, мог бы легко разрушить эту ущербную сделку. Он обязан был опротестовать ее: по Конституции республики, по принятой Верховным Советом РСФСР Декларации о суверенитете России изменение ее территории возможно только с согласия Верховного Совета и после всенародного референдума. Но Ельцину была нужна поддержка Америки в борьбе с Горбачевым, а потому он не решился пойти против Вашингтона...