пропитаны революционными воззрениями и идеалами и в душе всякое отступление считают вроде того, что гнусностью. Самая большая опасность состоит в том, чтобы не нарушить порядка, и самая большая задача — в том, чтобы сохранить порядок.
А теперь в чем гвоздь? Этот гвоздь представляет собой — к чему бы я и хотел подвести и подытожить свой доклад — гвоздь не в политике, в смысле перемены направления; об этом говорят неимоверно много в связи с нэпом. Все это говорят впустую. Это — вреднейшая болтовня. В связи с нэпом у нас принимаются возиться, переделывать учреждения, основывать новые учреждения. Это — вреднейшая болтовня. Мы пришли к тому, что гвоздь положения — в людях, в подборе людей. Это трудно усвоить революционеру, который привык бороться против мелких дел, против культурничания. Но мы пришли к положению, которое в смысле политическом надо оценить трезво, — мы подвинулись так далеко, что не можем всех позиций удержать и не должны удерживать.
В смысле международном улучшение нашего положения в эти последние годы гигантское. Советский тип государства нами завоеван, — это есть шаг вперед всего человечества, и Коминтерн сведениями из любой страны каждый день нам подтверждает это. И тени сомнения ни у кого нет. Но в смысле практической работы дело обстоит так, что если коммунисты не смогут ока-
зать практической помощи крестьянской массе, то она их не поддержит. Центр внимания не в том, чтобы законодательствовать, лучшие декреты издавать и т. д. У нас была полоса, когда декреты служили формой пропаганды. Над нами смеялись, говорили, что большевики не понимают, что их декретов не исполняют; вся белогвардейская пресса полна насмешек на этот счет, но эта полоса была законной, когда большевики взяли власть и сказали рядовому крестьянину, рядовому рабочему: вот как нам хотелось бы, чтобы государство управлялось, вот декрет, попробуйте. Простому рабочему и крестьянину мы свои представления о политике сразу давали в форме декретов. В результате было завоевание того громадного доверия, которое мы имели и имеем в народных массах. Это было время, это была полоса, которая была необходима в начале революции, без этого мы бы не стали во главе революционной волны, а стали бы плестись в хвосте. Без этого не было бы к нам доверия всех рабочих и крестьян, которые хотели построить жизнь на новых основах. Но эта полоса прошла, а мы этого не хотим понять. Теперь крестьяне и рабочие будут смеяться, когда предпишут построить, переделать такое-то учреждение. Теперь простой рабочий и крестьянин интересоваться этим не будут, и они правы, ибо центр тяжести не в этом. Ты, коммунист, должен идти к народу теперь не с этим. Хотя мы, сидящие в государственных учреждениях, завалены такими мелочами всегда, но не за это звено цепи надо браться, не в этом гвоздь, а гвоздь в том, что люди посажены неправильно, что ответственный коммунист, превосходно проделавший всю революцию, приставлен к тому торгово-промышленному делу, в котором он ничего не понимает и мешает видеть правду, ибо за его спиной превосходно прячутся деляги и мошенники. В том дело, что практической проверки того, что выполнено, у нас нет. Это — задача прозаическая, маленькая, это — мелкие дела; но мы живем после величайшего политического переворота, при тех условиях, когда мы должны некоторое время существовать среди капиталистического уклада, гвоздь всего
положения не в политике, в узком смысле слова (то, что говорится в газетах, — это трескотня политическая, и ничего социалистического здесь нет), гвоздь всего положения не в резолюциях, не в учреждениях, не в переорганизации. Поскольку они нам необходимы, это делать мы будем, но не суйтесь с этим к народу, а подбирайте нужных людей и проверяйте практическое исполнение, — и это народ оценит.
В народной массе мы все же капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает. Без этого коммунистическая партия не будет вести пролетариата, а пролетариат не будет вести за собою масс, и вся машина развалится. Сейчас народ и все трудящиеся массы видят основное для себя только в том, чтобы практически помочь отчаянной нужде и голоду и показать, что действительно происходит улучшение, которое крестьянину нужно, которое ему привычно. Крестьянин знает рынок и знает торговлю. Прямого коммунистического распределения мы ввести не могли. Для этого не хватало фабрик и оборудования для них. Тогда мы должны дать через торговлю, но дать это не хуже, чем это давал капиталист, иначе такого управления народ вынести не может. В этом весь гвоздь положения. И если не будет ничего неожиданного, то это должно стать гвоздем всей нашей работы на 1922 год при трех условиях.
Во-первых, при том условии, что не будет интервенции. Мы все делаем своей дипломатией для того, чтобы ее избежать, тем не менее она возможна каждый день. Мы действительно должны быть начеку, и в пользу Красной Армии мы должны идти на известные тяжелые жертвы, конечно, строго определяя размеры этих жертв. Перед нами весь мир буржуазии, которая ищет только формы, чтобы нас задушить. Наши меньшевики и эсеры — не что иное, как агенты этой буржуазии. Таково их политическое положение.
Второе условие — если финансовый кризис не будет слишком силен. Он надвигается. О нем вы услышите по вопросу о финансовой политике. Если он будет слишком силен и тяжел, нам придется многое опять
перестраивать и все силы бросить на одно. Если он будет не слишком тяжел, он может быть даже полезным: он почистит коммунистов из всяких гострестов. Только надо будет не забыть это сделать. Финансовый кризис перетряхивает учреждения и предприятия, и негодные из них лопаются прежде всего. Надо будет только не забыть, чтобы не свалили все это на то, что виноваты спецы, а что ответственные коммунисты очень хороши, боролись на фронтах и всегда хорошо работали. Так что если финансовый кризис не будет непомерно тяжел, то из него можно будет извлечь пользу и почистить не так, как чистит ЦКК или Центропроверком65, а прочистить, как следует, всех ответственных коммунистов в хозучреждениях.
И третье условие — чтобы не делать за это время политических ошибок. Конечно, если будем делать политические ошибки, тогда все хозяйственное строительство будет подрезано, тогда придется заниматься тем, чтобы вести споры об исправлении и направлении. Но если таких печальных ошибок не будет, то гвоздь в ближайшем будущем не в декретах и не в политике, в узком смысле этого слова, не в учреждениях, не в их организации — этим делом будут заниматься постольку, поскольку это необходимо, в кругах ответственных коммунистов и советских учреждениях, — а гвоздь для всей работы — это в подборе людей и в проверке исполнения. Если мы в этом отношении практически научимся, принесем практическую пользу, тогда мы снова все трудности преодолеем.
В заключение я должен коснуться практической стороны вопроса о наших советских органах, высших учреждениях и отношении к ним партии. У нас создалось неправильное отношение между партией и советскими учреждениями, и на этот счет у нас полное единодушие. На одном примере я показывал, как конкретное мелкое дело тащат уже в Политбюро. Формально выйти из этого очень трудно, потому что управляет у нас единственная правительственная партия и жаловаться члену партии запретить нельзя. Поэтому из Совнаркома тащат все в Политбюро. Тут была также большая моя вина,
так как многое по связи между Совнаркомом и Политбюро держалось персонально мною. А когда мне пришлось уйти, то оказалось, что два колеса не действуют сразу, пришлось нести тройную работу Каменеву, чтобы поддерживать эти связи. Так как в ближайшее время мне едва ли придется вернуться к работе, то все надежды переносятся на то, что теперь имеются еще два заместителя — т. Цюрупа, который немцами очищен, и т. Рыков, который ими совсем великолепно очищен. Оказывается, даже Вильгельм, император германский, нам пригодился, — я этого не ожидал. Он имел доктора-хирурга, этот доктор оказался лечащим т. Рыкова и вырезал ему худшую его часть, оставив ее в Германии, и оставил ему лучшую часть и прислал эту часть т. Рыкова совершенно очищенной к нам. Если этот способ будет применяться и дальше, то это будет совсем хорошее дело.
Но без шуток — насчет основных директив. Тут в ЦК согласие полное, и я надеюсь, что съезд отнесется к этому вопросу с большим вниманием и утвердит директивы в том смысле, что надо освободить Политбюро и ЦК от мелочей и повысить работу ответственных работников. Нужно, чтобы наркомы отвечали за свою работу, а не так, чтобы сначала шли в Совнарком, а потом в Политбюро. Формально мы не можем отменить право жаловаться в ЦК, потому что наша партия — единственная правительственная партия. Тут надо пресекать всякое обращение по мелочам, но нужно повысить авторитет Совнаркома, чтобы там больше участвовали наркомы, а не заместители, нужно изменить характер работы Совнаркома в том отношении, в каком мне не удавалось это сделать за последний год: гораздо больше внимания обратить на то, чтобы следить за проверкой исполнения. У нас будут еще два зама — Рыков и Цюрупа. Рыков, когда работал в Чусоснабарме66, сумел подтянуть дело, и дело шло. Цюрупа поставил один из лучших наркоматов. Если они вдвоем максимум внимания обратят на то, чтобы подтягивать наркоматы в смысле исполнения и ответственности, то тут, хотя и маленький, шаг мы сделаем. У нас 18 наркоматов,
из них не менее 15-ти — никуда не годны, — найти везде хороших наркомов нельзя, дай бог, чтобы люди уделяли этому больше внимания. Тов. Рыков должен быть членом бюро ЦК и членом Президиума ВЦИК, потому что между этими учреждениями должна быть связь, потому что без этой связи основные колеса иногда идут вхолостую.
В связи с этим надо обратить внимание, чтобы комиссии Совнаркома, СТО были урезаны, чтобы они знали и разрешали свои собственные дела, а не разбрасывались на бесконечное число комиссий. На днях была произведена чистка комиссий. Насчитали 120 комиссий. А сколько оказались необходимыми? 16 комиссий. И это — не первая чистка. Вместо того чтобы отвечать за свое дело, вынести решения Совнаркому и знать, что ты за это держишь ответ, — прячутся за комиссии. В комиссиях черт ногу сломает, никто ничего не разберет, кто отвечает; все спуталось, и, в конце концов, выносится такое решение, в котором все ответственны.
В связи с этим надо указать, что необходимо расширить и развить автономию и деятельность областных экосо. У нас теперь деление России на областные районы произведено по научным основаниям, при учете хозяйственных условий, климатических, бытовых, условий получения топлива, местной промышленности и т. д. На основании этого деления созданы районные и областные экосо67. Конечно, частные исправления будут, но надо повысить авторитет этих экосо.
Затем надо добиться, чтобы ВЦИК работал более энергично и правильно собирался на сессиях, которые должны быть более длительными. Сессии должны обсуждать проекты законов, которые иногда наспех вносятся в Совнарком без обязательной надобности. Лучше отложить и дать местным работникам внимательно обдумать и строже требовать от составителей законов, чего у нас не делается.
Если сессии ВЦИК будут более длительны, они разделятся на секции и подкомиссии и сумеют проверить работу более строго, добиваясь того, что, по-моему,
составляет весь гвоздь, всю сущность теперешнего политического момента: центр тяжести перенести на подбор людей, на проверку фактического исполнения.
Надо сознать и не бояться сознать, что ответственные коммунисты в 99 случаях из 100 не на то приставлены, к чему они сейчас пригодны, не умеют вести свое дело и должны сейчас учиться. Если это будет признано и раз есть у нас достаточная к этому возможность, — а, судя по общему международному положению, у нас хватит времени на то, чтобы успеть выучиться, это надо сделать во что бы то ни стало. (Бурные аплодисменты.)
00:01 19.06.2018
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО ПО ПОЛИТИЧЕСКОМУ ОТЧЕТУ ЦК РКП (б) 28 МАРТА
(Аплодисменты.) Мне прежде всего придется уделить некоторое время критике тех замечаний, которые здесь сделали тт. Преображенский и Осинский. Я думаю, что тт. Преображенский и Осинский в самом главном и основном стреляли совершенно мимо цели, и как раз своими выступлениями они показали неправильность той линии, как они себе представляют политику.
Тов. Преображенский говорил о капитализме и о том, что по программе нам следовало бы учинить общую дискуссию68. Я думаю, что это была бы самая непроизводительная и неправильная трата времени.
Прежде всего по вопросу о госкапитализме.
«Госкапитализм есть капитализм, — говорил Преображенский, — и только так понимать можно и должно». Я утверждаю, что это есть схоластика. До сих пор никто не мог написать такой книжки о капитализме в истории человечества, потому что мы это только впервые теперь переживаем. До сих пор сколько-нибудь путные книжки о госкапитализме писались при таких условиях и при том положении, что государственный капитализм есть капитализм. Теперь вышло иначе, и никакой Маркс и никакие марксисты не могли это предвидеть. И не нужно смотреть назад. Если вы будете писать историю, вы ее напишете прекрасно, а когда вы будете писать учебник, вы будете писать: государственный капитализм, это — капитализм до такой степени неожиданный,
никем абсолютно не предвиденный, — ведь никто не мог предвидеть того, что пролетариат достигнет власти в стране из наименее развитых и попытается сначала организовать крупное производство и распределение для крестьян, а потом, когда, по условиям культурным, не осилит этой задачи, привлечет к делу капитализм. Всего этого никогда не предвидели, но это же бесспорнейший факт.
В речи Ларина полная неясность представления, что такое новая экономическая политика, как к ней надо относиться.
Ни одного серьезного возражения не было сказано против того, что нужно было перейти к новой экономической политике. Пролетариат не боится признать, что в революции у него то-то вышло великолепно, а то-то не вышло. Все революционные партии, которые до сих пор гибли, — гибли оттого, что зазнавались и не умели видеть, в чем их сила, и боялись говорить о своих слабостях. А мы не погибнем, потому что не боимся говорить о своих слабостях и научимся преодолевать слабости. (Аплодисменты.) Капитализм, который мы допустили, необходимо было допустить. Если он уродлив и плох, мы можем это исправить, потому что власть у нас в руках и нам бояться нечего. Это признают все, и смешивать это с сеянием паники смехотворно. Если бы мы боялись это признать, тогда неминуемо погибли бы. Но что мы этому научимся и захотим учиться этому, показывают три-четыре-пять лет, когда мы научились более сложным вещам в более короткие периоды времени. Правда, тогда нас подталкивала необходимость. На войне нас подталкивали чрезвычайно энергично, и, кажется, ни на одном фронте, ни в одном походе не обходилось без того, чтобы нас не подталкивали: сначала к Москве подходили на расстояние сотни верст, подходили к Орлу, были за пять верст от Петрограда. Вот когда мы настоящим образом спохватились и начали и учиться и применять свои плоды учения и выгнали неприятеля.
В тысячу раз труднее положение, когда приходится иметь дело с неприятелем, стоящим здесь, в обыден-
щине экономической. Споры, которые в литературе до сих пор поднимались о государственном капитализме, споры эти, в лучшем случае, могут войти в исторический учебник. Я нисколько не отрицаю пользы учебников и недавно писал, что было бы лучше, если бы наши литераторы поменьше уделяли внимания газетам, политической трескотне, а писали бы учебники*, что превосходным образом сделали бы многие, в том числе и тов. Ларин. Там его качества чрезвычайно были бы полезны, тогда бы у нас была разрешена задача, которую т. Троцкий хорошо подчеркнул, заявив, что основное дело сейчас — воспитание молодого поколения, а его не на чем воспитывать. В самом деле — на чем оно учится общественным наукам? На старом буржуазном хламе. Это — позор! И это тогда, когда у нас сотни марксистских литераторов, которые могут дать учебники по всем общественным вопросам, но не дают потому, что не тем заняты, не туда устремляются.
Относительно государственного капитализма нужно знать то, что должно стать лозунгом для агитации и пропаганды, что необходимо разъяснять, добиваться практического понимания. Это — то, что государственный капитализм у нас теперь не тот, о котором писали немцы. Это — капитализм, допущенный нами. Верно это или нет? Все знают, что это верно!
Мы приняли на съезде коммунистов решение, что государственный капитализм допущен нашим пролетарским государством69, а государство — это мы. Если плохо допустили, виноваты мы, нечего валить на другого! Надо учиться, добиваться того, чтобы государственный капитализм в пролетарском государстве не мог и не смел выходить из рамок и условий, определенных ему пролетариатом, из условий, которые выгодны пролетариату. И тут было верно указано, что мы должны были считаться с крестьянством, как с массой, и дать ему свободную торговлю. Всякий разумный рабочий понимает, что это необходимо для пролетарской диктатуры, и только т. Шляпников может шутить и издеваться над
этим. Это усвоено всеми, достаточно разжевано тысячу раз, и вы просто не хотите этого понять. Если крестьянину необходима свободная торговля в современных условиях и в известных пределах, то мы должны ее дать, но это не значит, что мы позволим торговать сивухой. За это мы будем карать. Это не значит, что мы разрешим торговать политической литературой, которая называется меньшевистской и эсеровской и которая вся содержится на деньги капиталистов всего мира.
Вот о чем я говорил, когда я упомянул о пулеметах, и тов. Шляпников должен был это понять. То, что он говорит, это — пустяки!
Никого вы этим не запугаете и никакого сострадания к себе не возбудите! (Аплодисменты. Смех.)
Бедный Шляпников! Ленин собрался на него пулеметы выставлять.
Речь идет о партийных мерах воздействия, а вовсе не о каких-то пулеметах. О пулеметах речь идет для тех людей, которые у нас теперь называются меньшевиками, эсерами и которые делают выводы о том, что вы, мол, говорите об отступлении к капитализму и мы говорим то же: мы с вами согласны! Мы это слышим постоянно, и за границей идет гигантская агитация, что большевики хотят меньшевиков и эсеров держать в тюрьмах, а сами допускают капитализм. Конечно, капитализм мы допускаем, но в тех пределах, которые необходимы крестьянству. Это нужно! Без этого крестьянин жить и хозяйничать не может. А без эсеровской и меньшевистской пропаганды он, русский крестьянин, мы утверждаем, жить может. А кто утверждает обратное, то тому мы говорим, что лучше мы все погибнем до одного, но тебе не уступим! И наши суды должны все это понимать. Когда мы переходим от ВЧК к государственно-политическим судам, то надо сказать на съезде, что мы не признаем судов внеклассовых. У нас должны быть суды выборные, пролетарские, и суды должны знать, что мы допускаем. Члены суда должны твердо знать, что такое государственный капитализм.
Вот в чем политический лозунг дня, а не в споре о том, как понимали немецкие профессора государственный
капитализм и как мы понимаем государственный капитализм. С тех пор мы очень много вынесли, и назад оглядываться совершенно не подобает.
До какой степени Преображенский политически совершенно глядит мимо, — это показывает его рассуждение об экономическом бюро или о программе70. Такая прекрасная вещь эта программа, и так мы ее искажаем! И как может это делаться? Это делается оттого, что читается буква за буквой и строчка за строчкой, а на дальнейшее человек глядеть не хочет. Выдернул цитату и говорит: вот тут был спор. Говорят, правильная линия была рабфаков и комячеек, а не тех, которые говорили: «Поосторожнее, поумереннее будьте с этими спецами». Что комячейки есть прекрасные комячейки и рабфаки есть прекрасные рабфаки, — это так, но они не застрахованы от ошибок, они не святые.
Да, комячейки есть представители нашей партии, и рабфаки есть представители нашего класса, но что они делают ошибки и мы должны их исправлять, это — азбучная истина. Как тут поправлять, я не знаю, потому что лично в собраниях ЦК, где обсуждался этот вопрос, не участвовал. Но я знаю, что пересол о нас имеется в смысле линии рабфаков и комячеек против профессоров. Но когда ЦК, рассмотрев дело со всех сторон, увидел, что тут был пересол и что по отношению к этим профессорам, чужим, представителям не нашего класса, нужно взять линию поосторожней, тогда является Преображенский, вынимает программу и говорит: никаких политических уступок этому слою, иначе это — нарушение программы.
Если так начать управлять партией, то это приведет нас, наверное, к гибели. Не потому, что тов. Преображенский неправильно понимает политику вообще, а потому, что он подходит ко всему с тем, что составляет его сильную сторону: он теоретик, устремленный на определенные рамки, привычные и обычные, пропагандист, который занят разными мерами, направленными к тому, чтобы пропагандировать. Все знают и ценят эту сильную сторону, а, когда он подходит с точки зрения политической и административной, выходит нечто чудовищное.
Экономбюро создать?! Ведь только что все говорили и все согласились, и получилось полное единогласие (а это очень важно: от этого единства и действие зависит), что аппараты партийный и советский следует размежевать.
Сделать это страшно трудно: людей нет! Вот Преображенский здесь легко бросал, что Сталин в двух комиссариатах71. А кто не грешен из нас? Кто не брал несколько обязанностей сразу? Да и как можно делать иначе? Что мы можем сейчас сделать, чтобы было обеспечено существующее положение в Наркомнаце, чтобы разбираться со всеми туркестанскими, кавказскими и прочими вопросами? Ведь это все политические вопросы! А разрешать эти вопросы необходимо, это — вопросы, которые сотни лет занимали европейские государства, которые в ничтожной доле разрешены в демократических республиках. Мы их разрешаем, и нам нужно, чтобы у нас был человек, к которому любой из представителей наций мог бы пойти и подробно рассказать, в чем дело. Где его разыскать? Я думаю, и Преображенский не мог бы назвать другой кандидатуры, кроме товарища Сталина.
То же относительно Рабкрина. Дело гигантское. Но для того, чтобы уметь обращаться с проверкой, нужно, чтобы во главе стоял человек с авторитетом, иначе мы погрязнем, потонем в мелких интригах.
Тов. Преображенский предлагает Экономбюро, но тогда все, что мы говорим о разделении партийной и советской работы, пойдет насмарку. Тов. Преображенский предлагает будто хорошую схему: с одной стороны — Политбюро, затем — Экономбюро, Оргбюро. Но гладко это только на бумаге, а в жизни смехотворно! Я решительно не понимаю, как мог человек, у которого есть чутье к живой политике, после пяти лет существования Советской власти, вносить и настаивать на таком предложении!
Чем у нас отличается Оргбюро от Политбюро? Ведь нельзя точно разграничить, какой вопрос политический и какой организационный. Любой политический вопрос может быть организационным, и наоборот. И только
установленная практика, что из Оргбюро можно перенести в Политбюро любой вопрос, дала возможность правильно наладить работу ЦК.
Кто-нибудь, когда-нибудь предлагал иное? Никогда никто не предлагал, потому что иного исхода с точки зрения разумности предложить нельзя. Нельзя механически отделить политическое от организационного. Политика ведется через людей, а если будут писать бумажки другие люди, то ничего не выйдет.
Ведь вы знаете, бывали ведь революции, когда в парламентских собраниях писали бумажки, а проводили их люди другого класса. Получались щелчки, и их вышибали вон. Отделять организационные вопросы от политики нельзя. Политика — это концентрированная экономика.
Тов. Косиор жалуется на ЦК, фамилии назвал (я всех их записал) — я лично не знаю и ответить не могу, но если вы, как партийный съезд, интересуетесь — ваша обязанность выбрать комиссии по каждому имени и учинить Косиору и соответственным лицам допрос с пристрастием72. Здесь сущность дела в том, что если у ЦК отнимается право распоряжаться распределением людей, то он не сможет направлять политику. Хотя мы и делаем ошибки, перебрасывая тех или иных людей, но все же я позволю себе думать, что Политбюро ЦК за все время его работы сделало минимум ошибок. Это не самохвальство. Работа Политбюро проверяется не комиссиями, не теми людьми, которые поставлены нашей же партией, но она проверяется белогвардейцами, она проверяется нашими врагами, доказательство этому — итоги политики, в которой крупных ошибок не было.
У Осинского сильная его сторона — с энергией и нажимом наступать на то дело, за которое он берется. Надо сделать так, чтобы эта сильная сторона была так обставлена, чтобы его слабая сторона была урезана (хотя Осинский будет кричать, он человек энергичный, — а все-таки надо это сделать, иначе он как работник погиб). Я думаю, что мы в ЦК приняли меры, чтобы сочетать его слабые стороны с сильными.
Лучшим обвинительным материалом против Осинского, — если бы я хотел полемизировать с ним, а я не хочу этого, — лучшим материалом было бы — отпечатать и вывесить на доске сегодняшнюю речь Осинского… Был человек…
Будучи замнаркомом и руководящим лицом важнейшего из наркоматов, находясь в передних рядах тех людей, которые по любому вопросу дадут платформу, — он, этот человек, предложил перейти к системе кабинетной73. Я утверждаю, что этот человек навсегда абсолютно убит. Я не стану это разбирать, подробно полемизировать, интерес весь в том, чтобы такая громадная сила, как Осинский, была бы использована правильно. Если т. Осинский по-товарищески не отнесется к тем советам, которые ему зачастую давались в ЦК и в которых я немало повинен, и не умерит себя в этой части, то он неизбежно и абсолютно свалится в болото, как это случилось сегодня.
Это очень неприятно бывает людям, которые любят проявить свою натуру; это стремление законно, если у человека богато одаренная натура и он хочет ее проявить. Дай бог всякому. Но ЦК должен смотреть за тем, чтобы натура проявлялась с пользой. ЦК должен устроить так, чтобы рассуждение о кабинете обрезать, и даже если этот человек, который подвергается, так сказать, обрезанию, и будет вносить жалобы. Это будет полезно. Нужно свои способности умерить, чтобы в это болото не заезжать, и советоваться с товарищами по наркоматам и проявлять общую линию, а у нас хотя бы в одном наркомате сделано что-нибудь без спора? Не сделано.
«Улучшение системы управления и психологическая мобилизация масс». Это смертоубийство! Если бы на такую точку зрения политической реакции съезд встал, то это был бы вернейший и лучший способ самоубийства.
«Улучшение системы управления»?! Дай бог подойти к тому, чтобы выйти из той сутолоки, которая существует.
Мы системы не имеем?! Пять лет лучшие силы уходили на то, чтобы создать эту систему! Эта система есть величайший шаг вперед.
Практический аппарат плох! Знаем ли мы, как дело обстоит? Не знаем! А Осинский говорит, как будто бы знает. Он ведь может сесть и в 10 минут написать систему управления, и если не ограничить этого желания, это будет вредно и будет политической ошибкой. При другой же обстановке, если он и впредь будет относиться с тем же рвением, с каким относится к работе сейчас, работа будет очень полезной.
Вот вам иллюстрация. Затем о том, что, когда я говорил насчет самого важного, Преображенский и Осинский это доказали, а Ларин это доказал сугубо. Посмотрите, что он сделал. Он обвинял меня и очень весело шутил и смеялся.
Это выходит у него великолепно, тут его сильная сторона. Если бы эта сильная сторона т. Ларина не была связана с тем, что ему приходится применять ее к государственной работе, тов. Ларин принес бы в тысячу раз больше пользы республике, потому что он человек очень способный и обладает большой фантазией. Эта способность чрезвычайно ценна. Напрасно думают, что она нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчислений невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности, но у тов. Ларина ее маленький избыток. Например, я бы сказал так, что, если бы весь запас фантазии Ларина разделить поровну на все число членов РКП, тогда бы получилось очень хорошо. (Смех, аплодисменты.) А пока мы этой операции сделать не можем, до тех пор государственное, хозяйственное, плановое, экономическое дело предоставить Ларину нельзя; было бы то же самое, что в старом ВСНХ, когда Рыков еще не выздоровел, а работал и подписывался «Ю. Ларин» от имени всего Высовнархоза; было плохо не потому, что т. Ларин проявлял только свои худшие свойства, а наоборот, — лучшие способности, ибо в его преданности и знании дела и тени ни у кого нет сомнения, а дело было поставлено все же неправильно!
Это я и говорил. Правда, это все прописи. Но насчет прописей еще Камков на съезде эсеров меня высмеивал. Камков говорил: «Ленин проповедует сегодня: „Не укради“, а завтра прибавит: „Не прелюбы сотвори“. Вот и вся премудрость Ленина». Это я от эсера Камкова слышал еще в 1918 году74. И если Камков, который сопровождал эти доводы громом пушек, никакого впечатления не произвел, то тем паче не произведет и Ларин. Сейчас нужно применить эти задачи к основным моментам нашей новой экономической политики. Тут т. Ларин пытался вести партию по неверному направлению; а будь он занят тем делом, где у него проявится масса способностей и где он принесет большую пользу молодежи и где он не сделает такой штуки, какую сделал в Госплане, было бы совершенно другое. Там для молодого поколения остались бы следы т. Ларина. Я сказал, кажется, достаточно ясно. И не было бы той путаницы, которую здесь внес Ларин75.
Я говорил, что Каменев внес в Политбюро предложение-директиву — признать ввоз продовольствия полезным и чтоб консервы покупались на советские деньги. Ларин тут сидел, все великолепно слышал и все великолепно помнит и сейчас же, взойдя на эту трибуну, сказал: «Ленин забыл, по болезни, — простим ему на этот раз, — что для траты золотого фонда нужно войти в Политбюро». Если бы тов. Каменев предлагал, чтобы мы золотой фонд давали французским спекулянтам на покупку консервов, мы бы и слушать его не стали. Ни одной копейки золотой на консервы не давали, давали бумажки советские и — представьте себе — купили. Вульфсон меня вчера уверял даже, что эти консервы хорошего качества (хотя они еще не пришли). Но я ему не верю, раньше попробуем, потому что тут еще может быть надувательство. Но дело в том, что тут Ларин сам спутал: ни одной копейки золотой не давали, а дали 160 миллиардов советских бумажек.
Конечно, было бы смешно и нелепо думать, что Ларин, говоря так, делает это из злых намерений; нет, не в этом дело, но у него фантазия летает за триллион километров, и от этого получается то, что дело запутывается.
Далее он сказал, что Госплан предлагал сдать в аренду ¾ железнодорожного транспорта. Хорошо, что он это сказал на партийном съезде, где Кржижановский тут же опроверг. Это не так часто бывает. А вы думаете, что попытка так говорить бывает только на партийном съезде? Угодно ли справиться в ЦКК, как они разбирали дело о дискуссионном клубе Москвы76, почему вообще дело было о дискуссионном клубе Москвы, где тт. Ларин и Рязанов… (Рязанов с места: «Насчет золотого фонда не говорил там, говорили хуже».) Я не был в Москве, не участвовал в разборе этого дела, имел только краткое извещение. (Рязанов: «Не всякому слуху верить».) Я знаю это из беседы с тов. Сольцем, это не слух, а беседа с лицом, которое высшим партийным съездом назначено в ЦКК, и он мне сказал, и то, что он мне сказал, не может вызвать никакого сомнения. Назвать это слухом можно от большого легкомыслия. ЦКК разбирала дело о поведении дискуссионного клуба, и ей пришлось единогласно указать на неправильность постановки дела. Для меня ясно, в чем неправильность. Сегодня Ларин мимоходом, потому что он увлекся, его собственная речь его подогнала, договорился, что сдают в аренду ¾ железнодорожного транспорта, и ЦК исправил. Кржижановский говорит, что ничего подобного — ЦК не исправил и Ларин напутал. Так бывает постоянно.
Мы не умеем за четыре года научиться такому делу, чтобы приставить полезного работника Ларина к настоящей полезной работе и отставить от той работы, в которой он против своей воли приносит вред.
Кажется, довольно противоестественно: диктатура пролетариата, террористическая власть, победа над всеми армиями в мире, кроме победы над армией Ларина. Тут поражение полное! Возьмется всегда за то, за что браться не нужно. Его громадные знания, уменье увлечь людей принесли бы насущнейшую пользу молодому поколению, которое идет впотьмах. Его знаний мы не умеем использовать, поэтому начинаются трения, сопротивление; тут Политбюро, Оргбюро ЦК, пленумы ЦК, которые обвиняются в чрезмерной власти,
оказываются имеющими недостаточно власти или авторитета, чтобы правильно распределить всех товарищей.
Над этим надо подумать и серьезно обсудить этот вопрос. В этом центр тяжести работы, это исправить нужно. Если это исправим, — мы из трудностей выйдем. Этого достигнем исправлением, а не тем, что будем говорить о новых задачах аграрной программы, о чем говорили Осинский и Ларин. Я на нее написал рецензию в ЦК*. О ней я сейчас говорить не буду: всякий член партии, который интересуется ею, имеет право это взять и прочитать в секретариате. Пожалуйста! Если правильно приложить силы Ларина и Осинского, при отсечении их неверных устремлений, мы получим гигантскую пользу от применения их сил.
Я заканчиваю несколькими словами о Шляпникове. Я хотел говорить о нем больше. Троцкий, который по поручению ЦК вместе с Зиновьевым в Коминтерне давал ответ на заявление 22-х77, исчерпал эту тему на 99 сотых.
Тов. Шляпников, во-первых, прикинулся не понимающим того, по поводу чего я говорил о пулеметах и паникерах; шутил, что меня, мол, так много раз судили. Товарищи, шутка, конечно, хорошая вещь. Без шуток, конечно, нельзя говорить на большом собрании, потому что люди устали; надо по-человечески понимать. Но есть вещи, которыми шутить непозволительно; есть такие вещи, как единство партии.
Когда мы врагами окружены со всех сторон, когда международная буржуазия достаточно умна, чтобы Милюкова пересадить налево, а эсеров снабдить деньгами на издание каких угодно газет, двинуть Вандервельде, Отто Бауэра, поднять кампанию по поводу суда над эсерами, кричать, что большевики — звери; когда эти люди сотни лет учились политике, имеют миллиарды в своем распоряжении золотых рублей, франков и т. д., когда все это мы имеем против себя, — при таких условиях шутить, как тов. Шляпников шутит, что «меня в ЦК судили» и т. д., — это, товарищи, печально. Партийному съезду надо сделать определенные выводы.
Мы зря в ЦК судов не устраиваем! Суд над Шляпниковым был, и не хватило в ЦК трех голосов, чтобы исключить его из партии78. Членам партии, собравшимся на партийный съезд, надо поинтересоваться этим, взять протокол этого собрания ЦК. Этим не шутят!
Обратиться к Коминтерну вы имеете законное право. Но задолго до этого обращения громадное большинство ЦК было за исключение т. Шляпникова, — не хватило законных двух третей голосов. Шутить с этим нельзя! Не мешает вам познакомиться с тем, что т. Шляпников на собрании фракции членов съезда металлистов вел прямую агитацию за раскол79.
О роли брошюры тов. Коллонтай тов. Троцкий сказал.
Если мы этакими вещами будем шутить, тогда речи не может быть о том, чтобы мы устояли в трудном положении, в котором мы находимся. Для того, чтобы мы устояли, я выставлял три условия: первое — если не будет интервенции, второе — если финансовый кризис не будет слишком тяжел, третье — чтобы мы не делали политических ошибок.
Кто-то тут из ораторов сказал, что будто бы я говорил о политических осложнениях. Нет, я говорил о политических ошибках. Если мы не сделаем политической ошибки, тогда я могу сказать, что 99 сотых партии будет с нами, так же как и беспартийные рабочие и крестьяне, которые поймут, что теперь время учебы.
Я вспоминаю, что в своей статье по поводу годовщины Красной Армии тов. Троцкий сказал: «год учебы». И для партии, и для рабочего класса этот лозунг так же верен. Мы за это время накопили много геройских людей, которые закрепили безусловно перелом во всемирной истории. Это не оправдание, что мы не поняли задачи, которая теперь стоит перед нами: «год учебы».
Теперь мы стоим гораздо крепче, чем стояли год назад. Конечно, и теперь буржуазия попробует сделать новую интервенцию, но это им дастся труднее, чем раньше; сегодня это труднее, чем вчера.
Чтобы осуществить учебу, мы должны не допускать политической ошибки. Мы не должны тратить время на игру в единство партии, как это делает тов. Шляпников.
Так играть нельзя! Мы знаем, что от борьбы в партии мы немало теряем. Товарищи, этого урока забывать нельзя! И за этот год ЦК с полным правом может сказать, что партия пришла на съезд менее фракционной и более единой, чем в прошлом году. Я не хочу хвастаться, что все фракционное в нашей партии исчезло. Но что этой фракционности стало меньше — это самый бесспорный факт, уже доказанный.
Вы знаете, что «рабочая оппозиция» — она уже есть обломок прежней. Сравните подписи заявления 22-х с подписями платформы, которая была перед X съездом80. Здесь — не все подписи. Надо сказать тем людям, которые законно использовывают свое право обращения в Коминтерн, что было незаконно ходатайствовать за Мясникова. История с Мясниковым была летом прошлого года81. Тогда меня в Москве не было, и я ему написал длинное письмо*, которое он поместил в своей брошюрке. Я видел, что способности у человека есть, что с ним стоит переговорить, но надо сказать человеку, что если он с такой критикой выступит, то это будет недопустимо.
Он пишет письмо: соберите по данному району всех недовольных. Да, собрать в данном районе всех недовольных очень нетрудно. Вот речи, какие здесь держал Шляпников и не здесь держит т. Медведев. (Медведев с места: «Кто вас информирует?».) Меня информируют учреждения, установленные съездом РКП: Оргбюро ЦК, Секретариат ЦК, ЦКК. Обратитесь к ним, если желаете, и вы увидите, какие речи держит т. Медведев. Если этого не прекратить, то мы единства не сохраним, а это едва ли не главное завоевание: беспощадно ошибки наши вскрывать и говорить о них. Если мы это ясно сознаем, — а на этом съезде это достигается, — тогда нет ни тени сомнения, что мы их преодолеть сумеем. (Бурные аплодисмент ы.)
00:03 19.06.2018
4
ПРЕДЛОЖЕНИЕ К ПРОЕКТУ РЕЗОЛЮЦИИ ПО ОТЧЕТУ ДЕЛЕГАЦИИ РКП (б) В КОМИНТЕРНЕ
Цель и смысл тактики единого фронта состоит в том, чтобы втянуть в борьбу против капитала более и более широкую массу рабочих, не останавливаясь перед повторными обращениями с предложением вести совместно такую борьбу даже к вождям II и II ½ Интернационалов. Когда большинство рабочих уже установило свое классовое, т. е. советское, а не «общенациональное», т. е. общее с буржуазией, представительство и уже низвергло политическое господство буржуазии, тогда тактика единого фронта, конечно, не может требовать обращения к партиям вроде меньшевиков («РСДРП») и с.-р. («Партия социалистов-революционеров»), ибо они оказались противниками Советской власти. Расширять свое влияние на рабочие массы приходится, при Советской власти, не обращением к меньшевикам и с.-р., а вышеуказанным путем82.
Написано между 29 марта и 2 апреля 1922 г.
5
О ПРОЕКТЕ РЕЗОЛЮЦИИ О РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ83
ПИСЬМО Н. ОСИНСКОМУ
1.IV. 1922 г.
т. Осинский!
Обдумывая нашу беседу с Вами по поводу работы сельскохозяйственной секции партсъезда, я пришел к выводу, что всего насущнее теперь такая задача:
не связать себе (ни партии, ни Соввласти) рук какими-либо предписаниями, директивами или правилами, пока мы недостаточно собрали фактов хозжизни на местах, пока мы недостаточно изучили действительные условия и потребности теперешнего крестьянского хозяйства;
не допустить ни в коем случае того, что было бы наиболее опасно и вредно в настоящее время и на что легко могут сбиться власти на местах, именно: излишней и неудачной, скороспелой, не проверенной опытом регламентации.
Последний съезд Советов дал линию84. Задача партсъезда, по-моему, в сельскохозяйственной секции обсудить ее применение с точки зрения практики и опыта мест; приказать и Центральному Комитету РКП и Наркомзему (Соввласти вообще) тщательнее и полнее собирать проверочные факты; предписать или, вернее, дать директиву комфракции ближайшей сессии ВЦИКа при детализации решения съезда Советов, т. е. при превращении этого решения в новые и более подробные законы, быть как можно осторожнее, дабы неумелым
вмешательством не затруднить успешного развития сельскохозяйственного производства.
Больше всего на свете надо теперь бояться, по-моему, именно неумелого вмешательства, пока еще мы не изучили основательно действительных потребностей местной сельскохозяйственной жизни и действительных способностей нашего местного аппарата власти (способностей не причинять зла во имя благочестивого желания делать добро).
Поэтому я бы представлял себе желательную резолюцию партсъезда, на основании работ сельскохозяйственной секции, примерно в таком виде:
1. Партсъезд, заслушав сообщение о работах сельскохозяйственной секции, принимает его к сведению; констатирует недостаточность собранного материала об опыте работы на местах и ставит первоочередной задачей как партии, так и комфракций во всех совучреждениях тщательный сбор и внимательнейшее изучение местного практического опыта.
2. Съезд считает ошибочными меры разгона (или поспешной переделки?) учреждений сельскохозяйственной кооперации, рекомендуя наибольшую осторожность в этом отношении.
3. По вопросу об условиях применения наемного труда в сельском хозяйстве и аренды земли партсъезд рекомендует всем работникам в данной области не стеснять излишними формальностями ни того ни другого явления и ограничиться проведением решения последнего съезда Советов, а также изучением того, какими именно практическими мерами было бы целесообразно ограничивать крайности и вредные преувеличения в указанных отношениях.
4. Первоочередной и главнейшей целью всей партработы в крестьянстве съезд признает практическую помощь делу немедленного расширения засевов, увеличению запашки, увеличению количества сельскохозяйственных продуктов, уменьшению тяжелой нужды крестьянства; при этом надо
всеми силами и средствами поддержать и поощрить помощь беднейшей части крестьянства, добиваясь упорным трудом выработки мер, которые на практике показывают себя пригодными в этом отношении даже при современных трудных условиях.
С коммунистическим приветом Ленин
6
РЕЧЬ ПО ВОПРОСУ О ПЕЧАТАНИИ ОБЪЯВЛЕНИЙ В «ПРАВДЕ» 2 АПРЕЛЯ85
Товарищи! Тут произошло почти что фатальное недоразумение. Я взял слово к порядку (что тов. председатель подчеркнул), а не для заключительной речи. Я попросил слово к порядку, чтобы попросить у съезда отступления от порядка и нормы. Существует порядок, что после того, как решение принято, всякое вмешательство в этот вопрос неправильно. Я прошу съезд дать мне 4—5 минут, чтобы высказаться против того решения, которое было ошибочно принято.
Когда я услыхал, что съезд принял это решение, и когда я услыхал, что защищал его тов. Рязанов… (Рязанов: «Это неверно».) Ну и прекрасно, что хоть одно несуразное решение прошло помимо Рязанова. Если бы действительно перед нами была наивная молоденькая барышня лет двенадцати, которая вчера услыхала бы, что на свете есть коммунизм, надела бы беленькое платье с красными ленточками и сказала бы, что коммунисты — это чистые торговцы, — это было бы смешно, над этим можно было бы благодушно посмеяться, а всерьез что же мы делаем? Откуда возьмет деньги «Правда», которую вы лишили объявлений? Спрашивается, сколько надо денег «Правде», чтобы она не отставала от «Известий»? Вы не знаете? Ну и я не знаю!
7
РЕЧЬ ПРИ ЗАКРЫТИИ СЪЕЗДА 2 АПРЕЛЯ
Товарищи! Мы подошли к концу работ нашего съезда.
Первое отличие, которое бросается в глаза при сравнении этого съезда с предыдущим, это — большая сплоченность, большее единодушие, большее организационное единство.
Лишь небольшая часть одной части оппозиции прошлого съезда поставила себя вне партии86.
По вопросу о профсоюзах и о новой экономической политике разногласий в нашей партии не оказалось или не оказалось в сколько-нибудь заметном размере.
Коренное и главное, что мы приобрели «нового» на этом съезде, — это живое доказательство неправоты наших врагов, которые не уставая твердили и твердят, что партия наша впадает в старчество, теряет гибкость ума и гибкость всего своего организма.
Нет. Этой гибкости мы не потеряли.
Когда надо было — по всему объективному положению вещей и в России и во всем мире — идти вперед, наступать на врага с беззаветной смелостью, быстротой, решительностью, мы так и наступали. Когда понадобится, сумеем это сделать еще раз и еще не раз.
Мы подняли этим нашу революцию на невиданную еще в мире высоту. Никакая сила в мире, сколько бы зла, бедствий и мучений она ни могла принести еще миллионам и сотням миллионов людей, основных за-
воеваний нашей революции не возьмет назад, ибо это уже теперь не «наши», а всемирно-исторические завоевания.
А когда оказалось к весне 1921 года, что нашему передовому отряду революции грозит опасность оторваться от массы народа, от массы крестьянства, которую он должен умело вести вперед, тогда мы единодушно и твердо решили отступить. И за истекший год мы отступали, в общем и целом, в революционном порядке.
Революциям пролетариата, которые зреют во всех передовых странах мира, не удастся решить своей задачи без того, чтобы соединить уменье беззаветно бороться и наступать с уменьем отступать в революционном порядке. Опыт второй полосы нашей борьбы, т. е. опыт отступления, тоже пригодится, вероятно, в будущем рабочим по крайней мере некоторых стран, как несомненно пригодится рабочим всех стран наш опыт первой полосы революции, опыт беззаветно смелого наступления.
Теперь мы постановили признать отступление законченным.
Это значит, что по-новому ставится вся задача нашей политики.
Весь гвоздь теперь в том, чтобы авангард не побоялся поработать над самим собой, переделать самого себя, признать открыто свою недостаточную подготовленность, недостаточное уменье. Весь гвоздь в том, чтобы двигаться теперь вперед несравненно более широкой и мощной массой, не иначе как вместе с крестьянством, доказывая ему делом, практикой, опытом, что мы учимся и научимся ему помогать, его вести вперед. Такую задачу при данном международном положении, при данном состоянии производительных сил России можно решить, лишь решая ее очень медленно, осторожно, деловито, тысячу раз проверяя практически каждый свой шаг.
Если найдутся в нашей партии голоса, которые будут против этого архимедленного и архиосторожного движения, эти голоса будут одиноки.
Партия в целом поняла и делами теперь докажет, что поняла необходимость построить в данный момент свою работу именно так и только так. А раз мы это поняли, мы сумеем добиться своей цели!
Объявляю XI съезд Российской коммунистической партии закрытым.
01:29 20.06.2018
ПРОЕКТ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ЦК РКП (б) ОБ ОРГАНИЗАЦИИ РАБОТЫ СЕКРЕТАРИАТА ЦК поручает Секретариату строго определить и соблюдать распределение часов официальных приемов и опубликовать его; при этом принять за правило, что никакой работы, кроме действительно принципиально руководящей, секретари не должны возлагать на себя лично, перепоручая таковую работу своим помощникам и техническим секретарям.
Товарищу Сталину поручается немедленно приискать себе заместителей и помощников, избавляющих его от работы (за исключением принципиального руководства) в советских учреждениях.
ЦК поручает Оргбюро и Политбюро в 2-недельный срок представить список кандидатов в члены коллегии и замы РаКрина87.
Написано 3 апреля 1922 г.
01:31 20.06.2018
МЫ ЗАПЛАТИЛИ СЛИШКОМ ДОРОГО88 Представьте себе, что представителю коммунистов надо проникнуть в помещение, в котором уполномоченные буржуазии ведут свою пропаганду перед довольно многочисленным собранием рабочих. Представьте себе, далее, что за вход в это помещение буржуазия требует от нас высокой платы. Если плата не была условлена раньше, мы должны, разумеется, торговаться, чтобы не обременить бюджета своей партии. Если мы заплатили за вход в это помещение слишком дорого, то, несомненно, мы сделали ошибку. Но лучше заплатить дорого, — по крайней мере, пока мы не научимся как следует торговаться, — чем отказаться от возможности выступить со своим словом перед рабочими, которые до сих пор были в исключительном, так сказать, «обладании» реформистов, <nobr>т. е.</nobr> вернейших друзей буржуазии.
Это сравнение пришло мне в голову, когда я прочел в сегодняшней «Правде» сообщение по телеграфу из Берлина о том, на каких условиях достигнуто соглашение между представителями трех Интернационалов.
Наши представители поступили неправильно, по моему убеждению, согласившись на следующие два условия: первое условие, что Советская власть не применит смертной казни по делу 47-ми социалистов-революционеров; второе условие, что Советская власть разрешит присутствовать на суде представителям всех трех Интернационалов.
Оба эти условия есть не что иное, как политическая уступка, которую революционный пролетариат сделал реакционной буржуазии. Если кто-либо усомнится в правильности такого определения, то для раскрытия политической наивности такого человека достаточно поставить ему вопрос: согласится ли английское или другое современное правительство на то, чтобы представители всех трех Интернационалов присутствовали на процессе по обвинению ирландских рабочих в восстании89? или на процессе по обвинению в недавнем восстании рабочих Южной Африки90? Согласится ли в этих и подобных случаях английское или другое правительство на то, чтобы им было дано обещание не применять к его политическим противникам смертной казни? Небольшого размышления над этим вопросом достаточно, чтобы понять следующую простую истину: мы имеем перед собой во всем мире борьбу реакционной буржуазии с революционным пролетариатом. В данном случае Коминтерн, представляющий одну сторону в этой борьбе, делает политическую уступку другой стороне — реакционной буржуазии. Ибо все на свете знают (кроме тех, которые хотят скрыть очевидную правду), что эсеры стреляли в коммунистов и устраивали против них восстания, действуя фактически, а иногда и формально, единым фронтом со всей международной реакционной буржуазией.
Спрашивается, какую уступку сделала нам взамен за это международная буржуазия? Ответ на это может быть только один: никакой уступки нам не сделала.
Только рассуждения, затемняющие эту простую и ясную истину классовой борьбы, только рассуждения, бросающие сор в глаза рабочим и трудящимся массам, могут пытаться затемнить эту очевидную истину. По соглашению, подписанному в Берлине представителями III Интернационала, мы уже сделали две политические уступки международной буржуазии. Взамен мы не получили от нее никакой уступки.
Представители II и II ½ Интернационалов сыграли роль вымогателей политической уступки, которую пролетариат сделал буржуазии, решительно отказываясь
при этом провести или хотя бы даже пытаться провести какую-нибудь политическую уступку со стороны международной буржуазии по отношению к революционному пролетариату. Конечно, этот бесспорный политический факт был затемнен искусными представителями буржуазной дипломатии (буржуазия учила представителей своего класса быть хорошими дипломатами в течение многих веков), но попытка затемнить факт нисколько не меняет самого факта. Прямо или косвенно были связаны те или иные представители II и II ½ Интернационалов с буржуазией — это в данном случае вопрос совершенно десятистепенный. Мы не обвиняем их в прямой связи. К делу совершенно не относится, была ли тут прямая связь или была довольно запутанная косвенная связь. К делу относится только то, что Коминтерн сделал политическую уступку международной буржуазии под давлением уполномоченных II и II ½ Интернационалов и что в обмен мы никакой уступки не получили.
Какой же отсюда вывод?
Вывод прежде всего тот, что тт. Радек, Бухарин и другие, которые представляли Коммунистический Интернационал, поступили неправильно.
Далее. Вытекает ли отсюда, что мы должны разорвать подписанное ими соглашение? Нет. Я думаю, что подобный вывод был бы неправильным и что рвать подписанное соглашение нам не следует. Нам следует только сделать тот вывод, что буржуазные дипломаты на этот раз оказались искуснее, чем наши, и что на следующий раз — если плата за вход в помещение не будет заранее оговорена — нам надо будет торговаться и маневрировать искуснее. Нам надо будет поставить себе за правило не делать политических уступок международной буржуазии (как бы искусно ни были прикрыты эти уступки какими угодно посредниками), если мы не получим взамен более или менее равноценных уступок со стороны международной буржуазии по отношению к Советской России или по отношению к другим отрядам международного, борющегося с капитализмом, пролетариата.
Возможно, что итальянские коммунисты и часть французских коммунистов и синдикалистов, которые были против тактики единого фронта, сделают из вышеприведенных рассуждений тот вывод, что тактика единого фронта ошибочна91. Этот вывод будет явно неправильным. Если уполномоченные коммунистов заплатили слишком дорого за вход в помещение, в котором они имеют некоторую, хотя и небольшую, возможность обратиться к рабочим, доныне находящимся в исключительном «обладании» реформистов, то надо стараться исправить эту ошибку в следующий раз. Но несравненно большей ошибкой был бы отказ от всяких условий и от всякой платы для того, чтобы проникнуть в это, довольно крепко охраняемое, запертое помещение. Ошибка тт. Радека, Бухарина и других не велика; она тем более не велика, что мы рискуем самое большее тем, что, поощренные итогами берлинского совещания, противники Советской России устроят два-три, может быть успешных, покушения на отдельных лиц. Ибо они знают теперь заранее, что могут стрелять в коммунистов, имея шансы, что совещание, подобное берлинскому, помешает коммунистам стрелять в них.
Но, во всяком случае, некоторую брешь в запертое помещение мы пробили. Во всяком случае, т. Радеку удалось разоблачить хотя бы перед частью рабочих, что II Интернационал отказался выставить в числе лозунгов демонстрации лозунг об отмене Версальского договора92. Величайшая ошибка итальянских коммунистов и части французских коммунистов и синдикалистов состоит в том, что они удовлетворяются тем знанием, которое есть у них. Они удовлетворяются тем, что они хорошо знают, что представители II и II ½ Интернационалов, а также господа Пауль Леви, Серрати <nobr>и т. п.</nobr> являются искуснейшими уполномоченными буржуазии и проводниками ее влияния. Но таких людей и таких рабочих, которые знают это действительно твердо и действительно понимают значение этого, несомненно, меньшинство и в Италии, и в Англии, и в Америке, и во Франции. Коммунисты должны не вариться в собственном соку, а научиться действовать
так, чтобы, не останавливаясь перед известными жертвами, не боясь неизбежных в начале всякого нового и трудного дела ошибок, проникать в запертое помещение, где воздействуют на рабочих представители буржуазии. Коммунисты, которые не захотят понять этого и не захотят научиться этому, не могут надеяться приобрести большинство среди рабочих, или, во всяком случае, они затрудняют и замедляют дело приобретения такого большинства. А это уже для коммунистов и для всех действительных сторонников рабочей революции вещь совершенно непростительная.
Буржуазия оказалась в лице своих дипломатов еще раз искуснее, чем представители Коммунистического Интернационала. Таков урок берлинского совещания. Этого урока мы не забудем. Из этого урока мы извлечем все необходимые выводы. Представителям II и II ½ Интернационалов нужен единый фронт, ибо они надеются ослабить нас чрезмерными с нашей стороны уступками; они надеются проникнуть в наше, коммунистическое, помещение без всякой платы; они надеются посредством тактики единого фронта убедить рабочих в правильности реформистской и в неправильности революционной тактики. Нам нужен единый фронт, потому что мы надеемся убедить рабочих в обратном. Ошибки же наших коммунистических представителей мы будем сваливать на них и на те партии, которые эти ошибки делают, стараясь научиться на примере этих ошибок и добиться того, чтобы не повторять их в будущем. Но ни в каком случае мы не будем сваливать ошибок наших коммунистов на массы пролетариата, который во всем мире стоит перед натиском наступающего на него капитала. Ради того, чтобы этим массам помочь бороться против капитала, помочь понять «хитрую механику» двух фронтов во всей международной экономике и во всей международной политике, ради этого мы тактику единого фронта приняли и проведем ее до конца.
Продиктовано по телефону 9 апреля 1922 г
01:32 20.06.2018
ЗАПИСКИ В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б) С ПРОЕКТАМИ ПОСТАНОВЛЕНИЙ 1
Тов. Молотов, прошу Вас поставить на голоса членов Политбюро путем рассылки вкруговую настоящей статьи и следующих моих предложений.
1. Не возражать против помещения настоящей статьи т. Ленина во вторник в «Известиях» и в «Правде».
2. Дать директиву советской и партийной прессе с указанной точки зрения дать оценку берлинского соглашения, особенно подробно вскрывая точный факт фактической связи между с.-р. и меньшевиками, правым крылом обеих этих партий, и международной буржуазией.
3. Ускорить издание, в указанных целях, на всех европейских языках брошюры Савинкова «Борьба с большевиками» и брошюры Ст. Ивановича «Сумерки русской социал-демократии», с подробным пояснением того, как обе эти брошюры доказали реальную связь правого крыла меньшевиков и с.-р. с международной реакцией.
4. Возложить на т. Троцкого наблюдение за тем, чтобы такие и подобные материалы были изданы на всех языках с надлежащими пояснениями возможно скорее.
5. Предложить по телеграфу т. Радеку выехать в Москву возможно скорее с полными протоколами берлинского совещания.
6. Тов. Бухарину запретить поездку в Россию, обязав его ехать долечиваться.
Ленин
Продиктовано по телефону 9 апреля 1922 г.
2
Товарищу Сталину для Политбюро
По поводу предложения тов. Зиновьева голосую теперь за то, чтобы Радека не вызывать, а ограничиться затребованием всех подробных протоколов берлинского совещания, с тем чтобы их прислали с дипломатической почтой.
Против поездки сюда Бухарина возражаю самым решительным образом, ибо это без надобности помешает его лечению93.
Ленин
Продиктовано по телефону 10 апреля 1922 г.
01:33 20.06.2018
ПИСЬМО ЧАРЛЗУ П. ШТЕЙНМЕЦУ94 Moscow. 10. IV. 1922.
Дорогой мистер Штейнмец!
Душевно благодарю Вас за Ваше дружественное письмо от 16.II.1922 г. Я должен признаться, к стыду моему, что первый раз услышал Ваше имя всего только немного месяцев тому назад от товарища Кржижановского, который был председателем нашей «Государственной комиссии по выработке плана электрификации России» и состоит теперь председателем «Государственной общеплановой комиссии». Он рассказал мне о выдающемся положении, которое Вы заняли среди электротехников всего мира.
Товарищ Мартенс познакомил меня теперь больше с Вами своими рассказами о Вас. Я увидел из этих рассказов, что Вас привели к сочувствию Советской России, с одной стороны, Ваши социально-политические воззрения. С другой стороны, Вы, как представитель электротехники и притом в одной из передовых по развитию техники стран, убедились в необходимости и неизбежности замены капитализма новым общественным строем, который установит планомерное регулирование хозяйства и обеспечит благосостояние всей народной массы на основе электрификации целых стран. Во всех странах мира растет — медленнее, чем того следует желать, но неудержимо и неуклонно растет — число представителей науки, техники, искусства, которые убеждаются в необходимости замены капитализма иным общественно-экономическим строем и которых «страшные трудности» («terrible difficulties») борьбы
Советской России против всего капиталистического мира не отталкивают, не отпугивают, а, напротив, приводят к сознанию неизбежности борьбы и необходимости принять в ней посильное участие, помогая новому осилить старое.
В особенности хочется мне поблагодарить Вас за Ваше предложение помочь России советом, указаниями <nobr>и т. д.</nobr> Так как отсутствие официальных и законно признанных отношений между Советской Россией и Соединенными Штатами крайне затрудняет и для нас и для Вас практическое осуществление Вашего предложения, то я позволю себе опубликовать и Ваше письмо и мой ответ, в надежде, что тогда многие лица, живущие в Америке или в странах, связанных торговыми договорами и с Соединенными Штатами и с Россией, помогут Вам (информацией, переводами с русского на английский <nobr>и т. п.</nobr>) осуществить Ваше намерение помочь Советской республике.
С наилучшим приветом
братски Ваш Ленин
«Правда» № 85, 19 апреля 1922 г
01:34 20.06.2018
ЗАМЕЧАНИЯ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ К ПРОЕКТУ РЕШЕНИЯ ИСПОЛКОМА КОМИНТЕРНА В СВЯЗИ С ОКОНЧАНИЕМ КОНФЕРЕНЦИИ ТРЕХ ИНТЕРНАЦИОНАЛОВ ПИСЬМА Г. Е. ЗИНОВЬЕВУ95
1
К пункту 1-му предлагаю добавление: особенно подробно разъяснять 1) фактическую связь наших меньшевиков и эсеров с общим фронтом помещиков и буржуазии против Советской власти, обратив для этого особенное внимание на брошюру Савинкова «Борьба с большевиками» (Варшава, 1920), а также Ст. Ивановича «Сумерки русской социал-демократии», ибо в этих книжках особенно наглядно вскрывается то, что известно, конечно, из ряда других документов, — именно, что правое крыло меньшевиков и эсеров формально прикрывается званием общей партии, а на деле действует совершенно самостоятельно; 2) обратить особое внимание на разъяснение тождества наших меньшевиков и эсеров с вождями II и II ½ Интернационалов, сугубую вредность последней брошюры Отто Бауэра, в которой фактически предлагается и проповедуется паническое отступление перед капитализмом. Мы не можем третировать такую проповедь иначе, чем мы третировали проповедь панического бегства на фронте во время войны.
Пункт 2-ой принимаю.
К пункту 3-ему:
На этот счет я сомневаюсь, ибо думаю, что постановление точного требования единогласия должно, казалось бы, избавить нас от ошибок, а общие воззвания на темы, разъясняющие те пункты, которые утверждены берлинским совещанием (защита Советской России и т. п.),
будут нам чрезвычайно полезны, ибо мы их используем неоднократно в дальнейшем, разоблачая, как запутались наши противники.
К пункту 4-му: безусловно поддерживаю.
К пункту 5-му: не возражаю.
К пункту 6-му:
Мне непонятен смысл этого пункта, ибо я полагаю, что ратифицировать берлинское соглашение надо немедленно, после получения официального текста принятых решений, или, пожалуй, даже еще лучше ратифицировать немедленно с оговоркой, что ратифицируется тот именно текст, который опубликован в «Правде» 9/IV.
Особенно прошу добиться быстрейшей высылки специальным курьером полного текста протокола берлинского совещания и проверить, подписан ли этот протокол официальными представителями каждого из трех Интернационалов.
Ленин
Продиктовано по телефону 11 апреля 1922 г.
Впервые напечатано в 1959 г. в Ленинском сборнике XXXVI
Печатается по записи секретаря (машинописная копия)
2
т. Зиновьев!
К тем пунктам решения Исполкома Коминтерна, по которым мы обменялись записками сегодня утром, следовало бы добавить еще следующее:
Критике политики II и II ½ Интернационалов следует придать теперь несколько иной характер, — именно: следует придать этой критике (особенно в тех собраниях, где примут участие рабочие — сторонники II и II ½ Интернационалов, и в особых листках и статьях для них) характер более разъяснительный, с особенным терпением и обстоятельностью, не отпугивая этих рабочих резкими словами, разъясняя непримиримые противоречия между теми лозунгами, которые приняли
их представители в Берлине (например, борьба с капиталом, 8-часовой рабочий день, защита Советской России, помощь голодающим) и всей реформистской политикой.
Может быть, прежде чем печатать это, следует проверить — ратифицированы ли берлинские решения II и II ½ Интернационалами.
Ленин
Продиктовано по телефону 11 апреля 1922 г
01:38 20.06.2018
ПОСТАНОВЛЕНИЕ О РАБОТЕ ЗАМОВ (ЗАМЕСТИТЕЛЕЙ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СНК И СТО)96
I. ОБЩИЕ И ОСНОВНЫЕ ЗАДАНИЯ ЗАМОВ
1. Основная работа замов, за которую они специально отвечают и которой должно быть подчинено все остальное, состоит в проверке фактического исполнения декретов, законов и постановлений; в сокращении штатов совучреждений, в надзоре за упорядочением и упрощением делопроизводства в них; в борьбе с бюрократизмом и волокитой.
Все дальнейшее является детализацией этого основного задания или частным дополнением к нему.
На замов возлагается:
2. Наблюдение за тем, чтобы рассмотрение советских вопросов в других учреждениях, как советских, так и партийных (Президиум ВЦИКа, Полит- и Оргбюро Цека РКП— и т. д. без всякого изъятия), происходило не иначе как с ведома и участия замов.
3. Разгрузка СНК и СТО в максимальной степени от мелочных вопросов, разрешение которых должно происходить частью (и преимущественно) в порядке ведомственного управления, частью (именно в нетерпящих отлагательства и исключительно важных случаях) непосредственными распоряжениями замов.
4. Тщательный надзор за тем, чтобы распорядительные заседания СТО и в особенности Малый Совнарком не расширяли своей работы свыше безусловной необходимости, не усложняли своего дела и лежащих на них
Первая страница рукописи В. И. Ленина «Постановление о работе замов (заместителей Председателя СНК и СТО)». — 11 апреля 1922 г.
задач, не допускали бюрократического взбухания и гипертрофии их функций, а требовали большей самостоятельности в работе и большей ответственности каждого наркома и каждого отдельного учреждения.
5. Принуждение наркомов и отдельно поставленных учреждений к самостоятельному и ответственному управлению в пределах предоставленных им прав и лежащих на них обязанностей.
6. Наблюдение за тем, чтобы ответственность в первую голову членов коллегий и важнейших совработников, а затем и всех совработников была совершенно точно и индивидуально установлена; беспощадная борьба против господствующей расплывчатости и неясности в вопросе о том, что каждому отдельно поручено, и против вытекающей отсюда полнейшей безответственности.
7. Личное ознакомление с известным числом не только высших, а непременно средних и низших совработников, путем вызова их к себе и по возможности поездок в отдельные московские учреждения и в провинцию, в целях проверки и подбора людей, а равно в целях действительного улучшения соваппарата.
8. Перевод на боевое положение тех наркоматов, их отделов и учреждений, кои в течение известного времени приобретают исключительно ударное значение, максимальная помощь им работниками, средствами, личными указаниями замов и т. п.
II. СПЕЦИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ, КАСАЮЩИЕСЯ РАБОТЫ ЗАМОВ
9. Приблизительно 9/10 труда замы должны уделять хозяйственным наркоматам, 1/10— остальным.
10. На первое место в ближайшее время выдвинулись вопросы финансовые, им должно быть уделено наибольшее внимание замов.
11. Особо насущным является введение премиальной системы, вознаграждение совслужащих в зависимости от размеров оборота и размеров прибыли в НКВТ,
в кооперации и в других учреждениях, ведущих торговлю.
Необходимо систематически поставить изучение и подготовление мер, распространяющих премиальную систему на всю оплату всех совслужащих вообще.
12. Следует прекратить все работы по подготовке особого наркомата внутренней торговли или присоединения этого дела к НКВТ или ВСНХ. Провести создание при СТО особой «Комиссии внутренней торговли» с минимальным секретариатом при ней и с единственными местными органами ее: губернскими экономсовещаниями.
13. Весьма важно наблюдение за работой гострестов в целях отделения сносно поставленных от большинства поставленных отвратительно и неуклонного закрытия этих последних; проверка роли (фактической) коммунистов в правлениях гострестов; установление действительно отвечающих за ведение дела и за успешное ведение дела лиц.
14. Необходимо, чтобы каждый зам взял на свою ответственность постановку одного-двух образцовых отделов или учреждений того или иного наркомата для выработки нормы штатов, для проверки этой нормы, для установления наилучших приемов делопроизводства и надзора за ним.
Приемы работы, способы повышения ее производительности, методы контроля, вырабатываемые в этих немногих, но действительно образцовых учреждениях, должны быть затем постепенно вводимы во всех совучреждениях.
Ввиду исключительной важности этого вопроса, ввиду упорнейшего сопротивления совбюрократии, отстаивающей бюрократическую старину, неизбежна упорная борьба за создание немногих образцовых учреждений как средство подтягивать и проверять остальные. По соглашению с соответствующими учреждениями (Цека союза совслужащих, ВЦСПС, Институт труда и т. д.и т. п.) и под надзором замов должна быть переведена и издана вся лучшая новейшая литература,
особенно американская и немецкая, об организации труда и управления.
15. Необходимо наблюсти — хотя бы для начала в очень немногих учреждениях —за переразмещением коммунистов внутри совучреждений, стремясь к тому, чтобы коммунисты занимали исключительно такие должности (как в самом верху, так и в самом низу иерархической лестницы), которые позволяют им действительно проверять ход работы, действительно бороться с бюрократизмом и волокитой, действительно добиваться немедленного улучшения положения и облегчения судьбы тех несчастных граждан, кои вынуждены иметь дела с нашим никуда не годным советским аппаратом.
На коммунистов, занимающих должности внизу иерархической лестницы, обратить особое внимание, ибо они часто важнее на деле, чем стоящие наверху.
16. Отчеты губэкосо должны правильно читаться, во-первых, членами Госплана и работниками Центрального статистического управления и «Экономической Жизни"97,так, чтобы каждый читающий давал самые краткие отзывы для печати или для своих учреждений и отвечал за необходимые своевременные указания и выводы; во-вторых, группой в несколько десятков (не менее) коммунистов по возможности из числа не состоящих в числе служащих и способных читать отчеты с вневедомственной, а только с коммунистической точки зрения.
Группа во главе с т. Милютиным в Петрограде должна заведовать распределением отчетов губэкосо для чтения и использованием этих отчетов в газетах, журналах, в сводных брошюрах и т. п.
Необходимо бороться неуклонно за постепенное расширение круга обязательно печатаемых отчетов всяких экономических учреждений (и уэкосо, и гострестов, и «смешанных обществ» и т. д.и т. п.), ибо без приучения все большего количества населения пользоваться в библиотеках подобными отчетами ни о каком действительном превращении полуазиатской страны в культурную и в социалистическую не может быть и речи.
17. Газета «Экономическая Жизнь» должна быть превращена в действительный орган СТО, в орган хозяйственного управления. Оба зама должны регулярно читать ее и бороться беспощадно с господствующим стремлением всех литераторов и всех совработников свести эту газету на уровень обычного «полунезависимого», интеллигентски-буржуазного органа «мнений», взглядов и перебранки, без сводки отчетов, без контроля за правильностью их поступления, без серьезного анализа хозработы по отдельным учреждениям, без серьезной критики годных и негодных учреждений, лиц, приемов работы и т. д.
За превращение «Экономической Жизни» в действительный орган хозуправления, в действительный орган социалистического строительства придется бороться годами, но тем более необходима борьба неуклонная и систематичная.
18. То же относится к Центральному статистическому управлению. Оно должно быть не «академическим» и не «независимым» органом, коим оно, по старой буржуазной привычке, является на 9/10 сейчас, а органом социалистического строительства, проверки, контроля, учета того, что надо социалистическому государству знать теперь, сейчас, в первую голову. Сопротивление старых привычек и здесь неизбежно будет очень упорное; тем упорнее должна быть борьба. (Прошу замов просмотреть мою переписку на указанную тему с редактором «Экономической Жизни» и Центральным статистическим управлением летом 1921 года.*)
III. СПОСОБ РАБОТЫ ЗАМОВ; ИХ АППАРАТ
19. Замы в максимальной степени освобождают себя от мелочей и от лишних свиданий с наркомами, членами коллегий, кои обычно отнимают массу времени и тем лишают возможности заняться проверкой фактической работы.
20. Замы в максимальной степени освобождают себя от участия в комиссиях разного рода.
21. Замы стремятся всемерно к закрытию существующих комиссий (которые на 9/10 излишни и имеют свойство возрождаться после закрытия очень быстро под чуточку иным соусом) и препятствуют образованию новых.
22. В неизбежных случаях комиссионной работы замы всемерно избегают личного в них участия, ограничиваясь, по возможности, окончательным утверждением их решений или же ускорением работы и направлением их решений в установленном порядке на утверждение.
23. Аппаратом замов является, во-первых, личный состав управделов СНК и СТО, их помощников и секретарей. Дальше безусловно необходимого минимума — и притом только такого, который вполне доступен (не слишком велик) личному надзору замов, — этот аппарат ни в коем случае не должен быть расширяем. Во-вторых, на отдельных членов Малого СНК замы возлагают отдельные поручения. В-третьих, главным аппаратом замов должен быть Наркомат рабочей и крестьянской инспекции.
Замы лично подбирают себе помощников и исполнителей из этого наркомата, приучая их к работе и проверяя их работу, в особенности добиваясь расширения участия беспартийных рабочих и крестьян в этой работе (дело исключительно трудное, но в то же время такое, без постепенного развития которого Соввласть неминуемо осуждена на гибель).
24. Замы должны стараться применять чаще, чем прежде, наложение административного взыскания своей личной властью (ускорить законопроект на эту тему, подготовленный тов. Цюрупой) за бюрократизм, волокиту, неисполнительность, неаккуратность и т. д. В случаях вины более значительной необходимо отстранение от должности, предание суду, постановка через НКЮст демонстративных, ярких процессов.
IV. О ЕДИНСТВЕ РАБОТЫ ОБОИХ ЗАМОВ
25. Для установления полного единства работы обоих замов они сообщают друг другу в копиях важнейшие распоряжения и систематически вводят в обычай стенографическую запись тех распоряжений, указаний и т. п., которые они дают устно, при личных свиданиях (конечно, в самом кратком виде и только важнейшее). Число стенографисток при управлении делами СНК должно быть для этого увеличено настолько, чтобы в течение всего рабочего времени замов дежурили по 2 стенографистки. Если понадобится, выписать парочку лучших диктофонов из-за границы.
26. То же относится к важнейшим докладам, как письменным, так и устным.
27. В необходимых и важнейших случаях замы совещаются в целях единства понимания задач и действия и для всемерного устранения скрещиваний и противоречий в работе.
При разногласии между замами вопрос решает предСНК, а при его отсутствии — Политбюро ЦК или особо назначенный им товарищ.
V. РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РАБОТЫ МЕЖДУ ЗАМАМИ
28. На ближайшие месяцы, впредь до особого постановления, устанавливается следующее распределение работы между замами.
29. Тов. Цюрупа председательствует в Большом СНК (после 2-х часов заседания председательствование передается т. Рыкову). Присутствие непредседательствующего зама в Большом СНК и СТО (пленарном) обязательно.
Тов. Цюрупа подписывает для печати постановления Большого СНК и телеграфные распоряжения от его имени, а равно наблюдает за комиссиями Большого СНК и Малого СНК и за работами Малого СНК. Он же ближайше наблюдает за управлением делами и секретариатом Большого СНК, отвечая в то же время за полнейшее единство этого аппарата с аппаратом СТО, за отсутствие всякого раздвоения и всякой несогласованности.
30. Тов. Рыков председательствует в пленарных заседаниях СТО, подписывает для печати его постановления и его телеграфные распоряжения, наблюдая ближайше за управлением делами и секретариатом СТО (при вышеуказанном условии полной нераздельности этого аппарата и аппарата Большого СНК).
31. В отношении проверки исполнения, наблюдения за сокращением штатов и за улучшением аппарата, а равно в отношении отдельных мелких текущих вопросов, нетребующих решения Большого СНК и СТО, наркоматы разделяются между обоими замами следующим образом:
ведению т. Цюрупы подлежат:
НКЗем НКПС ВСНХ НКПочтель НКЮст НКВД НКНац НКПрос
ведению т. Рыкова подлежат:
НКФ НКВТ Комиссия по внутренней торговле Центросоюз НКТруд (и ВЦСПС в части) НКСОбес НКПрод НКВоен НКИДел НКЗдрав Центральное статистическое управление Областные экосо Концессионный комитет Госплан
Председатель СНК В. Ульянов (Ленин)
11/IV. 1922
00:24 21.06.2018
ИНТЕРВЬЮ КОРРЕСПОНДЕНТУ ГАЗЕТЫ «НЬЮ-ЙОРК ГЕРАЛЬД"98 Тов. Ленин в беседе с сотрудником американской газеты «Нью-Йорк Геральд» по поводу Генуэзской конференции заявил:
Эта конференция должна руководиться лишь одним экономическим принципом. Россия хорошо знает, что она может ожидать от буржуазных государств. Настоящее положение дел не может более продолжаться. Оно гибельно как для России, так и для всего мира.
Россия нуждается в торговле с буржуазными государствами. С другой стороны, буржуазные правительства хорошо знают, что европейская экономическая жизнь не может быть урегулирована без России.
Однако глубоко ошибаются те, которые собираются предложить русской делегации в Генуе унизительные условия. Россия не позволит обращаться с собой, как с побежденной страной. Если буржуазные правительства попытаются взять такой тон по отношению к России, то они совершат величайшую глупость.
«Красная Газета» (Петроград) № 84, 14 апреля 1922 г.
00:25 21.06.2018
ЗАПИСКА И. В. СТАЛИНУ, Л. Б. КАМЕНЕВУ и Л. Д. ТРОЦКОМУ т. Сталину, Каменеву и Троцкому
Телеграмма Литвинова о подписании соглашения с Германией99 ставит вопрос, целесообразно ли это печатать немедленно или отложить до некоторого выяснения того обстоятельства, неизбежен ли разрыв в Генуе100. Думаю, что этот вопрос надо решить сегодня же.
Ленин
Продиктовано по телефону 18 апреля 1922 г.
ЗАПИСКА И. В. СТАЛИНУ, Л. Б. КАМЕНЕВУ и Л. Д. ТРОЦКОМУ С ПРОЕКТОМ ТЕЛЕГРАММЫ В ГЕНУЮ Товарищам Сталину, Каменеву и Троцкому
Предлагаю послать следующую телеграмму (и сообщить в редакции «Правды» и «Известий» как директиву нашей печати):
«Чичерину и Сосновскому
Вся информация из Генуи показывает, что мы поддаемся обману. Ллойд Джордж, который шумит против Франции, прикрывает этим свое главное стремление — принудить нас платить долги вообще и бывшим собственникам особенно. Пора начать систематические разоблачения этого обычного маневра английских дипломатов, разоблачения и в нашей и в заграничной коммунистической прессе"101.
Ленин
Продиктовано по телефону 19 апреля 1922 г.
ЗАПИСКА И. В. СТАЛИНУ С ПРОЕКТОМ ТЕЛЕГРАММЫ Г. В. ЧИЧЕРИНУ102 тов. Сталину
Прошу отправить следующую мою телеграмму Чичерину, если со стороны членов Политбюро нет к тому возражений.
«т. Чичерину
Я никогда не сомневался, что Ллойд Джордж действует под давлением английских акул и что Англия не останется без Франции, но думаю, что это ни капли не должно изменить нашей политики и что мы не должны бояться срыва конференции. На признание частных долгов идти ни в коем случае нельзя. Думаю, что настоящую ситуацию я знаю.
Ленин»
Продиктовано по телефону 31 апреля 1922 г
ПИСЬМО И. В. СТАЛИНУ ДЛЯ ЧЛЕНОВ ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б) С ПРОЕКТОМ ТЕЛЕГРАММЫ Г. В. ЧИЧЕРИНУ 24 апреля 1922 г.
Тов. Сталину для Политбюро
Телеграмма Рудзутака с протестом против письма, посланного Ллойд Джорджу, показывает, по-моему, что Чичерин либо уже сделал, либо вполне способен сделать несомненную ошибку и нарушить директиву ЦК103. Ошибка именно в том, что Чичерин, ничего практического не достигая, может лишить нас единственного, вполне выгодного, принципиально важного и дающего в дальнейшем верный выигрыш объяснения разрыва: именно разрыва из-за несогласия восстановить частную собственность иностранных капиталистов.
Поэтому предлагаю опросить сегодня же по телефону членов Политбюро и послать от моего имени следующую телеграмму:
«Чичерину для всех членов делегации
Считаю мнение Рудзутака, выраженное в его телеграмме от 22 апреля, вполне правильным. Считаю очень опасной ошибкой всякий шаг и всякую фразу, способные отнять у нас единственный выгодный предлог разрыва, обеспечивающий притом нашу полную дипломатическую и коммерческую победу в самом недалеком будущем, именно тот предлог, что мы безусловно не согласны восстановить частную собственность заграничных капиталистов.
Повторяю еще раз, что мы сообщили Вам совершенно точный текст наших предельных уступок, от которых не отступим ни на йоту. Как только выяснится пол-
ностью, что на этих уступках соглашение невозможно, уполномочиваем Вас рвать, сохраняя для агитации и для дальнейшего дипломатического наступления два козыря:
1) Принципиальное значение русско-германского договора.
2) Наше расхождение по вопросу о восстановлении собственности капиталистов». Прошу Вас сообщить мне мнение всех или хотя бы большинства членов Политбюро104.
Вечером устроим свидание с Вами, а если можно и с Каменевым, на ¼ часа в 7 часов.
00:26 21.06.2018
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б) ОБ ИЗДАНИИ СОЧИНЕНИЙ Г. В. ПЛЕХАНОВА 27 АПРЕЛЯ 1922 г. 105
Поручить т. Каменеву переговорить с т. Тером и осуществить издание революционных сочинений Плеханова в одном сборнике.
ПРЕДЛОЖЕНИЕ В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б)106 Немедленно следует сделать лишь одно: послать шифрованную телеграмму Чичерину с просьбой прислать конспект или тезисы для манифеста.
Ленин
Написано 28 апреля 1922 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ К БРОШЮРЕ «СТАРЫЕ СТАТЬИ НА БЛИЗКИЕ К НОВЫМ ТЕМЫ» ПРЕДИСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ 1922 ГОДА107
Настоящая брошюра издается по почину московских коммунистов, а не моему. Я был первоначально против переиздания старого, считая это старое устарелым.
Перечитав текст подготовленного московскими товарищами издания, я убедился, что в данном случае старое менее устарело, чем можно было ожидать. В большей своей части это старое в данном случае даже вовсе не устарело, хотя прошло четыре года необычайно бурного и быстрого революционного развития.
В большом масштабе текущий момент весной 1922 года повторяет основные особенности текущего момента весны 1918 года. Тогда была «передышка» между войнами: между войной империалистской, которую мы закончили (вернее будет сказать: почти закончили) в феврале 1918 года, и войной гражданской, которая не закончилась первой победой над контрреволюционерами вроде Богаевского, а только подготовлялась еще чехословаками, Корниловым, Деникиным и К0.
Теперь Генуя как раз знаменует опять «передышку» в неизмеримо более крупном, всемирном масштабе, передышку между войной против Советской России, каковую войну всемирная буржуазия вела и проиграла, и новой войной, которую эта буржуазия готовит, но еще не совсем приготовила в данный момент. (Я пишу эти строки 28 апреля 1922 года, когда последние известия сообщают о нависшей угрозе разрыва.)
И тогда и теперь «гвоздь» всей советской политики сводится к организации, к учету и контролю, к медленному, осторожному, деловому подходу к практической задаче, к проверке фактической работы, к изучению нашего практического опыта. Об этом мне пришлось говорить на XI съезде РКП, немного недель тому назад. Эта «линия» съездом взята, как видно из его резолюции по докладу ЦК и по другим резолюциям. Эту линию я старался подытожить в заключительной речи при закрытии XI съезда*.
Перепечатка старой брошюры 1918 года небесполезна теперь, ибо тогдашние споры помогают многое уяснить в теперешних задачах нашей партии. Такие речи, как речи тт. Преображенского, Осинского, Ларина на XI съезде партии, в прениях по докладу ЦК, показали наглядно, что внимание очень многих и очень видных руководящих работников партии устремлено не туда, куда следует его устремить. «Гвоздь» задач нашей политики определен в этих речах неправильно. Я надеюсь, что мне удастся побеседовать об этом с читателями подробнее в недалеком будущем. А пока должен ограничиться замечанием, что в перепечатываемой брошюре речь идет о выяснении как раз того, почему на первый план выдвигалась тогда (выдвигается и теперь) задача «учиться работать», правильнее размещая людей, добиваясь установления индивидуальной ответственности каждого за точно определенную работу, внимательнее изучая и проверяя практический опыт работы, а не гоняясь за «новыми» планами новых учреждений или новой постановки дела, переорганизаций и т. под.
В заключение еще одно безусловно необходимое замечание. Я выбросил из настоящей брошюры мою заключительную речь во ВЦИКе весной 1918 года**. Речь эта записана так, что никуда не годится. Я должен по этому поводу повторить сказанное мной однажды, в 1919 или 1920 году, в письме к петроградским товарищам, сказанное в письме для печати, но ими, к сожалению,
не напечатанное*. Именно: я не отвечаю за тексты моих речей, как они обычно передаются в газетах, и убедительнейше прошу не перепечатывать этих речей — по крайней мере без крайней и особой надобности, и во всяком случае без повторения настоящего моего точного заявления. Потому ли, что я говорю часто слишком быстро; потому ли, что я говорю часто очень неправильно в смысле стилистики; потому ли, что обычная запись речей делается у нас наспех и крайне неудовлетворительно, — по всем ли этим причинам и еще каким-либо другим, вместе взятым, — но факт тот, что ответственности за записанные мои речи я на себя текстуально не беру и прошу их не перепечатывать. Пусть отвечают те, кто составляет запись речи. Для перепечатки же, ежели есть в ней надобность, с избытком достаточно брошюр и статей, за текст которых я безусловно и целиком ответственен.
28. IV. 1922.
Н. Ленин
00:27 21.06.2018
ТЕЛЕГРАММА Г. В. ЧИЧЕРИНУ108 Новая конференция месяца через три для нас самая выгодная вещь. Не берите на себя при закрытии Генуэзской конференции ни в коем случае ни тени финансовых обязательств, никакого даже полупризнания долгов и не бойтесь вообще разрыва. Особое мнение т. Красина показывает, что его линия абсолютно неверна и недопустима. Независимо от хода и исхода финансовых переговоров еще раз резко выдвиньте вопрос о взаимном обязательстве для сохранения мира и поддержите его хотя бы в той неудовлетворительной форме, которую дает Ллойд Джордж.
Написано 30 апреля 1922 г.
ЗАПИСКИ В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б) С ПРОЕКТОМ ТЕЛЕГРАММЫ Г. В. ЧИЧЕРИНУ109 Ввиду неслыханных позорных и опасных колебаний Чичерина и Литвинова (не говоря о Красине) предлагаю огреть.
Мой проект:
«Крайне жалеем, что и Чичерин и частью Литвинов скатились до нелепостей Красина. Ввиду таких колебаний предписываем делегации безусловно порвать, и как можно скорее, причем ясно и точно мотивируйте несогласием восстанавливать частную собственность и заявите, что лишь на условии очень выгодного и немедленного займа мы соглашались на частичные уступки, стоя безусловно на договоре, как равного с равным, между двумя системами собственности. (В случае малейших еще колебаний дезавуируем публично в ЦИКе и уволим от должности.) Открытая телеграмма Литвинова ясно показывает, что нас хотят надуть».
Ленин. 2/V
На поправку Сталина удалить угрозу дезавуирования не согласен. Ленин.
т. Сталин!
Предлагаю еще такое добавление к телеграмме в Геную:
На 12-ое мая назначена сессия ВЦИКа. Не меньше трех членов делегации должны быть к этому времени в Москве со всеми материалами. Чичерин должен остаться в Германии и долечиться110.
Ленин 2/V
Написано 2 мая 1922 г.
00:28 21.06.2018
ПИСЬМО Г. Я. СОКОЛЬНИКОВУ ПО ВОПРОСАМ ФИНАНСОВОЙ ПОЛИТИКИ Копии товарищам Цюрупе, Рыкову и Сталину (для Политбюро)
Тов. Сокольников!
Я выслушал от т. Цюрупы рассказ о Вашем проекте внутреннего хлебного займа, просмотрел сам текст проекта. Мне сдается, что это самообман. Как Вы докажете, что это способно практически дать хоть что-нибудь? Мне сдается, следует, наоборот, заключить, что это ухудшит наше положение, добивая эмиссию, т. е. толкая спекулятивный рынок к той самой мере борьбы против нас, которую он так успешно применяет. Именно, рынок почти научился, по-видимому, так быстро вздувать цены вслед за ростом эмиссии, что эмиссия перестает извлекать из населения какие бы то ни было реальные ценности, превращаясь в пустую игру и в пустое самоутешение для нас. (Кстати, о том, какие реальные ценности извлекаются посредством эмиссии, должны быть точные данные. Следовало бы подытоживать их в самой краткой форме хотя бы еженедельно. Делается ли это?)
Мне думается, что пора бросить вредное самоутешение, поставить на очередь действительно революционные меры, с одной стороны — к увеличению сбора всяких налогов; с другой стороны — по быстрейшему и сильнейшему сокращению штатов. Следует не останавливаться при этом перед закрытием, частью без означения срока, частью до осени, целого ряда крупнейших отделов в ряде наркоматов и даже того или иного наркомата.
Я сегодня писал Дзержинскому о проверке того, работаем ли мы серьезно над закрытием железных
дорог 3-ей категории114. Крайне опасаюсь, что без революционных мер такого рода и съездовская резолюция о финансовой политике115 остается на бумаге и вообще мы отстаем от жизни, рискуя оказаться беспомощными перед надвигающейся катастрофой. Прошу Вашего заключения116.
