Началом глобальной травли можно считать 1996 год, когда первая генномодифицированная продукция появилась на рынках.

Конфликт стали раздувать транснациональные компании, конкурирующие с «Монсанто» (Bayer AG, BASF, Сингента). А разгадка одна: «Монсанто» стала слишком опасным конкурентом. Они и так каждый год натягивали всех по самые помидоры уровнем продаж своего гербицида «Раундап», а выпуская продукты, которые к этому гербициду устойчивы, всех довели бы до банкротства: вместо того, чтобы спасать урожаи применением всяких и без того недешёвых гербицидов/фунгицидов/инсектицидов, просто сажают ГМО-пшеницу со спецдобавками генов устойчивости к болезням и вредителям, а потом используют гербицид «Раундап», которой устраивает всей растительности экстерминатус. Пшенице плевать: в данном случае отравить ГМО-культуру глифосатом невозможно, поскольку он ингибирует тот фермент, который в метаболизме ГМО-культуры не играет важной роли, в отличие от не-модифицированной культуры. Правда, пшеница — полузафейленый эксперимент, а вот кукурузу, хлопок, сою и рапс именно так массово и выращивают.

Так как никто из конкурентов серьёзно этим не занимался, а марш ГМО по планете нужно было как-то остановить, нашли самый простой способ: обкидать говном «Монсанто» и ГМО-продукты путем лоббирования законов об отсутствии оных в продуктах питания. Результат таких действий не заставил себя ждать: быдло всего мира трепещет и срет кирпичами при одном только упоминании о трансгенных продуктах, чем доставляет нешуточные лулзы людям, понимающим реальную опасность таких однообразных посевов.