> Кто они – служащие государству, и где их взять
> интеграция менеджеров в систему государственной власти есть величайшая глупость
>
> Алексей Вайц
>
>
>
>
>
> Все общественные силы в современном обществе брошены на развитие целесообразности, экономики и эффективности, то есть рационального. А что же положено на другую чашу весов, чтобы под этим однобоким креном не сползти в пропасть бесчеловечности? На другой чаше весов давно уже размещено наше иррациональное: духовность, смыслы, культура. Мы только исключили их из списка наших усилий и пожинаем удивляющие и пугающие нас плоды, хотя наши предки предупреждали, что именно дух творит себе формы.
>
> Между тем почти все формируемые, принимаемые и исполняемые решения в стране попадают в административно-бюрократическую среду, зачастую действующую вразрез с культурно-исторической и духовно-нравственной традицией нашего народа. С другой стороны, невозможно себе представить, что кто‑то за кулисами верховодит и реализует скрытый сценарий. Но проблема очевидна: как по нотам реализуются изменения, чуждые нашей традиции, — и они неминуемо ведут нас к затиранию культурноисторического типа России и человеческого типа, который сложился у нас за XX столетие.
>
> Вместе с тем становится всё более очевидно, что значительная часть лиц, принимающих решения, не транслирует ценности и даже их не обозначает, но идентифицирует себя как менеджеров, управленцев и технократов. Попытаемся рассмотреть динамику проекции смыслов на жизнь общества и сформулировать начала, факторы и сферы, в которых эта жизнь формируется и развивается. Для начала мы проследим логику проекции смыслов от самых высших и до социальной динамики, воплощённой в деятельность, а затем мы попытаемся полученный в результате нашего анализа инструмент погрузить в питательный раствор той или иной культуры, чтобы выявить присущие им принципы и коды и их соотношение с целями деятельности.
>
> Начнём с того, что, помимо тех смыслов, которыми мы ежедневно движимы на работу, на встречи, на события, над нами есть высший смысл. Высший смысл есть как у человека, так и у общества, поскольку общество и есть общий человек. Устремление общества к этому высшему смыслу характеризует его как устойчивое. Если же вектор устремления изменяется, то общество рассогласовывается и такое его состояние неминуемо ведёт к социально-политическим нестроениям.
>
> Для того чтобы нам удобно было проследить логику самой проекции, предлагается за основу взять образ кинотеатра, где зрители наблюдают за действием на экране, а за их головами в темноте из маленького окошка исходит свет той самой проекции, которая несёт изображение на экран. Представим, что этот луч, исходящий из линзы, имеет множество линз, в которых он и преломляется (см. рисунок 1).
>
>
>
>
>
> Итак, высший смысл есть точка привязки сознания человека или общества и одновременно начало смысловой проекции, которая освещает его жизнь. Высший смысл есть источник условного луча, который освещает всю нашу жизнь. Проецируясь, он обозначается, фиксируется и закрепляется в линзе, которую мы условно назовём «мифология», далее он проявляется в ментальных законах, духовно-нравственных нормах, в линзе, которую мы условно назовём «нормы». Духовно-нравственные нормы формируют позицию по отношению к жизни, некую точку воззрения на мир — и мы эту линзу условно назовём «мировоззрение». Далее — в линзе, которую мы условно назовём «идеология», формируется отношение человека к вещам, к людям и к событиям сквозь призму идей и идеалов. Затем в линзе «культура» происходит кристаллизация всех этих отношений, выраженных в традициях. Культура осоляет собой общество, и соответственно эту линзу мы назовём «социум». Социум делегирует свои страхи, ожидания и предпочтения, сформулированные в запросы, в ту среду, где все эти моменты могут получить решение, и эту линзу мы назовём «политика». А уж политики запускают механизм деятельности общества и государства, который выражается в экономике. Таким образом, мы получаем три блока: «существующий» — блок социально-экономических сфер жизни общества, «существенный» — блок культурно-мировоззренческих факторов, влияющий на сферы, и «сущее» — блок духовно-нравственных начал, производящих и оказывающих влияние на все факторы жизни общества.
>
> Теперь, когда мы получили этот конструкт, состоящий из девяти линз, попытаемся его погрузить в ткань нашей культуры. Исследовав произведения русской литературы и кино, мы обнаруживаем непреодолимую тягу нашего народа к миротворчеству. От Тифлиса и Шипки и до Афганистана и Сирии русские наводили порядок, вкладываясь основательно и в инфраструктуру, и в становление народов и наций как субъектов истории. Миротворчество как высший смысл формирует в линзе «мифология» жертвенность. Жертвенность же в линзе «нормы» формирует совестливость, а та, в свою очередь, в линзе «мировоззрение» формирует позицию по отношению к миру, которая звучит так: «Я для мира». Подобная мировоззренческая установка заставляет человека во всём руководствоваться пользой, которую мы обнаруживаем в линзе «идеология». Такая идеология заставляет человека во всём искать смысл, посему за линзой «культура» мы закрепляем эту категорию. Дальше, в проекции, в линзе «социум», такой человек руководствуется только общинностью, в политике — идеальным намерением, а в экономике — разумной достаточностью (см. рисунок 2).
>
>
>
>
>
> Если же мы рассмотрим ценности западного человека сквозь данную призму смысловой проекции на основе произведений искусства, литературы и кино, то вдруг обнаружим безконечное «спасение» человечества от неправильной жизни. Это, собственно, и культивируется как высший смысл западной цивилизации. Эта установка как раз и формирует исключительность, которую мы фиксируем для себя в линзе «мифология». Она сквозит и в Фултонской речи Черчилля, и вполне явно обозначается в недавнем заявлении Барака Обамы о том, что американцы исключительная нация. Соответственно, такая мифология рождает неприятие никаких форм общественного и политического устройства, никаких концепций, кроме своей. Нигилизм является основным критическим свойством западного сознания. Это влечёт за собой позицию по отношению к миру как «Мир для Меня», что мы и обозначаем для себя в линзе «мировоззрение». Подобное мировоззрение формирует отношение к вещам, людям и событиям сквозь призму выгоды. Это мы закрепляем для себя в линзе «идеология». Подобная идеология формирует культуру самовыражения, что совершенно очевидно обнаруживается сегодня. Подобная компонента в социуме обязательно формирует индивидуализм, так как выражение себя требует своего творческого пространства. Зато в политике это всегда будет соревнованием в доминировании над другими, а в экономике — состязательностью в обогащении.
>
> Таким образом, мы обнаруживаем две совершенно разные проекции смыслов. По сути их можно разделить на онтоцентрическую модель (от человека к смыслам) и антропоцентрическую модель (от смыслов к человеку). Первая модель присуща сельским территориям или сельскому сознанию, вторая же присуща городскому населению (концепция городской цивилизации как «каинитской» — В.Ю. Катасонов. Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»). Россия в своём состоянии всё же пока остаётся страной с сельским менталитетом. Человек такого менталитета обладает стремлением к другому человеку, тогда как человек городской цивилизации стремится отторгнуться от всякого общества и уединиться. Наши просторы дали нам самую важную компоненту нашего сознания — созерцательность. Созерцательность позволяет нам совершать великие открытия, принимать нелинейные решения, а в грядущие времена нового технологического уклада позволит сформировать наше место в мировом сообществе за счёт работы с образами. Ведь всё остальное, скорее всего, смогут осуществить искусственный интеллект и машины. А для сохранения этой важной для нас компоненты — созерцательности — главным условием являются ценностные ориентации онтоцентричной модели цивилизации.
>
> Если людей с одинаковой системой ценностей распределить в точки системы управления, где решения формируются, принимаются и исполняются, — то решения будут приниматься однородно. Таким образом, можно утверждать, что принятие решений будет сообразно той цивилизационной модели, носителями ценностей которой эти люди являются. Речь идёт о ценностно связанной распределённой элитарной среде, генерирующей однородные решения. Дело в том, что за время новейшей истории никоим образом не производилась селекция кадров по признакам ценностных ориентаций, а больше она осуществлялась сквозь призму компетенций. Но такой подход в корне неконструктивен. Государство по природе своей организации является охранителем ценностных и культурно-мировоззренческих кодов. Если оно не озабочено охранением своих цивилизационных кодов — оно непременно будет инфицировано чуждыми кодами и погибнет (см. рисунок 3).
>
>
>
>
>
> Например, в Америке, если некий человек придёт в корпорацию и начнет продвигать свою систему ценностей, его сразу выдворят. А если этот человек будет взывать к ценностям, чуждым американским (например, взывать к совести, говорить о пользе, о поиске смысла), то его явно никто травить не станет, но постепенно закроют и не продлят контракты, перестанут приглашать на светские рауты, и он будет маргинализирован и вытеснен на обочину общественной жизни, а впоследствии забыт. Так американское общество на уровне цивилизационных кодов «свой — чужой» себя защищает. И это никакой не репрессивный аппарат, это органичное неприятие иных ценностей, ломающих привычный уклад и способы достижения «американской мечты», то есть цивилизационный иммунитет.
>
> У нас же, ввиду имплантированного нам плюрализма, за разномыслием не различаются разноценностные ориентации. Отсюда и возникает недоразумение, когда несвойственные нашей культурноисторической и духовно-нравственной традиции решения принимаются и даже продавливаются сверху под рассуждения о «глубинном народе». Сам факт возникновения такого термина «глубинный народ» в политическом дискурсе говорит нам о серьёзном разрыве общества и тех, кто принимает решения в стране. Предложенная культурно-мировоззренческая модель смысловой проекции по сути является жёстко иерархичной системой ценностей от сущего до существующего. При этом в ней только лишь описаны точки преломления смыслов, которым присвоены категории: высший смысл, мифология, нормы, мировоззрение, идеология, культура, социум, политика, экономика. Анализ ценностного ряда может производиться как в отношении общества в целом, социальных групп, так и в отношении отдельно взятого человека. В отношении как человека, так и социальных групп, этот анализ может проводиться методом нарративных интервью или обычным наблюдением.
>
> Если мы идём по пути собирания многоэтнической нации воедино, нам необходимо иметь каркас культурно-мировоззренческих принципов, на котором будет формироваться ценностно связанная распределённая элитарная среда, способная генерировать решения в соответствии с нашей культурно-исторической и духовно-нравственной традицией. Мы находимся в состоянии цивилизационного противостояния — психологического по форме, цивилизационного по содержанию и информационного по средствам. И в этой ситуации, дабы не раствориться, нам необходимо выработать свой культурно-мировоззренческий каркас, позволяющий структурировать пространство своих культурных содержаний и заимствований извне. Сегодня мы работаем только на уровне экономическом и политическом, заимствуя модели, которые не приживаются ввиду их несоответствия нашей природе. Дух творит себе формы — и это начало должно быть очищено от всякого рода примесей и искажений. Чем меньше искажений будет на пути проекции от высших смыслов до воплощённой деятельности, тем органичней, а главное динамичней будет наше поступательное движение к коллективному образу будущего.
>
> Со всех сторон идёт обсуждение, что чиновники — и казнокрады, и узурпаторы, и ведут они себя вызывающе. В том числе и политики высказываются негативно: давайте, мол, этих самых чиновников приструним, заставим, уберем…
>
> Но на самом деле, это очень опасная риторика: это то же самое, что подвергать сомнению цемент, который держит все соединения здания. Допустим, убрали мы весь цемент из всех конструкций, получили весь город в руинах. Не этого ли добиваются те, кто запускает подобные манипулятивные установки в информационное пространство?!
>
> Нельзя связующие элементы подвергать жёсткой обструкции, надо рассматривать причину, почему их отдельные фрагменты не выполняют свою функцию, надо разбираться, из‑за каких воздействий свойства этой важной компоненты государственного устройства стали меняться. А воздействия эти были ценностно-ориентированные. Именно такого типа воздействия привели к тому, что этот материал не имеет надлежащего связующего свойства у госслужащих. Иными словами, это случайные люди, которые стали примесью в несущих элементах государственной власти. Это не настоящие госслужащие, это не цемент, это не несущие конструкции. Это труха. И чем система в себя больше будет вмещать этой трухи, тем ненадёжней будет вся конструкция государственной власти. Их появление во власти было обусловлено чем угодно, но никак не процедурой ценностно-ориентированной селекции: они не проходили определённых процедур, они не сориентированы на должное целеполагание, они не имеют внутренних настроек, соответствующих культурно-мировоззренческим принципам государственного служащего, которые запитаны от культурно-исторической и духовно-нравственной традиции нашей страны.
>
> Именно отсутствием комплекса ценностных ориентаций можно объяснить ту стихийность государственной кадровой политики, её бессмысленность, её фрагментарные заимствования, например, внедрение образа менеджера, который по сути сильно отличается от образа государственного человека.
>
> Подвергать критике надо не статусы, а всю систему кадровой политики, которая после краха 1990‑х не преодолела ценностно-дезориентированных тенденций. Необходимо наполнить ткань государственной власти достойными идеалами, каждому ведомству и министерству своими. Поскольку взгляд на вещи, на людей и на события сквозь призму идеала задаёт определенный характер отношений и в самом коллективе, насыщает его должной атмосферой и формирует определённые смыслы, ради сохранения которых, собственно власть и существует. Смыслы, а не цели, которыми сегодня система государственной власти преизобилует и в которых тонут все намерения добросовестных государственных служащих, когда руководствующийся выгодой случайный человек в системе просто «обделывает» свои дела.
>