Прагман 39482 (39482) писал (а) в ответ на сообщение:
> Потому что сырьевая экономика сама по себе может обеспечить эффективной, а значит и хорошо оплачиваемой работой 10−15 миллионов человек, не больше. quoted1
О чём говорила и чего хотела Тэтчер. Пупкин выполняет пожелания Букенгема. Как и его тупой предшественник николашка 100 лет назад.
> Глубокий, но краткий анализ современной экономической политики путинской России. > > > > Вообще, утверждать, что Россия куда-либо катится, не совсем точно. Россия скорее не катится, а сползает по скользкому наклонному дну, густо намазанному то ли смазкой для экономики, как наши депутаты изволили называть коррупцию, то ли нефтью и пальмовым маслом, то ли обещаниями президента вперемешку с разного рода ссанкциями… и кое-чем еще… > > Впрочем, вопрос не в способе перемещения, а в том, к чему оно ведет. > > Куда катится или сползает Россия? > > Президент в прошлом году объявил, что Россия устремлена куда-то в будущее. Вот только он не уточнил, будет ли это будущее светлым или наоборот темным. Или серым. Или каким-то еще. > > Так каким окажется будущее России, к которому она ползет по скользкому сырьевому дну? > > Очевидно, что сырьевое дно ни к чему хорошему не ведет. > > Сырьевое дно ведет к дальнейшему упрощению экономики, к ее структурной деградации. Потому что в условиях свободного рынка вкладывать средства во что-либо кроме добычи и переработки сырья в России невыгодно. > > По этой же причине сырьевое дно ведет к деградации науки и системы образования, потому что для сырьевой экономики развитая наука не нужна. Да и образованный народ тоже, ведь необходимое количество специалистов для обслуживания добывающей отрасли всегда можно найти за рубежом. > > Сырьевое дно ведет к тому, что государство старается предельно дистанцироваться от народа, предоставив его самому себе, потому что сырьевому государству народ не нужен — задача сырьевого государства состоит в том, чтобы предельно снизить налоговую нагрузку на сырьевые корпорации и создать им максимально выгодные условия работы — надо же как-то конкурировать с арабами, которые ведут добычу нефти и газа при гораздо более комфортных климатических условиях, да еще и ближе к потребителю. > > Сырьевое дно ведет к тому, что народ в конечном итоге будет сам себя учить, сам себя лечить, сам себя обслуживать, сам себе копить на пенсии, а правительство будет только советовать держаться — непонятно, за что, видимо за воздух. И еще заниматься бизнесом, если кому-то чего-то не хватает. > > Правда бизнесом заниматься на сырьевом дне будет крайне сложно, потому что прибыльным останется лишь тот бизнес, который так или иначе связан с добычей сырья и обслуживанием сырьевых корпораций. И еще связанный с освоением бюджетных средств. Но этот бизнес будет плотно занят родственниками и друзьями. А остальной бизнес будет непрерывно сокращаться. > > Сырьевое дно ведет к тому, что эффективной и хорошо оплачиваемой работой будет обеспечено около 15 миллионов человек — те, кто будет работать в сырьевых корпорациях и смежных с ними структурах, в обслуживающих сырьевые корпорации фирмах, в охране сырьевых корпораций и сырьевого государства в целом (включая служащих армии, полиции и росгвардии). И еще чиновники. > > Еще 2−3 миллиона будут заняты в сельском хозяйстве и производстве продуктов питания, чтобы можно было кормить как 15 миллионов работающих в сырьевой сфере, так и всех остальных, чтобы не допускать гуманитарной катастрофы и голодных бунтов, которые сырьевому государству не нужны. > > Может быть еще несколько миллионов будет занято эффективной и хорошо оплачиваемой работой в некоторых специфичных отраслях, таких как вертолетостроение, которое до сих пор остается конкурентоспособным благодаря огромному потенциалу, заложенному еще в советские времена. > > В конечном итоге эффективно работать и получать приличную зарплату будут 20−30 миллионов человек. > > Остальные 50−60 миллионов трудоспособного населения будут по совету правительства заниматься каким-то малопонятным бизнесом, обслуживать друг друга за какую-то символическую плату, возделывать дальневосточные гектары или шесть соток в средней полосе России, таксовать, получать пособия по безработице, подрабатывать в избирательных комиссиях и заниматься всякой ерундой. > > Пенсионеры, которым не удалось накопить себе хорошую пенсию, а таких будет большинство, будут получать чисто символические пенсии, да и то наверное не все, потому что в прошлом году уже были случаи, когда вышедшим на пенсию отказывали в назначении страховой части из-за недостатка стажа и пенсионных баллов. И доля таких пенсионеров будет постоянно расти. > > В конечном итоге доля пенсионеров, получающих приличную пенсию, будет примерно такой же, как и доля трудоспособного населения с приличной зарплатой — то есть порядка 20%. > > Именно к этому ведет сырьевое дно, по которому сползает Россия. > > Потому что сырьевая экономика сама по себе может обеспечить эффективной, а значит и хорошо оплачиваемой работой 10−15 миллионов человек, не больше. Еще какое-то количество могут быть обеспечены эффективной работой в «реликтовых» областях вроде вертолетостроения. Соответственно порядка 5 миллионов пенсионеров из этих отраслей и сырьевого сектора будут обеспечены приличной пенсией. > > Все остальные при сырьевой экономике окажутся не нужны, поэтому правительство будет стараться растолкать их по всякого рода «дальневосточным гектарам» или уговорить заниматься каким-нибудь бизнесом, делать друг другу непонятно что, учить и лечить друг друга за какие-то непонятные деньги — лишь бы народ чем-то занимался и думал, что так и должно быть. При этом, разумеется, доходность всего этого «бизнеса ради бизнеса» будет находиться в области отрицательных значений, то есть народ будет чем-то заниматься и при этом еще останется должен банкам, в которых он берет кредиты на свои занятия по совету правительства. И еще народ будет должен налоговой, потому что за то, что два человека оказали друг другу какие-то услуги — они должны половину стоимости этих услуг государству — за добрый совет премьера и моральную поддержку президента. > > Примерно таким будет сырьевое днище, к которому Россия сползает по наклонному сырьевому дну. > > Около 70% трудоспособного населения будет занято с крайне низкой эффективностью и такой же низкой зарплатой. > > 10 человек будут делать то, что при эффективной организации труда может делать один. Соответственно зарплата одного человека будет разделена на десятерых. Примерно то же самое будет с пенсиями — около 70% пенсионеров будут получать «одну пенсию на десятерых». > > Распределение будет, конечно же, очень неравномерным — кто-то устроится чуть лучше, а кто-то не устроится никак — не впишется, как говорил классик. Потому что таков принцип рыночной конкуренции — оставь кого-то без работы и возьми себе его зарплату, иначе это случится с тобой. > > Это и есть сырьевое будущее, к которому устремлена Россия, потому что только такое будущее обеспечивается рыночной моделью экономики и либеральным экономическим курсом в условиях изобилия природных ресурсов, сурового климата и больших расстояний, которые делают все, кроме добычи и транспортировки сырья, нерентабельным. > > К этому и катится Россия. > > К тотальной нехватке эффективной и хорошо оплачиваемой работы, к скрытой безработице более 50%, которая будет замаскирована тем, что 50−60 миллионов не останутся без работы совсем — у них будет какая-то работа, чтобы они не считались безработными официально, но эта работа будет неэффективной и платить за нее будут соответственно ее низкой эффективности очень мало. > > В работе, которую могут выполнять 20 миллионов человек, будет занято 100 миллионов, при этом 10 будут заняты эффективно и будут получать зарплату международного уровня, а 90 миллионов будут заняты со средним КПД 10% и соответственно их зарплата будет в 10 раз ниже. > > При этом президент и правительство будут по-прежнему рассказывать свои байки про строительство цифровой экономики, всякие разные инновации, территории опережающего развития и прочее подобное. Будут проводить экономические форумы и привлекать какие-то инвестиции, которые потом как привлеклись — так и выйдут из России назад, да еще и с прицепом, называемым дивидендами инвесторов и премией за риск. > > Не верите? > > Тогда послушайте самое главное: > Оно уже практически так и есть! > > По данным за 2016 год медианная зарплата в России составляла 26,5 тысяч рублей. И это лишь начисленная зарплата, из которой вычитается 13% НДФЛ, таким образом медианная зарплата, получаемая на руки — около 23 тысяч рублей (примерно 400 USD). > > Это значит, что 50% работающих граждан уже сегодня получают зарплату от 150 USD (МРОТ РФ) до 400 USD (медианная). Это и есть примерно 1/10 зарплаты, получаемой на аналогичной работе в Европе и США. > > Таким образом, уже сейчас 50% трудоспособного населения России работает с эффективностью около 10% и получает «одну зарплату на десятерых». > > Еще 20% получают зарплату от 26 до 40 тысяч рублей, то есть от 400 USD до 600 USD — примерно 1/5 от зарплаты за аналогичную работу в Европе и США. > > И только 10% получают зарплату больше 60 тысяч, то есть их доход, а значит и эффективность работы более-менее приближается к европейскому и американскому. > > К этому можно добавить, что в России насчитывается 20 миллионов официально нищих — это люди, которые либо вообще не имеют работы и живут на пособие, либо имеют работу с частичной занятостью. > > Это означает, что сырьевое днище уже недалеко. > > Половина пути пройдена, даже больше. > > Еще 20−30% в падении доходов и увеличении доли граждан, получающих «одну зарплату на десятерых» — и сырьевое днище будет достигнуто. > > Думаю это случится в течение очередного путинского срока. Если конечно не подскочит цена на нефть или наше правительство не примет какого-нибудь неожиданно-продуктивного решения. > > Но правительство, судя по всему, никаких неожиданно-продуктивных решений принимать не будет, потому что все решения, необходимые для достижения сырьевого днища, уже приняты. > > Не зря же Путин сказал, что все вопросы экономики решены. Сырьевая система построена и теперь, если ничего не менять, Россия сама собой доползет по скользкому наклонному дну до сырьевого днища, осталось немного. > > И на сырьевом днище Россия встретится… с Украиной, в результате чего наши народы с удивлением обнаружат, что как ни делились, а днище оказалось общим, с незначительными различиями. И это открытие может привести к очень важным выводам и последствиям. > > Но еще важнее другое. Если Россия и Украина задержатся на достигнутом днище на длительное время, то к ним постепенно начнут подъезжать все остальные — сперва страны Восточной Европы, а потом и Западной, как бы невероятно это сейчас не показалось. > > Дело в том, что проблема острой нехватки эффективной и хорошо оплачиваемой работы, возникшая в России в результате построения сырьевой экономики, постепенно возникает и в развитых странах, только уже по другой причине — по причине роста автоматизации. > > Рост автоматизации приводит к тому, что численность работников, занятых в производстве, постоянно сокращается. И обеспечить всех эффективной работой в сфере услуг тоже невозможно, тем более, что в ней автоматизация тоже растет. Растет автоматизация и в торговле, интернет-магазины замещают обычные торговые точки, а значит сокращается количество продавцов. И так во всех сферах и во всех странах. > > И это не мои догадки — подобные прогнозы делаются в докладах на уровне ООН. Год за годом растущая автоматизация оставляет без работы миллионы человек, в том числе в развитых странах, в Европе и США. > > Россия, построив сырьевую экономику, в некотором смысле обогнала Европу и США — обогнала в том, что быстрее сократила число эффективно занятого населения, обеспеченного высокооплачиваемой работой. > > Россия устала от восхождения на пик коммунизма, спрыгнула с полпути вниз и быстро устремилась к сырьевому днищу, которое уже почти достигла. > > Другие страны, которые не осуществляли подобных прыжков, движутся не так быстро, но примерно к тому же состоянию, в котором эффективной работой будут обеспечены 10−20% трудоспособного населения, а остальные по сути станут иждивенцами и для существующей экономической системы окажутся по большому счету не нужны. > > Подведем итоги: > Россия катится или сползает, как угодно, — примерно туда же, куда и весь остальной мир, а именно — к капиталистическому днищу, на котором 80−90% населения будет лишено эффективной работы и кто-то останется без работы совсем, а кто-то будет работать с КПД порядка 10% и соответственно получать «одну зарплату на десятерых». Это можно будет назвать скрытой безработицей. В каких-то странах указанный уровень будет достигнут раньше, в каких-то позже, в каких-то уровень будет чуть ниже, но общая картина будет примерно такова. > > Россия движется к этому состоянию быстрее Европы и США, потому что в 90-е годы российские демократизаторы ударными темпами избавились от значительной части советской промышленности и страна начала быстро скользить по наклонному дну, густо намазанному смазкой для экономики (как наши депутаты называли коррупцию), нефтью, обещаниями президента вперемешку со всякими ссанкциями и кое-чем еще. > > Россия катится в направлении капиталистического днища быстрее других и лишь немного отстает от Украины. Но скользить со скоростью Украины не представляется возможным, потому что украинское дно намазано салом, эффективнее которого смазки для скольжения не придумано. Впрочем, это уже отдельный разговор.
Прагман 39482 (39482) писал (а) в ответ на сообщение:
> И это не мои догадки — подобные прогнозы делаются в докладах на уровне ООН. Год за годом растущая автоматизация оставляет без работы миллионы человек, в том числе в развитых странах, в Европе и США. quoted1
Альтернатива, это всем за лопаты? Естественно, что автоматизация, ведет к сокращению потребности в рабочей силе. Тут и в ООН ходить не надо.
В Центральной Африке плохо с автоматизацией. И миллионы людей там при деле- выращивают себе пропитание. Но все равно нищие.
почему вопрос о достоинстве русского человека является фундаментальным
Фёдор Гиренок
Россия очень большая страна. Она так велика, что одной своей частью упирается в Америку, а другой — в Балтийское море. Почему Россия такая большая? Потому что русские люди шли к Богу, а пришли к Тихому океану. У нас отечество вышло за пределы родины и не вернулось. Так и составилась Российская Империя как отечество, потерявшее связь со своей родиной. Мы не колонизаторы. Мы доброхоты. Всё, что у нас есть, мы готовы дарить без ожидания ответного дара.
Отечество, утратившее связь с родиной
Разлеглась Россия на одной шестой части света и лежит. Если бы она не разлеглась, то её бы, пожалуй, никто и не заметил. Уж очень она тихая, дремотная. А так замечают, потому что ее не объехать и не облететь. За это, видимо, Россию и не любят. И многие, как внутри страны, так и за рубежом, хотят ее урезать, сделать маленькой, как Швейцария.
И много нашлось у России недругов. А сражаться с ними в последние сто лет было некому. И то ли потому, что у нас не было царя, и мы жили без царя в голове, то ли потому, что у нас дорог мало, а дураков много, так или иначе, но стала Россия, как шагреневая кожа, уменьшаться. Уменьшается и всё ждет, когда наступит новый пятый технологический уклад. Тем временем между людьми начался раздор, распри. Закончилось наше бытие вместе и началось рассеянное существование. И пошёл наш народ кто куда, кто в лес, кто по дрова. Юг поднялся против севера, восток оторвался от запада, а мы всё не можем соединить Москву с Казанью высокоскоростной дорогой. Демократия так замутила воду в России, что из мутной воды вылезли одни олигархи и ныне правящий класс. В России и так было мало порядка, а теперь его и вовсе не стало. Народу нужна была правда и справедливость, а элита ему нормы неправды и право несправедливости предлагает. Поэтому народ не любит свою правящую элиту. Власть предлагает народу политическую свободу, а ему нужна не жизнь по понятиям, не политика, а жизнь по совести и бытовая свобода. Для отечества, утратившего связь с родиной, вопрос о том, куда идти, получает новую проекцию: с кем идти.
Путин
Вот все говорят: Путин, Путин. А что Путин? Ведь это чиновник. Получив право править, он не стал исправлять неправое. Не понято им было и то, что опасен для России не внешний враг, а внутренний. И прежде всего опасна интеллигенция, которая допускает возможность несуществования России.
Конечно, сам по себе он симпатичен. Не пьёт и не курит, только спортом занимается, да в церковь ходит. Возможно, у него душа болит не только о миллиардерах. Может быть, он иногда думает и о народе. Только народу от этого не холодно и не жарко. И теперь уже нам нужно решать, куда и с кем нам надо двигаться. С Путиным или, например, с Грудининым. Может быть, сегодня мы найдем в нём, а не в Путине, наше ожидаемое невозможное?
Путин уже 20 лет у власти, а что он сделал для русского народы? Ничего. Крым вернул? Так он всегда был наш. И Украина была наша, то есть все они — это мы и есть. И, конечно, мы будем вместе с ними, хотя мы, как и они, как были бедными, так и остались ни с чем. Как не было у нас достоинства, так нет его у нас и по сей день. Как были мы без сознания, так оно у нас и не появилось. Поэтому вопрос — куда двигаться России — имеет очевидный ответ: к достоинству.
Достоинство
Почему вопрос о достоинстве русского человека является фундаментальным? Как получилось, что мы забыли о нем? Ведь это вопрос об отношении к самим себе, к своей самости. Мы забыли себя и упорствуем в своем самозабвении. Нам нужно срочно вернуться к своей субъективности, ибо позитивно развернутое самозабвение состоит не в чем ином, как в преувеличении роли фактического, объективного. Забота человека — не бытие, ибо бытие этого всего лишь галлюцинация. Нельзя быть пастухом галлюцинации. Можно быть сторожем у своей самости. Мы перестали сторожить свою самость и потеряли почву под ногами, утратили связь с землей, растворив себя в городе. Перестав грезить, человек стал обезьяной цивилизации, которая говорит и понимает слова «есть» и «бытие». То, что строится на забвении своей субъективности, именуется сегодня постчеловеком. Способ, каким существует наша субъективность, задается неизбежностью невозможного.
Ночь мира
«Двигаться к чему?» — спрашивал Розанов, комментируя Апокалипсис. К социализму? Но никаким изменением социального порядка нельзя избавиться от ненормальности человеческой природы. К Богу? Но его убили. К Христу? Но вокруг него уже не собираются люди. Его место зияет отсутствием. От былого христианства остались одни пустоты, которые заполняются постхристианскими обычаями и привычками. К земле, в деревню? Но откликнется ли она на наш призыв? Деревни больше нет. В городе не живут, а работают. На самозабвении нельзя построить душу крестьянина.
Двигаться теперь можно только к апокалипсису. Каждая наша мысль, каждое наше движение будет носить отныне апокалиптический характер. «День человека закончился», — заверил нас Хайдеггер. Что это значит? Это значит, что нет для нас прямого пути. Все наши цели не выходят за пределы ограниченной рациональности. Все мы недостаточно безумны. Но это не значит, что ночь человека будет длиться вечно.
Человек однажды пришел к позитивному согласию с собой и значение успеха поставил выше истины. Отношение к себе он заменил отношением к окружающему миру. Началось время утраты человеческого. Ночное время — время кошмаров. Ночь можно заметить, посмотрев в глаза любого человека. Человек распространяет ночь повсюду — сделал вывод Гегель, возвестив о наступившей ночи мира. Мир потерял свою основу, свое дно, и человеку теперь ничего не остается, как висеть над бездной.
Во времена мировой ночи России нужно испытать и выдержать бездонность мира. Испытать неопределенность своего положения, отсутствие всяких указаний на левое и правое, на верхи низ. Ночное время — время неуверенности и нерешительности. В нём длится настоящее, у которого нет прошлого и нет будущего. Но для испытания настоящего без будущего необходимо, чтобы были люди, которые бы спустились в бездну. Нужны романтики. Но вот этих-то романтиков у нас больше нет. Особенно в политике.
В России появились политики-прагматики, то есть люди второго шага, которые не решаются на первый шаг и пытаются начинать движение сразу со второго. Поэтому ничего у них не получается и получиться не может. Все их действия только умножают бессмыслицу мира. Первый шаг потому и первый, что он преодолевает бессмыслицу, не имея на то никаких оснований. В первом шаге, в истоке нет смысла, во втором — уже возможен смысл. В первом движении еще нет сознания, в том, что повторится, уже возможен закон.
Куда мы можем двигаться, сознавая, что Москва — больше не третий Рим и больше им никогда не будет? К какому берегу Россия может прибиться, если она всего лишь один из полюсов многополярного мира? Кто из нас решится исправить работу социального во время ночи мира? Только сознательный сумасшедший обладает той силой, которая способна обессилить силу настоящего.
Сознательное сумасшествие
История сама по себе никуда не идет. У нее нет колеи, нет логики, ходу которой мы могли бы довериться. Чтобы история куда-то пошла, к чему-то повернула, нужны не эксперты, а революционеры, те, кто попытается соединить воображаемое с реальным. Но Россия исчерпала лимит на революции. У нас нет больше охотников переводить общество из одного состояния в другое при помощи насилия. Мы стали апатичны. В основе нашей нерешительности лежит сознание пата, объявленного нам миром. Наша правящая элита слишком корыстолюбива. Её лидеры не горячи и не холодны. Они не могут нам предложить надежду на идеи, за которыми многие из нас могли бы пойти. Поэтому все мы топчемся на одном и том же месте в ожидании фигуры сознательного сумасшествия. Сознательный сумасшедший — это революционер. В отсутствие революционера его место занимает философ.
Россия никуда не идёт. И в ближайшем будущем никуда не пойдет. Чтобы куда-то пойти, нужна идеология. Россия как застряла в неопределенности 1917 года, так там и осталась. И никакой технологический переворот нас оттуда не вытащит. Упования на пятый (или шестой) технологический уклад бессмысленны в силу рассеянности нашего существования.
Рассеянное существование
Наше общество — это несвязанное множество людей со слабо легитимизируемой властью, дезориентированным сознанием и технологической отсталостью. Наша культура не дает нам ни смысла, ни идентичности существования. И хотя социальные институты, которые только и могут сделать человека единичным, еще продолжают существовать, под ними уже слышится гул множественного, обессмысливающего наше бытие вместе, ибо никакого бытия вместе социум уже предложить нам не может. Общество без сущностного понимания своего существования есть территория, некая протяженность, захват места в которой не связывает людей, не объединяет их ценностно, а напротив, рассеивает во враждебном существовании. Социальное отступает под напором галлюцинаторного, ибо любое общество легко распадается на грезящее множество людей.
В современном русском обществе явно преувеличена роль тех, кто вышел из подполья, кто создает событийную сторону жизни в политике и в СМИ, но не имеет никакого отношения к смысловой стороне нашей жизни. Между событиями и смыслами идет невидимая война. И пока идет эта война, Россия существует в режиме неизвлеченных смыслов своего существования, в модусе абсолютного непонимания своей судьбы.
Интеллектуалы
Наши интеллектуалы не безумцы и не авантюристы. Это не сознательные сумасшедшие. Их отношение к событиям не опосредовано отношением к своей самости. Для них философия является формой проявления рациональности. Им нравится плоский позитивизм науки. Интеллектуал не идеолог. Он пытается говорить с миром на языке истины, хотя истина все время оказывается у него практически оправданным заблуждением. Русский интеллектуал — это диссеминатор знания. В его фигуре функционер истины совпадает с бюрократом знания. Функционер находит у власти поддержку для истины, а бюрократ находит у истины поддержку для власти. Так они и сосуществуют, поддерживая друг друга.
Благодаря интеллектуалам, мир упрощает себя сегодня посредством технической манипуляции. И это упрощение доходит до безумия, до веры в технологический прогресс человека. Как ни странно, манипулируя с цифровой сущностью современной цивилизации, мы стираем черту между воображаемым и реальным. Все человеческое исчезает сегодня от избытка всеобщей производительности, наивысшего достижения современного материализма. Уже Бодрийяр предупредил нас, что прометеевское господство над миром ведет нас к возможности увидеть мир таким, каким он есть в наше отсутствие. Апокалиптическая субъективность заполняет сегодня симулятивные пустоты современной цивилизации, которая завела нас не туда, куда мы хотели. Мы хотим вернуться к самим себе. Русским за свою сущность, за то, чтобы быть русскими в современном мире, ещё нужно бороться.