"Художественный и человеческий манифест Надежды Толокониковой" 31 июля 2012 года
Панк-группа Pussy Riot, участницей которой я являюсь, - музыкальный коллектив, проводящий неожиданные выступления в различных городских пространствах. Песни Pussy Riot посвящены актуальным политическим вопросам. Круг интересов участниц группы - политический активизм, экология, искоренение авторитарных тенденций в государственной системе путем создания гражданского общества. С момента своего появления в октябре 2011 года группа отыграла концерты в метро, на крыше троллейбуса, у спецприемника № 1 для административно задержанных, в магазинах одежды, на показах мод, на Лобном месте Красной площади. Мы полагаем, что искусство должно быть доступно каждому, поэтому выступаем в разноплановых общественных пространствах. Pussy Riot никогда не имеет в виду проявлений неуважения к нашим зрителям и свидетелям панк-концертов. Так было на крыше троллейбуса, так было на Лобном месте, так было и в Храме Христа Спасителя. 21 февраля 2012 года группа Pussy Riot выступила с панк-молебном "Богородица, Путина прогони" в Храме Христа Спасителя. В начале марта 2012 года три участницы группы были посажены в тюрьму из-за своей музыкальной и политической активности. Темы для наших песен и выступлений диктует нам время. Мы просто реагируем на то, что происходит в нашей стране, и выражаем в форме панк-выступлений мнение достаточно большого числа людей. В песне "Богородица, Путина прогони" мы отразили реакцию многих россиян на призывы патриарха голосовать на президентских выборах 4 марта 2012 года за Владимира Владимировича Путина. Нам, как и многим нашим согражданам, неприятно коварство, лукавство, мздоимство, лицемерие, стяжательство и беззаконие, которыми грешат нынешние начальства и власти. Поэтому мы были расстроены политической инициативой патриарха и не могли об этом не сказать. Выступление в Храме Христа Спасителя не было совершено по мотивам религиозной вражды и ненависти. Равно как нет и не было в нас ненависти к социальной группе православных верующих. Православие славит то же, что и мы: милосердие, прощение, оправдание, любовь и свободу. Мы - не враги христианству, нам важно мнение православных верующих и мы хотим, чтобы все они были на нашей стороне - на стороне антиавторитарных гражданских активистов, и поэтому мы пришли в храм. Пришли с тем, что имеем и что умеем: с нашим музыкальным выступлением, в ходе которого имели целью выразить свою озабоченность тем, что настоятель Храма Христа Спасителя, глава русской православной церкви, патриарх, - поддерживает политика, силовыми методами подавляющего дорогое нам гражданское общество. Особо хочу отметить тот факт, что мы вовсе не произносили в храме оскорбительных слов в адрес церкви, верующих и Бога. Произнесенные нами слова и вся экспрессия нашего панк-выступления имели целью поделиться со зрителями нашим неодобрением конкретного политического события - поддержки патриархом Владимира Владимировича Путина, взявшего авторитарный и антифеминистский курс. В нашем выступлении не было никакой агрессии по отношению к зрителям, но только отчаянное желание изменить политическую ситуацию в России к лучшему, и наша эмоциональность и экспрессивность - отсюда. Если наша страстность показалась свидетелям панк-концерта оскорбительной - мы об этом сожалеем. Намерения оскорбить у нас не было. Мы хотим, чтобы тот, кто не может понять нас, - нас простил. Более всего мы не хотим, чтобы на нас держали зло. Очень не хотелось бы также, чтобы непризнание нашей вины по ст. 213, ч. 2 Уголовного кодекса рассматривалось как наше нежелание и неумение признавать свои ошибки, как дерзость и наглость. Мне показалось, что огорченная нашими песнями сторона склонна воспринимать наше непризнание вины, предъявленной нам обвинительным заключением, именно так. Я полагаю, что мы все тут стали жертвами совершеннейшего недоразумения и путаницы в словах и юридических терминах. Основной момент заключается в том, что я развожу юридическую оценку нашего выступления "Богородица, Путина прогони" - и оценку этическую. Это очень важно, вероятно более всего важно в этом разбирательстве. Я настаиваю на том, что уголовно-процессуальную сторону нельзя смешивать с этической. Дело в том - и мне хотелось, чтобы это попытались понять все, в первую очередь, - потерпевшие, что наше непризнание вины по ст. 213, ч. 2 Уголовного кодекса РФ не означает того, что мы не готовы объяснить наши действия, извиниться за принесенные нашим выступлением огорчения. Моя этическая оценка панк-молебна Pussy Riot такова: наша этическая ошибка заключалась в том, что мы позволили принести разрабатываемый нами жанр политического неожиданного панк-выступления в храм. Но мы даже не думали тогда, что для кого-то наши действия будут оскорбительны. Дело в том, что мы выступали в самых разных местах Москвы с октября 2011 года, и везде: в метро, в магазинах, на крыше спецприемника, на Лобном месте - наши действия воспринимались с юмором, веселостью, в крайнем случае - с иронией. Соответственно, исходя из нашего концертного опыта, мы не предполагали, что панк-выступление может кого-то всерьез уязвить или обидеть. И если кто-то был оскорблен нашим выступлением в Храме Христа Спасителя, то я готова признать, что мы совершили этическую ошибку. Это именно ошибка, поскольку сознательного намерения оскорбить кого-то мы не имеем. И наша этическая - подчеркиваю, этическая, а не предусмотренная Уголовным кодексом вина заключается в том, что мы позволили себе отреагировать на расстроивший нас призыв патриарха голосовать за политика Владимира Владимировича Путина выступлением в храме, тем самым поделившись со зрителями нашей политической позицией. В этом наша этическая провинность - я подчеркиваю и признаю ее, приношу за нее извинения. Но по допущенной нами этической провинности не предусмотрено никакой статьи уголовного кодекса. Мы провели в тюрьме уже пять месяцев, хотя в наших действиях нет состава преступления. Нарушение правил поведения в церкви - и вменение нам стороной обвинения ненависти и вражды ко всей православной религии и ко всем верующим - это очень и очень разные вещи. Одно не следует из другого. Я вздрагиваю каждый раз, когда читаю в обвинительном заключении о том, что мы пришли в храм из презрения и ненависти к верующим. Это ужасные, очень злые слова и невероятно сильные, страшные обвинения. Мы имели только политические и художественные мотивы и, соглашусь, может быть, совсем не имели этического права приходить с ними в ритуальное храмовое пространство. Но мы не имели никакой ненависти. Задумайтесь, что такое ненависть и вражда, - это не шутки, и нельзя противопоставить их людям просто так. Это - лжесвидетельство - и вот уже пять месяцев, как нас оговаривают. Я не скажу, что мне легко переносить столь циничное, злое приписывание мне таких чувств, которых я не испытывала ни к одному существу на земле. Сторона обвинения говорит, что мы скрывали свои якобы истинные мотивы, которые, по их мнению, состоят в религиозной ненависти и вражде, чтобы избежать наказания, а ведь мы не лжем, потому что у нас есть принципы, один из которых - всегда говорить правду. Несмотря на то, что помещением нас троих в изолятор на достаточно длительный срок следствие желало вынудить нас признать вину по ст. 231, ч. 2 и тем самым приписать не имевший место в реальности мотив ненависти и вражды, по сути - раздавить и уничтожить нас как честных людей, мы не пошли на сделку с собственной совестью. Нам неоднократно говорилось, в том числе сотрудниками Центра противодействия экстремизму, что если мы признаем вину - нам изменят меру пресечения и выпустят на свободу. Мы отказывались. Признать вину по ст. 213 - значит оболгать себя, а правда нам дороже всего - даже дороже свободы. Исходя из этого, думаю, нет оснований не доверять нашим словам. Лгать мы точно не будем. Изъятие из наших ноутбуков и жестких дисков приложенных к уголовному делу текстовых материалов так же работает против версии, изложенной стороной обвинения. Они доказывают, что мотива религиозной ненависти и вражды у нас не было. Любой, кто просмотрит третий и четвертый тома уголовного дела, составленные следствием и оперативниками Центра из текстовых файлов, найденных на наших информационных накопителях, с ясностью увидят, что наши мотивы были исключительно политическими. К уголовному делу приложены найденные у нас тексты, содержащие критику авторитарной политики Путина и наши размышления о том, как хороша и конструктивна горизонтальная гражданская мирная протестная активность. Так же в третьем и четвертом томах уголовного дела - тексты о феминизме и интервью с группой Pussy Riot, в которых нет ни слова о религиозной ненависти. Сейчас сторона обвинения, не найдя во всех изъятых у нас многочисленных накопителях ни одного текста, подтверждающего этот мотив, пытается выйти из положения, называя белое черным, а черное - белым и делая феерически алогичные умозаключения. Мы неоднократно в интервью, данных после выступления 21 февраля 2012 года, говорили о том, что к христианству относимся с большим вниманием и уважением. Обвинение, прекрасно понимая, что их проблемой являются доказательства отсутствия у нас мотива религиозной ненависти, прибегает к следующему ходу: обвиняет, что утверждением позитивного отношения к христианству мы скрываем свое истинное отношения к религии, имея целью минимизировать активную негативную реакцию на противоправные действия, совершенные в храме. Учитывая, что тексты, свидетельствующие о нашем позитивном отношении к религии, группа публиковала и непосредственно 21 февраля 2012 года, и после, в том числе - в промежуток времени до появления известий о заведении уголовного дела, - говорить о том, что мы могли это делать с целью минимизировать активную негативную реакцию - алогично. Ну, и умозаключение о том, что мы якобы мстим за Гипатию - настолько абсурдно, что даже тот, то до сих пор сомневался в отсутствии у нас мотивов, сегодня понял: если обвинение идет на подобные ходы - значит оно не располагает никакими доказательствами наличия у нас мотива ненависти и вражды вовсе. Значит ни мотива, ни состава преступления нет. Отсутствие мотива ненависти и вражды подтверждают также две экспертизы, проведенные по запросу следствия и по каким-то досадным причинам не отраженные в обвинительном заключении. Они свидетельствуют, что в текстах, действиях и видеоролике не содержится лингвистических признаков унижения, оскорбления православных верующих христиан, православных церковных служащих и других групп. Не содержится лингвистических признаков враждебного отношения к православной религии, православным верующим, людям иных групп. Кроме того, эксперты отмечают, что в поведении группы лиц отсутствуют психологические признаки проявления враждебности: девушки не совершали агрессивных и насильственных действий в отношении кого-либо. Итак - у нас нет и не было мотива религиозной ненависти и вражды, мы не совершали преступления, предусмотренного статьей 213 ч. 2 Уголовного кодекса РФ.
Если Вам было интересно это прочитать - поделитесь пожалуйста в соцсетях!
Этим процессом власти добьются только одного. Для огромного множества адекватных людей слово "православный" будет звучать весьма неприлично. И уже так звучит...
> Что делать с ними??? > Понять и простить??? quoted1
Этого мало! Надо вернуться к ценностям истинно светского общества. Надо, что бы вера в Христа, Магомета, Яхве или Теннисный Тапочек была исключительно личным делов верующего!
> Надо, что бы вера в Христа, Магомета, Яхве или Теннисный Тапочек была исключительно личным делов верующего! quoted1
Дешевые девки решили сделать себе быструю популярность на личном деле верующих. Могли бы залезть в клозет по горло и петь свои песни. Нет, нужно было лезть на алтарь и исполнять свои дешевые трюки. А мучениц из них сделали уже те, кому это было нужно.
Это выступление дурных писек не должно остаться безнаказанным. В стране итак всяк творит, что угодно лишь бы раскрутить свою дешевую популярность. Готовы изгадить что угодно, ради того, чтобы их заметили.
Есть одна мудрая русская пословица- "Заставь дурака Богу молится, он и лоб расшибет..".
"Единственное, от чего бы хотел предостеречь, это от того, чтобы создавался какой-то новый квазиправославный комсомол"-сказал Путин сегодня на Селигере Почувствовал, что перегнул....
> Это выступление дурных писек не должно остаться безнаказанным. > В стране итак всяк творит, что угодно лишь бы раскрутить свою дешевую популярность. Готовы изгадить что угодно, ради того, чтобы их заметили. quoted1
Вы, кажется, недолюбливаете Лукашенко? Если их осудят, то Путин объективно будет хуже, чем Лукашенко...