Сгенерить эту тему меня сподвигла одна занятная статья, прочитанная недавно в РБК-Дейли:
УГРОЗА ХОЛОКОСТА
Америка готовит сдачу еврейского государства
Израильское лобби в Вашингтоне обладает слишком большим влиянием и вынуждает президентскую администрацию и госдепартамент проводить политику, противоречащую интересам США. С таким утверждением выступили американские политологи Джон Миршхаймер и Стивен Волт в своей новой книге «Израильское лобби и внешняя политика США». Книга еще не появилась на прилавках, но уже активно продается в Интернете. Труд политологов успел вызвать политическую бурю, последствия которой, по мнению экспертов, могут серьезно повлиять на внешнюю политику Вашингтона.
Миршхаймер и Волт, профессора Чикагского и Гарвардского университетов, считаются живыми классиками американской политологии и активными противниками внешней политики президента Буша и его администрации. По мнению исследователей, необдуманная, граничащая с мессианством международная политика Вашингтона разрушает и без того хрупкий и неустойчивый глобальный баланс сил между США и другими основными игроками мировой политики и не соответствует американским интересам. В сложившейся ситуации виновно, по их мнению, произраильское лобби в Вашингтоне и его союзники на Капитолийском холме и в Белом доме.
Защищая интересы Израиля, его сторонники в США, «используя свое политическое, финансовое и электоральное влияние, заставляют американское руководство совершать действия, подвергающие опасности безопасность Америки и приносящие ей один лишь вред». Одним из таких шагов, совершенных американцами в первую очередь ради блага Израиля, ученые считают американское вторжение в Ирак и возможную будущую конфронтацию с Ираном. Политическое и военное сотрудничество с Израилем, утверждают Миршхаймер и Волт, приносит США гораздо больше вреда, чем пользы, и еврейское государство уже давно перестало быть стратегическим союзником, превратившись в крайне тяжелый груз на плечах вашингтонской дипломатии.
Обвинения Миршхаймера и Волта не новы – в марте 2006 их статья в Лондонском книжном обозрении и рабочий материал, помещенный на сайте Гарвардского Университета, вызвали шквал критики со стороны еврейских организаций, а сами ученые неоднократно обвинялись в антисемитизме. В результате разразившегося скандала руководство Гарварда приняло решение снять с публикации логотип университета, а Волт вскоре покинул свой пост декана Школы государственного управления имени Дж. Кеннеди. Сейчас, после годичного перерыва, война против еврейского лобби грозит разразиться с новой силой.
Израильское лобби, хоть и заметно ослабленное громкими коррупционными скандалами последних лет, вряд ли будет готово сдать свои позиции без боя. «Американская академическая элита начинает страдать от отравления ядом ненависти к Израилю и евреям», – считает заместитель председателя Конгресса еврейских организаций США Малкольм Хонлейн. Многие еврейские ученые и общественные деятели уже готовят свои ответы на обвинения Миршхаймера и Волта и собираются демонстрировать предвзятость и ненаучность их выводов. Однако, несмотря на все усилия сторонников Израиля симпатии американского общества на сей раз, вероятнее всего, будут на стороне Волта, Миршхаймера и других противников слишком активной внешней политики США. За год до президентских выборов ни республиканцы, ни демократы не могут игнорировать желания избирателей, разочаровавшихся в бесконечной и бесперспективной войне, идущей в Ираке и в Афганистане ради неясных интересов и сомнительных лозунгов. А значит, в долгосрочной перспективе влияние одного из наиболее могущественных Вашингтонских лобби будет уменьшаться, хоть и не исчезнет окончательно.
Впрочем, дело не в еврейском лобби как таковом. Для самого Израиля публикация и активное обсуждение книги Миршхаймера и Волта – очередной сигнал, что в США уже давно готовы пересмотреть свою политику в отношении еврейского государства. Политика официального Иерусалима целиком ориентирована на Вашингтон. Отношения израильских властей с Россией и мусульманским миром строятся через призму американских интересов. В этих условиях, когда Иерусалим кладет все яйца в одну корзину, еврейский народ может вновь оказаться разбросанным по миру, без своего собственного государства.
Евгений Финкель
28.08.2007
P. S. Ой, доиграется мировое еврейство в свои тайные игры и в свои тайные заговоры против Человечества! Ой, доиграется...
14:02 06.09.2007
Радиоинженер, извини, что хлеб у тебя отбираю, но в самом деле - не тебе же одному здесь о евреях писать...
01:38 07.09.2007
Был некогда народ, поставленный в течение столетий в положение неприкасаемых. Были профессии ростовщиков, менял и посредников, пребывающие опять же, в числе наиболее презренных. Чем может заниматься неприкасаемых народ, кроме презренной профессии, если на прочем поприще карьеры не сделать? Естественно, достигать успеха там, где ему позволено, копить деньги и передавать по наследству. Кто и над кем проводил евгенический эксперимент, если призадуматься? Евреи над христианской цивилизацией, или христианская цивилизация над евреями?
Опять же, куча евреев все это время пасли скот, делали горшки из глины и лучшей доли не искали, довольствуяь малым - они тоже участники гнусного заговора?
И не рассказывайте мне, что они такие гады, потому что Христа не приняли. В Испании принимали в массовом порядке, к примеру, а потом отправлялись толпами на костер за тайное исповедание иудаизма.
Не надо много ума, чтобы охаивать лабораторного монстра, которого, фактически, вырастили собственными руками.
Достаточно просто избавиться от воров, лоббистов и спекулянтов на всех уровнях, независимо от национальности и религии, построить общество, в котором их \"способности\" в принципе не могут быть востребованы - разве что математические.
01:47 07.09.2007
Ди не все ли равно, кто контролирует нынешнюю финансово-экономическую систему? Грянет Армагеддон - она рассыплется как карточный домик, мешок зерна никто не отдаст и за тонну золота. Хотите помочь России - воздайте должное развитию эсхатологии в Православной Церкви, ибо сегодня данная богословская дисциплина - наш путеводитель в ближайшем будущем, совершенно мертва.
02:04 07.09.2007
Катлин Кристинсон, Билл Кристисон Власть израильского лобби: её происхождение и усиление Джон Маршеймер и Стивен Волт, политологи из Чикаго и Гарварда, опубликовавшие в марте этого года объёмное и хорошо документированное исследование деятельности произраильского лобби и его влияния на ближневосточную политику США, добились того, чего хотели. Им удалось привлечь внимание к нередко разрушительному влиянию лобби на политический процесс в США. Но, к сожалению, это исследование вызвало больше критики нежели обсуждения – не только той критики, которую нетрудно было предвидеть со стороны лоббирующих групп, описанных в работе Маршеймера и Волта, но также и критики с левого фланга, откуда можно было как раз ожидать поддержки выводов исследования.
Критика была отчасти глупой, нередко злобной и почти всегда не по делу. Глупая, неаргументированная критика, такая к примеру, которая содержится в честных признаниях бывшего президентского советника Давида Гергена в том, что работая в четырех администрациях он никогда не встречал ни одного решения Овального кабинета, принятого в интересах Израиля в ущерб интересам США – может быть отброшена как совершенно абсурдная. Большая часть злобных нападок, исходящих в основном со стороны фанатичных поклонников Израиля, входящих в состав лобби и возглавляемых истеричным Аланом Дершовитцем, была настолько лицемерной и неквалифицированной, что её также можно было бы не брать в расчет, если бы не созданная ею всепроникающая атмосфера безотчетной поддержки Израиля и заглушения дебатов по поводу работы Маршеймера и Волта.
Наиболее беспокоящая критика исследования, которую невозможно не брать во внимание, пришла со стороны Ноама Хомского и Нормана Финкельштейна и была менее убедительно высказана также Стивеном Зунесом из «Внешней политики в фокусе» и Джозефом Массадом из Колумбийского университета. Позиция критиков слева базируется на предположении, что внешняя политика Соединенных Штатов была монолитной со времен Второй мировой войны и представляла собой гармоничную последовательность в принятии решений, безошибочно направленных на удовлетворение имперских интересов США. Все действия США, утверждают эти критики, являются частью ясной стратегии, которая почти не изменялась, какая бы партия не была у власти. Они убеждены в том, что Израиль до сих пор служил лояльным агентом США, преданно выполняя американский проект и служа той базой, с которой США распространяют свою власть на Ближнем Востоке. Зунес формулирует эту мысль наиболее ясно, утверждая, что Израиль «до сих пор является младшим партнером в этих отношениях». Эти критики не оспаривают существования лобби, но они в то же время минимизируют его значение, утверждая, что дело обстоит не так, что лобби втягивает США в политику и внешние авантюры, идущие во вред их национальным интересам, как полагают Маршеймер и Волт, но что это именно Соединенные Штаты на самом деле контролируют и определяют характер отношений с Израилем и проводят последовательную политику, используя Израиль в качестве своего агента везде, где это возможно.
Финкельштейн суммировал позицию критиков в своей последней статье «Израильское лобби» , подчеркнув, что дело не в том, что первично – интересы США или лобби – но в том, что в течение десятилетий наблюдалось полное совпадение американских и израильских интересов в самых разных аспектах ближневосточной политики и никакого влияния на эту политику лобби не оказывало. Хомский отстаивает идею, что Израиль исполняет американские приказы на Ближнем Востоке, ради имперских целей, которые Вашингтон преследовал бы и не будь Израиля и которые он не уставал преследовать в других районах земного шара безо всякого вмешательства со стороны какого-либо лобби. Эти цели всегда включали продвижение американских корпоративно-военных интересов и политического господства посредством подавления радикального национализма и поддержания стабильности в странах, богатых природными ресурсами, особенно нефтью. На Ближнем Востоке это достигалось в основном через израильскую победу над Египтом Насера и его радикальным арабским национализмом в 1967 году, который угрожал доступу США к нефтяным ресурсам региона. Как Хомский так и Финкельштейн прослеживают возникновение сильной американо-израильской связки к июньской войне 1967 года, которая, по их убеждению, установила крепкий альянс и стала точкой, начиная с которой США стали рассматривать Израиль в качестве стратегического достояния и стабильной базы для распространения американского влияния на Ближнем Востоке.
Джосеф Массад в статье «Обвиняя израильское лобби» делает аналогичные утверждения, описывая события на Ближнем Востоке и во всем мире как плод осуществления замыслов США, которые те претворяли бы в жизнь даже если бы Израиль им не помогал. Вслед за Хомским он напоминает о длинной истории свержения США неугодных им режимов в Центральной Америке, в Чили, в Индонезии, в Африке – там, где израильское лобби никак не могло оказывать своё влияние и где Израиль если и помогал Америке, то никаких собственных интересов не имел. Массад идет дальше Хомского и утверждает, что на Ближнем Востоке Израиль настолько важен и полезен для США, что само его значение сработало на усиление влияния лобби. «Именно центральная роль Израиля в стратегии США на Ближнем Востоке» - утверждает Массад, пользуясь обратной логикой – «приводит к усилению влияния лобби, а не наоборот» (Странно, ведь если бы это было так на самом деле, то зачем тогда вообще нужно было бы лобби? Каковой была бы его функция, если США уже и так считали бы Израиль главным элементом своей ближневосточной политики и стратегии?).
Принципиальная слабость позиции левых критиков исследования Маршеймера и Волта состоит в том, что они постулируют наличие последовательности в американской политике и стратегии на протяжении нескольких десятилетий - последовательности, которой на самом деле не существует. Утверждение, что есть какая-то определенная стратегия, связывающая единой нитью политику Эйзенхауэра с политикой Джонсона, Рейгана или Клинтона дает слишком большой кредит внешней политике США, в значительной степени носящей характер импровизации, а то и вовсе делающейся «на авось». Несомненно то, что какой-то уровень имперских интересов диктовал политику любой администрации после Второй мировой войны, а также несомненно и то, что необходимость гарантированного доступа к жизненноважным природным ресурсам, таким как ближневосточная нефть, играла решающую роль в формировании внешней политики. Но, помимо этих очевидных вещей, редкая администрация имела последовательную, ясно определенную внешнюю политику и, кроме послевоенного антикоммунизма, ни одна стратегия не была детально разработана до такой степени, чтобы передаваться от одной администрации к другой.
Импровизационный, неспланированный характер политического планирования почти каждой администрации не может быть преувеличен. Помимо сильной, но аморфной политической потребности в «поддержке Израиля», ощущаемой в обеих крупнейших партиях США и подпитываемой израильским лобби, необходимо отметить непоследовательность, даже произвольность, наличествующие в огромных количествах в процессе разработки деталей ближневосточной политики. Отсутствие ясного стратегического мышления на самых высоких уровнях администраций ещё до их вступления в процесс управления усиливает позиции и влияние индивидуумов и групп людей, обладающих ясными целями и планами - таких как произраильский деятель Денис Росс в администрациях первого Буша и Клинтона, или как произраильские неоконсерваторы в нынешней администрации Буша.
Критики слева утверждают, что поскольку США имеют длинную историю противостояния и свержения радикальных националистических правительств по всему миру безо всякого вмешательства со стороны Израиля, то любой случай, когда Израиль действует против арабского радикального национализма доказывает, что он делает это для Соединенных Штатов. Они убеждены, например, в том, что политическое уничтожение Израилем насеровского Египта в 1967 году было сделано для США. Большинство из них, если не все, полагают, что израильское вторжение в Ливан в 1982 году было предпринято ради США, чтобы уничтожить ООП.
Такой тип аргументации слишком сильно опирается на презумпцию политической последовательности. Линдон Джонсон, скорее всего, ненавидел Насера и не сильно расстроился от поражения панарабских амбиций последнего, но нет абсолютно никаких свидетельств того, что администрация Джонсона когда-либо серьёзно планировала смещение Насера, разрабатывала план каких-либо действий против Египта или подстегивала Израиль к нападению на Египет. Джонсон, очевидно, дал зеленый свет израильской атаке уже после того, как её план был готов, но это ведь совсем не то же самое, что и инициализировать такой план. Уже увязший во Вьетнаме, Джонсон был сильно озабочен тем, чтобы не быть вовлеченным в войну, затеянную Израилем, и был раскритикован некоторыми сторонниками Израиля за то, что не выступил достаточно решительно на стороне Израиля. В любом случае, Израиль не нуждался в каком-либо постороннем побуждении к превентивному нападению, которое уже долгое время как было им спланировано.
На самом деле не трудно заметить, что давление в 1967 году оказывалось как раз на США с целью принудить их следовать в рамках израильского проекта и что это давление исходило от Израиля и его сторонников в США. Лобби в данном случае, по словам Маршеймера и Волта было «широкой коалицией индивидуумов и организаций, активно работавших на формирование американской внешней политики в произраильском направлении» - состояло из людей, близких Джонсону и его советников.
Среди этих людей были: человек номер два в израильском посольстве, близкий друг; произраильски настроенные братья Ростовы, Волт и Юджин, входившие в бюрократию национальной безопасности при администрации; судья Верховного суда Эйб Фортас; посол США в ООН Артур Гольдберг; а также многие другие, которые проводили время с Джонсоном на его ранчо в Техасе и в неформальных беседах имели возможность поделиться с ним своей озабоченностью судьбой Израиля. Круг этих людей начал обрабатывать Джонсона задолго до нападения 1967 года, поэтому им удалось убедить его согласиться с действиями Израиля, несмотря на опасение в связи с возможной реакцией СССР и риска вовлечения в военный конфликт, к которому США не были подготовлены.
Другими словами, Израиль был вне всяких вопросов «старшим партнером» в этой политической инициативе: Израиль принял решение начать войну, он начал бы войну как с зеленым светом США так и без него, и он использовал лоббистов для отклонения политики администрации Джонсона в произраильском направлении. Израильское нападение средь бела дня на американский военный корабль «Либерти» в самый разгар военных действий, унесшее жизни 34 моряков, никак нельзя назвать действием «младшего партнера». Также усилия США по замалчиванию этого инцидента никак нельзя отнести к действиям правительства, диктовавшего условия в этих отношениях.
Существуют неопровержимые свидетельства того, что Израиль был главной инициирующей силой вторжения в Ливан в 1982 году и привел США в болото, а не наоборот. Хотя Массад рассматривает США как хозяина Израиля, в данном случае, как и в 1967 году, Израиль дейтвовал самостоятельно. Хомский приводит как аргумент в поддержку своей позиции тот факт, что Рейган приказал Израилю прекратить вторжение через 2 месяца после его начала. Это так, но верно и то, что Израиль не обратил никакого внимания на этот приказ; агрессия продолжалась и США все глубже и глубже вовлекались в него.
В случае с Ливаном США вляпались в опаснейшую авантюру с целью поддержки Израиля, спасения Израиля и продвижения его интересов – и утверждать, что в данном случае Израиль и его лобби не оказывали влияния на американскую политику на Ближнем Востоке, означает отрицание реальности. Даже если бы не существовало других примеров, один Ливан, с его долгосрочными последствиями, доказывает тезис Маршеймера и Волта что США «оставили в стороне собственную безопасность ради продвижения интересов другой страны» и что «вся политика США в регионе обусловлена почти полностью внутренней политикой США и особенно деятельностью «Израильского Лобби»».
На общем уровне аргументация левых критиков выглядит сильно ограниченной. Хотя нельзя отрицать, что современная история изобилует фактами, когда Соединенные Штаты действуют в своих корпоративных интересах и устраняют националистические режимы, угрожающие американским экономическим интересам, как в Иране в 1953 году, в Гватемале в 1954 году, в Чили в 1973 году и много где ещё – такое частое совпадение корпоративных интересов с интересами правительства ещё не означает того, что США никогда и нигде не могут действовать в интересах иных, нежели корпоративные. Факт крепкого союза правительства и большого бизнеса никоим образом не предотвращает ситуаций даже на Ближнем Востоке, где нефть является очевидным корпоративным ресурсом, в которых США действуют скорее во имя Израиля, нежели в интересах больших корпораций. Ввиду того, что американо-израильские отношения имеют глубокий эмоциональный подтекст и включают политические, экономические и военные связи, в отличие от отношений с другими странами, эти отношения являются уникальными, и в истории американской внешней политики нет ничего такого, как нет и в отношениях правительства с военно-промышленным комплексом, что могло бы предотвратить мощное влияние лобби. Израиль и его лоббисты имеют свою собственную «корпорацию», которая, как и нефтяная индустрия, является важнейшим фактором внешней политики США.
Нельзя отрицать существование запутанных и переплетенных связей американского ВПК с израильским. Хомский признает наличие «существенного конформизма» между позицией лобби и американской корпоративно-правительственной связкой. Но в то же самое время он стремится подчеркивать, что США постоянно выступают в роли старшего партнера и предполагает, что израильская сторона всего лишь поддерживает то, что американские военная, энергетическая и финансовая отрасли определяют в качестве национальных интересов США. Понятие «конформизм» вряд ли может адекватно описать характер и масштаб отношений США - Израиль. Особенно в области обороны Израиль, его лобби и американский ВПК работают рука об руку для продвижения своих сильно совпадающих интересов. Относительно малое число богатых семей, контролирующих израильский ВПК, имеют такой же интерес в подстегивании агрессивно-милитаристской внешней политики США и Израиля, как и исполнительные директора американских военных корпораций и, с прогрессом глобализации, связи общего владения акциями и технологическое сотрудничество между ВПК двух стран, несомненно, укрепились. В любом случае, ВПК обеих государств работают вместе очень легко и без шума – ради общей цели. Отношения носят симбиотический характер и лобби сотрудничает очень тесно с властью дабы поддерживать их в хорошем состоянии: лоббисты могут пойти ко многим членам Конгресса и сказать им со всеми основаниями, что в случае урезания помощи Израилю исчезнут тысячи рабочих мест на предприятиях ВПК, расположенных в их избирательных округах. Это и есть власть. Лобби не просто пассивно поддерживает то, что хочет американский ВПК. Оно активно и с большим успехом выкручивает руки в обеих палатах Конгресса и в администрации, чтобы увековечить трактовку определения «национальных интересов» США, которую многие американцы, в том числе и Хомский, считают ложной.
Понятно, что выгоды от этих отношений имеют обе стороны: Израиль обслуживает корпоративные интересы Америки тем, что использует, и иногда помогает развивать виды оружия, которые производит американский ВПК, а США служат израильским интересам тем, что обеспечивают постоянный приток высокотехнологичного оборудования, позволяющего Израилю поддерживать неоспоримое военное превосходство в регионе. Но только из того обстоятельства, что США имеют выгоду от этих отношений нельзя делать вывод о том, что США являются хозяином Израиля или что Израиль всегда выполняет их приказы или что лобби, помогающее поддерживать альянс двух ВПК, не имеет существенной власти. Обе стороны получают выгоду именно от симбиотической природы отношений между ними, и очевидно, что лобби сыграло ключевую роль в установлении и поддержании симбиоза.
Аргументация левых носит явно конспирологический характер. Финкельштейн, к примеру, говорит о предполагаемой стратегии, суть которой в том, что США постоянно подрывают нормализацию арабо-израильских отношений из-за того, что они не желают, чтобы Израиль жил в мире со своими соседями, так как в этом случае он сделается менее зависим от США и на него нельзя будет положиться. «Какую пользу» - он спрашивает – «будет иметь Пол Вулфовитц от Израиля, мирно живущего со своими соседями и менее готового выполнять приказы США?». Такая постановка вопроса не только дает слишком большой кредит американскому долгосрочному стратегическому планированию и способности Соединенных Штатов планировать заговоры, но она также поднимает другой вопрос, который ни Финкельштейн, ни другие его левые единомышленники не затрагивают в своих попытках подогнать реальность под собственную теорию: какие именно приказы Америки Израиль исполняет сегодня?
Хотя критики слева говорят об Израиле как о базе, с которой США распространяют своё влияние на Ближнем Востоке, они не объясняют, как именно это самое распространение происходит. Стратегическая ценность Израиля для США драматически упала после распада Советского Союза. Левые критики могут полагать, что Израиль охраняет нефть Саудовской Аравии от радикальных арабских националистов или от исламских фундаменталистов или от России – но это выглядит неубедительно. Израиль очевидно не принес нам (США – пер.) ничего хорошего в Ливане, более того, именно США выполняли приказы Израиля в данном случае – поэтому здесь нельзя никак сказать, что Америка распространяла своё влияние в регионе через Израиль. В Палестине, как признает и сам Финкельштейн, США не имеет никакой выгоды от оккупации и израильских поселений, поэтому и тут не может идти речь о выполнении Израилем американских приказов. (Кстати, этим признанием Финкельштейн, сам того не замечая, опровергает собственный тезис о неважности лобби, если только он не рассматривает оккупацию как некое случайное стечение обстоятельств – но это, в свою очередь, противоречило бы всему, что он пишет.).
Контроль над политиками В шуме, поднятом вокруг исследования Маршеймера и Волта, критики как слева так и справа напрочь игнорировали историю эволюционирования американской ближневосточной политики и американо-израильских отношений. Связи с Израилем и с сионизмом имеют вот уже более чем столетнюю историю, они возникли ещё до создания лобби и оставались крепкими даже в периоды его ослабления и упадка. Но также верно и то, что лобби структурировало и формализовало характер этих связей, которые без него зиждились бы лишь на эмоциях и моральных пристрастиях. Поскольку связи с Израилем постоянно эволюционировали, начавшись ещё задолго до его возникновения в качестве государства, то важно подчеркнуть то, что невозможно указать на какой-то определенный момент времени и сказать, что в этот момент Израиль стал рассматриваться как стратегическое достояние Америки или что с этого момента лобби стало интегральной частью процесса принятия политических решений в США.
Левые критики исследования деятельности лобби указывают на администрацию Джонсона как на родоначальницу американо-израильского альянса. Но почти каждая администрация до Джонсона, начиная с Вудро Вильсона, расширяла и углубляла отношения с сионизмом и может с полным основанием приписать себе звание родоначальника этих отношений. И что важно, почти во всех случаях политики действовали так как они действовали под влиянием просионистких и произраильских лоббистов: Вилсон не поддержал бы сионистский проект, не будь на него оказано влияние со стороны таких сионистских деятелей, как Луи Брандес; не поддержал бы и Рузвельт; Трумен не поддержал бы создание еврейского государства если бы не его очень просионистски настроенные советники.
После администрации Джонсона отношения продолжали развиваться семимильными шагами. Режим Никсона-Киссинджера может похвастать тем, что скрепил альянс Америка-Израиль цементом, экспоненциально увеличив размеры военной помощи с $50 млн. ежегодных военных кредитов Израилю в конце 1960-х до $2.2 миллиарда после 1973 года. Примечательно то, что израильтяне неформально называли каждого президента, за почетным исключением Джимми Картера и Джорджа Буша старшего, «наиболее произраильским президентом из всех существовавших»; каждый внес свой вклад в ублажение Израиля.
Американо-израильская связь всегда коренилась больше в мягкой сфере эмоций нежели в жесткой сфере геополитической стратегии. Историки всегда описывали эту связь в почти возвышенных категориях, которые они никогда не использовали для описания отношений с другими нациями. Палестино-французский исследователь охарактеризовал американскую произраильскую склонность как «предрасположенность», природную наклонность, предшествующую любому расчету интереса или цены. Израиль, он считает, участвует в самом «бытии» американского общества и поэтому является частью его целостности и безопасности. Это не просто предвзятый взгляд палестинца. Другие исследователи, самых разных политических пристрастий, описывали ту же самую культурную и духовную общность: США идентифицируются с израильским «национальным стилем»; Израиль необходим для «идеологического процветания США»; каждая из стран «привила» себе наследие другой. Это говорится даже по отношению к самым худшим аспектам наследия обеих наций. Сознательно или подсознательно многие израильтяне рассматривают сегодня завоевание американских индейцев как нечто «хорошее», как нечто, достойное подражания, и что ещё хуже, многие американцы готовы принять этот «комплимент» как присущий израильским усилиям нас копировать.
Нет, это не обычные межгосударственные отношения и лобби не функционирует как обыкновенное лобби. Не будет большим преувеличением сказать, что лобби не могло преуспеть без очень благоприятной домашней среды, т.е. без ряда американских политических истеблишментов, взгляды которых были постоянно сфокусированы на израильских интересах и, в тоже самое время, ближневосточная политика Соединенных Штатах не была бы так сфокусирована на израильских интересах, не будь лобби. Одно несомненно: за возможным исключением администраций Картера и Буша старшего, связи росли и укреплялись с каждой новой администрацией, в почти полной корреляции с ростом бюджета и политического влияния произраильского лобби.
Все критики исследования деятельности лобби не смогли заметить критической точки во время правления администрации Рейгана, во время ливанского фиаско, когда процесс принятия политических решений качнулся из положения, в котором США чаще являлись контролирующей стороной во взаимоотношениях с Израилем, к положению, при котором Израиль и его сторонники в Америке стали все сильнее определять направление и темп развития событий. Организованное лобби, а именно «АЙПАК» и ряд еврейских организаций в США, сильно прибавили за время рейгановского правления, заметно увеличив количество членов, бюджет, пропагандистскую активность и расширив контакты с Конгрессом и правительством, и в последующую четверть века произошла дальнейшая консолидация власти и влияния, так что на сегодняшний день лобби и все, кто работают на Израиль, стали интегральной частью американского политического процесса и американского общества.
Ситуация периода рейгановской администрации четко показывает крепость связи. События тех лет служат иллюстрацией того, как уже достаточно израилецентричный настрой, сформировавшийся в США к тому времени, трансформировался в конкретные, институциализованные отношения с Израилем посредством организаций сторонников Израиля и его агентов в США.
Знаменательным событием в процессе роста «АЙПАК» и организованного лобби стало сражение вокруг предложенной администрацией продажи Саудовской Аравии самолетов «АВАКС» в 1981 году – первом году правления Рейгана. Парадоксально, но несмотря на то, что «АЙПАК» проиграл эту битву лоб в лоб с администрацией Рейгана и продажа саудовцам самолетов прошла, «АЙПАК» и лобби выиграли борьбу за влияние. Рейган был решителен в своих намерениях осуществить сделку с саудовцами: он рассматривал её как важную часть обреченной попытки построить арабо-израильский блок на Ближнем Востоке для противостояния Советскому Союзу, и, что более важно, относился к битве в Конгрессе как к тесту на престиж. Победив в сражении, он продемонстрировал, что любая администрация способна оказать достаточное давление, чтобы противостоять влиянию Израиля в Конгрессе, но ход борьбы в то же время показал, насколько изматывающей и дорогостоящей в политическом плане такая борьба может оказаться, и никто в окружении Рейгана уже не был готов пойти на такую борьбу в будущем. Несмотря на поражение «АЙПАК», битва показала, до какой степени ограничена свобода действий политиков, когда дело касается интересов Израиля.
Недоразумение с «АВАКС» вдохновило «АЙПАК» на новые действия, и под руководством агрессивного и энергичного лидера, бывшего помощника конгрессмена Томаса Дайна, «АЙПАК» учетверил свой бюджет, существенно увеличил поддержку на местах и расширил пропагандистскую работу. Это последнее и наверное самое весомое достижение было достигнуто, когда Дайн создал аналитический отдел внутри «АЙПАК», который публиковал глубокие аналитические записки и отчеты, предназначенные для конгрессменов и политиков. Дайн был убежден в том, что «заполучить» в свои руки политиков можно с помощью книг и статей на тему стратегической важности Израиля для США.
С ростом влияния и мощи лобби, а также следуя за американским фиаско в Ливане, которое началось с израильским вторжением в 1982 году и завершилось для США выводом своих моряков в начале 1984 года, после их участия в защите израильских оккупационных сил и потери 241 военнослужащего во время взрыва начиненного взрывчаткой грузовика («Моссад» знал о готовящемся нападении на американские силы но не сообщил об этом своим союзникам – пер.), администрация Рейгана уступила политическую инициативу на Ближнем Востоке Израилю и его американским сторонникам.
Израиль и его агенты начали, с поразительным бесстыдством, жаловаться на то, что провал американской зачистки Ливана нанес вред планам Израиля в этом районе, и из этой наглости Рейган с компанией сделали вывод, основанный на извращенной логике, что единственный путь к восстановлению стабильности лежит через усиление альянса с Израилем. В результате осенью 1983 года Рейган послал делегацию просить у израильтян укрепления стратегических связей и вскоре после этого скрепил стратегический альянс с Израилем, подписав «меморандум о взаимопонимании в области стратегического сотрудничества». В 1987 году США объявили Израиль «важнейшим ненатовским союзником», предоставив ему таким образом доступ к технологиям, закрытым от него прежде. Мысль о том, чтобы потребовать взамен от Израиля каких-либо уступок, например в сфере ограничения незаконного строительства поселений на Западном Берегу, была решительно отвергнута. США просто-напросто отошли, добровольно и униженно, на позиции политической пассивности и ничегонеделания, давая Израилю полную свободу делать все что он хочет на Ближнем Востоке и особенно на оккупированных палестинских территориях.
Даже Израиль, судя по всему, был удивлен этой демонстрацией американской неспособности видеть дальше израильских интересов. Премьер-министр Израиля Менахем Бегин пытался ещё во времена администрации Картера убедить американцев в том, что Израиль является для них стратегическим достоянием, но, ввиду того, что Израиль таковым не являлся и на самом деле был скорее обузой нежели достоянием, Картер никогда не относился всерьез к израильским домогательствам. Бегин опасался, что моральная и эмоциональная приверженность США Израилю может быть недостаточной для поддержания отношений в трудные времена, поэтому он попытался продвинуть статус Израиля и перевести его в новое качество незаменимого стратегического союзника и удачной инвестиции в области безопасности - шаг, который существенно менял роли двух стран, превращая Израиль из должника Соединенных Штатов в гаранта их безопасности и стратегичесих интересов.
С Картером такое не могло получиться, но идея стратегического сотрудничества вызревала в Израиле и среди его американских сторонников, пока не дождалась благоприятного момента для своего претворения в жизнь при Рейгане. К концу ливанского фиаско идея необходимости израильской дружбы для США так овладела умами рейгановцев что, как заметил один бывший помощник по национальной безопасности, применяя искаженную логику, они стали рассматривать укрепление стратегических связей как необходимое средство для «восстановления уверенности Израиля в американской надежности». Госсекретарь Джордж Шульц писал в своих мемуарах годы спустя о необходимости для Америки «снять альбатроса с шеи Израиля». Вспомните, что в данном случае долг то был израильским: Израиль посадил альбатроса себе на шею и США влезли в Ливан после Израиля, а не наоборот.
«АЙПАК» и неоконсерваторы, укрепившие свои позиции в рейгановский период, играли главную роль в построении стратегического альянса. «АЙПАК» в особенности превратился в партнера США в самом прямом смысле этого слова во всем, что касается формирования ближневосточной политики с 1980-х годов. Концепция «приобретения» политиков через предоставление им произраильских материалов, придуманная Томасом Дайном, стала давать хорошие плоды. В 1984 году «АЙПАК» создал мозговой центр, «Вашингтонский институт политики Ближнего Востока», который стал одним из важнейших аналитических учреждений в Вашингтоне и смог делегировать своих аналитиков на ответственные посты в ряде администраций. Денис Росс, главный специалист по Ближнему Востоку при Буше старшем и Клинтоне, был выходцем из Вашингтонского института и вернулся туда после того, как закончил свой срок на государственной службе. Мартин Индюк, первый директор института, занял ведущую позицию в администрации Клинтона.
Сегодня Джон Ханна, который работал в аппарате национальной безопасности вице-президента Чейни с 2001-го года и сменил Льюиса Либби на посту главного советника Чейни по национальной безопасности, также является выходцем из Вашингтонского института. В недавней статье «Вашингтон Пост» о Стивене Розене, бывшем ведущем аналитике «АЙПАК», которому предстоит суд по обвинению в передаче Израилю секретной информации, отмечается, что два десятилетия тому назад Розен начал заниматься лоббированием исполнительной ветви власти, вместо того, чтобы просто сконцентрироваться на Конгрессе, с целью, по словам «Пост» «изменения внешней политики США» посредством «влияния на правительство изнутри». В течение ряда лет он «приложил руку к составлению нескольких политических стратегий, выгодных Израилю».
В рейгановские годы аналитические записки «АЙПАК» особенно приветствовались администрацией, убежденной в стратегической ценности Израиля и помешанной на противостоянии СССР. Политики стали вести переговоры с «АЙПАК» перед представлением законопроектов дабы гарантировать их прохождение и Конгресс консультировал лобби по поводу зависших законопроектов. Конгресс с энтузиазмом принимал любую законодательную инициативу, исходившую от лобби и полагался на предоставляемую «АЙПАК» информацию по всем вопросам, касающимся Ближнего Востока. Близкое сотрудничество между администрацией и «АЙПАК» вскоре стало подавлять дискурс внутри госбюрократии. Эксперты по Ближнему Востоку в Госдепартаменте и других учреждениях были практически полностью отлучены от принятия решений и официальные лица в правительстве стали опасаться предлагать политику или анализ, шедшие в разрез с линией «АЙПАК» и Конгресса. Один анонимный чиновник жаловался на то, что «много реальных аналитических материалов даже не вынимается из столов, из страха перед реакцией лобби». Он говорил в интервью «Нью-Йорк Таймс», иначе его слова никто бы не услышал.
Этот вид проникающего влияния, изменение дискурса изнутри и снаружи политических инстанций, не требует однозначных, конкретных произраильских решений в Овальном кабинете, которые Дэвид Герген по наивности думал встретить как доказательство существования настоящего влияния лобби. Этот тип влияния, использующий дружеское увещевание наряду с прямым жестким давлением, оказываемым на широкий спектр политиков, законодателей, обозревателей СМИ и местных активистов, не может быть определен в понятиях узких, конкретных политических приказов, но становится неизменным, неопровержимым образом мыслей, эмоциональной окружающей средой, ограничивающей дискуссию, мышление и диктующей действия также жестко и непримиримо, как и любая команда свыше. Когда сторонники Израиля, его лоббисты в США становятся интегральной частью политического аппарата, как это стало со времен правления Рейгана и как это происходит со всей очевидностью сегодня, во времена Буша, нет никакой возможности разделить между интересами лобби и политикой США. Более того, поскольку стратегические цели Израиля в регионе определены более четко и более настойчиво, нежели цели США, то первые чаще будут преобладать над последними.
Хомский сам признает, что лобби играет существенную роль в формировании политического климата, при котором поддержка Израиля становится автоматической и неоспоримой. Даже Хомский убежден в том, что он называет интеллектуальным политическим классом является критическим, возможно самым важным компонентом лобби, потому что эти элиты определяют формирование новостей и информации в СМИ и в академическом сообществе. С другой стороны он считает, что ввиду того, что лобби уже включает в себя бОльшую часть политического класса, то тезис о власти лобби «теряет бОльшую часть своего содержания». Но ведь как раз наоборот, этот факт подтверждает тезис о власти лобби, а не опровергает его. Он указывает на проникновение лобби в интеллектуальную среду и резко увеличивает его важность.
В самом деле, здесь обнаруживается основная проблема всего спора. Именно способность лобби формировать интеллектуальную атмосферу в обществе, определять образ мыслей и, что наиболее важно, сеять страх перед инакомыслием – и есть та решающая сила, объединяющая интеллектуальный класс и заставляющая его работать неутомимо на пользу Израиля. Не является ли показателем сильнейшего влияния на ближневосточную политику то, к примеру, когда лобби может привести к электоральному поражению конгрессмена с большим стажем, как это произошло с депутатом Полом Финдли в 1982 году и с сенатором Чарльзом Преси в 1984 году, после того, как оба допустили отклонение от политкорректной линии и выступили за переговоры с ООП? «АЙПАК» открыто ликовал по поводу поражения обоих конгрессменов, отслуживших в Конгрессе 22 и 18 лет соответственно. А замалчивание СМИ репрессивной политики Израиля на оккупированных территориях, также как и согласованные и открыто признанные усилия всех произраильских организаций в Америке по подавлению информации и срыву общественного диалога по поводу палестино-израильского конфликта – разве не оказывают колоссального влияния на политический процесс? Сегодня даже самые известные левые радиоведущие и газетные обозреватели почти всегда избегают говорить и писать на эту тему.
Не являются ли колоссальные усилия «АЙПАК», Вашингтонского интститута и множества других произраильских контор по кормлению с ложечки конгрессменов и политиков избирательной информацией и аналитикой, написанной исключительно с израильской точки зрения, действиями, и
02:17 07.09.2007
Джеймс Петрас Власть финансового капитала: рекордные прибыли и подъём авторитаризма Ни один сектор американской экономики в последние годы не может похвастаться такими размерами прибылей как у крупнейших финансовых компаний.. В первом квартале 2006 года «Голдман энд Сакс» (Goldman Sachs (GS)) побил рекорд Уолл Стрита, сообщив о прибылях в $2.48 миллиарда ($10 миллиардов в годовом исчислении). Рост относительно прошлого года (который тоже был очень прибылен) составил 64%. Дивиденды по активам выросли на 38% - вновь рекорд для ведущего финансового дома. Общие доходы возросли на $10.3 миллиарда. Голдман энд Сакс бил рекорды прибылей в течение 5 из 9 последних кварталов («Файненшиал Таймс» 3.15.2006 ). «Морган Стенли» (Morgan Stanley) похвастался 17% ростом общих доходов до $1.64 миллиарда за первый квартал в феврале 2006 года. Прибыли возросли до 24% в сравнении с прошлогодними 19.7% . «Леман Бразерс» (Lehman Brothers) отчитался о 24% увеличении прибылей в первом квартале до февраля 2006 года до рекордных $1.1 миллиарда. «Bear Sterns» (BS) присоединился к жоглированию миллиардами на Уолл Стрит, сообщив о квартальных прибылях в $514 миллионов; доходы выросли на 34% в сравнении с прошлогодним периодом. Совместная прибыль этих 4-х банков составила $5.73 миллиарда за финансовый квартал ноябрь 2005 – февраль 2006 года или $22.9 в годовом выражении – и это не считая прибылей трех из пяти ведущих банков (Citigroup, JP Morgan, Merrill Lynch ), чей квартал начинается в январе и заканчивается в марте, и которые ожидают столь же высокие приросты прибылей – увеличения годовых прибылей в 2006 году до $50 миллиардов.
Никакой другой сектор экономики не может похвастаться таким высоким уровнем доходов и прибылей, нигде ещё даже 7 ведущих предприятий не смогут приблизиться к таким огромным прибылям. Банки получают свои астрономические прибыли за счет организации слияний и централизации капитала (дублированных «мерджей (слияний, поглощений – пер.) и приобретений»), получая крупные платежи за «консультирование» и страхование займов мерджерам и приобретателям. Второй источник прибылей – спекуляции, включая торговлю долговыми обязательствами, игра на глобальных рынках акций – особенно на энергетических акциях, где Голдман и Морган «нажили целые состояния в последние кварталы».
Пока американские потребители, политики-демагоги и антивоенные активисты вешали всех собак на страны, экспортирующие нефть, роль крупных банков-спекулянтов в росте цен на нефть осталась за пределами внимания общественности.
Основной момент состоит в том, что движущей силой самого важного сектора экономики – сферы услуг – является американский финансовый сектор, наиболее слабо вовлеченный в производственную деятельность, т.е. производство товаров и услуг для населения. Более того, его высокие прибыли, астрономические суммы наградных и доходов управляющих и его роль в усилении концентрации капитала играют решающую роль в росте неравенства доходов. Цена, которые банки навязывают предприятиям за свои «услуги», увеличивает задолженность последних, которая в свою очередь ведёт к массовым увольнениям, урезаниям пенсий и медицинских страховок – как результата выполнения «советов» этих банков.
В добавок к своей спекулятивной деятельности, банки превратились в очень значительных держателей активов небанковских секторов. Они играют важнейшую роль в «сокращении стоимости труда» как способа максимизации краткосрочных прибылей за счет долгосрочных инвестиций в исследования и технологии. И наконец, самым прибыльным и динамичным источником спекулятивных прибылей выступает зарубежная экспансия – особенно в Европе и в Азии. Например «Леман Бразерс» объявили в середине марта 2006 года об «агрессивной экспансии в Азии». В то время как общие доходы возросли на 17%, заграничные прибыли дали прирост в 30%, а азиатские в 67%. Давид Гольдфарб, административный директор, заявил, что азиатская экспансия была «приоритетом номер один» для «Леман Бразерс». Все ведущие банки либо имеют, либо ведут борьбу за плацдармы в банковских секторах Китая и Индии. Финансовый империализм становится основной движущей силой рыночной империи 21-го века.
Финансовый капитал: Политическая власть и Экономическая политика Финансовый капитал обладает огромной властью над экономической политикой правительства посредством своего прямого представительства в структурах, контролирующих монетарную политику США через президента и исполнительный совет Федерального Банка (Federal Reserve). Основными критериями при назначении президента Федерального Банка служат «доверие», тесные связи и хорошие отношения кандидата на этот пост с Уолл Стрит. Такие же требования предъявляются и к другим важным экономическим назначениям, включая Минфин, Минторг, МБ и МВФ. Долгое время занимавший пост президента Федерального Банка Аллен Гринспан пользовался огромным уважением и признанием отнюдь не за свои более чем скромные экономические успехи, но из-за проведения политики, выгодной банкирам Уолл Стрит. При Гринспане американская экономика подверглась широкой деиндустриализации, накопила огромный торговый и бюджетный дефицит и пережила два лопнувших спекулятивных «пузыря» (информационные технологии и кредиты и сбережения). Он руководил экономикой , которая достигла беспрецедентных размеров государственного долга – удвоившегося за 5 лет. Гринспановская поддержка бушевского сокращения налоговых ставок для богатых (на доходы и проценты с капитала) способствовала огромному бюджетному дефициту и увеличению неравенства. Его политика по снижению учетных ставок способствовала возникновению спекулятивных пузырей за счёт инвестиций в производство. Его поддержка ничем не сдерживаемого капитала (именуемого «глобализацией») привела к перемещению американских ТНК заграницу (многие из которых экпортируют оттуда в США, увеличивая тем самым дефицит торгового баланса). Вся эта политика, приведшая к катастрофическому состоянию национальной экономики, создала благоприятные условия для внутренней и внешней экспансии финансового капитала, а также для концентрации и объединения банков в 10 контролирующих групп.
Влияние Уолл Стрита на экономику и общественные слои можно наилучшим образом проиллюстрировать на примере Нью-Йорка – центра глобализации. Уровень неравенства в распределении собственности в Нью Йорке является одним из самых высоких в мире. Чуть больше 1% населения контролирует 80% собственности – это можно сравнить только с распределением собственности на землю в Бразилии и Гватемале. Кроме этого, Уолл Стрит тесно связан с недвижимостным капиталом в Нью-Йорке, и оба они стали главной причиной роста цен на покупку и аренду недвижимости, вызвав тем самым потерю более 500000 производительных рабочих мест за последние три десятилетия. Большая часть бывшых производственных площадей была «перепрофилирована» под офисы для финансовых компаний и супердорогое жильё для богатых финансистов. Нью-Йоркский сенатор Шумер - известный своей поддержкой Уолл Стрита - главный из тех, кто винит Китай за потрею рабочих мест в промышленности США, игнорируя при этом существенную роль финансовых и недвижимостных воротил в сознательном разрушении производительного сектора Нью-Йорка. Конечно, упадок производства в Нью-Йорке случился не только из-за финансового капитала; местные капиталисты-промышленники и профсоюзы несут свою долю ответственности. Первые опирались на дешевый труд для увеличения своей конкурентоспособности против Китая (безнадежная затея) – вместо того, чтобы улучшать технологию, вводить компьютеризацию и специализироваться на выпуске первоклассной продукции. Профсоюзы оказывали поддержку своим боссам в упоре на дешевый труд, позволив тем постепенно снизить фактические заработки рабочих до уровня ниже минимального и закрепив это «достижение» в трудовых соглашениях. Вне сомнения, этно-классовые различия между еврейскими профбоссами с шестизначными окладами и низкооплачиваемыми рабочими-латинос и азиатами вкупе с общей классово-этническим положением профбоссов и хозяев способствовали этой провальной политике: потере производственной конкурентоспособности и уничтожению рабочих мест.
Финансовый капитал и война на Ближнем Востоке
Финансовый капитал был до недавнего времени сферой деятельности преимущественно евреев и белых протестантов. В самое последнее время этническая и религиозная база Уолл Стрита расширилась вместе с выходом корпоративного напитала из под контроля семейных банков. Тем не менее, среди нового поколения преуспевающих спекулянтов сохраняется ярко выраженная диспропорция лиц еврейского происхождения, которые вовсе не обязательно религиозны или включены в еврейскую или израильскую общинную деятельность, финансирование или политику. Тем не менее, значительное состоятельное меньшинство видных еврейских банковских и недвижимостных воротил проявляет большую активность в финансировании и продвижении израильской политики как прямо, так и косвенно, через произраильские лоббистские организации типа АЙПАКа и Объединения главных еврейских организаций. Эти лобби находились на передней линии в проталкивании войны с Ираком, бойкота или вооруженного нападения на Иран и этнических чисток палестинцев. Политической силе этих произраильских богатых еврейских финансистов не противостоит никакая организация еврейских банкиров с иными взглядами, или организация христианских, мусульманских или индуистских финансовых магнатов. Посредством политического использования своего богатства, стратегического положения и высокого статуса, это меньшинство политически активных финансистов оказывается способным диктовать ближневосточную политику, пользуясь своей господствующей ролью в спонсировании политических партий (особенно Демократической Партии) , кандидатов в президенты и конгрессменов.
Еврейские и нееврейские критики войны сознательно игнорируют роль меньшинства богатых евреев и их политических лобби в формировании американской политики на Ближнем Востоке, сосредотачивая внимание общественности на американских и заморских нефтяных компаниях («Нет крови за нефть!»). Существует обилие свидетельств за последние 15 лет, что:
Внимательное сравнение публикаций и лоббистской активности нефтяного и произраильского лобби за последнее десятилетие обнаруживает достаточное количество документации, демонстрирующей, что еврейские лобби были настроены гораздо более провоенно, нежели нефтяные. Более того, деятельность «нефтянников» указывает на высокий уровень экономического сотрудничества со всеми арабскими странами и растущую рыночную интеграцию. И напротив, публичные заявления, публикации и деятельность наиболее экономически мощных и влиятельных произраильских еврейских лобби были направлены на усиление враждебности правительства США в отношении арабских стран, включая максимальное давление в пользу войны с Ираком, бойкота и вооруженного нападания против Ирана и американской поддержки израильских убийств и этнических чисток палестинцев.
Наиболее яркой иллюстрацией еврейского влияния на формирование ближневосточной политики США против интересов «Большой Нефти» является политика Вашингтона в отношении Ирана. «Файненшл Таймс» отмечает:
«Международные нефтяные компании имеют многомиллиардные проекты в Иране и проявляют озабоченность дипломатическими нападками (читай – американскими угрозами - Петрас) по поводу иранской ядерной программы».
Несмотря на тот факт, что на кону стояли миллиардные контракты на газ, нефть и нефтехимию, произраильское лобби заставило Конгресс запретить американским компаниям инвестировать в Иран. Развязав яростную кампанию в Конгрессе и в правительстве, еврейское лобби создало климат войны, который противоречит интересам крупнейших нефтяных корпораций, таких как «Бритиш Петролиум» (Британия), SASOL (ЮАР) , «Тотал» (Франция) и других.
Миф о «Войне за нефть» муссируется почти всеми без исключения прогрессивными еврейскими интеллектуалами и повторяется их нееврейскими коллегами, которым категорически запрещается упоминать само слово «АЙПАК» на митингах и в публичных обращениях. Власть политически активных еврейских финансистов в произраильском лобби простирается далеко за пределы американской внешней политики и распространяется на культурную, экономическую и академическую сферы американского общества. Три важнейших события сразу же всплывают в памяти:
В Нью-Йорке из-за еврейских угроз и шантажа была отменена театральная постановка, посвященная Рэйчел Корри – американской девушке-добровольцу, раздавленной израильским военным бульдозером на оккупированных территориях при попытке помешать разрушению палестинского дома. Администрация театра признала, что отмена была связана с «чувствительностью» темы для произраильски настроенных евреев. Поддержка произраильским лобби позиции меньшинства в пользу агрессии на Ближнем Востоке уже подрывает основные свободы американцев и их право на самовыражение.
Вторым примером растущей тирании произраильского меньшинства против наших гражданских свобод является злобная кампания, развязанная всеми крупными еврейскими изданиями и произраильскими организациями против прекрасно документированного эссе, написанного профессорами Волтом из Гарварда и Маршеймером из Чикаго, содержащего критику влияния лобби на американскую ближневосточную политику. От самых правых ортодоксальных еврейских газет и до прогрессивных, типа бывшего социал-демократического «Форвертс», вся еврейская пресса включилась в кампанию лжи и диффамации («Новые «Протоколы сионских мудрецов...»», «антисемитизм», «источники с неонацистских сайтов...»), а также требований об исключении обоих профессоров из академии. Еврейские авторитаристы уже отчасти преуспели. Их пресс-релизы были растиражированы американскими СМИ без какой-либо попытки дать профессорам ответить на обвинения. Гарвардский университет потребовал, чтобы его имя было снято со страниц эссе. Ультра-сионистский профессор Дершовитц и его друзья-фанатики из Гарварда поставили под сомнение моральное право Волта преподавать.
Третий пример: В США и Франции готовятся законы, приравнивающие антисионизм к антисемитизму и объявляющие «преступлением ненависти» свободный протест против израильских зверств и любую критику контроля лобби над внешней политики США. В соединенных Штатах предлагаемые законы примут форму прекращения федерального финансирования тех учебных заведений, в стенах которых будет звучать критика политики Израиля. Пока не заметно какого-либо противодействия со стороны еврейских или нееврейских организаций в академической и журналистской среде этой атаке на свободу слова. Не существует группы еврейских инвесторов, которая бы пожелала профинансировать кампанию в защиту свободы слова и выступила бы против сионистского меньшинства финансовой элиты. В общем, дела идут как обычно...
Мифы и факты: Капитализм и Война Кроме мифа «войны ради нефти» есть ещё несколько распространенных заблуждений:
Миф Преобладание финансового капитала ведет к войне Не существует какой-либо фактической основы для утверждения, что финансовый капитал работает лучше в условиях войны, нежели в условиях мира. На самом деле история показывает, что кризисы провоцируют неустойчивость рынков и их внезапные падения, что отрицательно сказывается на прибыльности финансовых операций. Большая часть финансовых прибылей происходит от слияний и приобретений, которые имеют тенденцию к увеличению в зависимости от условий рынка – не войны. Финансисты, поддерживающие войну, делают это в силу личных идеологических предпочтений, этнической идентификации и посредством этнически-ориентированных, а не финансовых организаций. Так, значительная поддержка меньшинством сионистских финансистов провоенных сионистских лобби меньше связана с их классовой принадлежностью, и больше обусловлена их идентификацией с произраильскими группами.
Миф Многие публицисты цитируют опросы, показывающие, что большинство евреев, как и большинство американцев, не поддерживают войну в Ираке Но фактом остается то, что они не желают критиковать провоенное еврейское лобби или упоминать израильскую роль в подготовке войны через его оккупацию Палестины.
Миф Произраильское лобби - точно такое же лобби, как и все остальные Еврейское произраильское лобби обладает уникальной силой из-за того, что оно имеет в своём распоряжении широкую сеть местных организаций, 150 функционеров на полной ставке в Вашингтоне, дисциплинированно работающих и преданных интересам иностранной державы, Израиля. Более того, это лобби финансируется богатыми типами, занятыми в особо прибыльных секторах экономики. У этого лобби имеется репутация запугивания противников и поддержки друзей Израиля, лояльных людей в Конгрессе, исполнительной власти и в СМИ, которая делает его особо опасным и могущественным лобби.
Заключение Власть финансового капитала и его влияние на американскую экономическую политику имели важнейшие, в основном негативные последствия для экономики США, особенно для нашего жизненного уровня, внешнеторгового баланса и бюджетов. Дерегулированные финансовые рынки привели к рекордным прибылям на Уолл Стрит, но в тоже время, породили серию спекулятивных пузырей, обанкротивших миллионы рядовых инвесторов.
Потеря конкуретоспособности американской индустрией в значительной степени стала результатом перекачки капитала из сферы производственных инноваций в спекулятивную деятельность. Финансы, включенные в спекуляции деривативами и хеджинговые фонды сейчас сравнялись по обьемам со всей американской экономикой и достигли $12 триллионов – условия для финансового краха созрели . Финансовый капитал в своей наиболее развитой форме – деривативах – основывается на опционах на опционы на опционы... которые уже привысили вероятность экономического краха, в то же время расширяя пропасть между банкирами и наемными работниками.
Политическая власть финансового капитала проявляла себя в сфере экономической политики и кадровых назначений; она не была напрямую вовлечена в формулирование или получение прибылей от военной политики. В то же время, она имела совместные интересы, поддерживала и извлекала прибыль из тесных отношений с милитаристской политикой элит в Конгрессе и в правительстве. Эти отношения являются взаимовыгодными. Исполнительная власть дерегулирует финансовые рынки, снижает налоги, урезает социальные ассигнования, назначает дружественных Уолл-Стрит директоров Федерального Банка, и за это Уолл Стрит поддерживает имперских провоенных министров в кабинете и в Конгрессе.
Инвестиционные банки были глубоко вовлечены в прокручивание арабских нефтяных фондов, в широкомасштабные слияния и приобретения на Ближнем Востоке, в то время как активное меньшинство еврейских финансистов спонсировало произраильские лобби, подталкивая США к более агрессивной политике по отношению к арабскому и исламскому миру.
Позиция Уолл Стрита в отношении свертывания демократических свобод варьировалась от сомнительной до авторитарной. С одной стороны поддерживая «Патриотический Акт», они с другой стороны возражали против блокирования приобретения фирмой из Дубаи американской системы портового управления. В то время как активное меньшинство поддерживало запрет на театральную постановку о Рэйчел Корри и финансировало произраильские организации, пытавшиеся прогнать из академии критиков Израиля, большинство оставалось равнодушным.
Растущий авторитаризм и прибыльная финансовая спекуляция связаны с ростом власти финансового капитала.
Оригинал статьи находится:
Перевод Ильи Иоффе
15:43 09.09.2007
Лестат писал(а):
> Не надо много ума, чтобы охаивать лабораторного монстра, которого, фактически, вырастили собственными руками.
Пусть Лестат и моральный уродец, но после этой его убойной фразы, жидосионистов становится уже, действительно, как то жалко... Хотя мы, русские, вроде бы этого сатанинского Монстра и не взращивали - у него явно другой Хозяин-создатель.
15:49 09.09.2007
Проходящий писал(а):
> Трагизм нынешней ситуации заключается в том, что стало невозможным разделить интересы Израиля от предполагаемых интересов Соединенных Штатов, т.е. не от истинных национальных интересов Америки, а от эгоистически и произвольно определенных «национальных интересов» политико-корпоративно-военного комплекса, который контролирует администрацию Буша, Конгресс и обе главные партии. Специфические группы, господствующие сегодня в правительстве США - это глобализированные военная, энергетическая и финансовая индустрия, а также военный истеблишмент США и Израиля. Эти группы буквально взяли правительство в заложники и лишили его всех механизмов демократии. > > Слияние манипулируемых «интересов» решающим образом влияет на политику США на Ближнем Востоке. Когда правительство неспособно отличить свои собственные нужды от нужд иного государства, становится невозможным более утверждать, что оно всегда действует в собственных интересах и что оно не причиняет вреда этим интересам. Покуда национальные государства не прекратили своё существование, а такой день может и вообще никогда не наступить, политический выбор никакой нации не может диктоваться требованиями другой нации. Принятие факта слияния американских и израильских интересов означает то, что США никогда реально не могут действовать как полноценный политический субъект, что они никогда не смогут оценивать свою политику в свете собственных долгосрочных интересов и, следовательно, никогда не смогут знать, почему они проводят ту или иную политическую линию. Неспособность признать эту реальность левыми критиками, умаление ими власти лобби и трактовка ими ближневосточной политики Соединенных Штатов как просто неизменное проявление долгосрочной стратегии представляется особенно опасным.
Я думаю американцы не тупее испанцев, разберутся в конце концов что надо делать!
16:01 09.09.2007
Радует то, что хотя бы в России жидосионисты немного хвост свой сейчас поджали. Даже здесь, на Политфорумз их визгливых русофобских реплик поменьше стало, хотя раньше весь сайт был ими просто загажен. Почуяли похоже \"граждане мира\" смену тренда. Почуяли слабинку и нестабильность в своем американском тылу и осознали, должно быть самые прозорливые из них, чем все это может в глобальном плане закончиться...
16:06 09.09.2007
Проходящий писал(а):
> Понятно, что выгоды от этих отношений имеют обе стороны: Израиль обслуживает корпоративные интересы Америки тем, что использует, и иногда помогает развивать виды оружия, которые производит американский ВПК, а США служат израильским интересам тем, что обеспечивают постоянный приток высокотехнологичного оборудования, позволяющего Израилю поддерживать неоспоримое военное превосходство в регионе. Но только из того обстоятельства, что США имеют выгоду от этих отношений нельзя делать вывод о том, что США являются хозяином Израиля или что Израиль всегда выполняет их приказы или что лобби, помогающее поддерживать альянс двух ВПК, не имеет существенной власти. Обе стороны получают выгоду именно от симбиотической природы отношений между ними, и очевидно, что лобби сыграло ключевую роль в установлении и поддержании симбиоза. > Авторы – бывшие аналитики ЦРУ. > Оригинал находится на: >
Статья очень близка по смыслу пересекается с темой \"Что такое мировой сионизм ?\", является подтверждением этой темы и мыслей в них.
Преобладание финансового капитала ведет к войне 
Многие публицисты цитируют опросы, показывающие, что большинство евреев, как и большинство американцев, не поддерживают войну в Ираке
Произраильское лобби - точно такое же лобби, как и все остальные 
