"На моих глазах убили дочь, а потом меня месяц держали в подвале", - оккупанты расстреляли автомобиль семьи, пытавшейся выехать из Чернигова.
Виктория Коваленко ясно помнит этот момент. "Был взрыв или какие-то выстрелы. Меня оглушило. Разлетелось заднее стекло. Муж крикнул: "Выходи из машины!"
Через девять дней после начала войны в Украине Виктория и ее муж Петр решили уехать из Чернигова, чтобы обезопасить детей. Двенадцатилетняя Вероника – дочь Виктории от первого брака. Младшей дочери, Варваре – всего год.
Они взяли вещи первой необходимости и отправились в путь. Когда выехали с окраин города, в районе села Ягодное дорогу им загородили камни. Петр остановился, вышел и принялся их оттаскивать.
Через несколько секунд их машину обстреляли.
"Обломок порезал мне голову, я истекала кровью. Моя старшая дочь испугалась", - вспоминает Виктория.
"Вероника начала кричать, у нее дрожали руки, поэтому я пыталась ее успокоить. Она вышла из машины, я пошла за ней. Потом увидела, как она упала. Когда подошла поближе, у нее уже не было головы".
В автомобиль попал российский снаряд, вспыхнул пожар.
"Я пыталась сохранять спокойствие, держала на руках меньшую дочь. Нужно было найти безопасное место".
Петра она больше не видела, но его молчание подсказало Виктории, что он тоже мертв.
Она выбежала из горящей машины. Следующие 24 часа были отчаянной попыткой выжить.
Виктория и ее маленькая Варвара скрылись в припаркованном автомобиле, но тут снова началась стрельба. Она побежала к маленькому зданию, где явно обосновались солдаты. Спрятавшись там, она думала, как обезопасить себя и свою дочь.
На следующий день их нашли российские патрульные и отвезли в Ягодное.
Следующие 24 дня мать и ребенок провели в подвале местной школы. На глазах у Виктории умирали люди, не имея доступа к необходимой медицинской помощи.
BBC посетила тот подвал и поговорила с другими людьми, которых там удерживали российские военные. Они рассказали, как людям, в частности детям, приходилось оставаться рядом с трупами в течение нескольких часов. Иногда это продолжалось несколько дней, пока трупы не выносили.
По словам Виктории, в комнате было 40 человек. Света не было, поэтому пользовались свечами и зажигалками. Не хватало воздуха, было тяжело дышать. Выходить в туалет почти не разрешали, поэтому люди были вынуждены использовать ведра.
"От недостатка движения людям было плохо, они сидели на стульях, спали на стульях. Мы видели их вены, они начинали кровоточить, поэтому мы делали повязки", - вспоминает Виктория.
В таких условиях Виктории пришлось мысленно пережить страшную утрату мужа и старшей дочери. Она говорит, что держалась - насколько могла, сосредоточившись на спасении жизни младшего ребенка.
Виктория попросила россиян принести тела Петра и Вероники в школу, чтобы она могла их похоронить.
Она также попросила своего бывшего мужа, отца Вероники, поехать к обломкам автомобиля и сфотографировать останки тел. Но в том, что от них осталось, едва можно было узнать людей.
От сгоревшей машины почти ничего не осталось: куски сгоревшей одежды Вероники, небольшой браслет с подвеской в форме сердца, два автомобильных номерных знака, выбеленных от огня.
Виктория вспоминает день, когда привезли останки тел ее мужа и дочери.
"Было 12 марта. Мне позвонили по телефону и сказали: "Пойдем, увидишь, где они будут лежать". Их похоронили в лесу в двух могилах. И два креста с табличками".
"Мы остались и начали засыпать ящики землей, но начался обстрел, поэтому мы убежали, не успели их зарыть. Это было очень страшно".
Викторию спросили, что она сказала бы людям, которые сделали это с ее семьей.
"Если бы мне дали возможность застрелить Путина, я бы это сделала, – отвечает она. – Рука бы не дрогнула".
Сейчас Виктория и Варвара во Львове в относительной безопасности.
За день до этого рассказа она впервые посетила психолога. "Когда я с людьми, когда что-то делаю и общаюсь, я забываю о случившемся. Но когда я одна, меня накрывает", - говорит она и плачет.
Она показывает брелок – маленькую симпатичную коровку с сердцем на груди. Это подарок Вероники.
К нему прикреплено маленькое золотое кольцо с выгравированными буквами.
"Это из церкви, она купила его для меня. Это амулет, я чувствую, что он спас меня. Он был в моем кармане. Все это время он был там, оберегая меня".
