НАРОД У нас откровенная статья, с претензией на некую философско-аналитическую картину реальной России. Поэтому не станем лукавить и вуалировать очевидности высоким штилем. Практически (за редкими частными исключениями) среди представителей всех трех элитарных сообществ бытует (превалирует) совершенно одинаковое, хотя и выведенное по несколько различным логическим схемам мнение: НАРОД — ЭТО БЫДЛО. Х-представления ближе к следующему объяснению этого факта: быдло, потому что купились на всю эту туфту под лейблом «демократия», хотя прекрасно и гарантированно жили при социализме. Z-взгляды традиционны и не менялись уже полторы сотни лет со времен Верочки Засулич и старика Плеханова: быдло, потому что не доросли и никогда не дорастут до священных западных стандартов, никогда не станут нормальными цивильными бюргерами, всегда будут голосовать за самый кошмарный варварский отстой — «Едро», коммуняк и Жирика, и всегда будут презирать Борю и Гришу — этих светочей и просветителей. (Людям просто непонятно, что это два разных человека). У Y-структур нет идеологии, они считают, что люди — быдло, потому что лузеры и не смогли вписаться в их круг. Это слово все громче и отчетливее звучит в приватных беседах и оценках происходящего, изредка прорываясь на страницы печатных изданий. Слово «быдло» пришло из польского языка — в значении рабочая скотина — что, впрочем, для нас несущественно, поскольку значения слов далеко уходят от первоначальной этимологии. Так и в данном случае, то, что в обыденном лексиконе понимается под словом «быдло» и шире и глубже первоначального смысла. «Быдло» отрицает личность во всех ее проявлениях. И прежде всего такие черты как свобода, собственность и достоинство. Прежде всего, отрицается свобода. Такого понятия в сознании «быдла» просто не существует. Есть — дурь, блажь, своеволие, одним словом опасное девиантное поведение. Рабство, тотальная зависимость от хозяина составляют существо мироощущения «быдла». Попытаемся разобраться в сущности этого явления и объективности подобных представлений элит. Конечно, шесть веков крепостного рабства (правда, с неодинаковой степенью закрепощения различных групп в разное время) не прибавили нации мобильности и инициативности. Рабское состояние, передающееся из поколения в поколение, привычка к полунищему беспросветному прозябанию, полная зависимость от воли барина и прихотей климата в огромной северной стране, лежащей практически полностью в зоне рискованного земледелия, вырабатывают в людях совершенно другие качества. Стойкость, мужество, неприхотливость, толерантность, креативность (безмерную), привычку к двойным стандартам, изворотливость, хитрость, лицемерие, безынициативность, уход от ответственности. Этот коктейль из великолепных и дурных качеств намертво прикипел к образу жизни и мышлению русского и других коренных народов нашей страны. От 70 до 85% населения Российской Империи к 1861 году пребывали в таком или близком состоянии. Запомним, никакие не крестьяне — рабы. Не марксовый классический феодализм — рабство… Государственные крестьяне чуть лучше, дворовые люди чуть хуже, суть не в этом... Так ведь и с реформой не было окончательно упразднена личная зависимость, еще 10-30 лет бывшему помещичьему «скоту» приходилось отрабатывать барщину на хозяйских полях, чтобы выкупить и спокойно пахать свой несчастный надел. К этому необходимо добавить тот факт, что в глубоко-сословной, практически кастовой стране начисто отсутствовали «социальные лифты». Вероятность умереть в том же состоянии, в котором человек и явился в этот прекрасный мир, активно стремилась к 100%. Михайло Ломоносов абсолютно случайно явился в Москву, будучи свободным помором, а вовсе не безгласным рабом. На всю Россию-матушку этих поморов было не более 30 тысяч душ. Много ли поколений прошло с тех пор, когда первобытно-неграмотная Русь зимовала под одной крышей со скотом (так теплее скоту), детки прихлебывали пустые щи из общего котелка, а глава семейства, изрядно отхлебнув из мутной бутыли, лежал на печи и весьма креативно изобретал причину, для того, чтобы и дальше отлынивать от работ по постройке господских конюшен? От четырех до шести поколений. Под крепостным ярмом таких поколений прожило в пять раз больше. Нигде в Европе, тем более в Северной Америке, никогда в Японии или Китае, такое не могло бы присниться и в страшном сне. Вводились разные ограничения, во Франции и Германии даже имелась легкая форма крепостничества (личной зависимости). Кстати, в прекрасной Франции, благодаря многовековой и весьма легкой степени презрения «благородных господ» к честным буржуа, те вволю порезвились во времена Великой Французской революции, вырезав, в том числе и нетрадиционными способами около трех миллионов человек. Чего стоило одно подавление мятежа в Вандее… В Англии проводились массовые «огораживания» — изгнания вольных крестьян — «йоменов» с их земельных участков, в США известная этническая группа находилась около полутора веков в состоянии рабства (гораздо, впрочем, более мягкого, чем русские крестьяне). Но, повторяю, со времен Древнего мира нигде, ни в одной стране так и столько не эксплуатировали, не давили и не ломали душу подавляющей части населения страны. И когда современные историки утверждают, что большевики сломали русскую деревню и традиционный крестьянский уклад, им будет небесполезно оглянуться в совсем недалекое прошлое и отдать себе отчет, что же с этими людьми творили помещики-крепостники на протяжении шести веков. И почему озверевшие толпы «быдла» поднимали на вилы своих благородных хозяев, катали их в бочках с гвоздями, топили баржи с белогвардейцами посреди широких русских рек, жгли их шедевральные усадьбы и творили дела, которые не годится описывать ни в одной широкодоступной публикации. Поэтому запомним, что народ — это сумма его генетической и исторической судьбы. И к революции 1917 года подошел именно такой народ — взбунтовавшиеся, малоуправляемые бывшие рабы с массой прекрасных и, одновременно, отвратительных качеств. И именно на этих людях сначала большевики, разгромив всех конкурентов, а впоследствии т. Сталин, разгромив почти всех большевиков, поставили большой модернизационный эксперимент по созданию «нового человека» и построению общества «нового типа». Новая советская элита, сформировавшаяся после революции 1917 года, и основательно обновленная репрессиями 30-х годов имела четкие стратегические установки на проведение форсированной индустриализации страны и на достижение Советским Союзом уровня экономического развития наиболее передовых капиталистических государств. Советская элита не только имела эти стратегические цели, но была заинтересована в их реализации. Для всех ее представителей — начиная от «красных директоров» и кончая руководителями правительства — каждый успешный шаг по пути модернизации страны означал укрепление и повышение их собственного статуса. Это в равной мере относилось и к хозяйственной, и к военной, и к партийной, и к административной элите. Сталин не просто пытался сделать гигантский прыжок из патриархального в модернистское общество. Он пытался перескочить стадию «модерна» и привести свой народ в принципиально новую реальность. В экономической базе этой реальности лежал бы все тот же модернизм, а вот ценностная основа нового общества стала бы принципиально иной. Помимо поклонения «культу разума», урбанизации (фактической ликвидации крестьянского уклада), создания передовой науки и тотальной индустриализации, что предполагает любая «модернистская» программа, сталинский проект претендовал на нечто большее. Советское общество, по замыслу Хозяина, должно было соединить черты классического «модерна» с чертами «нового мира», мира примата коллективного над частным, мира самопожертвования во имя Идеи, мира, отрицающего Бога, но при этом проникнутого самыми настоящими раннехристианскими ценностями. Эта невиданная доселе конструкция «советского человека» была реализована на меньшей части общества и потерпела историческое поражение исключительно благодаря нежеланию большей части народа не только переходить к состоянию высших форм человеческого мироустройства, но даже сделать шаг от патриархальности к модерну. Разбитые дороги, пьянство, скотство — повсеместные явления сегодняшней России — суть «приветы» из темных веков крепостнического рабства. Советский проект «СОЦМОДЕРН» предполагал использование принципиально важного фактора — социальной консолидации активной части населения. Без обеспечения поддержки модернизации со стороны большинства населения советский модернизационный проект не мог бы рассчитывать на успех. Без этого условия никакие репрессивные меры без не смогли бы поднять народ на гигантские исторические, невиданные свершения. Однако репрессии делали свое дело. В стране присутствовал страх, его ощущал каждый, но это был страх перед своей ленью, перед своим эгоизмом, перед своим непрофессионализмом, перед всем тем, чем вдоволь одарила народ бывшая крепостная система. Хотя, надо признать, что в некоторых случаях, это был непосредственный страх перед НКВД. Стратегия форсированной модернизации была самым тесным образом связана в советской системе с идеологией и политикой эгалитаризма (всеобщего реального равенства) и развитием социального творчества. Система эгалитаризма провозглашала (и в значительной мере осуществляла на практике) тот принцип, что участие в модернизации дает каждому гражданину равные возможности не только проявить и реализовать свои способности, но и выдвинуться на любые позиции в государственной иерархии. Одновременно происходило прославление и «обожествление» таких ценностей, как солидарность, коллективизм и взаимопомощь. Но мы отвлеклись от главного. Народ, также как и элита делится на X и на Y-группы. Z-группы в народе нет, это исключительно элитарная позиция (именно поэтому практически отсутствует электоральная поддержка правых Z-партий). Х-группа составляет до трети населения. Это — справедливые люди, в основном, неудовлетворенные нынешней жизнью, честные, открытые, общительные товарищи. В целом, они высокообразованны (думаю, что лучше всех в мире) и скромны. Они считают Советскую модель идеалом гуманистического государства, и признают лишь себя и себя подобных истинной элитой. Их дети воспитаны в основном в тех же традициях, и, пополнив свои знания новомодными концепциями, представляют из себя важнейшую и наиболее актуальную часть общества. Идеалами для них являются Зоя Космедемьянская, Алексей Стаханов, Юрий Гагарин и Владимир Путин. Особенно они любят Демиурга, гордятся им. Он освободил их от ненавистного Горбачева-Ельцина. Он восстановил их право быть независимыми людьми. Он воплотил собой дремавшие в их подсознание желанные образы справедливого русского царя и Сталина. Х-группа желает и жаждет перемен. Они хотели их всегда, еще в самое отдаленное советское время, когда стало очевидным, что Хрущев и Брежнев основательно притормаживают страну. Они поддержали раннего Горбачева, поверив в его демагогию об «ускорении» и «перестройке». В их понимание перестройка была модернизацией, завершением незаконченного сталинского проекта. Когда они поняли, что перестройка есть нечто прямо противоположное — деиндустриализация и откат к примитивной патриархальной модели с вкраплениями дикого раннекапиталистического уклада, то отвернулись от последнего генсека и прокляли его. Они оказались правы, «олигархическая» концепция, сложившаяся в стране середины 90-х годов, была лишь возвратом стремительно деградирующего общества на 80 лет назад, когда дяди, двоюродные братья и прочие родственники Николая II, пользуясь его очевидной дегенеративностью, до нитки обворовывали российскую казну, усиленно лоббируя и «крышуя» нечистых на руку коммерсантов. Российская империя, кстати, рухнула именно в связи с полной неспособностью царско-олигархического режима наладить основы национальной экономики воюющей страны. Y-группа населения России — это те, кого принято называть реалистами, а точнее -«пофигистами», и это — большая часть населения страны. С их точки зрения, жизнь либо удалась, либо она плоха, но хоть как-то устроена, хотя, конечно, последнее время уже не так классно, как было год-полтора назад. Модель поведения этой группы заключается в полном погружение в личные проблемы, абсолютного отсутствия какого-либо интереса к процессам, происходящим в обществе и государстве, если это их не касается непосредственно (индексации, пенсии, турпоездки и т.п.). В зависимости от уровня амбиций кто-то из них мечтает пробиться в ряды богоизбранной элиты, отдавая, впрочем, себе отчет в небольшой вероятности такого сценария — ведь «социальные лифты» захлопнулись вслед за советской властью. Эгоизм, приспособленчество и боязнь перемен — вот главное, что характеризует эту группу. И, повторимся, это вовсе не отрицательные качества. Это то, что народ объективно получил в наследство от своей исторической судьбы. В основном, мы имеем феодально-крепостнические пережитки, которые «соцмодерн» просто не смог и не успел стереть и окончательно ликвидировать. Ни о какой модернизации Y-группа не мечтает, как не мечтает вообще ни о чем, кроме роста своего благосостояния. Однако сопротивляться модернизации эти люди не смогут, по этой же самой причине: они не понимают, что это. Кроме того, никакой организованной партии, представляющей интересы Y-части населения, в России не существует. В отличие, скажем, от Х-группы, интересы и чаяния которой отчасти представляет КПРФ.
