Спекуляция в России, во время Первой Мировой Войны
pustoi
0 428 23:40 22.06.2018
Продавцы у нас во время этой войны искусственно взвинтили цены на всё
17 (04) августа 1916 газета «Раннее утро» пишет: Мир Экрана. Спекуляция, конечно, не могла не коснуться и кинематографических предприятий… Прокатные конторы так взвинтили цены на картины, что в провинции некоторые театровладельцы даже закрыли свои театры. До войны русския картины продавались по 65—75 коп., а заграничные — по 45—50 коп. за метр. В настоящее время на русские ленты цена стоит 90 к. — 1 р. 10 к. и 1 р. 20 к., а на заграничные — 70—75 к. за метр, а, между тем, прокатные конторы берут за метр в три и даже пять раз больше. Цены проката картин с 1,200—-1,300 руб., теперь искусственно взвинчены до 2,500 и даже 3,000 рублей!
4 ноября (22 октября) 1917 газета «Газета для всех» пишет: Дневник гражданина. Цены на шерстяные изделия растут ежедневно. Что стоило вчера 30 р. — сегодня стоит 50 р.
28 (15) ноября 1917 газета «Газета для всех» пишет: Тяга на Дон. Обыватели, сомневающиеся в возможности безопасно прожить в Москве, массами выезжают в область Войска Донского. На этой почве развилась необычайная спекуляция железнодорожными билетами. Во всех прямых поездах все места на Новочеркасск расписаны до 1-го января. Перекупщики продают билеты в обыкновенных вагонах 1-го класса по 600 рублей, в международных вагонах до 1000 рублей. Соответственно взлетели цены на предметы первой необходимости и в Донской области. Так, в Новочеркасске квартира о четырех комнатах обходится не дешевле 15 тысяч рублей в год, и богатые люди платят бешеные суммы, не торгуясь.
4 октября (21 сентября) 1917 газета «Газета для всех» пишет: Спекуляция мехами. На меховом рынке небывалый ажиотаж. Цены стремительно поднимаются и по сравнению с прошлым сезоном увеличились на 1,000%. Так например каракуль, расценивавшийся в прошлом году по 6—7 р. за шкурку сейчас стоить на рынке 60—70 руб. Это самый, так сказать, ходкие и дешевый товар. Цены на другие меховые товары, как соболя, лисьи шкурки и др. повысились еще в большей пропорции. Повысились конечно страшно цены и на готовые меховые платья. В прошлом году цена на саки в 400 -500 рублей считалась самой дорогой. К наступающему зимнему сезону цены на каракулевые саки ниже 2000 руб. нет. По поводу ажиотажа меховщики заявляют, что цены взвинчены спекулянтами. Задача для малолетних: — Как называются сами меховщики…
5 октября (22 сентября) 1917 газета «Газета для всех» пишет: Откуда? Никогда так не спекулировали на галошах, как сейчас… И что удивительно: у магазинов «Богатыря» целыми днями череда… Простаивают за парой галош целый день… А пройдитесь по Толкучке, Сухаревке и в палатках найдется сколько угодно галош… Конечно, от цен в жар бросит… Но секрет здесь другой: Откуда у торгашей такая масса галош? Палаточники не знают стыда и «сдирают» зa дамские холодные галоши 18—20 рублей… Никогда так не процветала заливка старых галош, как в нынешнем году… За заливку берут 5 — 6 рублей… — Да в уме вы? — удивляется обыватель. — Вполне… Попробуйте ка купить состав.
9 октября (26 сентября) 1917 газета «Газета для всех» пишет: Спичечный голод. Цена на спички выросла за последние четыре дня в два раза. Говорят, что скоро спички будут дороже папирос
18 (05) октября 1917 газета «Вечерние новости» пишет: Могилы дорожают. Все стало дорого, не остают и кладбища. «Места упокоения» на московских кладбищах возросли в цене в 5 — 6 раз. Объясняется такое повышение дороговизной оплаты труда кладбищенских рабочих, в последнее время получающих поденно 7 — 8 рублей, не считая «чаевых». Но даже и также повышение с 2 — 3 рублей труда нескольким десяткам рабочих на каждом кладбище не может быть признано отвечающей теперешней цене вырытых могил против прежних цен. Следовательно и здесь налицо: - Спекуляция.
28 (15) октября 1917 газета «Петроградский литок» пишет: Поселившиеся на лето у ближайших станций по Балтийской и Варшавской жел. дор. дачники к концу лета приуныли, ибо возвратиться обратно в столицу представилось затруднительным. Причина — неимение свободных квартир и даже, комнат. К тому же страшно повысили цены ломовые извозчики, за перевозку домашнего скарба….
28 (15) октября 1917 газета «Петроградский литок» пишет: Мародерство. Цены на консервы и другие нетаксированные продукты растут с каждым днем. Банка килек стоит теперь около 3 руб., миноги 3 р. 50 к. за десяток, малороссийское сало 6 — 8 руб. (это вместо прежних 40 коп.), копченая селедка 1 р. 50 к — 1 ф. 70 к. штука. ветчина 5−6 руб. фунт, сыр 5 руб., лимон 80 к. — 1 руб.
10 сентября (28 августа) 1917 газета «Ревельский наблюдатель» пишет: На рынке понизились цены на некоторые продукты. Так например стоит четверик картофеля 3 рубля (раньше 10 руб.), кочан капусты 20 коп. (раньше 1 руб).
11 сентября (29 августа) 1917 газета «Вечерние новости» пишет: В последние 2 дня положение в Петрограде с продовольствием признавалось весьма серьезным. Цены на все продукты колоссально возросли.
17 (04) сентября 1917 газета «Вечернее время» пишет: Продовольственные курьезы. Горе-продовольственники не знают как и выпутаться из продовольственной разрухи и потому клевещут направо и налево. Они не постеснялись даже оклеветать министерство продовольствия, приписывая ему не только таксу на телятину, но и неудачно объяснимую причину появления ее. Они говорят, что министерство пришло к заключению о хищническом истреблении скота «вследствие непомерного повышения цен». Сомневаемся, чтобы министерство могло прийти к такому нелепому заключению. О каком хищничестве можно говорить, когда в столице нет ни мяса, ни скота, ни телятины, или очень мало. Еще меньше можно говорить о непомерных ценах, вызванных хищничеством, когда они взвинчены вследствие спекуляция. Но этого мало. Спрос па телятину уменьшался по мере повышения цен и когда цена достигла 3—4 р., то она была недоступна рядовому покупателю, а на рынках появлялась в самом ограниченном количестве. Где же хищничество? Если оно и замечается, то совершенно в другой плоскости. Такса на телятину появилась 27 августа в 1 р. 24 к. — 1 р. 60 к. фунт, а на рынках никто не продает ее по таксе и даже не замечают таксы. Только под угрозой реквизиции на другой день спустили сразу цены с 3 р. 50 к. на 2 р., а в течение прошлой недели опять каждый день повышали и сегодня довели до 8 р. И это будет до тех пор, пока телятина не исчезнет с рынков. Но исчезнет она, тоже самое будет проделываться с бараниной. Реквизировать может всякий, а организовать торговлю и снабдить население достаточным количеством продуктов дано не всякому, а тем более «организаторам голода».
27 (14) августа 1917 газета «Вечернее время» пишет: Пока собирались распубликовать закон о нормировке цен на квары и комнаты, комнатная свистопляска достигла, невероятных пределов. Не так с квартирами, как с комнатами, спекулируют решительно все и домовым комитетам предстоит громадная возьня, чтобы сбить сколько-нибудь цены, доведенные до 100—150 руб. за комнату. Первым и главным предлогом для взвинчивания цен служит дороговизна дров. Как винтят цены — показывают следующие примеры. Соддатский депутат Бернатович, живущий на Кирилловской ул., потребовал за пустую комнату 70 руб. в четвертом этаже, платя сам 60 руб. за четыре комнаты. Одна дама с 10 Рождественской потребовала за две пустых комнаты в пятом этаже 180 руб., платя за пять комнат 100 руб. Статский советник с 7 Рождественской потребовал за две маленьких комнаты в пятом этаже 150 руб., платя за пять комнат 80 руб. Инженер Горский с 8 Рождественской потребовал за две комнаты 150 руб, и деньги за год вперед <nobr>и т. д.</nobr>
3 июля (20 июня) 1917 «Маленькая газета» пишет: …Главный факт этих дней для России в том, что города увеличивают цены на все товары, а деревня оставлена при твердых ценах на свой хлеб! …
23 (10) июня 1917 «Газета для всех»: Дневник гражданина. Завсегдатаи кафе жалуются на то, что, несмотря на вывешенные всюду объявления, служащие, как и прежде, берут «на чай». Таким образом с граждан берут и хозяева заведения, повысившие цены на 20 — 30 процентов и те, кто подают. Неужели это правда.
11 февраля (29 января) 1917 газета «Раннее утро» пишет: На Турецком фронте. От некоего г. А—ва из Енакиево в комитет поступило предложение на поставку подковных шипов по цене 110 р. за 1,000 шт. Г. А—ву отправлена телеграмма следующего выразительного содержании: «Крайне удивлены вашим спекулятивным предложением, так как цена преувеличена более, чем вдвое».
27 (14) февраля 1917 газета «Вечерний курьер» пишет: Затруднение фотографической промышленности. В настоящее время русские фотографы профессионалы переживают острый кризис необходимых для их работы химических препаратов и других различных принадлежностей. Почти все материалы получались из-за границы и их запасы сейчас в России совершенно исчерпаны. Правда в небольшом количестве эти материалы поступают из Швеции, но их далеко не хватает на всех потребителей. Благодаря создавшемуся положению цены на товары страшно возросли, так, например, общеупотребительный в фотографии гипосульфит возрос с 10—12 коп. за фунт в розничной продаже до 1 р. 20 к. при покупке оптом. В особенности вздорожала бумага для печатания позитивов и ее сплошь и рядом совершенно нельзя получить.
28 (15) февраля 1917 газета «Вечерний курьер» пишет: ….Так поступают дамы в Италии, а у нас уже сейчас, несмотря та то, что до весеннего сезона еще далеко, дамы спешат заказать себе весенние шляпки, цены на которые возросли до невероятных размеров, но это не останавливает наших модниц.
