Советское кино, как единственная культурная отдушина на нынешнем российском телевидении
Анатолий Северянин
13 324 13:50 11.01.2015
Когда в новогодние праздники начинаешь смотреть телевизор, вновь ловишь себя на мысли, что среди всего этого потока современных гламурных шоу, криминальных телесериалов и фильмов, большинство из которых забывается на следующий после просмотра день, среди всего этого засилья Голливудом, старые добрые советские киноленты, детские фильмы и мультики, являются точно отдушиной, глотком свежего воздуха для нормального русского человека!
Причем не важно – смотришь ты какие-то еще довоенные советские фильмы, ленты 50-х – 60-х годов или же кино времен «развитого социализма» - всегда понимаешь, что это шедевр, в который вложены колоссальные человеческие усилия! Сценарии, режиссура, подбор и игра актеров – все практически безупречно! А художественная и культурная планка этих работ находится на недосягаемой для нынешнего российского кинематографа высоте!
Это поразительно, но в атеистическом СССР фильмы, как для взрослых, так и для детей, получались намного более одухотворенными и культурно поучительными, чем в нынешней уже как бы «духовно свободной» России! Хорошие русские песни и лица русских актеров присутствовали тогда на экранах намного в большем объеме, чем сегодня.
Вышло так, что киноискусство для простых рабочих и колхозниц, оказалось на порядок выше искусства для нынешнего «креативного класса» - всех этих продвинутых менеджеров, юристов и экономистов.
И низкий поклон всем советским кинорежиссерам и всему советскому кинематографу за то, что он до сих пор позволяет сдерживать окончательное расчеловечивание и дерусификацию нашего телевидения!
14:56 11.01.2015
В основном согласен. А при виде на экране Михаила Ширвиндта, показанного здесь на предпоследнем фото, сразу переключаюсь на любой другой канал.
18:31 14.01.2015
Если бы российский кинематограф не "поддерживали",словно инвалида какого,то и сейчас могли бы делать Кино,а так... На счёт "духовной свободы"в России, так это не свобода вовсе,а какой то вакуум. Советское мировоззрение отвергли, новое создать-так это потрудился нужно. Вот и заполняют культурное пространство всякой ерундой.
19:45 01.02.2015
Солнечный мир Галина Иванкина
выставка «Советское детство» в Музее Москвы
«Детство, детство, детство - это свет и радость. Это - песни, это - дружба и мечты. Детство, детство, детство - это краски радуг. Детство, детство, детство - это я и ты!»
Из детской песни эпохи развитого социализма.
В советской прессе часто встречалась устойчивая формула: «Два мира – два детства» и все тут же понимали, о чём идёт речь. Детство №1 было априори солнечным и ярким. Горели пионерские костры, пахли новогодние мандарины, а бодрый голос из радиоточки пел о том, что «…завтра будет лучше, чем вчера!» Здесь всё казалось правильным и чётким, как ученические прописи. Мама мыла раму. Октябрята – внучата Ильича. Партия – наш рулевой. Берегите родную природу! …Лето и дача. Позывные радио «Маяк». Песни советских композиторов о романтическом БАМе и новости о перевыполнении плана в далёком, запредельном Братске. Шум электрички и запах сирени. Журнал «Юный натуралист» и – бабочка-лимонница с интенсивно-жёлтыми крыльями. Растрёпанные тома «Занимательной физики» и «Фаэты» Казанцева. Велосипед «Орлёнок» и немецкие куклы... Не правда ли, узнаваемо, если тебе – за 40?
Но не таким было Детство №2 – оно рисовалось тёмным и непредсказуемым. В нём бродили и спотыкались худосочные дети, мечтающие не просто об эклерах, но и о хлебе. Они играли в гангстеров и полисменов, заламывая друг другу хилые руки. Их старшие братья дрались и пьянствовали в дешёвых пабах. Их отцы стояли в очереди на бирже труда. Это уже потом, в эпоху всеразрушающей Перестройки, нам было спето чеканное: «…Здесь женщины ищут но находят лишь старость / Здесь мерилом работы считают усталость...» И вот тут начинается, пожалуй, самое дикое – мы тогда поверили, что это именно «здесь», а в детстве мы были свято уверены, что всё это, как раз, – «там». У них в Лондоне и в Чикаго. Детство №2 – капиталистический мир с его чистоганом и наживой, со спёртым воздухом и невозможностью мечтать. Точнее, грезить там полагалось только о миллионе. Но и богатые отпрыски не казались счастливыми – они были депрессивны и затурканы, хотя, и завалены до потолка игрушками, как юный наследник из французского фильма «Игрушка». Нам было его очень-очень жаль, хотя, советским детям в самых роскошных снах не виделись такие машинки, плюшевые медведи и прочие роботы. Даже тем счастливчикам, кого в СССР полупрезрительно-полувосторженно звали «мажорами». Да. Капиталистическое недо-детство казалось ущербным, жестоким и совершенно не праздничным – замурзанный подросток подрабатывал мытьём «Бьюиков» и, дрожа над каждым центом, сладостно фантазировал, как через много лет уже его супер - машину станут драить такие же заморыши из трущоб. Но у нас же было Детство №1 с его обязательным образованием и таким же обязательным Счастьем, ибо советское детство было априори счастливым!
Итак, Музее Москвы на Зубовском бульваре проходит интересная выставка – «Советское детство». Точнее, её устроители назвали сие модным словом «инсталляция», но суть не в этом. Это не просто экспозиция, это – наша общая историческая память. Каждый человек, попадая в пространство инсталляции, тут же наполняется воспоминаниями. Мелькают образы, детали, смыслы, названия. Именно эту куклу мне подарили на день рождения в первом классе! Это мой велосипед… А это моя любимая книжка. Мы тоже собирали макулатуру, а вот металлолом только один раз и так изгваздались, что влетело от бабушки! Зрители не молчат (хотя, музеи любят тишину и благоговение), но переходя от одного «артефакта» к другому, весьма активно комментируют всё, что попадается им на глаза. Вот женщина средних лет рассказывает своей взрослой, модно одетой дочери торжественном приёме в пионеры. Девочке скучно - она монотонно жуёт жвачку и водит пальчиками по экрану мобильного устройства. Зато в разговор включается молодой дядька – он в силу возраста не успел вступить в красногалстучное братство – в апреле 1991 года он стал октябрёнком, а потом – …всё покатилось с треском! Ему - интересно, он принимается расспрашивать о пионерской жизни, о лагерях и «Зарницах», говорит, что жалеет о…нет, не о социализме, а о том детстве, о Детстве №1, которое у него не случилось. Возможно, мы что потеряли и утратили? А вот две юные хипстерши – фотографируются на фоне экспонатов. «Прикольно, да?» Они – любительницы ретро-штучек, винтажа и старых приёмников «с тёплым ламповым звуком». Для них ГДР-овские куклы, пластинки с записями сказок и коричневые школьные платьица – часть их стильно-винтажного мира, где «винил круче цифры». Им любопытно – они жадно фотографируют все экспонаты, подолгу застревая около вещей 1950-х годов. «Мы в этом году ёлку нарядили бабушкиным игрушками – там был космонавт и спутник, а ещё какие-то овощи… И бусы – стеклянные облупившиеся бусы сталинской эпохи…»
Юные леди, по счастью, не заморочены политикой и пропагандой – для них сталинская эпоха – это изысканная «Первоклассница» с её чернильницей и перьями, с белым фартучком и гимназическим политесом. А вот худосочный желчный мужичок, который пытается «говорить правду» о неприглядных сторонах советского бытия: «У всех всё было одинаковым! В пионеры – загоняли. Все эти «Артеки» и «Юности» с «Орлятами» - мини-Гулаг категории light… Хорошо, что сейчас этого нет…» Зачем пришёл? Оказывается, был на другой выставке, а сюда запрыгнул, дабы сказать себе и людям: «Этого не должно повториться!» На него смотрят с неприязненной жалостью, а он продолжает вещать о комковатой, склизкой манной каше в окраинном детском саду, о матери-переводчице, которая одна его тянула, о прыщавых злыднях, которые не давали ему проходу во дворе и – о единственной отдушине в виде музыкальной школы.
Кстати, в этом он прав – каждая вторая мама тащила своё чадо в музыкалку. А там все эти гаммы, и потом - «Этюд» Черни, «К Элизе», «Лунная соната». И - …прогуливать сольфеджио - в кинотеатре «Слава» с «Пиратами XX века» и самым вкусным на свете мороженым. Среди экспонатов мы видим ещё одну удивительную вещь – игрушечное пианино, которое покупали едва ли всем девочкам-дошкольницам. Это бы не столько музыкальный инструмент, сколько изящная деталь кукольного интерьера. Что ж, каково настроение времени, таковы и детские игрушки – в интеллигентские 70-е было модно-популярно говорить, думать и спорить о музыке. Отсюда и фортепьяно-для-куклы, ибо сыграть что-то дельное на нём было попросту невозможно… Хотя, разумеется, девочкам нравились и немецкие «почти настоящие» сервизы, которые были, разве что пластмассовыми, и крохотные наборы мебели «Жилая комната», где в числе предметов мог оказаться даже маленький телевизор.
…Инсталляция устроена таким образом, что нам показано не линейно-историческое развитие детского социума в СССР, но некие пласты восприятия – «школьная жизнь», «общественная работа», «любимые книжки», «наши друзья-игрушки», «телевизор с мультиками» и так далее. Более того, всё это творчески перемешано, и в первую минуту может показаться несколько хаотичным – поначалу хочется задать вопрос: «А зачем этот предмет находится именно тут?». На самом деле, именно так устроена наша память – в ней пионерский галстук и …плюшевый мишка могут составлять единое воспоминание о каком-нибудь далёком и почти нереальном 1973-м годе, вместе тем, мы чётко осознаём, что эти вещи символизируют совершенно разные смыслы и образы.
Ещё один интересный момент - авторы инсталляции намеренно помещают рядом фотографии 1950-х и, например, 1970-х – зритель старшего поколения тут же «схватывает» всю картину своей жизни: «Вот я - первоклассница с громадным букетом, а вот уже поколение моей дочери – и лица другие, и мода иная…» Зритель имеет возможность оценить – было ли советское общество динамичной структурой или, как ныне любят говорить господа-либералы: «Годами ничего не происходило. Застой мыслей… и только одни юные пионеры сменяли других – ровно таких же».Их крайние оппоненты не отстают, утверждая, что после 1960-х годов любой разговор об СССР окажется профанацией, ибо того светлого и возвышенного бытия, которое было заложено при товарище Сталине, а потом воплотилось в космическом десятилетии, попросту не стало уже на излёте 1960-х. И дети стали хуже, и подростки – циничнее: потянулись за жвачкой и запросили буржуйские джинсы. Вспомните карикатуры и фельетоны 1970-1980-х годов – детки и молодёжь гонялись за лейблами ничуть не меньше, чем их родители-филистеры. Несомненно, всё это было, и в школьных компаниях эпохи Застоя/Перестройки котировались обеспеченные детки, «упакованные в фирму». Вместе с тем, всё чаще вспоминается не это – не привозные наклейки и не импортные фломастеры, и даже не первые джинсы, которые, как первая любовь, помнятся вечно. Сегодня хочется говорить именно об утраченном – о том, что считалось беспримесно-советским – о пионерских сборах, Кремлёвской Ёлке и кукольном театре Сергея Образцова. Кстати, на выставке вы не увидите ни одного раритета, связанного с «неприглядной» стороной детского бытия – никаких рогаток и брызгалок. Никаких воспоминаний о намыленной доске и телефонном хулиганстве... Вместе с тем - ни слова и о подростково-детской лейбломании, которая в позднем СССР была настоящей эпидемией… Мир выставки – идеально-стерилен, без тайных и тёмных сторон. Её герой – эталонный школьник из учебника. Хорошо учится, помогает старшим, собирает металлолом, делает скворечники. Из неформального и выбивающегося за рамки пионерского воспитания – девичий песенник с наивными любовными куплетами. Не существует ни юных дворовых гопников, ни высокомерных «мажорок», ни малолетних диссидентов, которые прячут в карман свой пионерский галстук. Здесь выставлено именно то, что должно быть в «правильном» советском детстве.
Ещё один немаловажный момент – принципиальная узнаваемость всех экспонатов. Для кого-то, возможно, это является признаком нашей общей ущербности – у всех девочек одна и та же кукла; у всех мальчиков один и тот же набор солдатиков. Потом – единая для всех книжка про Незнайку на Луне плюс хоровая песня про «…взвейтесь кострами…!» На деле же, именно коллективная память является прекрасным сплачивающим инструментом. Люди, приходя на выставку, принимались бурно общаться – вспоминая, споря, сравнивая. Что смогут дружно вспоминать ребятки 2000-х? «У меня была Барби с домиком и бассейном, а у тебя - старая мамина кукла, которую ей купили ещё на излёте советской жизни? Или: «Я был в Диснейленде и на Бали, а ты на даче у бабушки? Да ты лошок, милый!» Безусловно, тут играет роль не только материально-социальное расслоение, которое стало нашей реальностью (ау, капиталистическое Детство №2 из наших страшных снов!). Сын ресторатора или дочь бывшей фотомодели (а ныне – писательницы дамских романов и гламурной тусовщицы) иначе смотрят на мир, чем дети офицера или врача. Не потому, что ресторатор с «писательницей» таскают своих чад по бутикам и дорогостоящим мероприятиям, а доктору из поликлиники надо ещё решить – что покупать ребёнку: лыжи, которые он просил или всё-таки новое пальто? В советские времена тоже были отпрыски высокооплачиваемых и «выездных» работников Внешторга, Зарубежтрансстроя и Морзагранпоставки, но их взгляды на жизнь формировались не только надменными папашами, которые уже тогда хотели жить «как в Европах».
Эти дети тоже носили красные галстуки, таскали макулатуру и читали «Занимательную физику». По телеящику они, как все, смотрели киножурнал «Ералаш», а их ученические тетради (пусть и одетые в импортные обложки) стоили всё те же 3 копейки и содержали на последней странице таблицу умножения. Наличие в их домашнем пространстве импортного холодильника не делало их принципиально иными. Мы все были частью единого организма под названием «советский народ», а дети – без учёта социальных различий – именовались «советской детворой». Как пелось в старой песне 1950-х годов: «Ровесницы, ровесники, девчонки и мальчишки, / Одни поём мы песенки, одни читаем книжки». Современные же дети разобщены и разделяют их не только социальные рамки – нет ни общей идеи, ни коллективного интереса. У них не просто разные игрушки – у них разное сознание.
Ещё одна немаловажная мысль, которая посещает при осмотре выставки – советским родителям было можно не беспокоиться за нравственное здоровье детей, не говоря уже о физическом. Государство в лице самых разных организаций обеспечивало дополнительную заботу о подрастающем поколении и то, что было по какой-то причине недодано семьёй, предоставлялось школой, пионерией, спортивной секцией. Помнится, в прессе часто мелькала фраза: «У нас есть только один привилегированный класс – это дети». Разумеется, сейчас тоже очень много кружков, мероприятий и великолепных учебных заведений с громкими названиями, а уж по количеству развивающих книг и программ современная Россия давным-давно обогнала СССР. Иностранные языки стали более чем доступны. Теннис-плавание-велосипед – не вопрос. Рисование? Сотни кружков, а не одна-единственная в районе «художка», куда ещё и не попадёшь. Предложение значительно превышает спрос! Но. Современные родители должны ежедневно и ежечасно пестовать и контролировать. Ограждать и защищать. Детство №2 оказалось, конечно же, не таким чудовищным, как в пропагандистских статьях Агитпропа, но, вместе с тем, оно не является априорно солнечным. И даже – безопасным. То есть родители при желании могут создать своему чаду персональное солнышко, но где гарантия, что этот светлый отрок не получит по лбу (а то и ножичком под рёбра) от юных зрителей телесериала «про бандитов»? Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Для капиталистического строя это – норма. Ты – сам кузнец своего счастья, ибо каждый – за себя. Государство даёт возможность взять то, что нравится, но оно не внедряется в формирование твоего выбора. Советская же система была построена на дидактике и воспитании граждан, прежде всего, - детей. Хорошо это или ущербно – пусть каждый решит для себя сам. А пока – на выставку за воспоминаниями!
12:43 17.02.2015
Обожаю, советские фильмы, они чистые, светлые добрые и заставляют задуматься.
13:32 18.02.2015
Нда уж, судя по современныму российскому кино.....что то возрождением духовных скреп, о чём так много трындит Кремль и не пахнет... а даже как бы вовсе и на оборот...
И тут подсели на западный крючок....теперь трепыхайтесь.
08:02 27.02.2015
Огрызающийся декаданс Фрол Владимиров
"Каждый может чем-то помочь, потому что часть войны, огромная, конечно, и самая страшная, происходит на передовой. Но часть войны в головах, поэтому мы должны помочь раззомбировать и противостоять всем этим Соловьевым, Х**ловьевым, Пореченковым, Х**реченковым, всем этим п******сам е****м, б****, этим б****ским русско-рокерским долбо***м, б*****, которые ездили сюда на гастроли, всем этим мотоциклетным шлюхам,б****, которые в косухах ездили и организовывали какие-то братства, какие-то фестивали, обнимались с вами, а сейчас оттуда, б****, поддерживают оккупацию Украины, и если что случится, то также будут подпевать своим кремлевским бл****им хозяевам, если оккупируют Беларусь. Поэтому мы должны показывать, что мы их не боимся, что мы круче их. Ведь в Украине и Белоруссии петь круто, а у них – всякая х****". (1)
Сергей Михалок, лидер группы BRUTTO
Конечно, можно пройти мимо очередного словесного испражнения воинов майданного света. Мало ли тирад укроповской ненависти извергает Интернет? Но это выступление белорусского панк-рокера интересно как симптом. Ведь Михалок пел – и, надо думать, поет до сих пор – о том, как он убил в себе государство (2). От такого человека можно было бы ожидать гневного обличения России и Украины за то, что обе государственные машины используют людей как пушечное мясо, расходный материал, удобрение. Такая позиция была бы логична, тем более что и Москва, и Киев дают достаточно оснований судить о них именно так. Но нет. Речь Михалка государственна, патриотична и воинственна.
Что это?
Примитив мышления? Фанатизм? Национализм? Популизм? Нервный срыв? Массовый психоз? Вряд ли. Не так прост Михалок, как его малюют. Его речь – это манифест огрызающейся эстетики, которая еще недавно казалась безальтарнативной — эстетики декаданса.
От 1980-х и 1990-х веет сладковатым духом разложения. Только теперь настрой минувших десятилетий бархатного декаданса начинает поддаваться осмыслению. Жизнь тогда дробилась на сюжеты, мысль – на куплеты, общество на индивидумов, индивидумы – на психические состояния. Разлагались, кто как умел. Одни игриво, другие трагично, третьи отрешенно. Но был некий эстетический консенсус, который улавливали и выражали тонко и честно чувствовавшие люди. Любая попытка обратить энтропию вспять – именем ли народа, именем ли Бога – тут же воспринималась как фальшь.
И вдруг, откуда не возьмись, на просторах исторической России начало проявляться другое настроение, другая эстетика. То, о чем сегодня пишет Александр Дугин, говорит Игорь Стрелков или поет Глеб Корнилов, не ново само по себе. Новое тут — восприятие. Независимо от политики и пропаганды Кремля, борьба за Новороссию становится движением к Новой России, движением к выздоровлению, возрождению и преодолению декаданса. Это еще не возрождение, а лишь надежда на него. Скорее даже, надежда на надежду и возможность возможности.
Но и этого хватило, чтобы расколоть декадентский консенсус и разметать певцов его по разные стороны линии фронта. Одни ухватились за соломинку, зачастую из последних сил, вопреки голосу отравленного нигилизмом рассудка. Другие же почувствовали, что у них отнимают среду обитания, потому что декаданс, причем всеобщий и безальтернативный, оказался для них единственной возможностью полноценно жить и творить.
И вот тут понадобилось государство. Государство, которое оградило бы их от «колорадской швали» и защитило бы их право на разложение. Такое государство нашлось, имя ему — Украина.
Что есть Украина? Нам объяснили, что Украина — это, во-первых, НЕ Россия, а во-вторых, — Европа. Иными словами, Украина означает отречение от того, чем она еще недавно была, и отождествление себя с тем, чем она не является и чем она никогда не будет. Никаким самобытным содержанием украинская государственность не обладает. Украина — это ноль, небытие, ничто. Однако, это Ничто вооружено до зубов и полно ненависти к тому, чем оно было до своего превращения в ничто. Благодаря этим качествам Украина представляет собой идеальное государство для за защиты декадентства и нигилизма.
Сейчас принято много говорить о важности идеологии. Я не согласен с этим тезисом. Вернее, согласен, но лишь отчасти. Идеология — не корень цивилизационного древа, а скорее одна из его ветвей, на которой, при правильном развитии, появляются плоды действий. Корень цивилизации — эстетика. Я помню, как мальчишками мы ходили к интурстическим заведениям, чтобы «сшибать» — просто-напросто попрошайничать — у иностранцев всякую мелочь: жвачки, ручки, пепси в банках. И сколько бы не говорили нам в школе о Родине, войне и Тимуре с его командой, до нас — нормальной сочинской шпаны — Запад доходил быстрее. Потому что Запад обращался к нам не на труднодоступном языке совести и идеологии, а через органы чувств. Немецкие жвачки были «прикольные», а советские – нет. Финские ручки были «клёвые», а советские – нет. Американские банки с пепси были «офигенные», а советские бутылки с тархуном и буратиной — нет. И когда рухнул Союз, мы только радостно попрыгали на его могиле (по принципу: кто не скачет, тот «савок»), потому что к 1991 г. уже успели проникнуться не только западной эстетикой, но и идеологией. А когда опомнились, прошло двадцать лет и было уже поздно.
Нынешняя детвора и молодежь от нас тогдашних мало чем отличается. Они не дотягивают до понимания идеологии, но до них хорошо доходит изящество айфона и чудеса компьютерных игр. А еще, они понимают, что у одних петь круто, а у других — х****. Михалок это очень точно выразил. И поэтому, если мы действительно намерены победить, то за ополченцами, философами и идеологами должны прийти дизайнеры, архитекторы и модельеры, которые бы побеждали декаданс на уровне органов чувств. Не копировали бы Запад – как это происходит сейчас, например, во время Олимпиады —, а преодолевали его другой эстетикой.
1.Полная запись выступления:
2.
08:16 05.03.2015
Юрий Кр. (opex94) писал(а) в ответ на :
> В основном согласен. А при виде на экране Михаила Ширвиндта, показанного здесь на предпоследнем фото, сразу переключаюсь на любой другой канал. >
вани урганта.
08:19 05.03.2015
михалок -бел.пятая колонна и западник.. сульту..
08:56 05.03.2015
Bulbash (Bulbash) писал(а) в ответ на :
> Юрий Кр. (opex94) писал(а) в ответ на сообщение:
>> В основном согласен. А при виде на экране Михаила Ширвиндта, показанного здесь на предпоследнем фото, сразу переключаюсь на любой другой канал. >>
>вани урганта. >
Ой! Маху дал. Конечно, Урганта. А Ширвиндта зря я тут охаял. Нормальный мужик.
19:26 06.03.2015
Анатолий Северянин (an_sever) писал(а) в ответ на :
> Советское кино, как единственная культурная отдушина на нынешнем российском телевидении
А больше и смотреть нечего.Кроме сов.кино слошное учебное пособие для убийц и садистов
21:55 06.03.2015
Хорошие фильмы не пробовали смотреть?
08:05 18.03.2015
Возвращение на Родину Анастасия Белокурова 12 марта 2015
премьера фильма "Духless-2"
"Духless-2" (Россия, 2015, режиссёр — Роман Прыгунов, в ролях: Данила Козловский, Мария Андреева, Милош Бикович, Павел Ворожцов, Сергей Бурунов, Владимир Симонов, Доминик Пинон, Александра Бортич, Яна Набокова)
Герой первой части, московский яппи Макс Андреев (Никита Козловский), бросил сырой столичный мир банковского менеджмента и ведет красивую жизнь на Бали. Он уже практически просветлённый миллионер, безмятежно взмывает вместе с волной к тропическому солнцу — сёрфинг для Макса не столько спорт, сколько философия. Молодой дауншифтер закономерно доволен жизнью и не собирается возвращаться в Россию. Там пьют и воруют. А здесь вечный океан. Именно из его великолепной вечной стихии спасает Макс своего соотечественника (Милош Бикович), неудачно упавшего с доски во время своего первого занятия серфингом. Помощь ближнему была роковой. В роскошную виллу героя врываются полицейские, обнаруживают героин, бросают парня в тюрьму. Прямо оттуда, заставив продать все имущество, Макса везут в аэропорт и прямо в шортах и майке отправляют в ненавистное Внуково. Там он попадает в распростертые объятия МВД, где под угрозой наспех сварганенного дела о растрате имущества, дауншифтера заставляют внедриться в корпорацию, во главе которой стоит спасённый им на Бали человек.
И снова Москва, ночная жизнь и прочая роскошь. И снова старая подружка Юля (Мария Андреева), променявшая экстремизм на богатого скучного мужа. Но вкусивший плод просветления Максим чувствует себя не в своей тарелке. Он хочет вернуться на Бали, однако российская реальность обрушивается на него, как гигантская волна, каждую ночь посещающая дауншифтера во сне. Поначалу Макс забывает, как цитировал на Бали бессмертную фразу Салтыкова-Щедрина и упорно отказывается верить в то, что его новоявленный приятель — вор. Забыл дауншифтер и другую значительную фразу советской литературы — "Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным путем". Вообще, ведет себя Максим не как бывалый дауншифтер, а, скорее, как даун. Впрочем, столь нездоровая наивность только придает герою больше обаяния. Он уже не столь самоуверенный молодой человек, плюющий с небоскреба своей жизни в человеческий плебс, копошащийся у подножия жизни. Но еще верит в "хороших богатых людей", трудящихся на благо родины. Разочарование приходит с новой волной информации. Теперь Макс уже не считает зазорным сдать преступников органам, в представителях которых легко угадываются прототипы Сердюкова и Васильевой. Более того, став обладателем секретной информации, Макс решает разоблачить не только корпорацию жуликов и воров, но и тех, благодаря которым он был вынужден вернуться в Москву.
Относиться к этому фильму всерьёз нельзя. Заявленная как первый в России политический блокбастер, картина эта слишком смешлива изначально, чтобы претендовать на статус. Данила Козловский, прекрасный молодой человек и хороший актер, играет в игры с детским сценарием, отголоски которого звучат в американских фильмах 70-х годов, где разоблачающая власть пресс-конференция дает гарантию от "пуль на мосту". Более того, невероятным абсурдом выглядит и то, что граждански правильный поступок Макса привлекает к его персоне интерес главы государства, который делает балийскому дауншифтеру предложение, от которого нельзя отказаться. Теперь сёрфер должен оседлать волну подконтрольной оппозиции, стать "навальным" лидером, от речей которого будет млеть в толпе его бывшая революционная возлюбленная. Как мог самодовольный яппи, ставящий бренды выше человеческого фактора, а затем русский эмигрант, имеющий в виду "русский мир" и все ему сопутствующее, превратиться в заказного товарища спецслужб, остается на совести авторов. Не то, что данная заявка на успех малоправдоподобна. Сама мысль поставит на конвейер служения отечеству подобного персонажа и, более того, — на абсолютно добровольной основе, смешна. Вместо того, чтобы быть на гребне волны на острове мечты, парень решает вдруг стать "навальным". Поверить в это могут лишь те зрители, кто, взирая на первый "Духless", всерьез думали, что менеджеры высшего звена живут в России как миллионщики из западного кино. Но Макс, как российский эквивалент российских яппи, увы, не прижился, был чужд народу. Станет ли он ближе ему в качестве новоявленного борца с коррупцией — реальный вопрос. Что же касаемо общего резюме, то, если бы вся произошедшая с Максом очевидная и невероятная история, в конце концов, оказалась его героиновым трипом на острове Бали, то можно было говорить об этой картине всерьез.
А Ширвиндта зря я тут охаял. Нормальный мужик.