4-го главная квартира была на бивуаке у Прокофьева, а 5 и 6-го — у Бородина.
7-го числа еще до рассвета император побывал на редуте на правом фланге, а затем вместе с князем Экмюльским, Бертье и со мною поехал на опушку леса, находившегося впереди редута. Как только рассвело, войскам прочли прокламацию императора, краткую и энергичную, как все, что он писал в подобных случаях накануне больших событий.
Сегодня, 203 года назад, произошло Бородинское сражение...
После Сражения....
Все следовавшие одно за другим донесения говорили, что наши потери весьма значительны. Император принял решение. Он отменил приказ об атаке и ограничился распоряжением поддержать корпуса, еще ведущие бой, в случае, если бы неприятель попытался что-нибудь сделать, что было маловероятно, ибо он также понес громаднейшие потери.
Сражение закончилось только с наступлением ночи. Обе стороны были так утомлены, что на многих пунктах стрельба прекратилась без команды. Бойцы ограничивались тем, что наблюдали друг за другом. Ночью император перенес свою ставку в тот пункт, где он остановился в начале сражения, — перед редутами.
Еще никогда мы не теряли в одном сражении столько генералов и офицеров. Успех оспаривался с таким упорством и огонь был такой убийственный, что генералы, как и офицеры, должны были платить своей жизнью, чтобы обеспечить исход атак.
Русские проявили большую отвагу; укрепления и территория, которые они вынуждены были уступить нам, эвакуировались в порядке. Их ряды не приходили в расстройство; наша артиллерия громила их, кавалерия рубила, пехота брала в штыки, но неприятельские массы трудно было сдвинуть с места; они храбро встречали смерть и лишь медленно уступали нашим отважным атакам.
Еще не было случая, чтобы неприятельские позиции подвергались таким яростным и таким планомерным атакам и чтобы их отстаивали с таким упорством. Император много раз повторял, что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных. Он много раз спрашивал у офицеров, прибывших с донесениями, где пленные, которых должны были взять. Он посылал даже в соответствующие пункты удостовериться, не были ли взяты еще другие пленные. Эти успехи без пленных, без трофеев не удовлетворяли его. Несколько раз во время сражения он говорил князю Невшательскому, а также и мне:
— Русские дают убивать себя, как автоматы; взять их нельзя. Наши дела не подвигаются. Это цитадели, которые надо разрушать пушками.
Ночью было явно заметно, что неприятель начал отступление: армии был отдан приказ двигаться следом за ним. Назавтра днем можно было обнаружить уже только казаков и притом лишь в двух лье от поля битвы. Неприятель унес подавляющее большинство своих раненых, и нам достались только те пленные, о которых я уже говорил, 12 орудий редута, взятого моим несчастным братом, и три или четыре других, взятых при первых атаках.
С утра император объехал все поле сражения. Он приказал заботливо подобрать и перенести на перевязочные пункты всех раненых, как французов, так и русских. Никогда еще земля не была в такой мере усеяна трупами. На возвышенности за деревней, которая находилась в центре атаки, земля была покрыта трупами солдат Литовского и Измайловского гвардейских полков, на которых обрушился удар нашей артиллерии. Император тщательно обследовал все уголки поля сражения, позиции каждого корпуса, передвижения всех корпусов и те затруднения, которые им приходилось преодолевать. Он приказал подробно доложить ему обо всем, что происходило, хвалил, ободрял и был с обычным энтузиазмом встречен войсками.
Не могу не рассказать об одном факте, который показывает, чего стоила эта кровавая битва французской армии. Подъехав ко второму редуту, который только что был взят, император нашел там 60 — 80 человек пехоты с четырьмя или пятью офицерами, которые продолжали стоять в боевом порядке перед редутом согласно приказу, полученному от начальства. Император, удивленный тем, что эта часть оставалась здесь, тогда как все другие уже прошли дальше, спросил офицера, командовавшего ею, зачем они здесь. — Мне приказано здесь оставаться, — ответил он. — Присоединитесь к вашему полку, — сказал ему император. — Он здесь, — ответил офицер, — указывая на вали и рвы редута.
Император, не понимая, что он хочет сказать, повторил: — Я спрашиваю, где ваш полк. Присоединитесь к нему. — Он здесь, — ответил офицер, снова указывая туда же, как бы раздосадованный тем, что император не понимает его.
Молодой офицер, стоявший возле, выдвинулся тогда вперед и объяснил императору, что полк, которому удалось взять редут лишь при второй атаке, ринулся туда с такой стремительностью и был встречен таким картечным и ружейным огнем, что от двух батальонов остался только этот отряд, а остальные, как он может видеть, выведены из строя. В самом деле, храбрецы, начиная с полковника, лежали все вокруг редута, на парапете и внутри редута, куда они проникли при первой атаке, но где не смогли удержаться.
В этот момент, когда дела в России, несмотря на выигранное сражение, отнюдь нельзя было назвать удовлетворительными, ему невольно приходили в голову испанские дела. Состояние корпусов, которые он видел, было более чем прискорбным. Численность всех корпусов сильно сократилась. Слава стоила ему дорого. Остановленный вчера вечером неприятелем, который в своем отступлении не оставлял за собой ничего, он был теперь уверен, что это кровопролитное сражение не будет иметь других результатов, кроме того, что даст ему еще некоторую территорию. Ему улыбалась, однако, перспектива вступления в Москву, но этот успех не завершал ничего, если оставалась непоколебимой русская армия. Все замечали, что император был очень озабочен, хотя он много раз повторял:
— Мир ждет нас в Москве. Когда русские вельможи увидят, что мы — хозяева их столицы, то они хорошенько задумаются. Если бы я дал свободу крестьянам, то это был бы конец всем крупным состояниям этих вельмож. Сражение откроет глаза моему брату Александру, а взятие Москвы — его сенату.
Император казался очень озабоченным и несколько раз повторял, что обе стороны убивают друг у друга много народа, но это не приводит ни к каким результатам. Никаких пленных, никаких трофеев — вот что больше всего раздражало императора, и он часто жаловался на это. Зная, что неприятеля должны подкрепить новобранцы и ополченские корпуса, которые не могли еще присоединиться к армии, он лелеял надежду, что Кутузов еще раз даст сражение, перед тем как сдать столицу, а сам он будет иметь под ногами тем более твердую почву, что в одной руке он будет держать шпагу, а в другой — сделанные неприятелем предложения мира.
В иные минуты он определенно собирался идти на Москву, пробыть там неделю и затем отойти к Смоленску. Не допуская, однако, чтобы неприятель сдал свою столицу без нового сражения, и не сомневаясь, что он попытается спасти ее путем демонстративных оборонительных боев и путем переговоров, император всего лишь один раз коснулся гипотезы о том, что он силой откроет двери Москвы, до такой степени он был убежден, что его теперешнее продвижение приведет его если не к предварительному мирному договору, то по крайней мере к своего рода перемирию, которое быстро повлечет за собою и мир. Он говорил:
— Мы скрестили шпаги: честь спасена в глазах всего мира, и русские наделали себе достаточно бед, для того чтобы я стал требовать от них другого удовлетворения. Они не будут гнаться за тем, чтобы я нанес им второй визит, как и я не гонюсь за тем, чтобы снова побывать в Бородине.
Может, стоит сместить акцент и рассмотреть Бородинское сражение как столкновение полководцев, то есть Наполеона и Кутузова? Это было не только столкновение полководцев, но в том числе. Тогда, пожалуй, в данном конкретном сражении военный гений Наполеона одержал верх над талантом Кутузова. Кутузов не был разбит, но он все же не достиг своей цели и отступил, он не смог Наполеона победить. Наполеон оказался сильнее как полководец в данном конкретном сражении. Но, Кутузов смог блестяще из данной ситуации извлечь максимум в свою пользу, что, казалось бы, было невозможно, и чего совсем не сумел Наполеон. Таким образом, Бородинское сражение из личной победы Наполеона как полководца превратилось в его сокрушительное поражение как стратега, явилось необходимой базой для такого поражения.
> Кутузов не был разбит, но он все же не достиг своей цели и отступил, он не смог Наполеона победить. Наполеон оказался сильнее как полководец в данном конкретном сражении. > Но, Кутузов смог блестяще из данной ситуации извлечь максимум в свою пользу, что, касалось бы, было невозможно, и чего совсем не сумел Наполеон. Таким образом, Бородинское сражение из личной победы Наполеона как полководца превратилось в его сокрушительное поражение как стратега, явилось необходимой базой для такого поражения. quoted1
Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
> Бородинское сражение..Поражение русской армии... quoted1
Вася, любому кто носил или носит погоны на которых была хотя бы одна звездочка известна аксиома: "Не важно кто выигрывает сражение - важно кто выигрывает войну!" Надеюсь в исходе войны с Наполеоном у тебя нет сомнений, что её выиграла Россия?
> Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
>> Бородинское сражение..Поражение русской армии... quoted2
> > Вася, любому кто носил или носит погоны на которых была хотя бы одна звездочка известна аксиома: "Не важно кто выигрывает сражение - важно кто выигрывает войну!" > Надеюсь в исходе войны с Наполеоном у тебя нет сомнений, что её выиграла Россия? quoted1
Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
> Вот с такой точкой зрения я полностью согласен... quoted1
Вообще, теме плюс, история всегда интересна, а такие многогранные события, как Бородинское сражение, тем более.
"Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские оказались достойными быть непобедимыми".
Слова самого Наполеона. Он ведь носил титул не императора Франции, а императора французов. Поэтому, для него эти слова могли нести дополнительный смысл - он понимает, что его французы, как возглавляемая им общая сила, не одержали верх. Вроде победили, но побеждённых нет, а если так, то какое-же это поражение русской армии.
В тоже время, как полководец, он вправе оценить итог сражения как свою личную победу, победу Наполеона над Кутузовым, поэтому, в свой личный счёт он её заносил.
А общий итог мы все знаем. Вполне возможно, что именно эта невозможность лично для себя оценивать итог сражения иначе как победу, не позволила Наполеону критично оценивать ситуацию. Если бы он проиграл, то может быть откатился к Смоленску, там засел, и попробуй выбить. Но он так не мог уже сделать. Кутузов же, пожертвовав личными амбициями, принял единственно верное решение, приведшее его к блистательной общей победе и вечной славе.
Бородинское сражение - это не просто сражение, это новые правила войны, другие правила войны, с которыми Европа к тому времени не была знакома. Поэтому, по чьим правилам судить - того и победа. А наши правила самые правильные)
Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
> — Мир ждет нас в Москве. Когда русские вельможи увидят, что мы — хозяева их столицы, то они хорошенько задумаются. quoted1
Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
> он лелеял надежду, что Кутузов еще раз даст сражение, перед тем как сдать столицу, quoted1
Вася (29876) (Вася970) писал(а) в ответ на сообщение:
> Не допуская, однако, чтобы неприятель сдал свою столицу без нового сражения,и не сомневаясь, что он попытается спасти ее путем демонстративных оборонительных боев и путем переговоров... quoted1
Вася - а ведь ты, похоже, не замечаешь в своём цитировании даже самых явных анахронизмов? Рассказывающие о словах/поступках Наполеона свидетели - единогласно утверждают, что Наполеон считал Москву именно СТОЛИЦЕЙ (а никак не "бывшей столицей"!) России...
Ещё раз повторяю: русские попросту ОТПРАВИЛИ самозваного "Императора Франции" далёким конно-пешеходным маршрутом ("лесом-полем-полем-лесом") МИМО своей столицы... и Бородинское сражение, судя по всему - всего лишь своеобразная "мотивирующая PR-акция" ("то, что досталось даром - невозможно считать достойной целью") изрядно выдохшихся в этом "турпоходе" варваров-европейцев!
По реальным итогам Бородинского сражения - обе стороны остались на своих позициях. Битва могла быть продолжена (на что и рассчитывал Наполеон)... но нужды в этом для русских - уже НЕ БЫЛО никакой: французы торопливо доделывали СВОЮ ошибку.
Русские свои войска ОТВЕЛИ (визуальный контакт был разорван - а определить местонаходение противника по разведанным Наполеон не мог в силу ОТСУТСТВИЯ у него разведки!) - и французы, отбросившие все сомнения после своей "победы при Бородино", с радостным визгом полезли в поставленную специально для них ЛОВУШКУ...
Крыса, съевшая маленький кусочек сыра с крючка запершей её клетки - "победила"?
Ребят чего вы спорите. Вопрос о Бородинской битве. Не в том кто выиграл войну, а в том кто выиграл битву. Конечно Наполеон. Наши понесли большие потери, бросили обозы, часть артиллерии. Что тут можно обсуждать?
> Конечно Наполеон. Наши понесли большие потери, бросили обозы, часть артиллерии. Что тут можно обсуждать? quoted1
И что? Наши ПРОДЕМОСТРИРОВАЛИ "большие потери, брошенные обозы, часть артиллерии" - и тем самым заманили врага в ловушку... можно ли считать "поражением" СТРАТЕГИЧЕСКУЮ ДЕЗИНФОРМАЦИЮ противника? Т.е.: всё прошло по РУССКОМУ плану - и та самая "французская победа" ТОЖЕ!