Это превосходная книга, — полагает Хардинг. — Ее единственный недостаток — сильная зависимость от хорошо информированных анонимных источников. Публично говорить о коррупции в Кремле опасно, как показывает судьба Александра Литвиненко, отравленного полонием. Тем не менее, отсутствие имен может вызывать разочарование. Белтон пишет о русском, который «просочился сквозь щели» и стал «близким другом» Джонсона, когда будущий премьер-министр был мэром Лондона. Увы, она не называет его".

«В книге есть и достойные восхищения официальные интервью с основными игроками со стороны Путина, в том числе с сотрудником КГБ, ставшим министром путей сообщения Владимиром Якуниным. Якунин и другие сотрудники спецслужб радуются тому, как движется мир: „Брекзит“, Дональд Трамп и упадок либерального порядка. Это стало возможным, пишет Белтон, благодаря готовности Запада ставить бизнес выше морали. Путин считает, что купить можно кого угодно, и пока что он оказывался прав», — заключает Люк Хардинг.(иноагент)

Британский политический и профессиональный класс показал себя жадным, считает Белтон: «У пэров есть должности в советах директоров московских госкорпораций, в то время как Лондонская фондовая биржа разрешила размещение этих же сомнительных фирм (…). Кремлевские бароны скупили Кенсингтон. В Консервативную партию Бориса Джонсона поступали большие суммы от русских эмигрантов, в том числе перед последними выборами».

«(…) По словам Сергея Пугачева, бывшего правительственного инсайдера, а ныне находящегося в изгнании олигарха, Путин лично поручил Роману Абрамовичу в 2003 году купить футбольный клуб „Челси“. Пугачев говорит, что цель состояла в том, чтобы поднять авторитет России как среди элиты, так и среди обычных британцев. Приобретение было частью более глубокого проникновения Москвы на запад через грязные деньги (…)», — отмечается в статье.(иноагент)

В непосредственной близости от начальства непрестанно ошивались штатные холуи без имен: Суйсуев, Новосвинская, Ненемецкий, Козырьков, Юмкин, Плешвиц и прочие. Холуи холуями, но в чинах, приравненных к генеральским, а то и выше. На мелких сотрудниках, типа машинисток, полотеров <nobr>и т. д.</nobr>, мы не станем заострять внимания… за исключением одного. Охранника-вахтера Ивана Ивановича Иванова. Он играет в нашей истории особую роль.

- Черт подери! — вслух сказал Валентин Семенович и обратился к собравшимся, постукивая указательным пальцем по мертвой трубке: — Тут, значит… это… вот. Понимаете?

Его поняли…

Спустя полчаса паника достигла апогея, поскольку выяснились чудовищные вещи. Во-первых, в здании отключились все телефоны. И сотовые, и стационарные. Во-вторых, на всех без исключения выходах и окнах стояли одинаковые невидимые преграды. И, наконец, в-третьих — бесчисленные попытки докричаться из окон до прохожих на улице не привели ни к каким положительным результатам. Невзирая на дикие вопли очутившихся в западне чиновников, люди равнодушно, даже не повернув головы в их сторону, проходили мимо. Присутствующие не стеснялись в выражении чувств. Новосвинская, гигантской квашней растекшись по полу, ревела белугой, Ненемецкий рвал на груди рубаху и, горько всхлипывая, пускал носом кровавые пузыри, Егор Гайдов, забившись в угол и обхватив голову руками, верещал резаным поросенком. Плешвиц трусливо хныкал, теребя дрожащими пальцами очки. Боб Нелесовский затравленным мышонком метался по вестибюлю, Чубсов валялся в обмороке, многие бились головами о стены… Один лишь Чернобрюхов сохранял относительное спокойствие. Он по-прежнему не терял надежды как-нибудь выпутаться. Внезапно взгляд лидера «Хаты» упал на вахтера Иванова. Валентин Семенович вспомнил, что «мелкие сошки» покидали здание беспрепятственно. И тут второго зама осенило!

— Выйди-ка, Ваня, на улицу да войди обратно, — на удивление членораздельно скомандовал он. Охранник беспрекословно повиновался. Вышел — вошел!