22 июня 1941 года советская власть начала массовые расстрелы в тюрьмах Западной Украины
22 июня 1941 года – начало массовых расстрелов в тюрьмах Западной Украины, которые длились в течение недели.
На момент взрыва немецко-советской войны львовские тюрьмы были переполнены. Например, в тюрьме на Лонцкого при лимите 1500 человек находилось 3638 украинских патриотов. Расстрелы начались утром 22 июня. Согласно отчету начальника тюремного управления НКВД УССР «Об эвакуации заключенных из тюрем Западной Украины и других областей УССР» от 12.07.1941 года, во Львове в течение 22-28 июня 1941 уничтожено 2464 заключенных.
Во Львовской области было расстреляно 4140 человек. Сначала убивали заключенных выстрелом в затылок в специальной камере, а трупы вывозили за пределы города. Фронт быстро приближался, и процесс расстрела «упростили». Одна расстрельная команда забрасывала в камеру гранаты, а другая – добивали тех, кто уцелел. Поэтому останки людей были сильно изуродованы. Сначала мертвых выносили из камер и хоронили во дворах тюрем. Около 700 тел было похоронено во внешнем дворе тюрьмы на Лонцкого в трех рвах.
23 июня 1941. Нквдисты расстреляли до 2 тысяч узников Луцкой тюрьмы. Нацистские войска подступали к Луцку, следовательно из-под стражи был освобожден малолеток, “указатели” и осужденных за малозначительные преступления, всего 84 человека. Остальных заключенных должны были расстрелять, сообщает УИНП.
Это черное дело делала оперативная группа работников НКВД по Волынской области под руководством капитана госбезопасности Розова, личный состав 233 конвойного полка войск НКВД, руководящий состав и надзиратели тюрьмы.
Архивные документы свидетельствуют, что на 10 июня 1941 года в Луцкой тюрьме содержалось 2 117 заключенных. Среди них – патриотически настроенная молодежь, активисты Организации украинских националистов, священнослужители, представители научной и творческой интеллигенции. Всех их планировалось эвакуировать в Вологду и Астрахань. Для этого выделялось 75 вагонов.
22 июня примерно в 14.00 Луцке тюрьму бомбила немецкая авиация. Всю ночь и до самого утра 23 июня, пока немцы не вошли в город, в Луцкой тюрьме расстреливали арестантов, спешно убирали их тела.
Уничтожали эвакуированных заключенных и в центрально-восточных областях Украины – в пересильних тюрьмах Умани, Киева и Харькова.
19:55 22.06.2020
В 1939 году Советы оккупировали Волынь и Галицию точно так же, как войска путинского режима оккупировали Крым в 2014 году — при помощи массированной пропаганды, направленной как на население внутри оккупированных территорий, так и на заграничную аудиторию.
В 1939–1940 годах на оправдание захватов была сконцентрирована могучая пропагандистская машина: пресса, радио, кино, деятельность политработников, партийных и комсомольских организаций, Красной армии, репрессивно-карательный аппарат войсковых трибуналов, органов НКВД. По донесениям Украинского фронта, ещё до 30 сентября 1939 года среди жителей Западной Украины было распространено 400 тыс. экземпляров советских газет, 210 тыс. листовок, около 9 млн экземпляров брошюр и книг, среди которых — «труды» Сталина, «Краткий курс истории ВКП(б)», выступления Молотова.
С началом боевых действий в 1939 году советская пресса возбуждала ещё и ненависть украинцев к полякам — «Правда», например, среди прочего утверждала, что при «отступлении поляки сжигали украинских сёла, грабили… убивали женщин и детей»: точно так же как российская пресса в 2014 году изо всех сил раздувала «зверства киевской хунты» на юго-востоке Украины.
На самом деле вовсе не поляки «сжигали украинские села» при отступлении, а советские войска под руководством органов НКВД после того, как заняли территорию Украины, находившуюся до того в составе Польши, принялись физически уничтожать всех, на кого падала хотя бы тень сомнения в сопротивлении советской оккупации. Уже в первые дни пребывания «освободителей» на западно-украинских землях бойцы и командиры вели себя как оккупанты. Брутальное поведение на Львовщине бойцов 6-й армии Ф. Голикова заставило прокурора армии Нечипоренко обратиться со специальным заявлением к Сталину и Ворошилову. Прокурор уверял, что командование армии подвергло самочинным расстрелам военнопленных и местных жителей, не препятствовало злодеяниям, среди которых распространены насилия и грабежи.
Первые репрессии конца сентября – начала октября 1939 года задели руководство всех крупнейших украинских политических партий, а также уездных и сельских активистов. По документальным свидетельствам, органами НКВД было арестовано, вывезено в Сибирь или убито более 250 человек. Без предоставления обвинений были тайно проведены аресты ведущих деятелей польских и еврейских политических партий.
Был арестован весь состав Львовской городской управы во главе с президентом Станиславом Островским. Всем им инкриминировалась «антисоветская националистическая деятельность». Одновременно органы НКВД нанесли удар по церкви и духовенству (особенно римско-католического обряда), которые не вписывались в советскую тоталитарную систему. Служители церкви попали в первые волны арестов и депортаций, проведённых НКВД. Уже в первые месяцы советской власти в Западной Украине было арестовано 57 церковнослужителей, 14 из них расстреляны.
19:56 22.06.2020
Российский писатель Олег Смыслов в предисловии книги «Степан Бандера и борьба ОУН» (2011) уверял в своём желании сделать её «максимально объективной». Но его, как и многих, не миновала чаша пристрастий. Автор практически оправдывает зверства НКВД, когда называет их обыкновенной «работой»: «Органы госбезопасности никаких карательно-репрессивных мер не предпринимали, а в своей работе руководствовались исключительно распоряжениями, в которых при всём желании сложно увидеть патологическую "жажду крови". Была развёрнута планомерная работа по очистке новых территорий от нежелательных и социально опасных для новой власти элементов, прежде всего бывших полицейских, агентов, осведомителей, провокаторов и т.п. Репрессии же применялись только после расследования и на основании решения судебных органов. В данном случае эти функции, учитывая военное время, выполняли военные трибуналы».
Смыслов опровергает сам себя, когда страницей ранее приводит сведения, почерпнутые из заслуживающих его доверия источников: «Общее количество арестованных оперативно-чекистскими группами по областям Западной Украины, по данным на 1 октября включительно, составляет 3 914 человек, в том числе бывших жандармов, полицейских, официальных и секретных агентов, бывших людей — 293 человека; офицеров польской армии и осадников — 381; руководителей контрреволюционных партий УНДО, ОУН и других — 144 человека; петлюровцев, участников бандгруппировок — 74 человека; прочих — 483 человека». В приведённой статистике ужасает уже один тот факт, что меньше чем за две недели было арестовано почти 4000 человек. Но ведь и 1 октября спецгруппы работу не прекратили, она продолжалась вплоть до начала войны с Германией с нарастающими объёмами.
Если тогда никакой объективности не было, то о какой же объективности можно говорить сегодня, когда кремлёвские преступники провозгласили чуть ли не всех украинцев бандеровцами и нацистами. Весьма показательный пример — дело известного петербургского историка Кирилла Александрова, который уже неоднократно подвергался нападкам российских шовинистов. Ещё 12 сентября 2014 года была опубликована в «Новой газете» его статья «Бандера и бандеровцы», а через два с половиной года, 27 марта 2017-го, судья Ленинского райсуда Петербурга Анна Мороз по иску прокурора города Сергея Литвиненко объявила публикацию экстремистским материалом. «Новая» и Александров подали на апелляцию. 16 декабря Петербургский горсуд подтвердил запрет статьи.
Решение основано на лингвистической экспертизе, проведённой в Российском педагогическом университете имени Герцена. Там пришли к выводу, что статья оправдывает военные преступления, поскольку Александров выражает сомнения в сотрудничестве сторонников Степана Бандеры с нацистами. При этом эксперты не нашли в публикации пропаганды национального превосходства, идей терроризма или нацистской символики, а также призывов к свержению конституционного строя России.
В обоснование первого решения о признании статьи Александрова экстремистской судья Мороз ссылалась на заключение экспертизы, проведённой Петербургским университетом. В ней утверждалось, будто публикация отрицает факты, установленные Нюрнбергским трибуналом (это какие же?), одобряет преступления нацистов и их союзников и распространяет заведомо ложные сведения о деятельности СССР в годы Второй мировой войны. В действительности ни Степан Бандера или Роман Шухевич лично, ни ОУН и УПА как организации не были осуждены Международным военным трибуналом в Нюрнберге. Ни в одном из 42 томов материалов трибунала обвинительного приговора касательно их нет.
19:57 22.06.2020
Демонизируя украинское национальное движение, российское правительство забывает о преследованиях украинцев, массовых репрессиях, депортациях, расстрелах. Например, журнал Верховного Совета РФ «Родина» (№6–7, 1991) пишет: «Аресты и депортации, предпринятые НКВД сразу же после вступления Красной армии в Западную Украину, продолжались вплоть до вступления немецко-фашистских войск в эти районы. По некоторым данным, лишь в 1939–1940 годах без суда и следствия было выселено в восточные районы СССР 1 400 000 жителей Западной Украины и Западной Белоруссии и в 1941–1951 годах — ещё до 700 000 человек, что составило более 10% населения».
19:58 22.06.2020
Особенно жестоко действовали органы и войска НКВД накануне и в первые дни Великой Отечественной войны, когда было расстреляно несколько тысяч местных жителей. В тюрьмах Львова расстреляны почти все заключённые, в Дрогобыче — 540 человек, в Станиславе (ныне Ивано-Франковск) — более 500 человек, десятки узников казнены в Тернополе, Стрые и в других городах. Погибли многие представители интеллигенции, священники, рабочие, крестьяне, студенты. Другие уходили в леса и горы, создавали вооружённые отряды и совершали такие же жестокие акци.
По подсчётам историков В. Парсадановой и М. Бугая, в 1939–1941 годах только из Западной Украины были депортированы от 1 170 000 до 1 250 000 человек. За это время арестовано около 60 000 человек, из которых более 50 000 расстреляно или замучено в тюрьмах. На Буковине в довоенный период советская власть репрессировала, по меньшей мере, 30 000 человек.
20:01 22.06.2020
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> Особенно жестоко действовали органы и войска НКВД накануне и в первые дни Великой Отечественной войны, когда было расстреляно несколько тысяч местных жителей. В тюрьмах Львова расстреляны почти все заключённые, в Дрогобыче — 540 человек, в Станиславе (ныне Ивано-Франковск) — более 500 человек, десятки узников казнены в Тернополе, Стрые и в других городах. Погибли многие представители интеллигенции, священники, рабочие, крестьяне, студенты. Другие уходили в леса и горы, создавали вооружённые отряды и совершали такие же жестокие акци. > > По подсчётам историков В. Парсадановой и М. Бугая, в 1939–1941 годах только из Западной Украины были депортированы от 1 170 000 до 1 250 000 человек. За это время арестовано около 60 000 человек, из которых более 50 000 расстреляно или замучено в тюрьмах. На Буковине в довоенный период советская власть репрессировала, по меньшей мере, 30 000 человек.
не пытался фантастику писать
20:01 22.06.2020
В январе-марте 1940 года власти приступили к организации коллективных хозяйств. Правда, изначально коллективизация проходила на добровольной основе, однако крестьяне не желали идти в колхозы, несмотря на то, что колхозникам предоставлялись льготы, техническая помощь и тому подобное. Темп коллективизации был очень медленным. Для советского режима важным было установление контроля над потенциально враждебным ему обществом. В мае 1940 года XV съезд КП(б)У поставил перед большевистскими органами западных областей задачу ускорить организацию колхозов. Согласно директивному указанию СНК СССР, местные органы власти в 1940 году провели учёт «кулацких хозяйств». К ним были отнесены 25 992 хозяйства. Правда, после рассмотрения жалоб и уточнения это число уменьшилось до 21 107.
Чтобы заставить крестьян вступить в колхоз, власти начали использовать налоговый пресс. Летом 1940 года единоличные хозяйства платили в пользу государства: за корову — 60 рублей, за коня — 120, а за гектар земли — 50. С каждого гектара крестьянин должен был сдать государству 90 кг зерна. Цена устанавливалась символическая — 5–6 руб. за центнер, а на рынке она была 120–180 руб. Кроме того, владельцы крестьянских хозяйств до 2-х га обязаны были поставить государству 20 кг мяса (6–7 коп. за кг), а 2–5 га — 50 кг и дальше по восходящей.
Крестьянское хозяйство, имевшее 12,8 га земли, пару лошадей, 4 коровы, конную молотилку, пресс для переработки масличных культур и спорадически использовавшее наёмный труд, платило налог в сумме 13 186 руб. Такие действия советской власти взрывали рентабельность единоличного хозяйства, делали невозможным его существование. Крестьяне вынуждены были вступать в колхозы, а те, кто всё же отказывался, подвергались преследованиям.
20:01 22.06.2020
Может и так Жалко тех кого без суда и следствия . Но думаю не все такие ?
«Пятая колонна»
Роль «пятой колонны» в этот период сыграло активизировавшееся украинское националистическое подполье. С самого первого дня военных действий вооружённые группы ОУН, дождавшись своего часа, развернули диверсионно-партизанскую войну в непосредственном тылу обороняющейся Красной армии. Согласно донесениям органов НКВД, в эти дни «диверсионно-террористические банды разрушали коммуникации в тылу советских войск, препятствовали эвакуации людей и материальных ценностей, наводили световыми сигналами вражеские самолеты на важные объекты, убивали партийных и советских работников, представителей правоохранительных органов. Переодетые в красноармейскую форму, оуновские банды нападали с тыла на мелкие подразделения и штабы Красной армии, обстреливали их с чердаков домов и заранее оборудованных огневых пунктов». Националисты устраивали засады на отдельные группы бойцов, уничтожали их, добывая таким образом себе оружие. В первую очередь уничтожали командный состав, зачастую предлагая рядовым-украинцам переходить на свою сторону. Многие местные жители, мобилизованные в РККА, сами дезертировали и переходили к оуновцам
Были осуществлены вооружённые нападения на тюрьмы НКВД в Бережанах, Львове, Золочеве, Кременце, Самборе, Луцке и других городах. Например, из львовской тюрьмы № 1 (на ул. Лонцкого) было освобождено ок. 300 заключённых[6]. Бережанскую тюрьму пытались взять штурмом трижды в течение одних суток (26 июня). В Луцкой тюрьме в первый день войны арестованные оуновцы сами подняли бунт, который подавили войска НКВД, после чего 200 заключённых были расстреляны[5].
Начиная с 24 июня, в самом Львове оуновцы во многих местах города открывали с крыш и окон домов автоматный и пулемётный огонь по частям 8-го механизированного корпуса, который форсированным маршем передислоцировался в район боевых действий. Огневые точки были установлены на Высоком замке, городской газораспределительной станции, в Лычаковском парке, на костёлах в центре Львова и на трамвайном депо
20:07 22.06.2020
⍟ Свідомий (Свидомый), завтра у них парад
20:12 22.06.2020
Вартовый (временный) писал (а) в ответ на :
> ⍟ Свідомий (Свидомый), завтра у них парад
Та да .Народ уже готовится.
20:12 22.06.2020
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> Та да .Народ уже готовится.
20:17 22.06.2020
Операция «Запад». Как в течение трех суток с западноукраинских земель в Сибирь, Казастан и Север России депортировали более 77 000 человек.
— Позор нам! Уже два года Шухевич скрывается у нас. Разве мы не можем с ним справиться? — председатель Совета министров УССР Никита Хрущев выступает во Львове на заседании секретарей обкомов и начальников областных управлений госбезопасности 23 апреля 1947-го.
— Надо лишить бандеровцев поддержки местных жителей, — предлагает руководитель львовского управления министерства госбезопасности Александр Воронин.
В Москве берутся за подготовку депортации причастных к украинскому повстанческому движению. Составляют списки жителей нынешних Черновицкой, Ровенской, Ивано-Франковской, Львовской, Тернопольской и Волынской областей. Совет Министров СССР принимает указ «О выселении из западных областей УССР в Карагандинскую, Архангельскую, Вологодскую, Кемеровскую, Кировскую, Молотовскую, Свердловскую, Тюменскую, Челябинскую и Читинскую области членов семей оуновцев и активных бандитов, арестованных и убитых в боях». Операция получает кодовое название «Запад». 3 октября 1947 года утверждают план переселения.
Подпольщики узнают о готовящейся акции. Распространяют листовки со словами: «Ховайтеся! Вас хочуть виселити». Многие люди убегают. В Ровенской области работники госбезопасности не застают дома 338 семей, запланированных на выселение — это более 2 тыс. человек. Люди идут в леса. Военные — за ними, отлавливают.
Операцию начинают в 6:00 21 октября 1947-го. Заходят в дома и требуют собирать вещи. Официально должны давать два часа. На самом деле получается меньше. Сотрудники МГБ (Министерства государственной безопасности.) хотят закончить операцию в рекордно короткое время. Им помогают 8 тыс. участников истребительных батальонов, сформированных из местных жителей. В народе их называют «стрибками». Мобилизуют весь гужевой и автомобильный транспорт.
Во время обысков в домах выявляют схроны. Конфискуют оружие и литературу. Дома депортированных передают на нужды колхозов. В них устраивают сельсоветы, клубы, избы-читальни, детские сады и магазины. Скотом, лошадьми и инвентарем депортированных распоряжаются местные коммунисты-активисты.
Люди пытаются сопротивляться выселению. В селе Корнин в 9 км от Ровно кольцом окружают машину с односельчанами, которых вывозят. Оперативники стреляют вверх. Люди разбегаются. В селе Новый Двир — теперь Туровский район на Волыни — из дома осужденной Марии Андрошулик односельчане забирают ее 4-летнюю дочь. Тайком выносят на второй этаж дома и сбрасывают на руки крестьянам, которые подстерегают там. Военные ищут ребенка, но не находят.
В селе Черниив бьют в колокола церкви. На площади собирается толпа. Люди требуют оставить задержанных. Женщины просят, чтобы их посадили в машины к мужчинам или расстреляли на месте.
«В вагонах не хватает воздуха для дыхания, и людей охватывала страшная жажда, — говорится в отчете провода ОУН о вывозе людей на станции Лужаны — теперь Кицманский район на Буковине. — Замкнутые в вагонах плача просили стоявших на станции подать через решетку хоть кроху воды или снега. Из-за нехватки воздуха и воды много слабосильных задохнулось».
В вагонах на стенах намерзает лед. Люди умирают от переохлаждения. Когда поезд трогается, их выбрасывают вдоль пути.
20:19 22.06.2020
справедливости ради ...
20:21 22.06.2020
Вартовый (временный) писал (а) в ответ на :
> ⍟ Свідомий (Свидомый), завтра у них парад
У вас уже прошёл ежегодный
Памятник "Родина-мать" украсили радужным флагом в честь "КиевПрайда" 22 июня 2020 Вчера, 21 июня, традиционный "КиевПрайд " прошел в онлайн-формате из-за пандемии коронавируса. Но это не помешало ЛГБТ-активистам напомнить украинцам о себе.
Как говорят кто победил тот свои парады и проводит У вас ЛГБТ у нас Военные
20:22 22.06.2020
Такого не делали ни поляки в 1939-м, ни нацисты в 1944-м.
Июнь 1941 года запомнился на Западной Украине не только нападением нацистской Германии, но и кровавыми расправами, совершенными якобы своим же государством в тылу.
Речь идет о доселе неслыханном явлении, даже в практике Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР — массовых расстрелах политических заключенных в тюрьмах Западной Украины в течение конца июня — начала июля 1941 года.
Первая страница расстрельного списка тюрьме № 3 в Золочеве. Четко видны надписи на документе — вынесение приговора начальником следственной части УНКГБ по Львовской области Шумаковым и наложение санкции к исполнению приговора прокурором Львовской области Харитоновым. Два человека решили судьбу тысяч... Архив Центра исследований освободительного движения (ЦИОД)
На примере Львова можно точно показать кровавую деятельность «доблестных борцов с контрреволюцией».
В самом Львове было три тюрьмы: № 1 — на Лонцкого, № 2 — Замарстыновская и № 4 — Бригидки. Тюрьма № 3 находилась в замке г. Золочева, что около семидесяти километров от Львова — сюда отправляли заключенных, когда львовские тюрьмы были переполнены (а все-таки были переполнены: в тюрьме на Лонцкого при лимите в 1500 человек находились 3 638 заключенных).
Левая часть предыдущего документа. Надпись красным карандашом, сделанная рукой следователя Шумакова: «Приговор как врагов народа расстрелять». И фамилии — Баренлейм (?), Дидух, Крачковский, Цверлинг, Бондарь, Мазурчак, Котик...
В тюрьмах Львовщины по состоянию на 22 июня 1941 года было 5424 заключенных. Большинству инкриминировали преступления по статье 54 уголовного кодекса УССР, то есть — контрреволюционную деятельность.
