> Читаем: > Киевская митропо́лия (Западнору́сская митрополия, Киево-Литовская митрополия) — православная митрополия Константинопольского патриархата на территории Великого княжества Литовского и Речи Посполитой. Существовала до 1596 года, когда приняла Брестскую унию. quoted1
Так ведь они сами захотели в униатство, их руководители в смысле. Непросвещённая Россия то же самое сделала в 1839 г.
> То есть в то время когда Россия открывала церкви иным конфессиям просвещенная Европа из закрывала под тем или иным предлогом. > События, сопутствовавшие вхождению в униатство, напомнить? quoted1
Так это разные ситуации. И что за церкви приведи то. Там же ещё и такое было:
Митр. Исидор был одним из весьма выдающихся членов Собора как по своим дарованиям и образованности, так и по независимому положению своему. Большинство «восточных» были из стран, завоеванных мусульманами; он представлял могущественную державу, свергнувшую иго неверных; располагал немалыми средствами для своего содержания, выехав из Москвы с обозом пушного и иного товара в 200 лошадей. Чрез два месяца после подписания акта соединения, митрополит, в сане кардинала, оставил Флоренцию и через полтора года достиг литовско-русской границы. Проездом он объявлял в русских городах о состоявшемся единении. 19 апр. 1441 он был торжественно встречен в Москве. В Успенском соборе, в присутствии великого князя и многочисленного духовенства, была отслужена литургия; митрополит объявил об унии. Надо думать, что за обедней поминали Папу. Все прошло благополучно. Но уже чрез 4 дня митрополит оказался в тюрьме.
Вел. кн. Василию Темному уния была не по душе. В Москве уже укоренилась мысль, что православие есть средство обособления Московского Государства от нерусских стран. Великий князь созвал собор; решено заставить митрополита отказаться от унии; иначе он будет либо сожжен, либо закопан живым. Пять месяцев митрополит Исидор прожил под этой угрозой. Но ему удалось выехать в Тверь и далее в Литву.
Здесь в Москве, не было турецкой опасности. Но почва религиозного шовинизма была такая же, что и в Византии, только еще менее благоприятная к произрастанию догматических семян, ибо плуг научного знания ее почти не коснулся.