> Был момент, когда я уже вытащил гранату и хотел подорваться, - известный мастер-доброволец о службе в зоне АТО Послушаем Олежа....
>
> Олег Кіращук - известный украинский мастер, чьи работы хранятся во многих музеях Украины и в частных коллекциях за рубежом. В свое время у художника заказывали писанки для президента Кучмы, политиков и бизнесменов. Однако Майдан изменил его жизнь, заставив отойти от творчества, а когда российская армия пересекла украинскую границу, то человек, не задумываясь, добровольцем пошел служить в ВСУ и сейчас воюет в 128-й горно-пехотной бригаде. На востоке Олег Кіращук был разведчиком, участвовал в обороне Дебальцево и сейчас мечтает о том, чтобы эта война закончилась и он смог дорисовать свои незавершенные работы.
>
> - Олег, расскажите, что такого известного писанкаря побудило пойти воевать добровольцем на восток?
>
> - Это очень долгая история, начиная от того, что я когда-то воспитывался на книгах. Еще при Союзе развивалась любовь к Родине, тогда это еще была любовь к Советскому Союзу. А дальше это все перекинулось на украинскую культуру, писанкарство. Большое влияние оказала на меня семья. Моя мама - народная художница, родом из села. Она нигде не училась, но хорошо умела рисовать, и ее папа, мой дедушка, тоже хорошо умел рисовать, хотя нигде не учился. Они жили в селе, простые крестьяне, но знали много народных обычаев и обрядов. По мере того, как я учился в университете, в художественной школе, общался с очень интересными людьми. Это все привило мне большую любовь к нашей культуре. Очень сильно меня впечатлила поездка в Эстонию, где я встретил старосту УГКЦ, который поразил меня своим патриотизмом. А дальше был Майдан, Небесная сотня. К тому же я интересовался историей. Сильно не хочу вникать в нашу былое, но тем не менее УПА, бандеровцы, казаки. Это все вместе сложилось в кучу и я просто не мог не поехать. Семья, конечно, не очень хотела, чтобы я ехал, боялись за меня.
>
> - Пытались ли вы попасть в добровольческий корпус?
>
> - Уже в конце Площади я стал активистом «Правого сектора», и тогда мы с ребятами поехали на восток. Но я выдержал там всего 5 дней. Когда приехали в лагерь, то не было ни оружия, ни формы. Нам постоянно обещали, что со дня на день все будет, но нервы не выдержали. К тому же позвонил к женщине, спрашиваю: «Что делаешь?» А она говорит: «Делаю в том числе то, что ты должен делать». И я уехал оттуда. На то время в боевых действиях я участия не принимал. А дальше, когда понял, что российская армия пересекла нашу границу, то встал вопрос или идти с «Правым сектором», или идти в армию. Проблема была в том, что в добровольческом корпусе в случае смерти, ранения я не получаю никакой материальной поддержки, и решил, что не могу так подставить свою семью. Поэтому пошел в Вооруженные Силы. Я очень горжусь теми ребятами, с которыми я оказался в строю. Не со мной надо интервью брать, а с теми ребятами, которые настолько хорошо делают свою работу, что сепаратисты дают миллионные вознаграждения за их головы. Да, со мной служит такой парень Петр Пилипко. За его голову боевики предлагали то ли 1 то ли 1,5 миллиона гривен по разным данным. Они героически выполняют свою работу. К тому же много русскоговорящих.
>
> - Вы участвовали в обороне Углегорская, Дебальцево. Скажите, где было труднее всего?
>
> - Тяжелее всего мне было в Углегорске. За те полгода, что я был в зоне А, на других позициях было относительно спокойно, а уже когда забрали под Углегорск, то там были неделю. Это был наиболее критическое время. Тогда сепаратисты пробовали прорываться, и мы все понимали, что там долго не продержимся. Там было очень тяжело физически и психологически. А морально я себя поддерживал тем, что подумал: были когда-то казаки, которые воевали за Украину, они погибали и имели семьи так, как и я имею. Были бандеровцы, армия УПА, потом Герои Небесной Сотни, и мне было приятно, что я сейчас нахожусь в их компании.
>
> Я доброволец, идейный, грубо говоря. В Углегорске я работал разведчиком. Приходилось очень сильно рисковать, но я знал, что передаю координаты, по координатам бьет наша артиллерия, и противник несет большие потери. Поэтому морально тяжело не было, я был доволен и счастлив, что я полезен. Было тяжело физически и психологически. Мы спали по три часа буквально. Было выделено 6 часов на сон, но из тех шести часов я мог спать только три. Спали в блиндаже, а за каких-то четыреста-шестьсот метров стреляли сепаратисты, и все понимали, что в любой момент может произойти все, что угодно. Мы были очень истощены.
>
> Когда там взрывали оборону, то я понимал, что у меня в руках автомат и много я сделать с ним не смогу. Подумал, что пришло мое время, бросил гранату, развел усики и был готов подрываться. Но, к счастью для меня, приехала пехота противника и я понял, что нет , надо еще повоевать. Гранату сунул в карман обратно и вернулся к своим. Так.
>
> А под Дебальцевом я выполнял функции корректировщика огня. Чувствовал себя ненужным, ибо в Углегорске занимался другой работой. Вот это было для меня самое трудное. Я был после операции и поэтому не мог выполнять свою работу, чай варил для ребят. И несмотря на весь армейский дурдом я горд тем, что служу в Вооруженных Силах Украины.
>
> - Есть ли у вас произведения, посвященные событиям в Украине?
>
> - Когда начался Майдан, то я пошел в Общественную самооборону и увидел там избитых студентов. Несколько человек было. Когда я с ними поговорил и расспросил, как это было, то решил написать писанку. Я долго думал, как изобразить «Беркут». Сначала была мысль изобразить его в виде нечистой силы. Эта ассоциация возникла у меня тогда, когда мы стояли на Майдане утром и понимали, что штурма не будет. Так же и вся нечисть боится первых лучей солнца. Но потом подумал, что нечистую силу изобразить на писанке нельзя. Тогда я решил изобразить «Беркут» в виде орла-беркута, который гонится за белыми птичками. А птички залетают в открытые ворота Михайловского собора. Замысел сам интересный, но в условиях большого напряжения красивую писанку из этого сделать я так и не смог. Я сделал 8-10 писанок, почти одинаковых, но это были скорее черновые варианты. У меня есть мечта приехать домой, и когда это все успокоится, сделать эскиз и красивую писанку. По АТО, то я не успел дорисовать писанку, потому что должен был ехать. Там я изобразил ангела-хранителя, который охраняет солдат. Особенно на войне я остро почувствовал, насколько Бог меня защищает. Потому что было много случаев, когда другие позиции обстреливали, а наши нет, хотя по логике ведения войны, нас бы должны были обстреливать первыми. Возможно, это совпадение, но я уверен в том, что ангел-хранитель меня оберегает. Так же было и при выходе из-под Дебальцево. Нас окружили с разных сторон. С полкилометра я шел пешком в чужом городе, в котором совсем не знал дороги. Но выбрал правильный путь и, на счастье, не попал в руки сепаратистов. Также был еще один случай, который спас мне жизнь. Как-то на позиции у меня телефон выпал из рук и я наклонился на землю, чтобы его поднять. И тогда увидел гранату. Хорошо, что так вышло, ибо если бы этого не произошло, то меня бы, наверное, уже не было среди живых. Я очень хочу вернуться домой, выключить телевизор, чтобы не слышать плохих новостей и дописать все свои незавершенные работы.
> http://pohlyad.com/zhyttya/n/82203