Александр Пушкин — У лукоморья дуб зеленый: Стих
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несёт богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идёт, бредёт сама собой,
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух… там Русью пахнет!
И там я был, и мёд я пил;
У моря видел дуб зелёный;
Под ним сидел, и кот учёный
Свои мне сказки говорил.

…Главная башня замка — донжон — господствовала над стенами. Источники воды в таком комплексе были настоящим стратегическим ресурсом, потому что при осаде противник травил колодцы и перекрывал каналы. Замок строился на господствующей высоте, а это означает, что вода либо поднималась воротом из реки, либо бралась из собственного колодца во дворе. Доставка топлива в такой замок была дорогим удовольствием, нагрев воды при отоплении каминами представлял собой огромную проблему, ведь в прямом дымоходе камина до 80 процентов тепла просто «вылетает в трубу». Аристократ в замке мог позволить себе ванну не чаще раза в неделю, да и то при благоприятных обстоятельствах.

Не лучше обстояло дело и во дворцах, которые по сути своей были теми же замками, только с большим количеством людей — от придворных до прислуги. Перемыть такую массу народа доступной водой и топливом было весьма затруднительно. Во дворце не могли постоянно топиться огромные печи для подогрева воды.

Определённую роскошь могли позволить себе аристократы, выезжавшие на горные курорты с термальными водами — в Баден, на гербе которого изображена купающаяся в деревянной, довольно тесной ванне, пара. Герб городу даровал император Священной Империи Фридрих III в 1480 году. Но заметим, что ванна на изображении деревянная, это просто кадушка, и вот почему — каменная ёмкость очень быстро остужала воду. В 1417 году, по свидетельству Поджо Браччоли, сопровождавшего Папу Иоанна XXIII, Баден располагал тремя десятками общественных бань. Город, расположенный в районе термальных источников, откуда вода поступала по системе простейших глиняных труб, мог позволить себе такую роскошь.

Карл Великий, по свидетельству Эйнгарда, любил проводить время на горячих источниках Ахена, где специально построил себе для этого дворец.

Помыться всегда стоило денег…

Определённую роль в угнетении «мыльного дела» в Европе сыграла церковь, которая весьма негативно воспринимала собрание обнажённых людей в любых обстоятельствах. А после очередного нашествия чумы банное дело сильно пострадало, так как общественные бани стали местами распространения инфекции, о чём свидетельствует Эразм Роттердамский (1526 год): «Двадцать пять лет тому назад ничто не было так популярно в Брабанте, как общественные бани: сегодня их уже нет — чума научила нас обходиться без них».

Появление мыла, похожего на современное — спорный вопрос, но существует свидетельство о Крескансе Давине Сабонериусе, который в 1371-м году начал производство этого продукта на основе оливкового масла. Впоследствии, мыло было доступно состоятельным людям, а простолюдины обходились уксусом и золой.

Из собранных и приведённых нами свидетельств можно понять, что помывка в бане или собственной ванне во многом зависела от возможности платить — кому-то за доступ в общественную баню, кому-то за привилегию пользоваться бассейном. А тот, кто не испытывает такого желания, не станет мыться и сейчас, несмотря на все блага цивилизации.