> Поток сознания Земляка могут понять лишь избранные!
Ето точно, интересно сколько таких избранних существует, может они какието \" политические месии\" ? Мисли у них какието неадекватние. Ужас - куда мир катиться
21:25 08.02.2009
charli24 писал(а):
> За мыслью следил. Разговор шёл о возможностях ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОГО взаимодействмя.
Именно. По этому, предсавляя собою территорию не имеющую естественного географического выхода для взаимоотношения с другими странами, Осетия так или иначе всегда будет зависить или от Грузии, или от России. У них нет вариантов \"на выбор\". Российский вариант для них более приемлем.
> А вот возьми и признай Чечню Британия , Катар и ОАЭ??? Этого было бы достаточно??? права бы задекларировались этими странами..
Кто мешает? Пусть признают. Вопрос только - что это изменит. Или Вы предлагаете британцам воевать за независимость Чечни (Ичкерии)? Так, те же британцы подписали в конце трицатых годов договор с Польшей о ПРЯМОМ военном участии в возможной войне на стороне польской армии, в случае военного конфликта. И что? После нападения Германии на Польшу, Англия ограничилась только формальным объявлением войны Германии. И ВСЁ! А Вы говорите Чечня... смешно, ей Богу...
> А говорил я о двойных стандартах.
Вся мировая политика - история двойных стандартов. Попробуйте оспорить.
21:39 08.02.2009
Kref писал(а):
> навязывают всем идиотскую мову,которую высосали из пальца.
Початок формування української мови Найважливіші фонетичні, граматичні та лексичні особливості української мови почали зароджуватись й розвиватись ще з ХІІ ст.; у XIV-XVI ст. у своїй фонетичній системі, граматичній будові й словниковому складі вона вже сформувалася як окрема східнослов’янська мова – мова української нації, українська національна мова. Цей факт відображає офіційно-науковий погляд на походження української мови. Офіційність і “єдиноправильність” цього твердження не випадкова. Початок утворення російської мови відноситься до кінця ХІІ століття, коли на північному сході створюється Володимиро-Суздальське князівство. Початок української мови також пов’язується з кінцем ХІІ століття, коли відбувається відокремлення північно-східної Русі від південної. Виходить якби не відокремилась північно-східна частина Русі, то не почала б формуватись українська мова, а точніше мова, якою розмовляли на території Київської Русі, не трансформувалась би в напрямку майбутньої української мови. Це рівнозначно абсурдному твердженню , що коли б не утворилася б румунська мова, то на території колишньої метрополії Римської імперії не виникла б італійська мова, або що коли б у Південній Африці не сформувалась мова африкаанс (бурська мова), то нідерландська мова, котра дала початок мові африкаанс у XVII столітті, так і застигла би на місці. Зрозуміло також, чому офіційна радянська наука вважала за початок існування української мови XIV століття: саме тоді починається тріумфальна історія Московської держави. Проте чимало авторитетних вчених (Ф. Міклошич, А Шляйхер, О. Бодянський, П. Житецький, О. Потебня та ін.) вважали, що українська виникла значно раніше XIV століття і бере свій початок із спільнослов’янської мови. Академік А. Кримський писав, що українська мова уже в ХІ столітті існувала “як цілком рельєфна, певно означена, яскраво-індивідуальна одиниця” Твердження про праруську мову – непотрібна і шкідлива гіпотеза, котра тільки заплутує історію української мови, - говорив Є. Тимченко. “Три східнослов’янські мови: українська, білоруська й російська – зростали незалежно одна від одної, як мови самостійні, і так званої “праруської” спільної мови ніколи не було” (І.Огієнко”). Подібно висловлюється й сучасні видатні учені. В “історичній науці не існує достатніх доказів існування єдиної руської народності” – пише історик-поліглот О.Пріцак. Звертає на себе увагу те, що ніхто не говорить ні про спільнозахіднослов’янську, ні про спільнопівденнослов’янську народності і мови. Чому ж так настирливо говорять спільносхіднослов’янську народність і мову? Чи не для того, аби за допомогою псевдоісторичних маніпуляцій довести, що українці – “молодший брат” ? Давність мови В історіографії широко відома думка М.Маркевича, за якою великороси – народ, похідний від українців: український народ сформувався в незапам’ятні часи, а великоруський виник набагато пізніше з переселенців із території Русі-України, змішаних з угро-фінськими і тюркськими племенами. Такої думки дотримується чимало російських вчених. А славетний мовознавець князь Н.Трубецькой у 20-30 роках нашого називав росіян туранцями (тюрками), яких поєднує із слов’янами тільки мова. Твердження чи хоча б припущення про давність української мови зразу отримували не тільки науковий, але й політичний присуд. Ще цар Олександр І звернув увагу на цитоване польським лексикографам Лінде висловлювання Л. Гурського щодо першості української мови серед слов’янських. Теза С. Смаль-Стоцького про близькість української мови до сербської та її походження від праслов’янської одержала з боку польських, російських, а згодом і українських радянських лінгвістів епітет “націоналістично-фантастичної”. “Інородцями” спільно з євреями та іншими неросійськими народами трактував українців великодержавний політик П. Столипін. У циркулярі 1910 року П.Столипін наказував не дозволяти створення товариств “інородницьких, у тому числі українських і єврейських, незалежно від цілей, які вони ставлять перед собою”. Хоча українці зараховувались до “єдиного” чи “триєдиного” російського народу , насправді їх ніколи не вважали рівними росіянами. А на питання: “Як говорили в Київській Русі ?” академік В.Ключевський відповідав: ”Так як говорять малороси”. За Максимовичем, говір руських князів тотожний говорові сучасного малоруського селянина Київщини. “У Києві XII -XIV cт. Говорило по-малоруськи, але з відомими відмінностями від малоруського наріччя Волині і Галичини; ця відмінність збереглась і до нашого часу», - писав В. Ягич. Зауважимо, що між давніми русичами і сучасними українцями існує не тільки мовна, а й психо-характерологічна ідентичність, однаковість ментальності. Українці були реальністю ще за Київської Русі, інша річ, що вони ще не називалися українцями (як і стародавні англійці – англійцями, індійці – індійцями, німці – німцями). Якщо ж грунтуватися на народознавчому аналізі, то хіба в “Повчанні дітям” Володимира Мономаха не відчувається у всій повноті так властива українцям “філософія серця”, що її згодом науково осмислили Сковорода та Юркевич ? Із визнання етномовної безперервності на території Київщини від часу полян і до наших днів логічно випливає твердження, що у майбутній Україні говорили майбутньою українською мовою. Що ж стосується писемності, то всі її пам’ятки створено “українізованою старослов’янщиною”. Ця українізованість місцями настільки помітна, що М.Драгоманов мав усі підстави сказати: “Слово” – перша українська дума, а плач Ярославни – пісня українки”. А.Павловський з приводу іншої пам’ятки писемності зауважив: “Читаючи історію літописця Російського преподобного Нестора, я в багатьох місцях відчував, що потрібно б знати мову малоросіян”. Мовна ситуація в Київській Русі, як і у всій тогочасній Європі, характеризувалася роздвоєністю. Освічені верстви населення користувались літературною мовою давньоболгарського походження , а решта членів суспільства – рідною руською мовою, точніше її територіальними діалектами. Різниця між Руссю і Європою полягала в тому, що давньоболгарська і руська мови були близькоспорідненими. Це сприяло поширенню освіти, масштаби якої були на Русі більшими, ніж у латиномовній Західній Європі, і проникненню до книжної мови слів та інших елементів розмовної мови, тобто “українізації старослов’янщини”. “Українізована старослов’янщина” – це давньоруська писемна мова, що поширювалась по всій території Київської держави. А те, що в усіх монастирях колишньої РОсії писали цією староукраїнською мовою, то в цьому немає нічого дивного, бо вся грамота у володінні Рюриковичів у середньовічні часи йшла від київських монастирів. Це ж бо була мова тогочасних культурних людей, як у 19 ст. російські дворяни вживали французьку мову замість рідної. Ця старослов’янська мова лягла в основу російської літературної мови, що було аргументовано й доведено найвидатнішими дослідниками російської мови та її історії. Батьківщина нашої великоруської літературної мови – Болгарія. Але утворилась вона у Києві, де відчувала вперше благотворний вплив народного середовища. Остаточно розвилась вона у Москві. Природно, що “українізована старослов’янщина” на російському грунті піддавалась впливові ділового, розмовного та діалектного мовлення, тобто русифікувалась. Українську вимову церковних текстів у Росії зберегли лише старообрядці-безпопівці. Подібно розвивалась і книжна мова на Русі-Україні, де “старослов’янщина” зазнавала подальшої українізації. Це тривало аж до XVIII століття, в кінці якого на народно-розмовній основі почала формуватись нова українська літературна мова. (На Західноукраїнських землях стара книжна мова затрималась довше, подекуди навіть до ХХ століття.) Основи сучасної загальнонародної української літературної мови остаточно було закладено в творчості Т.Г.Шевченка. Зв’язок української та російської мови А сучасна російська літературна мова продовжує ніколи не переривану традицію літературної мови Київської, удільної і Московської Русі, тобто мови церковнослов’янської. Ось чому мова творів давньоруської писемності здається більше подібною до російської, ніж до української: їх зближують старослов’янські (давньоболгарські) елементи. Відчуття близькості посилюється й через те, що давньоруські тексти здебільшого читають, озвучуючи букви по-російському, тобто так, як у сучасній російській мові, хоча існує більше підстав озвучуючи їх по-українському. Дещо спрощуючи проблему, можна констатувати, що сучасна літературна мова українців генетично пов’язана з розмовною, живою, народною мовою київської Русі, а літературна мова росіян – з писемною мовою Київської Русі, тобто перенесеною з Болгарії і “давньорусифікованою” (українізованою) в Києві церковнослов’янською мовою. За підрахунками академіків близько половини елементів сучасної російської літературної мови – за походженням книжнослов’янські, генетично пов’язані з південнослов’янською давньоболгарською мовою. Елементи східнослов’янські складають її другу половину. Важко сказати чого більше в цій східнослов’янській половині сучасної російської літературної мови – українсько-білоруського чи власне російського, в усякому випадку дуже багато спільного східнослов’янського. Як бачимо, російська літературна мова дає більше підстав вважати її за “гібридну”, “штучну”, однак такими епітетами чомусь (зрештою, відомо чому) наділяється українська мова. А взагалі, називати мови “гібридними”, “неприродними”, “головними”, “другосортними” і т. п. Можуть хіба що вчені, котрі примішують до науки політику і котрі в храмі науки є не жерцями, а торжниками, що продаж і купівлю творять.
21:39 08.02.2009
Forester, вопрос приемлимости российского варианта более чем спорен. Сейчас- возможно(да и то вопрос!). А на перспективу? Ведь Грузия сориентирована всё-таки на евроатлантическую модель. И быть там евростандартам рано или поздно. А вот перспектива России... Я очень не хочу что бы чтобы Россию постигла судьба СССР.. Считаю , что для Осетии покупать билет на Титаник не стоит. Хотя , могу и ошибаться. Насчёт двойных стандартов- согласен! Но мы ведь не должны уподобляться политикам! Естественно , не стали бы британцы воевать за Чечню.
21:47 08.02.2009
charli24 писал(а):
> Forester, вопрос приемлимости российского варианта более чем спорен. Сейчас- возможно(да и то вопрос!). А на перспективу? Ведь Грузия сориентирована всё-таки на евроатлантическую модель.
Ну чё смеяться? Грузия - азиатская страна.Как она может ориентироваться на евроатлантику? Это просто курам на смех. Всё-равно что на вологодскую корову седло напялить назвать её арабским скакуном.
> И быть там евростандартам рано или поздно.
Нету больше Грузии. Вместо Грузии американская военная база.
> А вот перспектива России... > Я очень не хочу что бы чтобы Россию постигла судьба СССР..
А кому есть дело до твоих хотелок?
> Естественно , не стали бы британцы воевать за Чечню.
Зато против Чечни они всегда воевали. И против всего Кавказа. Пока Российская империя не взяла под защиту народы Кавказа,иначе англосаксы бы их всех истребили.
21:50 08.02.2009
kerol kentervil-kortes писал(а):
> charli24 писал(а):
>> Поток сознания Земляка могут понять лишь избранные!
>Ето точно, интересно сколько таких избранних существует, может они какието \" политические месии\" ? Мисли у них какието неадекватние. Ужас - куда мир катиться
erol kentervil-kortes, за такими как Креф, Земляк , Фурия интересно наблюдать.
А вот их мысли... Я очень рад , что в Украине таких людей почти не осталось. Даже КПУ и ПСПУ меняются!
21:55 08.02.2009
Kref писал(а):
> charli24 писал(а):
>> Forester, вопрос приемлимости российского варианта более чем спорен. Сейчас- >> Я очень не хочу что бы чтобы Россию постигла судьба СССР..
>А кому есть дело до твоих хотелок?
>> Естественно , не стали бы британцы воевать за Чечню.
> Зато против Чечни они всегда воевали. > И против всего Кавказа. Пока Российская империя не взяла под защиту народы Кавказа,иначе англосаксы бы их всех истребили.
Креф , вопрос адресовался НЕ ВАМ. Избавьте нас от Вашего.... мнения!
22:06 08.02.2009
charli24 писал(а):
> Даже КПУ и ПСПУ меняются
Время меняет ВСЕ , нужно подстроиваться под реальность , а не на ностальгию, если она даже и прекрасна. charli24 писал(а):
> А вот их мысли..
Даже Жулю Верну не снилося - такая фантастика,прям зачитиваешся. Нобелевскую всем дать нужно. А их кто то всерьез воспринимает
>> Во время американской гражданской войны российские атлантический и тихоокеанский флоты провели одну зимовку в американских портах Нью-Йорк и Сан-Франциско соответственно. Несмотря на то, что главной причиной этой зимовки была невозможность возвращения флотов в свои базы из-за замерзания российских портов, Франция и Англия сочли это решением Российской Империи поддержать Союз в гражданской войне, по этой причине Франция и Англия воздержались от оказания активной военной поддержки Конфедерации.
>> >> >>
>Земляк , ви случайно не под градусом > Ви сами писали что Россия первой призала независимость США , и Англия с Францией воевали против воставших колоний . Тоисть речь идет о ВОЙНЕ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ 1776-1783 ГГ..Я навел вам факти с етой войни , то что Франция не воевала против воставших , а даже помогала им и т .д. > Ви же здесь перешли на ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ1861-1865ГГ.( навели факти с которими я согласен)
> Но где связь между признанием Росией независимости США и гражданской войной( если Америка уже била более чем 80 лет независима) > Ви опредилитесь , о чем говорите. > А если Россия била сильна , так именно в ето время( 20 июня 1867 года)она продала США Аляску
Не нужно умничать. вы всё пытаетесь увести от темы, напомню, что никаких США в сегодняшних границах в 1776-1783 ГГ не существовало и быть не могло, были Северные штаты и Конфидерация между которыми и произошла гражданская война приведшая к образованию государства США которое мы знаем сегодня именно события 1861-1865ГГ есть время образования данного американского государства, которому способствовала Россия.
22:51 08.02.2009
charli24 писал(а):
> Поток сознания Земляка могут понять лишь избранные!
Не мучай голову, если мозгов нет вообще понимать, что либо сложно, а среди украинских националистов умеющие думать действительно являются избранными.
22:54 08.02.2009
образование \"украинского языка\" Галиция, ставшая в 1772 году после раздела Речи Посполитой частью Австрийской Империи, реально оставалась под властью поляков, которые сделали все возможное, чтобы вытравить из памяти русинов любое упоминание о русском прошлом Галиции. Первым практическим мероприятием стала попытка внедрения латинского алфавита.
В начале 19 столетия поляки предпринимают решительную атаку на кириллицу. Главной их целью был полный переход русинов Восточной Галиции на латиницу. В случае удачи со временем можно было бы без труда доказать, что галицко-русский язык - всего лишь вариант польского.
Однако следует отметить, что первые попытки внедрить у славян латиницу связаны еще с немецко-австрийским «Drang nach Osten», то есть с интервенцией немцев на славянские земли. В качестве примера можно привести фрагмент так называемых «Фризенгенских памятников» 10 - 11 века, найденных в 1803 году в Германии: «Glagolite po nas redka slovesa: Boze, gospodi milostivi, otce boze, tebe ispovede ves moj grech, i svetomu Krestu i svetej Marii...»
Впрочем, о переходе на латиницу как общий язык для всех славян мечтали в начале 19 века и вполне прогрессивные пропагандисты славянского единства.
В Австро-Венгрии давно оценили политическое значение правописания у подчиненных и не подчиненных ей славян. Считалось большим достижением добиться видоизменения хоть одной-двух букв и сделать их непохожими на буквы русского алфавита. Для этого прибегали ко всем видам воздействия, начиная с подкупа и кончая откровенным давлением.
В 40-х годах XIX века венский дворцовый библиотекарь и филолог, словенец по национальности Варфоломей Копитар разрабатывает план языковой агрессии по отношению к русинам. Для этого он предполагал внедрить в языковую практику фонетическую транскрипцию, которая привела бы к индивидуальному написанию практически для каждой деревни в Галиции. Кроме того, он собирался заменить кириллицу латиницей, о чем он еще в 1823 году написал в своем письме к чешскому филологу Йозефу Добровскому: «Мой идеал для всех славян - латинские буквы, и для дополнения - несколько славянских букв из кириллицы».
Та же самая мысль о внедрении вместо традиционной орфографии фонетической транскрипции (т.е. как слышится, так и пишется) возникает и у поляков. И уже в 70-х годах ряд книг и журналов начинают печатать таким образом.
К началу 18 века полонизация в Галиции зашла настолько далеко, что даже среди священнослужителей, которые должны были быть не только носителями церковнослявянского (старославянского) языка, но и самым образованным слоем галицких русинов, незнание церковнославянского языка и кириллицы было просто поразительным. Лишь один из ста мог читать и понимать то, что он читал при богослужении: «..яко cотный иерей едва славенский разумеет язык, неведай что чтет в Божественной службе...»
Что же в таком случае можно было говорить о простых русинах? По этому поводу можно привести слова из предисловия к «Словарю славено-польскому», изданному во Львове в 1830 году: «Русин, желая выразить высокое понятие и не зная, есть ли для него выражение в русском языке или нет, берет для его обозначение слова латинские, немецкие или польские. Таким образом, не ощущая нужды обучаться сложным русским фразам, он в конечном итоге лишается возможности понимает их. Но, даже если бы и нашлись желающие выучиться русскому языку, то для этого не оказалось бы ни словарей, ни грамматик соответствующих».
Автор этих слов Иосиф Левицкий, в 1834 году издает «Грамматику русского, или малороссийского, языка в Галиции». Первую грамматику галицко-русского языка... На немецком языке!
Абэцадло
В 1833 году во Львове появляется сборник «Piesni polskie i ruskie ludu galicyjskiego» (Песни польские и русские галицкого народа), составителем которого был «Вацлав из Олеська» (Вацлав Залеский). В качестве алфавита он использовал не русский польский, что объяснил следующей причиной: «Я положил себе за основу по возможности писать так, как говорит народ, пусть даже при этом возникли бы грамматические ошибки. А то, что я для этого использовал польские буквы, а не глаголичные или кирилличные, - так каждый меня за это, очевидно, похвалит. Уверен, придет пора, когда все славянские народы оставят те старые буквы, которые больше всего препятствуют приобщению славянской литературы к общей массе литературы европейской». Но истинной целью была все та же идея осчастливить русинов, приобщив к «великому польскому языку и польской культуре». А, затем сделать из них украинцев.
Другой «отец» (и в прямом и в переносном смысле) «украинской нации» Иосиф Лозинский начале 30-х опубликовал брошюру «O wprowadzeniu abecadla polskiego do pismiennictwa ruskiego» (Об использовании алфавита польского для литературы русской). В ней он говорит об украинском языке, который «не имеет собственной литературы и до сих пор не был письменным». Отсюда он делает вывод о том, что украинский язык «имеет свободу выбрать себе такую азбуку, которая наиболее подходила бы для выражения его звуков и была бы наиболее полезной для его развития. Такой считаю польское абецадло (название польской азбуки). Употребляя кириллицу, мы, словно эгоисты, замыкаемся в черепашьем панцире перед другими народами. Именно следуя за системой письма живых языков, оживет и разовьется язык украинский, а в системе мертвой кириллицы, он если и не умрет, то, по меньшей мере, ему будет очень трудно выкарабкаться
Но неблагодарные галицкие русины не поняли искреннюю, «отеческую» заботу о них польского ксендза, и поднялись на защиту своего правописания - «абецадло» становится у них практически бранным словом. Бурные протесты на грани восстания русского населения Галиции вынудили испуганное этим фактом венское правительство, и их польских клевретов отказаться от своего плана ополячивания галицких русинов при помощи насаждения «абэцадла».
Впрочем, ксендз Иосиф Лозинский только попытался реализовать идею, которую до него уже претворили в жизнь Габсбурги, вырастив из сербов янычар-хорватов.
О пагубности для сербского народа окатоличивания и «хорватизации» (под влиянием католического духовенства) можно привести слова хорвата Игнатия Берлича, сказанные им в начале 19 века «И до чего нас, в конце концов, доведет этот алфавит? Мы лишь испортим общепринятую латинскую графику своими дополнениями к буквам, но так и не будем иметь собственную азбуку. До каких пор мы будем скрывать нашу собственность? Разве у нас нет нашей кириллицы?» Впрочем, он не мог предвидеть, что в 90-х годах 20 века сербы расплатятся кровью за отеческую заботу о них со стороны предусмотрительных австрияк.
Игнатий Берлич был совершенно прав. Тот, кто знаком с польским или чешским языком, наверняка, обратил внимание на то, насколько сложно и тяжело передаются средствами латиницы нетипичные для нее славянские шипящие звуки: «ж», «ч», «ш», «щ». Для этого они используют диакритические знаки («довески» к буквам c, e, l, z...), которыми переполнены их языки.
В отличие от латиницы кириллица оказалась наиболее удобным алфавитом для передачи восточнославянской речи. Она намного ближе к фонетическому строю славянских языков и в целом, несмотря на большее количество букв, оказывается проще, нежели латиница с многочисленными дополнениями.
До венгерской революции 1848 года споры по поводу польских и австрийских языковых изысков велись еще при помощи обычных дискуссий. Но после подавления революции наступает период реакции (1848 - 1859 г.г.). Он связан с именем польского графа Агенора Голуховского, который более четверти века был галицким губернатором. Это период еще называют «тiснi роки» (тесные времена) или «голуховщина».
Самым активным помощником Голухова был инспектор учебных заведений всей Галиции - «украинец» Евсебий Черкавский (в прошлом - бывший учитель). Серьезные гонения на галицко-русский язык начались после его письма от 27 апреля 1859 года, адресованного венскому обер-полицмейстеру барону Кемпену. В этом письме он утверждал о том, что «польский язык, который который по своему развитию стоит на уровне европейских языков и имеет богатую литературу почти во всех отраслях человеческого знания, служит объединяющим языком для всей интеллигенции края». А «украинский» язык «не имеет ни грамматических правил, ни, тем более, литературной обработки». И галицкие крестьяне «кто по невежеству, а кто в нечистых намерениях сочли возможным вместо того, чтобы пестовать и развивать родной язык, берут нечто готовое, пусть и чужое». Но самым кошмарным в создавшейся ситуации было то, что этим «чужим» был даже не церковнославянский: «Все что пишется или печатается по-украински в Галиции, - приобретает сейчас окраску великорусского языка, причем перенимается также русское гражданское письмо».
Эти события будущий классик украинской литературы Иван Франко назвал «генеральним оскарженням руської народностi» (генеральным опротестованием русской народности».
Напомню, что эти события начались после прохода через Галицию и Закарпатье стотысячной русской армии фельдмаршала И.Паскевича, которая пришла по просьбе австрийского правительства для помощи в подавлении венгерского восстания, а ее появление вызвало быстрое возрождение русского самосознания галицких и закарпатских русинов.
Россия и все русское уверенно входило в жизнь и быт галицких русинов. Интеллигенция начала с энтузиазмом учиться говорить на русском литературном языке. Русские книги и газеты, несмотря на запреты, с трудом, но провозили через границу. Галицкие журналы хвалили Петра Конашевича-Сагайдачного за его борьбу против Унии, с уважением отзывались о православии русского народа. В воссоединении с Россией русские галичане видели свое будущее, а про Россию писали не иначе как «мать-Россия».
Симпатии русинов к России еще более усилились в 1854 году, в первые дни Крымской войны, когда «благодарное» австрийское правительство объявило мобилизацию против России. Галицкие русины стали всерьез полагать, что Россия присоединит к себе если и не всю Галицию, то, как минимум, ее восточную часть.
И если для поляков это еще могло сойти за простое непотребство, то для трещавшей по всем швам лоскутной Австрийской Империи, это было смерти подобно. Австрийское правительство в лице Агенора Голухова начало предпринимать практические меры. Которые нашли полную поддержку Ватикана, все время стремившегося вернуть «православных язычников» в лоно правильной - католической церкви.
Для этой цели Австрийские власти создают на оккупированных ими землях западной Руси базу «самостийного украинства», названную его апологетами «украинским Пьемонтом». Украинизаторы дали это название с умыслом, пытаясь сделать из Галиции аналог независимого Сардинского королевства, сыгравшего ключевую роль в объединении Италии. Галиция должна была стать Пьемонтом всех «украинских земель», вплоть до Урала (!).
Национальная доктрина «украинского Пьемонта» проста - быть украинцем, значит быть враждебно настроенным ко всему русскому: «Если у нас идет речь об Украине, то мы должны оперировать одним словом - ненависть к ее врагам... Возрождение Украины - синоним ненависти к своей жене московке, к своим детям #####чатам, к своим братьям и сестрам #####ам. Любить Украину значит пожертвовать #####ской родней».
Антирусская пропаганда началась в 60-х годах 19 века бежавшими из России в Галицию после неудачного для них польского восстания сыновьями польских помещиков, которые начали пропаганду в Львовском университете. Но успеха она не имела - даже «национально сознательные» пропагандисты избегали слова «Украина» и «украинец», употребляя вместо них слова «русин» и «русский» (которое впрочем писали с одной буквой «с»), то заменяли его словом «руський». Но действительно эффективные мероприятия по выращиванию «украинцев» начались лишь спустя два десятилетия.
В 1855 году (через год после начала Крымской войны) губернатор Галиции Агенор Голуховский начинает гонения против авторитетнейшего жителя Галиции, профессора Львовского университета, отца Якова Головацкого, преподававшего язык и литературу. Яков Головацкий был обвинен в пропаганде русофильства, и особенно во введении в обиход русских оборотов речи.
Одновременно стали поступать сведения, что то же самое делают сельские священники, а эти настроения очень поддерживает галицкая молодежь. О создавшемся положении, которое «ведет понемногу до полной ассимиляции местного наречия русским языком», и было в 1859 году доложено в Вену инспектором учебных заведений всей Галиции - Евсебием Черкавским.
Министр просвещения Австрии граф Лео Тун признает факты «опасными для интересов государства».
В качестве противодействия русификации Черкавский выдвигает идею полонизацию. «Среди славянских народов лишь польский элемент является до сих пор единственным бастионом против панславизма, потому сам собой напрашивается вывод, что этот элемент необходимо использовать в Галиции».
Не прошло и месяца после доноса Черкавского, как в Вене на немецком языке появилась брошюра чешского филолога Йожефа Иречека «Uber den Vorschlag das Rutenische mit lateinischen Schriftzeichen zu schreiben» («О предложении русинам писать латинскими буквами»), отпечатанная в правительственной типографии. На титульной странице красовались слова: «По поручению императорско-королевского министерства культов и просвещения». Это означало, что языковыми вопросами занялось австрийское правительство
Иречек предельно ясно изложил цель реформы правописания: «Здоровое развитие украинской литературы найдет в употреблении латинского письма самую крепкую опору. Пока русины пишут и печатают кириллицей, у них будет проявляться склонность к церковнославянщине и тем самым к российщине, а потому само существование украинской литературы станет под вопрос. Церковнославянское и русское влияние настолько велики, что грозят совсем вытеснить местный язык и местную литературу». И далее: «Кроме отторжения от российщины, переход на латиницу помог бы впоследствии галицким украинцам в изучении польского и немецкого языков, без которых им все равно не жить».
После такого идеологического обоснования, прозвучавшего, из уст авторитетного и внешне непредвзятого чешского филолога Голуховский выдвинул свой план:
1. Убрать с кафедры Львовского университета Якова Головацкого и заменить его известным полонизатором Зигмундом Савчинским.
2. Ввести латинский алфавит вместо кирилличного письма как важное орудие против русификации.
3. Изучение украинского языка оставить лишь в высших гимназиях (в низших обучать детей по-польски).
4. Отменить юлианский календарь.
И.Франко назвал этот план «бесценным документом традиционной польской политики, направленной против России, и обозначает те же самые основы и те же самые методы борьбы с русским элементом, которые были присущи Польше во времена ее многовекового господства, и от которых она до сих пор не избавилась».
Из этих пунктов граф Лео Тун поддержал первые два. Яков Головацкий был смещен с кафедры и был вынужден эмигрировать в Россию, где и умер. Епископы Литвинович (Львов) и Яхимович (Перемышль) получили строгие выговоры за употребления русских и церковнославянских слов и фраз.
«Латинизаторы» Тун, Иречек, Голуховский и Черкавский разошлись только во мнении на предмет того, как следовало вводить латинский алфавит - то ли на основе транскрипции (латинскими буквами обозначать звуки украинской речи - так считали поляки), то ли на основе транслитерации (знаками латиницы просто заменить кирилличные буквы - на этом настаивали австрийцы). При этом граф Тун лицемерно проявлял беспокойство, чтобы «украинцы», не дай Бог, не подумали, будто их язык просто заменяется польским. И в самом деле, что могло быть более унизительным: собираются австрияк, чех и поляк - и спорят о том, на каком языке говорить и какими буквами писать «украинцу». При этом самих «украинцев» никто спрашивать не собирается, они были должны просто дожидаться своей участи.
Уже летом Иречек собирался приехать во Львов и возглавить азбучную комиссию, а с октября 1859 года «украинские» дети в Галиции должны были начать обучение по чешским букварям.
Но размах народных выступлений против реформы несказанно поразил поляков. Эти события 1859 года вошли в историю Галиции как «азбучная война». Население Галиции протестует против нового названия жителей и нового правописания: собираются стихийные собрания, появляются статьи в печати, сочиняются петиции и отправляются депутации. Поначалу австрийское правительство отнекивается, ссылаясь на решение «народных представителей» в Сейме, и продолжает направлять в русские села «национально сознательных» учителей, увольняя прежних недостаточно сознательных. Но ситуация продолжает накаляться и грозит выйти из-под контроля. Испуганная австрийская власть отступает - слишком свежи еще воспоминания о венгерском восстании. Однако от затеи с выращиванием «украинской нации» не отказывается.
Правопыс
На вооружение принимается идея поляков о введении для русинов так называемого «фонетического правописания», смысл которого прост - как слышится, так и пишется. Это правописание обычно используется либо в научно - исследовательской работе, либо в преподавании языков, но ни один народ в Европе не заменял ею своего исторически сложившегося алфавита.
Кажущаяся простота и логичность такого правописания обманчивы, так как при наличии диалектов отсутствие общего (этимологического) правописания становится фактором распада любой нации на отдельные субъединицы. Кроме того, нарушается историческая преемственность одного и того же языка, вследствие его исторического развития. И, в конечном счете, правописание, основанное на фонетическом принципе, неминуемо становится этимологическим. А попытка внедрения фонетического правописания в историческом плане окончится провалом.
Кроме того, этимологическое правописание является объединяющим фактором для сильно дифференцированных в языковом отношении наций, крайним случаем которых является Китай, где иногда даже жители соседних деревень не понимают устной речи соседей и единственным средством общения является единое правописание.
Но австрийскую власть интересовало не удобство и целесообразность фонетического правописания, а именно разрушение языковой связи оккупированных русских территорий с Россией. Фонетическая реформа украинского правописания преследовала исключительно политические цели.
К концу 19 века в Галиции, уже начавшей называться Галичиной и «Украинским Пьемонтом», вылупилось достаточное количество «птенцов гнезда Голуховского», которые целью своей жизни поставили «возрождение великой украинской нации». И эти «птенцы» с воодушевлением восприняли идею фонетического правописания.
В 1892 году «Науковое Общество имени Шевченко» и галицкое Педагогическое общество подали в австрийское министерство народного просвещения проект о введении фонетического правописания в печатных изданиях, в учебниках народных школ и в средних учебных заведениях.
Идею поддерживает и русофобская Народовская (объединявшаяся вокруг журнала «Народ») партия во главе с ее видными деятелями, известными полонизаторами Ф.Гартнером и С.Смаль-Стоцким. Мотивировка их ходатайства была предельно проста: «Галиции и лучше, и безопаснее не пользоваться тем самым правописанием, какое принято в России».
Впрочем «правопыс» (правописание) не был целью «наукового товарыства» и «народовцев». Их целью было создание «украинского языка», как основы «украинской» то есть не русской нации.
Возмущенные русины в Галиции и Буковине собирают более 50 тысяч подписей против реформы, но на этот раз сделать уже ничего не могут.
В 1893 году австрийский парламент официально утвердил фонетическое письмо для «украинского языка».
Далее методика была проста: при помощи полицейских мер во всех учебных заведениях стали насаждать «кулишовку» (украинское правописание), отбирать книжки, написанные на литературном русском языке, закрывать литературные общества и увольнять всех несогласных с этим нововведением преподавателей. «Фонетика» используется для официального делопроизводства, выпуска периодических изданий, печатания книг. Маховик украинизации русинов начал набирать обороты. Это подтверждают и более поздние откровения министра просвещения и вероисповеданий петлюровской Директории митрополита Иллариона, сказавшего что успех введения «фонетики» был обусловлен только тем, что «цей правопис здобув собi урядове затвердження» (это правописание получило правительственную поддержку).
По воспоминаниям самого И.Франко, возмущенные галицкие читатели возвращали подписанную прессу со следующими сопроводительными записками «Не смийте мени присылати такой огидной макулатуры», «Возвращается обратным шагом к умалишенным»...
Но украинизаторы не остановились только на «фонетике». В отличие от австрияк, считавших серьезным достижением изменение даже одной буквы, они предприняли более радикальные меры. Из алфавита они выбросили буквы «Ы», «Э», «Ъ», «ђ - ять» и добавили «Ї», «Є» и «Ґ». Кроме того, они заменили написание некоторых звуков: «Ы» на «И», «И» на «І», «Е» на «Є», «Э» на «Е», «Ъ» в средине слова на «`»; несколько особняком стоит буква «Ґ» обозначающая произносимый несколько иначе (практически незаметно) звук «Г», в менее чем пяти сотнях «украинских» слов и буква «Ї», звучание которой можно приблизительно передать сочетанием «йи». (После отмены в русском правописании буквы «ять» (ђ) и отмены в конце слов «эров» (Ъ) отличия между русским и украинским алфавитом несколько уменьшились.)
Но почивать на лаврах «после трудов праведных» «нацiонально свiдомим» не пришлось. Даже в таком сильно изуродованном виде письменный язык не разъединял окончательно две части русского народа. «Филологи» начинают лихорадочно выбрасывать из украинского новояза слова, хоть немного напоминающие русские и насаждать слова, заимствованные из польского и немецкого языка. А когда и этого оказывалось недостаточно по причине одинакового произношения - придумывать новые. Этот зуд словотворчества с новой силой возобновился в нынешнее время. Но, как и ранее, продуктивность его весьма мала, а вернее - вообще никакая. Насколько мне известно, в настоящее время в современном «литературном украинском языке» в употреблении только одно, истинно украинское слово - «лэтовыще» (аэродром), которого нет ни в русском ни в польском языках. Другие образчики украинского «новояза», несмотря на все потуги «национально озабоченных» распространения не получили. В качестве примера можно привести «жывнык» (биолог), «кышковык» (кишечник) или совсем уже неприлично звучащее «выпэрдова» (выхлопная) труба.
Эта деятельность наглядно подтверждает малорусскую пословицу «нэхай гиршэ, абы иншэ» (пусть хуже, лишь бы иначе). И в точности повторяет попытки польских отцов-основателей «украинской нации», которые вначале попытались убедить русинов, в том, что они часть польской нации; а когда это не удалось - убедить их, что они не русские.
Дополнительные проблемы украинизаторам добавило то обстоятельство, что в качестве основы «украинского языка» науковцi использовали простонародную разговорную речь, почти исключительно сельскую, которая приспособлена лишь для описания крестьянского быта.
В это же время начинают свои литературные опыты Котляревский, Квитка-Основьяненко, Гулак-Артемовский, Марко Вовчок, которые впрочем не оставили заметного следа в деле создания «мовы» (языка).
Но были и другие литературные эксперименты, проводимые «серьезными науковцами». В качестве примера можно привести объемистое «творение» Кулиша. В отличие от «Энеиды» Котляревского, которая написана как литературный курьез и не на что более не претендовавшая, перевод Библии на «мову», осуществленный Кулишом в начале 70-х годов 19 века и претендовавший на научность, произвел настоящий фурор в обществе. А его автора сделал посмешищем. Чего стоит только одна фраза: «Хай дуфае Сруль на Пана...», что есть переводом на «украинский язык» фразы «Да уповает Израиль на Господа...»
Да, чего только не сделаешь ради родной нации...
Но были и другие предложения. Костомаров и Драгоманов требуют предоставить язык и литературу самим себе: найдутся писатели и читатели на «мове» - она сама завоюет себе место. Но никакая регламентация и давление извне недопустимы. Драгоманов часто говорил, что «пока украинская литература будет представлена бездарными Конисскими или Левицкими, она неспособна будет вырвать из рук малороссийского читателя не только Тургенева и Достоевского, но даже Боборыкина и Михайлова». Культурное отмежевание от России как самоцель представлялось ему варварством.
Однако уже вначале 90-х годов появляются «нацiонально свiдомi» публицисты типа Вартового, который, обозвав русскую литературу «шматом гнилой ковбасы», требовал полной изоляции Украины от русской культуры. Всех, считавших Пушкина, Гоголя, Достоевского «своими» писателями, он объявил врагами: «Каждый, кто принесет хоть чуточку омоскаления в наш народ (словом из уст или книжкой), наносит ему вред, так как отвращает от национальной почвы». То же самое, только гладко и благовоспитанно, выразил М.Грушевский в провозглашенном им лозунге «полноты украинской культуры», что означало политику культурной автаркии и наступление литературной эры, представленной конисскими, левицкими и вартовыми. Писать по-украински с тех пор означало не просто заниматься творчеством, а выполнять национальную миссию.
В конце 80-х годов галицкая «наука» возвестила о существовании «многовековой украинской литературы». Появился двухтомный труд, посвященный этому предмету. Его автором был Омеляц Огоновский - один из самых активных функционеров «Наукового товарыства имени Шевченка» (да, того самого, что было инициатором введения «фонетики» в школьное образование). Огоновский может считаться создателем схемы истории украинской литературы. Ею до сих пор руководствуются самостийнические литературоведы, по ней строятся курсы, учебники, хрестоматии.
Затруднение Огоновского, как и всех прочих ученых его типа, заключается в полном разрыве между новой украинской литературой и литературой киевских времен, объявленной самостийниками, тоже украинской. Эти две разные письменности ни по духу, ни по мотивам, ни по традициям ничего общего между собой не имеют.
Объединить их, установить между ними преемственность, провести какую-нибудь нить от «Слова о полку Игореве» к Квитке-Основьяненко и Марко Вовчку или от игумена Даниила и Кирилла Туровского к Т.Шевченко - совершенно невозможно. В то же время нельзя не заметить прямую связь между письменностью киевского государства и позднейшей, общерусской литературой. Как уладить эти две крупные неприятности? Отказаться совсем от древнекиевского литературного наследства и окончательно отдать его москалям - значит отказаться от пышной родословной, от Владимира, Ярослава и Мономаха. И остаться с одними Подковами, Кошками и Наливайками.
Но и принять киевское наследство и превознести его - тоже опасно. Тогда непременно возник бы вопрос - откуда взялся украинский литературный язык 19 века и почему он находится в таком противоречии с эволюцией древнего языка? Огоновский разрешил эти трудности таким образом: от древнего наследия не отказался, признал киевскую литературу «украинской», но объявил ее неполноценной, мертвой и ненародной. И потому украинскому народу бесполезной. Он так и говорит: «письменная литература не была народною, потому что развитию ее препятствовали три элемента: во-первых, церковнославянская византийщина, затем польская культура со средневековой схоластической наукой и, наконец, образовательное иго московского царства». Не оживляясь той живою речью, которою говорила вся Русь, древняя литература, по его словам, не выражала духовной сущности народа.
Душа народа будто бы жила в одной только устной словесности. Книжники писали «Сборники», «Слова», «Послания» и иные вещи князьям, иерархам и панам на потеху, а неграмотный люд пел себе колядки, песни и думы, слагал былины и рассказывал сказки. Совершенно ясно, под народом здесь разумеется лишь простонародье, крестьяне. Такое «мужиковство» вызвано не симпатиями к простому народу, а исключительно необходимостью оправдать возведение простонародной «мовы» в ранг литературного языка. Что он и подтверждает: «письменная литература снова сделалась душою народной жизни только в новейшем периоде, когда писатели стали действительно пользоваться языком и мировоззрением народа».
Оказалось, что девять столетий южно-русская письменность шла ложным путем и только с появлением Котляревского вступила на истинную дорогу.
Невозможно предположить, чтобы Огоновский не знал элементарной научной истины об отличие всех мировых литературных языков от языков разговорных, и о значительном различии между ними. Следовательно, все эти «науковые» доказательства преследовали совершенно другую цель - подмену одного понятия другим для обоснования тезиса о самостоятельной украинской литературе.
Кроме того, Огоновский первый применил оригинальный в своей простоте метод для составления памятников украинской письменности, который поразил даже его доброжелателей: он попросту начал перебирать произведения древней словесности и изымать оттуда все «украинское». Критерием чего служил преимущественно географический признак - место написания произведения.
Отделив «украинскую» часть литературы от «москальской», Огоновский принимается за прямо противоположное дело, как только доходит до 19 века с его чисто уже «народной» литературой. Теперь нужно доказать, что галицкая и украинская литературы, возникшие и развивающиеся независимо одна от другой, являются одной и той же. И опять, как в первом случае, выступает механический метод, но на этот раз не разделения, а объединения. Собрав в кучу всех украинских и галицких писателей, Огоновский располагает их в хронологическом порядке, так что после какого-нибудь Шашкевича и Устиновича идет Метлинский, Шевченко, Афанасьев, Чужбинский, Климкович...
Науковый метод Огоновского имел большой успех и был перенесен на изучение всех других отраслей украинской культуры. Начались поиски сколько-нибудь выдающихся живописцев, граверов, музыкантов среди поляков, немцев или русских малороссийского происхождения. Всех их, даже тех, кто родились и выросли в Вене, Кракове или Москве, заносили в реестр деятелей украинской культуры. Делалось это на том основании, что: «други народы видбылы, видпэрлы, пэрэкуплювалы, пэрэмовлялы, а то по их смэрти кралы украинськых велыкых людэй для збагачэння своеи культуры». И теперь этих «видбытых» и «видпэртых» стали возвращать в украинское лоно.
Здесь следует немного упомянуть еще об одном «деятеле», который также внес весомый вклад в изобретение не только «украинского языка», но и «украинской истории». Я имею в виду «отца-основателя» украинской нации, М.Грушевского, родившегося в 1866 году польском городе Холм (ныне Хелм). И, по просьбе австрийского правительства, возглавившего в 1894 году «украинский Пьемонт». На австрийские деньги он со своими львовскими единомышленниками доводит до конца, начатое ранее поляками, изобретение «украинского языка». В связи с этим стоит упомянуть об одном из его филологических «открытий»: утверждению, что украинский язык является не только прямым потомком прародителя всех европейских языков - санскрита, но и наиболее на него похож! Что вызвало ехидную реплику со стороны его учителя Ивана Левицкого (более известного под псевдонимом Нечуй-Левицкий): «не иначе как на этом самом санскрите Грушевский и пишет». Патриарх малорусской литературы имел в виду украинский новояз, на котором была написана М.Грушевским десятитомная «История Украины-Руси». Этот корявый русско-польский суржик Нечуй-Левицкий метко окрестил «страшною мовою» (страшной речью).
Злопамятный Грушевский не забыл этих слов и впоследствии отомстил своему учителю, не оказав ему никакой помощи, когда Нечуй-Левицкий умирал в апреле 1918 года в полной нищете в одной из киевских богаделен - Дехтяревском доме престарелых. В это время австрийский подданный Грушевский председательствовал в Центральной Раде... Что может лучше охарактеризовать моральные качества одного из патриотов «нэзалэжнойи Украйины». А ведь Грушевский был лично обязан Ивану Семеновичу. В свое время именно Нечуй-Левицкий взял под свое покровительство тогда еще никому не известного гимназиста, стал его наставником в литературных занятиях, рекомендовал к печати первые произведения будущего главы украинской дэржавы...
«Филологическая» деятельность Грушевского не ограничилась одной только Галицией. Воспользовавшись некоторой либерализацией порядков после революции 1905 года, которая привела к отмене запрета на издание украиноязычной прессы, Грушевский появляется в Киеве, где самым активным образом начинает пропагандировать фонетическое правописание (хотя и в несколько видоизмененном варианте). С этой же целью его единомышленники начинают выпускать периодическую прессу и издавать книги на украинском языке. Вот как описывал внедрение «фонетики» сподвижник Грушевского, «филолог» Агафангел Крымский: «I от настав 1905 рiк у Росiськiй iмперiї i дав пiдданцям волю друку, а українцям - волю друкувати своєю мовою i тою орфографiєю, яка їм до мислi... Всi українцi раптом тодi одкинули ненавидну \"ярижку\" i зачали писати справжнiм українським правописом, який вiдповiдав духовi нашої мови». «Ярыжкой» ли «ерыжкой» украинизаторы презрительно именовали консервативное русское правописание - по названию букв старого алфавита «ер» (Ъ), писавшийся после твердых гласных на конце слов и «еры» (Ы).
Но это были только розовые мечты об изменении правописания. На практике стало ясно, что создать язык на бумаге легче, чем заставить им пользоваться обычных людей. Такая «ридна мова» с огромным количеством польских, немецких и выдуманных слов еще могла кое-как существовать в Галиции, где русины жили бок о бок с поляками и немцами. В Малороссии галицкую «мову» восприняли как абракадабру. Печатавшиеся на ней книги и прессу местные жители просто не могли читать. В начале 1906 года почти в каждом большом городе Украины начали выходить под разными названиями газеты на «мове». К сожалению, большинство этих попыток заканчивались полным разочарованием издателей, и издание, уже спустя несколько номеров, а то и сразу после первого, приказывало долго жить.
Малороссы, как прежде и русины, также встретили попытку обучения их «родному языку» с недопониманием. Например, один из подписчиков журнала «Засiв» писал: «Змiнить мерзенний правопис, бо вiн страшенно мiшає поширюванню нашої книжки в народ, в село... Буква «ы» есть буква свята i нiчого її змiнювати на «и» - це ж безтолковщина, медвежья услуга нашему народу».
Самостийников «не понял» и классик малорусской литературы, украинофил Нечуй-Левицкий, который как и Грушевский считал необходимым в противовес русскому языку развивать самостоятельный малорусский (украинский) язык. Но Нечуй-Левицкий был уверен в том, что язык нужно создавать, опираясь на сельские говоры Центральной и Восточной Украины (полтавско-нежинский вариант). Грушевский же пытался внедрять в обиход сильно ополяченый галицкий диалект, малопонятный в центральных и восточных областях. В свою очередь центрально- и восточноукраинские говоры он считал результатом насильственной русификации и поэтому недостойными в качестве основы украинского литературного языка. Поэтому при издании в Галиции сочинений украинских писателей из России (Коцюбинского, Кулиша, Нечуя-Левицкого) народные слова беспощадно выбрасывались, если такие же (или похожие) слова употреблялись в русской речи. Выброшенное заменялось заимствованиями из польского, немецкого, других языков, а то и просто выдуманными словами. Таким образом, галицкие украинофилы создавали «самостоятельный украинский язык». Этим же начал заниматься и Грушевский после прибытия в Киев.
В 1912 году уже пожилой Нечуй-Левицкий (которому шел тогда 76-й год) публикует свою брошюру «Криве дзеркало української мови» (Кривое зеркало украинского языка), в которой резко кр
22:55 08.02.2009
Земляк писал(а):
> charli24 писал(а):
>> Поток сознания Земляка могут понять лишь избранные!
> > Не мучай голову, если мозгов нет вообще понимать, что либо сложно, а среди украинских националистов умеющие думать действительно являются избранными.
Лучше так: Среди украинских националистов умеющие думать являются не украинскими и не националистами.
23:02 08.02.2009
Kref писал(а):
> Земляк писал(а):
>> charli24 писал(а):
>>> Поток сознания Земляка могут понять лишь избранные!
>>Не мучай голову, если мозгов нет вообще понимать, что либо сложно, а среди украинских националистов умеющие думать действительно являются избранными.
>Лучше так: Среди украинских националистов умеющие думать являются не украинскими и не националистами.
Креф ,не морозься , раскажи про свой аналог западных ценностей!
23:07 08.02.2009
Заметил, что для таких, как charli24 ценности бывают только западными, видимо создание собственных украинских ценностей не поплечу и не по интелекту данным индивидуумам, в отличие от них в России достаточно собственных ценностей, ибо народ у нас талантливый.
23:39 08.02.2009
Земляк писал(а):
> Заметил, что для таких, как charli24 ценности бывают только западными, видимо создание собственных украинских ценностей не поплечу и не по интелекту данным индивидуумам, в отличие от них в России достаточно собственных ценностей, ибо народ у нас талантливый.
Не западные или северные! Общечеловеческие! Цивилизационные! Какие ценности в России вы же не говорите! Тайна наверное!
Я очень рад , что в Украине таких людей почти не осталось.
