С первого дня Второй Мировой на город и крепость посыпались бомбы. «Люфтваффе» бомбило железнодорожный узел, мосты через Буг и Муховец, досталось и некоторым крепостным фортам. На седьмой день войны в крепость прибыла ставка Верховного главнокомандующего Маршала Эдварда Рыдз-Смиглы. Правда, уже в ночь с 11 на 12 сентября главнокомандующий эвакуировался из Бреста во Владимир-Волынский…
Наступление на Брест вел 19-й танковый корпус Х. Гудериана. Его целью было овладение городом и крепостью Брест с последующим развитием наступления в направлении Ковеля. Эти действия должны были привести к полному окружению польской армии на линии Буга между Брестом и Хелмом.

Вечером 13 сентября со стороны Видомли к Бресту подъехали четыре немецких танка. Сопротивления не было, и Гудериан понял, что поляки не организовали оборону по линии внешних фортов крепости.

14 сентября немецкие части овладели Брестом, вошли в зону фортов Брестской крепости и начали быстрое продвижение вглубь. Патрулировавшие направления Брест-Высоко-Литовске и Брест-Жабинка польские бронепоезда вынуждены были покинуть этот район.
…

вот как вспоминает событие того боя в районе Кобринских ворот командир пулеметного взвода, капрал Войска Польского, белорус по национальности М. Семенюк: «Первый раз германец ударил ночью. Со стороны города пошли танки и пехота. Они сбросили наших с внешних валов крепости, но дальше продвинуться не смогли. Утром начала гвоздить артиллерия. Это был сущий кошмар. Фугасы просто перепахивали цитадель. Потом немцы снова пошли в атаку. Наши пулеметы выгодно стояли на оборудованных позициях и „резали“ немецкую пехоту кинжальным огнем. Но и в крепости рвались снаряды. От обстрела погибло много наших людей. Жаль, боевые были хлопцы, как один, вставали в атаку. Ночью я вместе с товарищами подбирал и увозил убитых за реку, на Тересполь. Тереспольский мост мы удерживали до последнего».

Главный штурм немцы предприняли 15 сентября. Солдатам 20-й пехотной дивизии вермахта удалось прорваться в Цитадель со стороны Брестских ворот. Защитники крепости выкатили пушки и зенитки на прямую наводку и из последних сил пытались сдержать наступавших гитлеровцев. Цитадель горела. Не было связи. Количество раненных и убитых каждую минуту увеличивалась, но храбрые «жолнежи» дрались.
…
За время боев с 14 по 16 сентября защитникам Брестской крепости пришлось отбить 7 немецких атак. В этих боях погибло до 40% гарнизона. Около 18.00 16 сентября генерал Плисовский отдает приказ о прорыве из крепости в сторону Тересполя. Отход из крепости польских войск М. Семенюк вспоминает так: «Генерал Плисовский был ранен, его заместитель, полковник Хорак контужен.
Ночью, при всполохах пожаров, оставшиеся в живых защитники крепости перебрались на западный берег Буга по единственному, не захваченному немцами мосту. Не заметив нашего отхода, немцы целую ночь с 16 на 17 сентября продолжали обстреливать крепость тяжелыми снарядами, сотрясая землю и заставляя дребезжать стекла в городе».

В 8.30 17 сентября 1939 года после артподготовки немцы пошли на очередной «штурм» Цитадели. Находившиеся в крепости, раненные польские военнослужащие, а также персонал госпиталя были взяты в плен. Но не все тогда сдались. Оставшийся в одном из фортов командир маршевого батальона 82-го полка капитан Вацлав Радзишевский со своими людьми решил до конца защищать цитадель от врага. Немаловажным фактом является то, что батальон Радзишевского состоял в основном из резервистов-белорусов, ни один из которых не пожелал покинуть своего командира и оставить крепостной форт.
Остатки его батальона в период с 17 по 26 сентября оказали упорное сопротивление немцам, а затем и частям Красной Армии. В ночь с 26 на 27 сентября Радзишевский с небольшой группой защитников покинул крепость и направился к деревне Муравец.

Оттуда офицер, переодевшись в цивильную одежду, тайно добрался до Кобрина, где встретился с женой и дочерью. Вскоре после этого Радзишевский был пойман «распропагандированными» крестьянами и был передан сотрудникам НКВД в Бресте.

Майор П. М. Гаврилов был пленён раненым в числе последних — 23 июля[9]. Одна из надписей в крепости гласит: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина. 20/VII-41». Сопротивление одиночных советских военнослужащих в казематах крепости продолжалось вплоть до августа 1941 года,[