Первая партия переселенцев прибыла на Кубань 220 лет назад: 25 августа 1792 года к полуострову Тамань причалил десант из казацкой гребной флотилии — пять десятков судов с более тремя тысячами человек. Миновав Крым, они прибыли к берегам Кубани. Вел казацкую эскадру полковник Савва Билый. Три другие колонны двигались из Приднестровья по суше. Одну из них вел атаман Захарий Чепига. Это была эпическая картина — на Кубань переселялись 18 000 человек: походные церкви, грузы, рождаются в дороге дети, их крестят, кто-то умирает. Все было организовано очень тщательно. Первый, главный, этап переселения закончился в 1794 году — за два года.
Одним из условий вступления в Черноморское войско была женитьба. Хотя уже последние запорожцы имели семьи, скелет еще оставался «холостяцкий». Был создан проект интеграции казацкого войска в милитарную структуру Российской империи. Чтобы были женаты и обладали землями на договорных правах. Запретили казакам избирать кошевых атаманов — их должны были утверждать в Санкт-Петербурге. Но если бы не было притока следующих колонн переселенцев из Украины, те из первой волны там бы все и вымерли. Ведь что такое 18 тысяч? Бойцов из них — пять тысяч. Необходимо было осваивать землю в новых климатических условиях.
Украинцы расселялись вдоль реки Кубань, образуя курени (казацкие поселения ), которые, скорее, напоминали крепости, окруженные валами, с пушками. Да и над самой Кубанью построили оборонительную линию с форпостами и вышками. Сам Екатеринодар — нынешний Краснодар — был основан как Новая Сечь. И строили его по типу Запорожской Сечи — с куренями, провели сохой борозду, возвели церковь. Где была первая улица вдоль борозды — там сейчас улица Красная. Но уже нельзя было строить по принципу единого крепостного центра. И название Новая Сечь русская администрация не позволила, термин «запорожец» был официально запрещен. Курени разбросали по территории Кубани. Их названия, по наименованиям бывших запорожских, — это сейчас названия станиц: Каневская, Уманская, Полтавская, Медведовская, Новодеревянковская и т.п.. До 1842 года они назывались «куренями», позже «слободами», а после российское правительство ввело унифицированное название для всех казацких поселений — «станицы».
После 1794 года было еще несколько крупных волн украинской колонизации Северного Кавказа: как стихийное переселение отдельных семей и смельчаков, бежавших от крепостного права, так и организованные властью в 1809 — 1811 годах, 1821 — 1822 годах, в 1848-м, когда из Украины переселились 100 000 человек. Главным образом из Полтавской, Черниговской губерний и Слобожанщины. И это были именно казаки — по метрикам до конца XIX века «малороссийским казаками» числились около миллиона человек.
Итак, переселялись в Черноморию — так сначала украинские поселенцы называли Кубань — лица казацкого состояния, хотя много и обычных крестьян прибывало. Но со второй половины 1860-х правительство запретило переводить крестьян, которые добирались до Кубани, в казаки. Волны колонизации и дальше шли, но новоприбывшие не входили в казацкие станичные общины, а становились уже «иногородними», «городовиками». Это — украинцы, крестьяне, которые не могли становиться казаками и селиться в станицах. По разным данным, не менее 200 000 украинцев оказались на Кубани на протяжении XIX — начала ХХ века.
Отношения казаков с адыгами сначала были хорошие. Потому что строились на взаимовыгодных условиях. Черноморцы не имели леса, но имели соль. А черкесы — наоборот. Поэтому торговля между ними шла очень оживленная.
Хотя были и взаимные набеги. Ведь эти обычаи присущи как казакам, так и горцам. Надо отметить, что «Адыгэ хабзэ» — законы, по которым жили адыги, — запрещали во время нападения, например, сжигать жилье или посевы. То есть существовала определенная культура, которой придерживались и запорожцы, — да, мы бьемся, но это не тотальная война. Когда генерал Алексей Ермолов стал наместником на Кавказе и в 1816 году объявил экономическую блокаду региона, где жили горцы, именно украинцы Черномории отказалась поддержать эту осаду черкесов.
Федор-стрелец (Ewerest) писал(а) в ответ на сообщение:
> А КРОМЕ этих двух групп сможешь что-нить еше назвать? quoted1
Экзаменовать меня - гиблое дело. Сейчас мне не до музыки, поэтому пишу старое проверенное временем: Рок: Скрябин Фото (Брудна як ангел) Грин Грей Эмигрант Cool_Before (Слушать охлажденным) Осень Золотая Таліта Кум Из лирики: Ирина Сказина - Обними меня Руслана Світанок Евгения Власова - прежние песни лучше чем новые, (это не название песни, это мое мнение) Лучше давай вернемся к теме, украинская библиотека в Москве закрыта. Директриса - за решеткой. Как такое может быть в "демократической" стране Россия?
Еще в начале ХХ века украинский композитор Александр Кошиц собирал по просьбе наказного атамана Кубанского казачьего войска Якова Малами народные казацкие песни черноморцев. По его рассказам, все старые казаки рассказывали о Кубани как о «нашей Украине». То есть, они не считали себя выселенными из Украины, для них Кубань была ее частью. Атаман Яков Кухаренко писал в ссылку Тарасу Шевченко: «Приезжай на нашу Черноморскую Украину». Такое было представление. Сохранялся и украинский язык, потому что он свидетельствовал о принадлежности к состоянию: я — казак, следовательно, говорю на казацком языке. Это был очень сильный стимул. И не только для сохранения языка, но и культуры в целом.
Кавказский наместник в 1844-1856 годах граф Михаил Воронцов писал в Петербург, что казаки-черноморцы считают себя отдельной нацией, ненавидят #####ейкацапов и поэтому надо их разбавить великорусским элементом — линейными. Последние — потомки донских и гребенского казаков, среди которых украинцев было процентов 15-20. И разбавили: при создании в 1860 году Кубанского казачьего войска — до того оно называлось Черноморским — украинских казаков объединили с линейными.
Ну ЗАДРАЛИ ВЫ своей ... типа ЕРУРНДОЙ... ........................................ .................................... Иди "украинскую промышленность" восстанавливай? Слабо?
В 1920-х хотели или создать украинскую автономию в составе России, или присоединиться к Украине. Ведь перепись 1926 года показала, что на Кубани большинство составляют именно украинцы. Вообще, согласно этой переписи в Северо-Кавказском крае украинцев было 3 миллиона 106 тысяч человек. Скажем, в Кубанской округе они составляли 62,2 процента населения, а в ее бывший «черноморской части» — около 80 процентов.
Тогдашний нарком Советской Украины Николай Скрипник специально ездил в Москву, вел переговоры о присоединении Кубани. После 1925 года он добился начала «коренизации», а по сути — украинизации в регионе. Стихийная «украинизация» в черноморских станицах началась еще в 1918 году — по решениям общин школы переводили на украинский язык обучения. До 1925 года власть это сильно тормозила. А вот с того года позволили «украинизацию». На Кубани открыли около тысячи украинских школ, 16 украинских педагогических техникумов, украинские газеты, радиовещание. Украинцы вели официальную документацию, печатали книги. Нынешний Краснодарский университет, например, — это бывший Северо-кавказский украинский педагогический институт имени Скрипника.
Но территориальные изменения делать боялись. Во-первых, в Москве понимали, что Кубань в 1920-х, как и «материковая» Украина — центр антибольшевистского движения. Были тысячи повстанцев и агитаторов против советской власти. Ясно, что присоединение Кубани к УССР только усилило бы это движение. Во-вторых, это было бы достижением национал-коммунистов в Украине, чего Сталин не мог допустить. И, в-третьих, присоединение Кубани, или даже создание украинской автономии на Северном Кавказе, закрывало России выход к Черному морю.
На Кубани, особенно в ее «черноморской» части, вымерли от 25 до 30 процентов населения, а в некоторых городах — и до 60-70 процентов. Некоторые же станицы, как, например, Уманскую и Полтавскую, в полном составе выселили в Сибирь за «петлюровские» настроения. Параллельно пошла тотальная русификация. Все украинские книги реквизировали, украинские учебные заведения закрыли, украинских преподавателей репрессировали. Кубанский Украинский педагогический институт, например, однажды окружили солдаты и всех преподавателей и студентов арестовали и отправили в лагеря.
Когда в 1932-1933 годах проводили паспортизацию, на Кубани всех украинцев просто записали русскими. Тогда никто даже не спрашивал о национальности. Если по переписи 1926 года на Северном Кавказе украинцев было более трех миллионов, то во время переписи 1947 года их насчитали около 100 тысяч. И то — только тех, которые переехали из Украины. Автохтонным населением украинцев уже не признавали. Даже меняли фамилии при переписи. У меня есть родственники, которые носили фамилию Гас (буквально — керосин — ). Когда им давали паспорт, спрашивают: что это такое? То, что горит, отвечают. Ну, будете Поленовы.
Сейчас на Кубани остро стоит проблема самоидентификации, национальной идентичности. Вот я рос в станице и с 18-19 лет уже сознательно говорил: я — кубанский казак. Не русский, не украинец, а кубанец. Лишь потом, начав изучать историю, осознал, что это общий этнос с украинским. Там говорят «балачкой» — на местном диалекте, он — украинский язык. В то же время, официальный язык — русский. Люди знают, что их предки из Украины. Говорить, что они «русские» — не могут, потому что #####ей там еще недолюбливают. Эта региональная идентичность. Мы как бы и русские, но одновременно и отличаемся существенно, имеем другую историю, культуру, язык, традиции. Отождествлять себя с человеком в косоворотке и с балалайкой кубанцы не хотят.