Установка в Питере мемориальной доски маршалу Маннергейму – военно-политическому деятелю давно минувших времен — наделала шуму в России не меньше, чем дисквалификация наших легкоатлетов. К сожалению, не все поняли смысл такой острой внешнеполитической акции. Причины увековечения памяти гражданина некогда враждебного нам государства искали там, где не прятали.
Поклонники Российской империи видят эти причины в прошлом – Маннергейм «герой Первой мировой», «блестящий офицер Генштаба России», «особа, приближенная к императору».
Сторонники же СССР или борцы с нашей доморощенной «пятой колонной» совершенно справедливо указывают, что Маннергейм – «создатель концлагерей для красноармейцев», «душитель блокадного Ленинграда».
Но ошибаются и те и другие.
Смысл этой скромной памятной доски, думаю, лежит скорее в нашем будущем, которое все больше и больше напоминает грозное предвоенное затишье конца 30-х годов прошлого века.
ЦЕНА «ДРУЖБЫ» С ЗАПАДОМ
Мало кто знает, какую роль Маннергейм сыграл в кровавой «зимней войне» с Финляндией, ставшей прологом к совершенно чудовищному мировому военному конфликту. СССР нужно было любой ценой отодвинуть финскую границу от Ленинграда и получить в аренду несколько островов, контролирующих подходы к главной базе Балтийского флота – Кронштадту. Чуть ли не десяток лет с финнами шел изматывающий торг - за аренду этих островов предлагали золото, за Карельский перешеек – территории в десятки раз больше по площади. Либерально-буржуазное правительство в Финляндии пыталось угодить и условному Западу, и Германии и не желало компромиссов. Маннергейм, как Верховный главнокомандующий Финляндии в то время, а ранее - петербуржец и императорский генштабист, неоднократно пытался переубедить своих шпаков-политиканов. Доказывал им, что Сталин-то прав и в случае отказа – война с СССР неизбежна. Но Западу очень хотелось повоевать с Россией, да еще чужими руками. Проверить на прочность «сталинского колосса на глиняных ногах». Взамен Финляндии обещали всестороннюю военную помощь.
Знакомая ситуация, правда? Ничего не напоминает из событий сегодняшних дней?
Маннергейм в знак протеста даже ушел в отставку. И почти сразу же началась кровавая «зимняя война». Помощь Запада выразилась в поставках в Финляндию разнообразного военного неликвида типа «рогатых» немецких касок М-16, английских полевых телефонов времен Первой мировой, старинных винтовок с причудливыми названиями под неходовые боеприпасы и посылку жиденьких отрядов добровольцев.
Маршалу в итоге пришлось вернуться в строй, он же эту «зимнюю войну» и закончил. Закончил после того, как в первых числах 1940-го года ему доложили, что если боевые действия с Красной Армией продолжатся еще 2-3 месяца, финны как нация просто исчезнут – потери мужского населения будут необратимы.
Не сомневаюсь, что именно в этот момент Маннергейм понял весь инфернальный ужас так называемой «дружбы» с Западом. И с тех пор, как мог, выскальзывал из липких объятий европейских друзей – как будущих проигравших, так и будущих победителей.
НИ ОДНОГО СНАРЯДА ПО ЛЕНИНГРАДУ
Во Второй мировой войне Финляндия участвовала «спустя рукава», с прохладцей. Финская армия вышла на свои старые границы – по рекам Сестра и Свирь. И встала. Немцы пытались соединиться с финнами, но им не дали благодаря первой в Великой Отечественной войне успешной наступательной операции, так называемой «Тихвинской». Финны, конечно, могли пойти фашистам навстречу, форсировав реку Свирь, но не стали этого делать. Разумеется, финская армия держала северное кольцо блокады Ленинграда, но оттуда по умирающему от голода Пиетари (как финны называют Петербург) не прилетел ни один снаряд. Немцев на старые свои границы финны не пустили – за это их тоже можно поблагодарить. Впрочем, и продовольственной помощи от финнов Ленинграду тоже не было. Ее невозможно было представить после «зимней войны», в которой, как ни крути, СССР отвоевал территории у суверенного государства, пролив море крови – своей и чужой.
ПРОЩЕНИЕ СТАЛИНА
В 1944 году Финляндия, опять же по инициативе Маннергейма, из войны вышла, доставив тем самым фатальные неприятности немецкой группировке, сидящей в Приполярье и в Карелии. У немцев вдруг взял и развалился фронт на всем Северном театре боевых действий. Сколько жизней советских солдат спас этим Маннергейм? Не знаю, невозможно подсчитать, много.
По итогам Второй мировой Финляндия была прощена. Прощена и Сталиным, и Политбюро, командирами и нашими дедами-солдатами, которые воевали и умирали, а не заходились в пламенном гневе, сидя на теплых плюшевых диванах. Пролитая кровь была учтена взаимно, как бы цинично это ни звучало.
Взамен СССР и Россия получили единственную границу с капиталистической или западной страной, из-за которой на нас не гавкали с короткого поводка НАТО, не размещали у себя чужие военные базы и воинские контингенты. А просто с финской холодной сдержанностью демонстрировали свой миролюбивый нейтралитет. Это был третий достойный поступок маршала Маннергейма. И продавленная лично им политическая доктрина Финляндии под названием «Линия Паасикиви-Кекконена» должна была бы назваться «линией Маннергейма» (но последнее было уже забронировано за укреплениями времен «зимней войны»). Доктрину эту определили в конце Второй мировой, когда Финляндия временно находилась под внешним управлением СССР - так называемой «контрольной комиссии». Руководил этой комиссией Андрей Жданов, бывший комендант блокадного Ленинграда. Жданов и Маннергейм в итоге даже подружились, говорят их не раз вместе видели в ресторане, и не нам их судить, а также оценивать эту дружбу.
Финны любят вспоминать, что в 1945 году, когда их делегация приехала в Москву, Сталин сказал им: «Передайте мой привет вашему маршалу». Финны любят вспоминать, что в 1945 году, когда их делегация приехала в Москву, Сталин сказал им: «Передайте мой привет вашему маршалу». ЗАЖИТОЧНЫЙ НЕЙТРАЛИТЕТ
71 год наша северо-западная граница считалась самой спокойной.
И можно представить себе, под каким давлением сейчас находится нынешняя Финляндия. И как на Западе желают продлить на север линию из агрессивных стран-сателлитов, сомкнув флангами зажиточных (во многом — благодаря торговле с Россией) нейтральных финнов и «трибалтийские вымираты». Как сейчас пытаются работать с финским общественным мнением, прессой, молодежью.
К счастью, у наших соседей хорошая память и на войну, и на мир. И не жалко ради этой памяти любой таблички. Потому что развертывание наших бригад мотострелков в Карелии будет стоить в миллионы, миллиарды раз дороже.
ТАКАЯ АРИФМЕТИКА
Я пишу эти строки в комнатке офицерского общежития «пулеметно-артиллерийской дивизии», дислоцированной на острове Итуруп Курильской гряды. Я третий день своими глазами вижу, какие колоссальные средства тратятся на модернизацию военной инфраструктуры острова. А почему? Потому что у Японии не было своего Маннергейма. Такая вот арифметика. Дмитрий СТЕШИН Итуруп, Курильские острова.
17:56 21.06.2016
№ 160 СОБСТВЕННОРУЧНЫЕ ПОКАЗАНИЯ ПОЛКОВНИКА X. КИЧМАНА 27 декабря 1945 г. Москва Германское правительство и верховное командование германских вооруженных сил совместно с правительством Финляндии и Генеральным штабом финской армии, задолго до 22 июня 1941 года, вели тайные переговоры и подготовляли нападение на Советский Союз. О подготовке к вторжению германской и финской армии на территорию Советского Союза мне стало известно при следующих обстоятельствах: в октябре 1941 года, по прибытии в Хельсинки на должность заместителя германского военного атташе, я имел беседы с майором фон Альбедилл, помощником германского военного атташе, ранее работавшим в отделе атташата Генерального штаба сухопутных сил Германии. Фон Альбедилл ознакомил меня с обстановкой в Финляндии и ее военно-политическим курсом, так как военный атташе генерал-майор Россинг был тяжело болен и находился на излечении на курорте Мирон в Тироле. В этих беседах фон Альбедилл рассказал мне, что еще в сентябре 1940 года генерал-майор Россинг по заданию Гитлера и германского Генерального штаба организовал поездку особо уполномоченного маршала Маннергейма — генерал-майора Тальвелла — в Берлин в ставку Гитлера, где им было достигнуто соглашение между германским и финским генштабом о совместной подготовке нападения на Советский Союз и ведение войны против него. В связи с этим я вспоминаю, что когда в ноябре месяце 1941 года я посетил генерала Тальвелла в его штаб-квартире в районе города Аунос, он в беседе рассказал мне, что по личному поручению маршала Маннергейма он еще в сентябре 1940 года одним из первых установил связь с германским верховным командованием в деле совместной подготовки нападения Германии и Финляндии на Советский Союз. Как сообщил мне далее фон-Альбедилл, в феврале или марте 1941 года в ставке Гитлера происходили дальнейшие переговоры о планах подготовки нападения и ведения войны против Советского Союза. В этих переговорах участвовали начальник Генерального штаба вооруженных сил Финляндии генерал-лейтенант Гайнрихс и представитель того же штаба генерал-лейтенант Эквист. Таким образом, в результате переговоров, начатых с сентября 1940 года между правительствами Германии и Финляндии, а также их верховным командованием, было достигнуто полное согласие о совместной практической подготовке к войне против Советского Союза, что, как известно, в июне 1941 года было осуществлено путем вторжения германских и финских войск на территорию СССР. В октябре 1941 года второй помощник германского военного атташе в Финляндии майор Шлютер в беседе сообщил мне, что командир 163-й пехотной дивизии110 генерал-лейтенант Энгельбрехт в начале июня 1941 года, еще до начала военных действий на Восточном фронте, прибыл из Норвегии в Финляндию для подготовки к операциям против русских войск и захвата полуострова Ханко. За несколько дней до начала войны войска дивизии Энгельбрехта уже были переброшены через Швецию в район полуострова Ханко. В конце 1942 года, на приеме у германского посла в Финляндии фон-Блюхера, я встретился с начальником германской военной миссии в Финляндии генералом от инфантерии Эрфурт. В присутствии Блюхера Эрфурт рассказал мне о том, что еще за 14 дней до начала военных действий против Советского Союза он по приказанию германского генерального штаба прибыл в Хельсинки в гражданской одежде для связи со ставкой Маннергейма. Финский генерал-лейтенант Эквист в то же время с такими же целями был командирован в Берлин в качестве начальника финской военной миссии при ставке Гитлера. Говоря о миссии немецкого генерала Эрфурт в Финляндии, фон-Абельдилл рассказал мне, что на совещаниях между представителями германского и финского командования в первой половине июня 1941 года по вопросу подготовки нападения на Советский Союз, кроме генерала Эрфурта, принимали участие генерал-полковник фон-Фалькенхорст, позднее командующий немецкой лапландской армией в Финляндии, и его начальник штаба генерал-майор Бушенхаген. Перед отъездом в Финляндию я познакомился в Берлине с отчетными материалами германского военного атташе в Финляндии Россинг, из которых установил, что он не только являлся участником и организатором тайных переговоров, но был в курсе всех практических планов и мероприятий по подготовке нападения на Советский Союз, так же, как и германский военный атташе в Финляндии, содействовал своим участием в осуществлении их. После нападения Германии и Финляндии на Советский Союз вся деятельность военного атташе Россинг была направлена к тому, чтобы продолжать войну и, воздействуя дипломатическим путем на Финляндию, удерживать ее в состоянии войны против Советского Союза на стороне Германии. Заняв пост германского военного атташе в Финляндии, я всеми средствами проводил в жизнь политику Гитлера в войне против Советского Союза. Показания написаны мною собственноручно. КИЧМАН Показания принял: офицер контрразведки подполковник БУРАШНИКОВ Военный переводчик: старший лейтенант Стеснова Опубликовано: Показания полковника гитлеровской армии Хорста Кичмана, бывшего военного атташе в Финляндии, от 27 декабря 1945 г. // Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками: Сб. материалов в 7 т. / Под обш. ред. P.A. Руденко. М„ 1958. Т. II. С. 660—662
Именно финские войска, подчинённые Маннергейму, обеспечивали с севера блокаду Ленинграда с тысячами и тысячами умиравших от голода блокадниками. Кощунство вешать доску: реальная ненависть к советскому периоду прогитлеровских и пробандеровских прозападных либеральных "белогвардейцев", затесавшихся среди нашего руководства и предающих страну. Эта сволочь, вешающая доску сподвижнику Гитлера и закрывающая срамной тряпкой во время парадов Мавзолей, от которого шли на битву с гитлеровской нечистью - не наши люди!
