Друг Бисмарк может быть спокоен. Немецкие рабочие совершат революцию, которую он так хорошо подготовил. Когда Россия даст сигнал — они будут знать, что делать.
Уже несколько лет я обращаю внимание европейских социалистов на положение в России, где назревают события решающего значения. Борьба между правительством и тайными обществами приняла там настолько острый характер, что долго это продолжаться не может. Движение, кажется, вот-вот вспыхнет. Агенты правительства творят там невероятные жестокости. Против таких кровожадных зверей нужно защищаться как только возможно, с помощью пороха и пуль. Политическое убийство в России единственное средство, которым располагают умные, смелые и уважающие себя люди для защиты против агентов неслыханно деспотического режима.
Обширный заговор в армии и даже в придворных кругах; национальное общественное мнение, оскорбленное дипломатическими поражениями, последовавшими за войной; пустая казна; расстроенный кредит; банкиры, которые отказываются предоставлять займы, если они не будут гарантированы национальным собранием; наконец, нищета. Таков итог, к которому пришла Россия.

Польша играет совершенно особую роль в истории европейских революций. Любая западная революция, которой не удается увлечь за собой Польшу и обеспечить ей независимость и свободу, осуждена на поражение. Взять хотя бы революцию 1848 года. Она охватила пространство гораздо более обширное, чем любая из предшествовавших ей революций. Она увлекла Австрию, Венгрию, Пруссию. Но она остановилась у границ Польши, занятой русскими войсками. Когда император Николай получил известие о февральской революции, он сказал окружающим: «Седлайте коней, господа!» Он немедленно мобилизовал войска и сосредоточил их в Польше, с целью двинуть их в подходящий момент через границу против мятежной Европы. Революционеры со своей стороны прекрасно знали, что полем решающей битвы будет Польша. 15 мая парижский народ с возгласами «Да здравствует Польша!» ворвался в Национальное собрание, чтобы заставить его вести войну за независимость Польши. В то же время «Neue Rheinische Zeitung» требовала, чтобы Пруссия объявила немедленно войну России для освобождения Польши, и нас поддерживала вся передовая немецкая демократия. Таким образом, во Франции и в Германии прекрасно знали, где был пункт решающего значения: в союзе с Польшей успех революции был обеспечен, без Польши она должна была погибнуть....

Но Ламартин во Франции, Фридрих-Вильгельм IV, шурин царя, и его буржуазный министр Кампгаузен в Пруссии отнюдь не намерены были разбивать силы России, справедливо видя в ней свой последний оплот от грозившей захлестнуть их революции. Николай мог обойтись без похода; его войска могли временно ограничиться тем, что сдерживали Польшу и угрожали Пруссии, Австрии, Венгрии, пока успехи восставших венгров не стали угрожать австрийской реакции, одержавшей победу над Веной. Лишь тогда эти русские войска хлынули на Венгрию и, раздавив венгерскую революцию, обеспечили победу реакции на всем Западе. Европа была брошена к ногам царя, потому что она оставила Польшу. Воистину Польша не похожа ни на какую иную страну. В революционном аспекте это краеугольный камень европейского здания: сумеет ли удержаться в Польше революция или реакция, — та или другая окончательно победит и во всей Европе. Именно эта особенность придает Польше то значение, которое она имеет для всех революционеров и которое заставляет нас и теперь воскликнуть: Да здравствует Польша!

После первого раздела страны поляки, покидая свою родину, переплывают Атлантический океан, чтобы защищать только что образовавшуюся великую американскую республику. Костюшко сражается бок о бок с Вашингтоном. В 1794 г., когда французская революция с трудом оказывает сопротивление силам коалиции, славное польское восстание отводит от нее угрозу. Польша теряет свою независимость, зато революция спасена. Побежденные поляки вступают в армию «санкюлотов» и оказывают ей помощь в деле разрушения феодальной Европы. Наконец в 1830 г., когда император Николай и прусский король* намеревались осуществить свои планы восстановления легитимной монархии путем нового нападения на Францию, польская революция, которую вы сегодня чествуете, преградила им путь. «Порядок воцарился в Варшаве».
Клич «Да здравствует Польша!», который раздался тогда по всей Западной Европе, был не только выражением симпатии и восхищения патриотическими бойцами, которых сломили с помощью грубой силы, — этим кличем приветствовали нацию, все восстания которой, столь роковые для нее самой, всегда останавливали поход контрреволюции, нацию, лучшие сыны которой никогда не переставали оказывать вооруженный отпор врагу, везде борясь под знаменем народных революций. С другой стороны, раздел Польши укрепил Священный союз, служивший целям маскировки гегемонии царя над всеми правительствами Европы. Таким образом, клич «Да здравствует Польша!» означал сам по себе: смерть Священному союзу, смерть военному деспотизму России, Пруссии и Австрии, смерть монгольскому господству над современным обществом!