Жило-было село за молочными реками, да кисельными берегами. И жили в том селе люди. Немного их было, пятнадцать душ с довеском, да все разных кровей и дел ремесленных. Кто овощи выращивал, кто сало коптил, а кто и винодельничал. Дружно жили. Было у каждого по корове и паслись коровы эти вместе на одной большой и сочной лужайке.
Но вот попутал бес соседей и стали они спорить, чей двор богаче, чья корова жирнее и у которой из них молоко слаще. Ссорились, заборы ломали, морды били.
«- Твоя скотина всю лужайку говном загадила!» - кричал Иван Мыколе. «- А твоя самую сочную траву жрет, моя недоедает. Голодомор!» - отвечал ему Мыкола. «- Заткнитесь оба, вы мне по пьяни хату спалили и к казаху переселили, от него верблюдами воняет…» - шипит Салават. «- Мы потомки татаро-монгол, у нас это нормально.» - парирует Тимур. «- Да все вы тут монголоиды, потомки Золотой Орды, тьфу!» - плюется Мыкола.
Совсем тяжко стало, решили как-то договориться. Собрались, жахнули по литре первака, и решили – надо делить лужайку да расходиться.
«- Вали к ядреной матери, нахлебник...» - сказал Иван. «- Ну и хрен с тобой, с такой травой мы и сами прокормимся...» – ответил Мыкола. «- Я вас всех накормлю…» - хитро улыбнулся Мойша.
Так по пьяни и поделили лужайку. Поделили да спать пошли.
Проснулся Иван, повел корову на лужайку, глядь – а Мыкола его любимый пригорочек (где пруд кристальный, да ручей хрустальный) себе заграбастал. Ни попастись, ни искупнуться. Еще и лодку продырявил. Обидно стало Ивану, затаил он обиду, а Мыкола хихикает да ладошки потирает.
Так и жили дальше, только вот вскоре стала травка у Мыколы чахлая, да сухая. Забыл Мыкола, что колодец с водопроводом на ванькином дворе остался, полить нечем и колодец копать лень. А Ваня знай себе дразнит – вентиль туды-сюды, туды-сюды вертит…
Приболел Мыкола, да корова исхудала. И тут как гром с неба - мыколкина родня пожаловала.
«- Нет у нас работы, Мыкола, жрать нечего, а у тебя тут лужайка да корова. Совсем ты, ворюга, близких не уважаешь и не делишься... Еще и под Ивана прогнулся, гляди до чего хозяйство довел. Щас мы тут всё тебе к едрени фени спалим и заново построим. А не построим, так аглицким фермерам отдадим. А ты геть отседа..»
Дали Мыколе затрещину, да побежал он к Ивану, так мол и так, кровопийцы хату на дрова рубят, сарай сожгли, яблоки пожрали, все кастрюли на цветмет повытащили и корову на шашлык извели.
«-Забери хотя бы лужайку!» - взмолился Мыкола и слег от кондратия.
Почесал репу Иван, позвал своего зятя Кадыра и сломали они вместе забор на лужайке. Полил Ваня чахлую травку, прибрал жмых и запустил туда свою корову. Пуще прежнего лужайка зацвела. А родня мыколина знай скачет вокруг, вилами машет. «- Всё выжгем!» «- Все колодцы отравим!» «- Или наше, или ничье!»
Скачут, да зайти боятся, бо стоит за ваниной спиной зять Кадыр. Взгляд злой, улыбка под бородой хитрая, стоит и кинжалом у горла водит… И Иван знай себе оглоблей помахивает. "Неча тут..."
Так и живут теперь. Иван вторую корову завел, Мыкола помер, а родня его до сих пор хату на щепки колет – к зиме готовится.
