Это совершенно безобидная химическая смесь. В разобранном виде только.
Создатель «Новичка» пояснил, почему требования Москвы к Лондону предоставить доступ к отравляющему веществу невыполнимы
время публикации: 15 марта 2018 г.,
Отвечая на вопрос, как Великобритания могла идентифицировать вещество, которого нет ни в одном официальном списке запрещенных, Мирзаянов предположил, что «англичане вполне могли синтезировать» газ «Новичок» на основе формул, которые были опубликованы в его книге.
Доктор химических наук (СССР) Вил Мирзаянов, являвшийся сотрудником ФГУП «Государственный научно-исследовательский институт органической химии и технологии» (ГНИИОХТ) и принимавший непосредственное участие в работе над проектом «Фолиант», в рамках которого был создан нервно-паралитический газ «Новичок», рассказал, что это отравляющее вещество не включено Организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) в списки запрещенных. По словам эксперта, официально такого яда просто не существует. С учетом этого заявления повторяющееся требование Москвы к Лондону передать информацию о веществе, использованном во время инцидента в Солсбери, где был отравлен экс-полковник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь, со ссылкой российской стороны на Конвенцию о запрещении химоружия фактически не имеет официальных оснований.
Мирзаянов рассказал в интервью «Голосу Америки», что газа «Новичок» «официально не существует, он не упоминается ни в одном из списков Организации по запрещению химического оружия». При этом в начале 1990-х годов ученый выпустил в США книгу «Государственная тайна. Хроника инсайдерской программы российского химоружия», в которой полностью привел формулу этого отравляющего вещества.
После публикации Мирзаянов, осознавая опасность, которую представляет собой созданный с его участием яд, «начиная с 1992 года добивался включения „Новичка“ в список официально запрещенных химических соединений». Ученый пояснил, что официально запретить мощный нервно-паралитический газ может только ОЗХО, согласовав такое решение со всеми странами — участницами конвенции (по запрещению химоружия, вступила в силу в 1997 году. — Прим. NEWSru.com).
Вопрос о запрете «Новичка», как утверждает Мирзаянов, обсуждался ОЗХО, но решение так и не было принято. «После того как моя книга была опубликована, эта проблема обсуждалась на одном из заседаний в штаб-квартире ОЗХО, и, насколько мне известно, никакого решения принято не было», — рассказал специалист в области химического оружия.
Таким образом, требование главы МИД РФ Сергея Лаврова к Британии на основании Конвенции о запрещении химоружия направить России официальный запрос по поводу вещества, которым был отравлен Скрипаль в Солсбери, не может быть удовлетворено по формальным причинам. «ОЗХО как раз в рамках этой конвенции может работать только с веществами, которые находятся в списке запрещенных. «Новичка» в этом списке нет, и, стало быть, штаб-квартира этой организации не располагает методиками по распознаванию «препарата», — объяснил Мирзаянов.
Отвечая на вопрос, как Великобритания могла идентифицировать вещество, которого нет ни в одном официальном списке запрещенных, Мирзаянов предположил, что «англичане вполне могли синтезировать» газ «Новичок» на основе формул, которые были опубликованы в его книге. «Каждая страна самостоятельно заботится о своей безопасности, и в рамках изучения возможных угроз можно было создать образец», — пояснил эксперт.
В то же время Мирзаянов настаивает, что производился газ только в СССР и России. «Так что опытные образцы могли быть у многих стран, но производство было отлажено только в СССР и России», — заверил специалист.
Более того, по мнению эксперта, Москва рассчитывала остаться незамеченной в причастности к атаке в Солсбери. «Почти 30 лет никто не занимался его ["Новичка"] разработкой. Для меня очевидно, что в Москве рассчитывали на то, что их никто не поймает», — отметил Мирзаянов.
Российские власти тем временем отрицают, что на территории СССР или РФ когда-либо существовали программы по разработке «Новичка». «Англичане отказались передать нам образцы этого вещества, посмотрим, что будет дальше. Но я хочу заявить со всей возможной определенностью, что никаких программ по разработке ОВ под названием «Новичок» ни в СССР, ни в РФ не было, сведения о том, что якобы такая программа существовала, распространяют лица, которые в свое время были не без участия правительств западных стран переведены на Запад и по сути дела эмигрировали. Они, естественно, сейчас к этому всему подключились», — сказал в четверг, 15 марта, «Интерфаксу» замглавы МИД РФ Сергей Рябков, возможно имея в виду именно Мирзаянова.
«Любые разработки в сфере новых боевых отравляющих веществ были нами свернуты сразу после присоединения к профильной конвенции, и в прошлом году, как вы знаете, все запасы всех отравляющих веществ были уничтожены», — добавил дипломат.
Класс веществ «Новичок» относится к разряду отравляющих веществ нервно-паралитического действия третьего поколения и был разработан в конце 1980-х годов при реализации проекта «Фолиант». Итогом проекта стало создание трех уникальных химических отравляющих веществ нервно-паралитического действия — «Вещество 33», «A-232», «А-234».
Подробнее:
04:19 16.03.2018
Во ФГУП «Государственный научно-исследовательский институт органической химии и технологии» (ГНИИОХТ) отказались комментировать сообщения о том, что этим учреждением еще во времена СССР был разработан нервно-паралитический газ «Новичок», которым в Великобритании были отравлены экс-сотрудник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь Юлия. «На нашем предприятии действует режим секретности. Информацию СМИ не комментируем», — сообщили «Интерфакс» в приемной гендиректора ГНИИОХТ.
Накануне премьер-министр Великобритании Тереза Мэй, выступая в британском парламенте, заявила: «Господин Скрипаль и его дочь были отравлены нервно-паралитическим веществом военного происхождения, разработанным в России. Оно известно под названием «Новичок».
Сразу после обвинений премьер-министра Терезы Мэй в адрес России один из основных разработчиков этого отравляющего вещества — сотрудник ГНИИОХТ Виль Мирзаянов, непосредственно работавший над советским проектом «Фолиант», в интервью The Telegraph подтвердил, что Россия — единственная страна, способная произвести и применить настолько сильнодействующий нервно-паралитический агент. Мирзаянов в течение 26 лет проработал в ГосНИИОХТе (Государственном научно-исследовательском институте органической химии и технологии) — главном военном центре Советского Союза по производству химоружия. Он возглавлял подразделение контрразведки, которое вело наблюдение за прилегающей территорией, чтобы не допустить утечки «Новичка» или других нервно-паралитических агентов, в результате чего они могли быть обнаружены и проанализированы иностранными шпионами.
Впоследствии Мирзаянов эмигрировал в США, где в начале 1990-х написал книгу о деталях разработок вещества «Новичок» в рамках секретного проекта «Фолиант».
Накануне в своем Facebook Мирзаянов, которому 9 марта исполнилось 83 года, написал, что химическая формула «Новичка» была опубликована как раз в его книге «Государственная тайна. Хроника инсайдерской программы российского химоружия». Он отметил, что Вашингтон в свое время приложил немало усилий для того, чтобы разработка этого оружия не состоялась, но потерпел неудачу.
"Он по крайней мере в 10 раз сильнее любого из известных нервно-паралитических веществ. К тому же последствия его воздействия практически не поддаются лечению", — цитирует InoPressa интервью Мирзаянова, который ныне проживает в Нью-Джерси.
Ученый добавил, что яд, использованный при атаке в Солсбери, скорее всего, привезли из России в «разобранном» состоянии — это были несколько безвредных сами по себе компонентов. Затем их смешали в баллончике, который легко спрятать и использовать для распыления смертоносной дозы с целью его «намеренной демонстрации» врагам Москвы во всем мире.
«Новичок» представляет собой бинарное химическое оружие, официально применение и разработка подобного вещества запрещены международными соглашениями, однако в реальности отследить его производство практически невозможно. Дело в том, что составляющие «Новичка» (прекурсоры) до момента соединения являются относительно безвредными реагентами, отмечает «Коммерсант». Однако после соединения в «боевое состояние», которое можно произвести непосредственно перед применением, это нервно-паралитическое вещество становится сильнейшим и не имеющим аналогов химоружием в мире.
Этот класс веществ относится к разряду отравляющих веществ нервно-паралитического действия третьего поколения и был разработан в конце 1980-х годов при реализации проекта «Фолиант», итогом которого стало создание трех уникальных химических отравляющих веществ нервно-паралитического действия — «Вещество 33», «A-232», «А-234». Кураторы разработки этого вещества получили за «Новичков» Ленинскую премию.
«Новичков» отличает высокая отравляющая способность, быстрая скорость распада составляющих химических элементов, возможность использования в сверхмалых дозах и при близких контактах.
По механизму действия «Новички» относятся к необратимым ингибиторам фермента ацетихолинэстеразы. Нейромедиатор ацетилхолин, который в нормальном состоянии разрушается этим ферментом, начинает накапливаться в синапсах, вызывая перевозбуждение нервной системы, которое быстро сменяется ее угнетением. О симптомах отравления «Новичками» известно мало, считается, что клиническая картина отравления такая же, как и при поражении обычными нервно-паралитическими ОВ (зарин, зоман, VX).
Теперь, по словам Мирзаянова, бывший российский двойной агент Скрипаль и его дочь, отравленные «Новичком», или умрут, или станут инвалидами. И еще много людей, который так или иначе соприкасались с этим веществом, могут почувствовать себя плохо.
Мирзаянов, сообщивший миру о существовании нервно-паралитических агентов класса «Новичок» в 1992 году, заявил, что об этом химоружии до сих пор известно так мало, что оно не запрещено Конвенцией по химическому оружию. А Россия никогда не заявляла о существовании «Новичка».
Напомним, 27 сентября 2017 года власти РФ объявили о том, что полностью уничтожили все свое химическое оружие.
Подробнее:
04:22 16.03.2018
А вот как о Мирзоянове писали татарские националисты в 2005 году Выпуск № 2 (428) от 12 января 2005 г. ДИССИДЕНТ МИРЗАЯНОВ О СЕБЕ И СИТУАЦИИ В РОССИИ
ДИССИДЕНТ МИРЗАЯНОВ О СЕБЕ И СИТУАЦИИ В РОССИИ В начале 90-х имя Виля Мирзаянова было известно многим. Московский ученый-химик опубликовал статью в газете «Московские новости», разоблачающую политику властей в области производства и испытаний химического оружия в нарушение международной конвенции. Ученого обвинили в измене Родине и арестовали. На защиту диссидента В. Мирзаянова поднялась российская и мировая общественность. Два года спустя с него сняли все обвинения, и он эмигрировал в США.
На днях Виль Султанович позвонил нам из США, и мы задали ему несколько вопросов. Его взгляд на ситуацию в России может показаться слишком резким, но мы решили опубликовать это интервью. Ведь в демократической стране имеют право на жизнь разные взгляды. — Виль Султанович, в 2001 году в нашей газете вышел материал, в котором о вашей жизни в США рассказал ваш друг детства челнинец Виль Казыханов. О том, что вы живете в городе Пристон штата Нью-Джерси, преподаете в университете, работаете в собственной химической лаборатории. О том, что в Америке вы женились, но не оставили без поддержки и первую семью — вывезли в США бывшую жену и сыновей, дети ваши учатся в университете. Что изменилось за это время? — По состоянию здоровья я прекратил свою научную деятельность. Теперь я полностью переключился на поиск фундаментальных трудов западных историков по истории древних татар и их перевод на русский и татарские языки. В частности, в богатейшей библиотеке Принстонского Университета, а ее запасы по истории являются вторыми после Библиотеки Конгресса США, обнаружил книгу нашего татарина-эмигранта, профессора Сент-Луиского университета, ныне покойного Бориса Ишболдина абу-Бекри «Очерки из истории татар» и перевел ее с английского на татарский язык. Книгу издали в Казани в 2003 году в издательстве «Раннур» под названием «Татарлар тарихы». Сейчас закончил ее перевод на русский язык, поскольку она, как мне говорили, нужна и для русскоязычных читателей. О содержании не буду рассказывать, однако, замечу, что она принципиально отличается от всех историй татар, изданных в России. Нашел там же книгу известного английского историка-китаеведа Э. Паркера «Тысяча лет из истории татар» (до Чингиз-хана). Она вышла в моем переводе в Казани в 2003 году в издательстве «Идель-Пресс». Книга написана была еще в конце 19 века на основе древнекитайских записей. Ее абсолютно не знали в России по понятным причинам. Достаточно сказать, что там говорится, что гсиен-ну, скифы, гунны, татары являются различными ступенями развития одной и той же нации. Сейчас закончил перевод фундаментального труда Маенхен-Хельфена «Мир гуннов». Все известные книги о них страдают ненаучностью и дилетантством. Издам, как только немного накоплю денег для этого. — Наверняка в США вас тепло приняли не только как диссидента. Пентагон не могли не заинтересовать ваши научные разработки в области химического оружия. Ваша сегодняшняя деятельность как-то связана с этим? — Меня здесь приняли хорошо. Но не Пентагон или ЦРУ. Я их послал куда надо. Их целью было сделать меня ручным и скомпрометировать. По-видимому, они не могли мне простить то, что прошляпили русские вооружения в этой области, а мои разоблачения показали их несостоятельность и малую компетентность. Однако, мой авторитет и поддержка со стороны многих сенаторов и конгрессменов, научных кругов помешали осуществлению их планов. Да и я сам не из пугливых. В моей книге «Вызов», изданной в Казани в 2002 г., я на основе секретных и иных документов, на законных основаниях списанных из моего семитомного «Дела», рассказал, как на самом деле осуществлялся обман мировой общественности и США, когда господин Горбачев, подписав в Вайоминге (США) совместное соглашение, по приезде в СССР подписал директиву, предписывающую начать разработку бинарного химического оружия. Уверен, что после моей книги в данной области более не имеются неоткрытые материки и острова. Надеюсь, в этом и следующем году выйдет здесь английская версия книги, где я, кстати, рассказываю, как «хорошо» встретили меня агенты ЦРУ. Тем не менее я продолжаю консультировать некоторые промышленные неправительственные организации по проблемам уничтожения запасов химического оружия. — Конечно, у истории, в том числе истории жизни конкретного человека, не может быть сослагательного наклонения, но все же думается, не эмигрируй вы в начале 90-х из-за гонений, наверняка, уехали бы из страны позже, как это сделали многие ученые из-за безденежья в науке. Или это не так? — Вы правы. — Ваше имя периодически появляется в российской прессе — вы откликаетесь на многие события в России — трагедию с захватом заложников на Дубровке, судебные преследования лидера ТОЦ Рафиса Кашапова… Два года назад вы даже побывали в Казани. Как вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в России — ближе мы к демократии или дальше, чем в 90-е? Какой прогноз развития ситуации вы можете дать на ближайшие годы? — У вас хороший юмор. Я и моя жена два года назад побывали в гостинице Казанского аэропорта в номере под арестом и на следующий день были отправлены назад под смешным предлогом, потому что ваучер был написан в гостиницу в Москве. А вот три года тому назад я действительно посетил Казань. На всю жизнь сохраню память о незабываемых днях от встречи с доброжелательными людьми здесь и с милыми писателями в их дачных домиках за городом. Россия катится на всех парах к своему очередному распаду, что бы об этом ни говорили. Никакие вертикали и их поддержка наместниками империи на местах не помогут, ибо имперское правление как экономически, так и политически себя исчерпало еще в 20-м веке. Именно по этой причине распались британская, французская и иные империи. Российская элита могла бы найти решение по сохранению целостности страны на путях демократизации, прекращения геноцида чеченского народа и равноправных переговоров о создании подлинной Федерации по принципу делегирования полномочий снизу вверх. Однако для этого необходимы объединенные усилия всех демократических сил мира. Если этого не случится, то распад, к сожалению, может быть отнюдь не безболезненным. — Политика президента Буша дает основания быть диссидентом и в США. За кого вы голосовали на выборах президента и почему, если у вас, конечно, есть право голосовать? — У меня есть право голосовать, и я им пользуюсь. Я в США не диссидент. Мое несогласие с политикой республиканцев я реализую голосованием за демократических кандидатов. Принципиально не согласен с политикой президента Буша по международным проблемам. Считаю, что иракское вторжение отвлекают США от основного вопроса современности — российской империи. Пока она существует, и в таком агрессивном виде, сворачивающем последние остатки демократии в стране, никто в мире не должен оставаться безучастным к такому повороту событий. Видимо, российские власти вдохновлены идеями китайских коммунистов, которым удалось осуществить подъем экономики без демократических преобразований. Однако Россия находится под огромным влиянием Запада, поскольку она все же не совсем азиатская страна, поэтому трудно представить, что удастся скопировать китайский образец. — Что вас связывает с Россией и Татарстаном сегодня? Планируете ли вы приехать на празднование 1000-летия Казани? — Меня связывает с Россией многое: дети, внуки, брат и родственники. С Татарстаном тоже многое, ибо я татарин и горд этим. Здесь у меня много друзей и единомышленников. Стараюсь сделать все возможное для освобождения моего народа от многовекового рабства. Вся моя работа с переводом книг по истории татар направлена на достижение этой цели. По поводу приезда в Казань — не хочу еще раз доставлять удовольствие ФСК унижать меня. Надеюсь, времена еще переменятся. Ведь еще год назад никто не мог предсказать поворот событий на Украине, точно так же, как я и тысячи демократов, в дождь и слякоть участвующих в массовых демонстрациях на улицах Москвы против диктатуры КПСС, не могли даже в самых смелых свои прогнозах предсказать падение этого ненавистного режима.
Зульфия СУЛТАНОВА.
На снимке: Виль Мирзаянов в здании Метрополитен-Опера в Нью-Йорке
ЛИЧНОЕ ДЕЛО * Виль Султанович Мирзаянов родился в 1935 году в селе Тау Кангиш Дюртюлинского района Башкортостана. * Окончил Московский химический институт тонкого волокна им. Ломоносова. * С 1965 года работал в секретном институте ГСНИИОХИТ, защитил докторскую диссертацию. * В 90-е годы эмигрировал в США.
04:32 16.03.2018
Один из сотрудников ГНИИОХТа, Андрей Железняков, перенесший острое отравление «Новичком-5», умер через пять лет после инцидента, страдая все эти годы от цирроза печени развившегося на фоне токсического гепатита, неврита тройничного нерва и эпилепсии.
Грубо говоря, одного литра этой отравы, распыленной над Москвой или Пекином при идеальных условиях, хватит, чтобы похоронить все население городов миллионников. И если даже исходить из неидеальных (с многотысячным запасом) условий и рассчитывать исходя из одной тонны, то это все равно 2−3 оперативно-такических ракеты Искандер или Точка-У. То есть мало очень- две ракеты несет одна пусковая установка Искандер.
Производным, от вещества А-232 (далеко не самым токсичным) был убит банкир Кивилиди. В 90-х, когда продавалось все и все, в одном из НИИ, заказчиком было куплено несколько миллиграмм ОВ (капля), и капнута в трубку телефона Кивилиди.
Умер банкир, умерла его секретарша, звонившая в скорую с этого телефона, умер патологоанатом, делавший вскрытие.
04:35 16.03.2018
Сов.секр. документ о том, с чем Мирзоян сбежал в США
04:40 16.03.2018
Мне сдается, что это сам Мирзоянов как татарский националист и организовал это с целью насолить России, ибо он ее ненавидит, хотя она ему лично дала все — главное именно образование.
Но такие уж все националисты, вечно им кто-то или что-то мешает стать нормальными людьми. Мирзоянов ученый, но не человек.
Жалкое истинно татарское животное с дипломом доктора химических наук.
С такой жизненной философией практически все татары на международных симпозиумах:
Россия им мешает жить по-татарски, с ее кириллицей (мечтают буквально о латинице), мечтают отделиться от России даже силой оружия (хотя ответа у них нет, а куда будете отделяться-то, ведь не у границы живете-то?! - ) Значит, будут воевать пока не выйдут на границу и пока не развалят Россию.
04:56 16.03.2018
А нафига образование давать кому попало?
Пусть бы и жил со своими женами и детьми в своем татарском кишлаке.
И не было бы инцидента в Британии.
05:04 16.03.2018
Wiki Вил Султанович Мирзаянов (тат. Vil Soltan uğlı Mirzacanov, Вил Солтан улы Мирзаҗанов; род. 9 марта 1935 год, село Старокангышево Дюртюлинского района Башкортостана) — видный специалист в области химического оружия, активный деятель экологического и татарского национального движения.
Биография
Родился в учительской семье. Окончив в 1953 году Дюртюлинскую татарскую школу № 1 с серебряной медалью, поступил в Московский химический институт тонкой химической технологии имени М. В. Ломоносова. Защитил кандидатскую диссертацию, и в 1965 г. начал работать в Государственном научно-исследовательском институте органической химии и технологии (ГосНИИОХТ). Занимал должность начальника отдела по противодействию иностранным техническим разведкам[1]. Получил степень доктора химических наук, а в 1985 г. — ученое звание профессораК: Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2085 дней].
В 1992 г. опубликовал в газете «Московские новости» статью «Отравленная политика», где резко критиковал российский ВПК и обвинял высшую власть в стране в нарушении Парижской конвенции о прекращении производства и испытаний химического оружия[2]. Мирзаянова обвинили в разглашении государственной тайны (ст. 75, ч. 1 УК РСФСР) и арестовали 22 октября 1992 г. 3 ноября того же года Мирзаянов был освобожден из Лефортово под подписку о невыезде, однако в январе 1994 г. был арестован повторно, а 22 февраля снова освобожден. 11 марта 1994 г. И. о. Генерального прокурора РФ А. Н. Ильюшенко вынес постановление о прекращении уголовного дела «в связи с отсутствием в действиях Мирзаянова состава преступления».
После постановления о прекращении уголовного дела занимался оппозиционной политической деятельностью. Был председателем оргкомитета Татарской народной партии, входившей в Федерально-демократическое движение России (ФДДР; «партия Новикова»). В 1996 году Вил Мирзаянов эмигрировал в США. В настоящее время проживает и работает в городе Принстоне, штат Нью-Джерси. На сайте www.mirzayanov.com публикует свои публицистические работы и переводы. 26 октября 2008 г. избран в президиум Милли Меджлиса[3]
В марте 2010 г. подписал обращение российской оппозиции «Путин должен уйти».
05:19 16.03.2018
Фаузия Байрамова: В 20-м веке татары Поволжья и Урала два раза создавали Милли (национальный) Меджлис. Первый — в 1917 году. Это был национальный парламент, во главе которого стояла татарская интеллигенция. Но просуществовал он недолго — в начале 1918 года его разгромили большевики. Однако идея осталась, остались их программные документы, осталась мечта, что татары должны восстановить свое государство. В годы перестройки идея независимости опять вышла на первый план и татарская интеллигенция объединилась вокруг нее. В 1989 году были созданы первые татарские организации и национальные партии. Меджлис был создан позже — 1−2 февраля 1992 года на Курултае в Казани. Он осуществлял роль национального парламента. Но в то же время существовал и официальный парламент Татарстана — Верховный Совет, где я и сама была депутатом. Меджлис был экстерриториальным органом, работал по всему миру, дыша в затылок Верховному Совету (ВС). Дело в том, что после принятия в 1990-м году Декларации о государственном суверенитете Татарстана, руководители республики снова начали смотреть в сторону Москвы, по реализации суверенитета конкретных шагов не делали, что очень беспокоило национальное движение. Мы так и сказали им: «Если вы не будете защищать суверенитет Татарстана, мы заменим вас Милли Меджлисом». Тогда в составе Меджлиса было много депутатов ВС. Под мощным давлением Меджлиса, а также национального движения, в Татарстане провели референдум по независимости, приняли новую Конституцию, где статус Татарстана был закреплен в качестве суверенного государства, субъекта международного права. Но времена менялись, и от этой Конституции, и от референдума мало чего осталось.
Меня судили за разжигание межнациональной вражды, дали год условно
ВВС Украина: Расскажите подробнее о референдуме. Сколько, по-вашему, сейчас сторонников независимости?
Фаузия Байрамова: Референдум о статусе Республики Татарстан состоялся 21 марта 1992 года. Это был рискованный шаг. Москва была против него, русские Татарстана, составляющие почти половину населения, в большинстве своем тоже. Татарская номенклатура осталась между двух огней. Но он был проведен, и более 61% проголосовавших высказались за суверенность Татарстана и построение отношений с Россией и другими государствами на основе равноправных договоров.
Но руководители Татарстана палец об палец не ударили, чтобы суверенитет признали. Конечно, и Россия нам дышать не давала. Говорят, что и танки на границе Татарстана, и клетки для нас были готовы… Во время правления Ельцина еще что-то можно было делать, а Путин для нас никаких шансов не оставил. Что касается народа: поддерживает он или нет идею независимости? В душе, конечно, у многих татар есть стремление к свободе, желание быть независимыми.
ВВС Украина: В каком положении нынче Меджлис? Какового, по Вашей оценке, его влияние?
Фаузия Байрамова: В данный момент у нас материального ничего нет. Против членов Меджлиса осуществляются репрессии. Почти против всех руководителей национального движения, в том числе и против меня, открыты уголовные и административные дела. Мы не сможем проводить свои собрания, не сможем проводить уличные акции, даже интернет и наши общения под контролем. Но есть очень ценное, чего они не могут у нас отобрать — это стремление к свободе, а минимум треть татарского народа всегда была с нами, за нас.
ВВС Украина: Недавно Вы написали, что ситуация, в которой оказался крымский Меджлис, очень похожа с той, в которой когда-то оказался татарский Меджлис…
Фаузия Байрамова: Да. За 22 года своего существования Меджлис татарского народа многое пережил. 15 февраля 1994 года Татарстан заключил с Россией договор о разделении-делегировании полномочий. Это была фактически сдача суверенитета, а отношения с руководителями Татарстана окончательно испорчены.
Летом 1994 года Милли Меджлис начали судить. Нам запретили принимать законы. Но мы как работали, так и продолжали работать — принимали законы, вместо Конституции приняли «Татар Кануны» («Татарский Закон»), усиленно работали с народом, открывая татарские школы, мечети, газеты, организовывая политические мероприятий и по мере возможности, решая социальные проблемы татар. Но и давление на нас было очень сильное: руководство Татарстана уже вовсю работала с Москвой, и мы оказались нежелательными элементами и для Казани, и для Москвы. В 1996 году нас лишили помещения в центре Казани, а через 2 года решением суда закрыли нашу газету «Алтын Урда». С приходом к власти Путина вообще кислород перекрыли. Мы ведь сначала работали без регистрации, в Москве категорически не хотели регистрироваться. Но законы менялись каждый день, требований ужесточались, и мы в 2006 году вынуждены были пройти регистрацию в Казани. В конце 2008 года Милли Меджлис на своем джиене (собрании) принял обращение в ООН с просьбой признать независимость Татарстана на основе Декларации и итогов референдума. Тогда же Меджлис учредил «Правительство в изгнании», руководителем которого был назначен Вил Мирзаянов, ученый, проживающий в Америке.
С приходом к власти Путина вообще кислород перекрыли
Почему мы пошли на такой рискованный шаг? Потому что ситуация еще больше ухудшилась. По всей России начали закрываться последние татарские школы, начались гонения мусульман… В таких условиях мы не могли молчать! За это нас опять судили, провели тотальные обыски в Казани, в Челнах, где проходил джиен, в Москве. Меня судили за разжигание межнациональной вражды, дали год условно, а обращения Милли Меджлиса к мировому сообществу везде изъяли и решением суда внесли в список запрещенной литературы. Позже был еще один суд — Милли Меджлис сняли с регистрации. Мы сейчас работаем вне закона. Если Крым останется в составе России, Меджлис крымскотатарского народа, думаю, ждет то же самое.
ВВС Украина: Ваши прогнозы?
Фаузия Байрамова: Крымские татары почти четверть века жили в условиях украинской демократии и свободы, они не привыкли к российской «демократии». В этих условиях крымские татары, особенно его лидеры, не должны соглашаться с рабством, потому что Крым — исконно крымскотатарская земля. Положение у крымских татар не самое худшее, та как за их спиной стоит многомиллионная Турция. Европейская Украина тоже очень лояльно относится к крымским татарам, и я уверена, в обиду их не даст.
Очень важный момент — у крымских татар есть лидер мирового уровня и признания — Мустафа Джемилев. Его четкая и твердая позиция достойна восхищения! Но если Меджлису работать в Крыму совсем не дадут, можно по нашему примеру создать «Правительство за рубежом» и регистрировать его как неправительственную организацию при ООН. Крымские власти могут запрещать Меджлис, объявить его вне закона, но это не страшно, так как сегодня за крымскими татарами весь прогрессивный мир.
Я молю Всевышнего Аллаха, чтобы он не бросил крымских татар — моих соплеменников и единомышленников.
С Фаузией Байрамовой беседовал Энвер Абибулла.
11:06 16.03.2018
ЛОНДОН, 16 марта. /ТАСС/. Нервно-паралитическое вещество, которым отравился осужденный в России за шпионаж в пользу Великобритании бывший полковник ГРУ Сергей Скрипаль, было помещено в чемодан его дочери Юлии до того, как она вылетела из Москвы в Лондон.
С таким утверждением выступила в пятницу газета The Telegraph со ссылкой на данные спецслужб.
По версии источника издания, «они (спецслужбы — прим. ТАСС) уверены в том, что отравляющее вещество нервно-паралитического действия „Новичок“ было спрятано в багаже Юлии Скрипаль, 33-летней дочери двойного агента».
Следствие «прорабатывает версию», согласно которой «предмет одежды, косметики или подарок» могли быть пропитаны отравляющим веществом, прежде чем оказались в доме Скрипаля в Солсбери, пишет газета.
The Telegraph предположила, что тяжело пострадавший полицейский Ник Бэйли мог подвергнуться воздействию отравляющего вещества в доме Скрипаля, а не на месте, где без сознания были обнаружены экс-полковник ГРУ и его дочь. Таким образом, утверждает издание, Юлия могла непреднамеренно провезти нервно-паралитическое вещество в Великобританию, куда она прибыла 3 марта рейсом из Москвы. По версии одного из источников газеты, убийцы могли легко проникнуть в квартиру Юлии в Москве и подложить яд в ее багаж.
Тем временем в полиции графства Уилтшир сообщили, что в контакт со смертельным веществом мог вступить 131 человек, при этом 46 человек обратились в больницу, опасаясь того, что они могли пострадать в результате этого инцидента.
Бывший полковник ГРУ Сергей Скрипаль, ранее осужденный за шпионаж в пользу британских спецслужб, и его дочь Юлия подверглись 4 марта в городе Солсбери воздействию нервно-паралитического вещества. В настоящее время они находятся в больнице в критическом состоянии. Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй 12 марта обвинила Россию в причастности к этому инциденту, утверждая, что отравление произошло при помощи созданного еще в Советском Союзе боевого отравляющего вещества семейства «Новичок».
Мэй в среду обвинила Россию в «незаконном использовании силы» на территории королевства, объявила о высылке 23 российских дипломатов и других мерах в отношении РФ. Российская сторона категорически отвергла свою причастность к инциденту и анонсировала принятие ответных шагов в ближайшее время. The Telegraph: яд для Скрипаля привезла его дочь в чемодане
Врагам России это счас нужнее — перед выборами в РФ
Вещество можно было синтезировать на Западе по описанию в книге Мирзояна.
Сам Мирзоян так говорит.
И руководит правительством Татарстана в изгнании с 2008 года.
В конце 2008 года Милли Меджлис на своем джиене (собрании) принял обращение в ООН с просьбой признать независимость Татарстана на основе Декларации и итогов референдума. Тогда же Меджлис учредил «Правительство в изгнании», руководителем которого был назначен Вил Мирзаянов, ученый, проживающий в Америке.
23:12 16.03.2018
МОСКВА, 16 мар — РИА Новости. Яд, которым отравили в Британии бывшего офицера ГРУ Сергея Скрипаля, вряд ли был подложен в чемодан его дочери — у «Новичка» резкий запах и мгновенное действие, заявил РИА Новости в пятницу бывший член комиссии по биологическому оружию ООН, военный эксперт Игорь Никулин.
Ранее британская газета Telegraph со ссылкой на источники в местных спецслужбах сообщила, что кто-то якобы мог подложить яд в чемодан дочери Скрипаля еще в Москве в надежде, что откроют его только по приезду в Солсбери. «Я думаю, что это маловероятно, потому что это вещество, в отличие от того же газа „Зарин“, трудно применить незаметно. Оно обладает резким и неприятным запахом. „Зарин“ без цвета, без запаха, его можно применить незаметно, а вот это вещество незаметно применить нельзя», — сказал Никулин.
По его словам, газ «Новичок» «не пролонгированного действия, и если человеку после контакта с ним не вколоть антидот, то он погибнет, у него не будет шансов выжить».
«Поэтому, кто бы это ни сделал, он выполнил неквалифицированную работу, подвергнув риску большое количество непричастных людей. Это не похоже на действия спецслужб», — констатировал эксперт. «Если Британия намерена добиваться истины в этом деле, то она должна привлечь российских специалистов, представить какие-то доказательства, например контейнер, в котором находился газ, а такие утверждения (какие сделала премьер Тереза Мэй) — они вызывают удивление», — заключил Никулин.
Отравление работавшего на британские спецслужбы экс-полковника ГРУ Сергея Скрипаля и его дочери Юлии вызвало крупнейший за последнее время скандал в отношениях России и Британии. Власти Британии утверждают, что к инциденту причастно российское государство, и объявили о высылке 23 российских дипломатов и замораживании всех двусторонних контактов на высоком уровне.
Россия категорически отрицает причастность к отравлению Скрипалей, подчеркивая, что в РФ не проводились какие-либо научно-исследовательские работы под названием «Новичок», а изобретатель газа Вил Мирзаянов давно живет в США, куда его, по заявлению постпреда РФ при ОБСЕ Александра Лукашевича, «вывезли вместе с технической документацией о химическом средстве». В качестве ответной меры в МИД РФ готовится высылка британских дипломатов из России.
23:24 16.03.2018
Dieter Hiftler (romulus) писал (а) в ответ на :
> По механизму действия «Новички» относятся к необратимым ингибиторам фермента ацетихолинэстеразы. Нейромедиатор ацетилхолин, который в нормальном состоянии разрушается этим ферментом, начинает накапливаться в синапсах, вызывая перевозбуждение нервной системы, которое быстро сменяется ее угнетением.
Идиоты!
23:43 16.03.2018
Имеющий собственную лаборатории в США, доктор химических наук Мирзоян, ссылаясь публично на неприязненные отношения с амерской разведкой (для отвлечения внимания), на самом деле синтезировал это вещество и предложил его для использования против России — как глава татарского правительства в изгнании, борящегося с «имперской, недемократической» Россией — путем единичного, точечного применения химического оружия, насколько оно позволяет.
00:41 17.03.2018
«России это было совершенно невыгодно»
12:41 17.03.2018
Мирзоян делает вид что он как бы «непричем» в данном конкретном случае Вил Мирзаянов: «Новичок» можно синтезировать или украсть, но применить его смогут немногие
В начале 1990-х годов химик Вил Мирзаянов рассказал миру о засекреченной советской программе создания класса отравляющих веществ, известного как «Новичок».
Именно таким нервно-паралитическим токсином, как считают британские власти, были отравлены в Великобритании бывший сотрудник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь Юлия.
В последние годы Вил Мирзаянов живет в США. Он рассказал Русской службе Би-би-си о создания этого химоружия, его воздействии на организм человека и о том, зачем он пытается сделать эти сведения достоянием гласности.
Би-би-си: Как «Новичок» действует на человека? Какие симптомы?
Вил Мирзаянов: «Новичок» представляет собой следующее поколение нервно-паралитических газов, поэтому он в 10 раз минимум сильнее, чем известные [до этого]. Он в первую очередь поражает нервную систему — то есть отключает центральную нервную систему от функциональных органов человека.
В первую очередь наступает миоз — зрачки сужаются и человек начинает плохо видеть. Это первый признак. Когда работаешь в лаборатории, ты смотришь в глаза своим коллегам и подчиненным, чтобы на всякий случай контролировать, что все нормально. Если зрачки сужаются, то это первый же признак того, что человек получил какую-то дозу этого «Новичка».
Затем, если доза больше, тогда начинаются конвульсии, дыхание прерывается, вообще прекращается, потому что человек как бы забывает дышать. Непрерывные конвульсии и рвота, и затем уже летальный исход.
Би-би-си: Есть ли какое-то противоядие, какой-то антидот?
В. М.: Есть. Первая помощь — это атропин и афин (холинолитические средства, используемые в качестве антидотов фосфорорганических отравляющих веществ — Би-би-си). Еще были разработаны другие антидоты, более сильные. Они есть, они помогают, чтобы как бы прекратить, остановить действие этого отравляющего вещества. Но! Они не вылечивают человека.
Би-би-си: Есть ли шанс помочь тем людям, которые сейчас в больнице, а именно Сергею Скрипалю и его дочери Юлии?
В. М.: Помочь, чтобы человек не умер. Вот это только. Англичане, скорее всего, ввели, хоть и поздно, атропин или афин в вену и помогли [Скрипалю и его дочери]. Но они уже имеют необратимые повреждения, повреждения своего организма.
Би-би-си: Есть мнение, что «Новичок» может каким-то образом «проявиться» в организме даже через пять лет после того, как произошел контакт с ним. И особенно это касается тех людей, которые присутствовали там на месте, которые были в непосредственной близости — в ресторане, пабе, просто случайные прохожие. Как быть им? Им посоветовали просто постирать свою одежду — этого достаточно?
В. М.: Я думаю, что этого недостаточно. Надо было их исследовать обязательно в клинических условиях и держать там, наблюдать за ними. Увы, эти вещества имеют так называемое отложенное действие.
Это похоже на синдром ветеранов Персидского залива. Если вы помните, в Ираке, когда американские войска туда вторглись, они захватили склады с химическими боевыми отравляющими веществами и начали их варварски уничтожать. Просто подрывать. А при подрыве, увы, уничтожается не больше, чем половина этого отравляющего вещества, все остальное летит в воздух — смешиваясь, абсорбируясь с мелкими твердыми частицами, которые затем ветром переносились на расстояние.
А когда в 200 километрах или в 250, что ли, стояли войска американские, они, скорее всего, подверглись вот такой экспозиции, занесенной ветром. Они не были защищены, поскольку считалось, что раз такое расстояние, то это невозможно, такое никому в голову не пришло.
Но когда они возвратились уже после войны, у них начались проблемы со здоровьем. Американское правительство ни за что не хотело признать этот факт.
Когда я приехал сюда, у меня брали интервью, я подтвердил этот факт, как человек, проработавший в этой отрасли, что есть так называемое отложенное действие. Такие частицы могли сесть на кожу и потом потихонечку проникать и действие такое латентное произвести и необратимые повреждения, которые проявились, когда уже они приехали сюда.
Но со временем, когда мои интервью и другие, в конце концов, воздействовали на правительство Соединенных Штатов, оно, в конечном счете, согласилось выделить, по-моему, порядка 10 млрд долларов на лечение и содержание [бывших военных].
Так что не исключено, что в Англии то же самое может произойти с этими людьми, которые были вблизи или контактировали каким-то образом с этими предметами или с этими господами.
Би-би-си: Но вот им, если у них вдруг возникнут головные боли, конвульсии, сузятся зрачки, как вы говорили, что им делать в такой ситуации?
В. М.: Есть уже, я полагаю, какие-то разработанные методы лечения, хотя я очень пессимистически отношусь к этому.
Мой друг Андрей Железняков, который работал над бинарным вариантом этого «Новичка», поразился во время работы, у него начался миоз. И он так и сказал: «Ребята, я, кажется, попался». И ему ввели антидот и все прочее, но в конечном счете, когда они доехали до Таганки в Москве, он упал просто. И затем его увезли в институт Склифософского, годы и годы его пытались лечить (Железняков, перенесший отравление «Новичком» в 1987 году, стал инвалидом и умер в 1992 году — Би-би-си).
Но понимаете, нет таких методов лечения, ведь больше денег тратят всегда на разработку оружия, чем на лечение от воздействия этого оружия.
Би-би-си: Если говорить о тех мерах предосторожности, которые сейчас принимает британское правительство, предполагается, что нужно сжигать одежду. Насколько это хороший шаг?
В. М.: Это методы дегазации. Сжигание и в Соединенных Штатах, и в Англии, и в России разработано достаточно хорошо. И это не просто сжигание, когда ты сжигаешь и это летит в воздух. Нет, они проходят через соответствующие фильтры-нейтрализаторы сначала, которые препятствуют выходу возможной, все еще не дегазированной, неуничтоженной части отравляющего вещества.
Методы эти известны, они отработаны хорошо. Это подтвердили американцы, например, при уничтожении оружия из Сирии. Они привозили это оружие на корабли, где уничтожали до 30−40%, а потом вывозили на сжигание на какой-то атолл. Там есть специальная установка у них, с этими фильтрами, и там они доуничтожали.
Би-си-си: Когда вы создавали «Новичок» — это было партийное задание? Вы понимали, что это будет страшная история, какими будут последствия для людей?
В. М.: Я хочу сразу сказать, что я не химик-синтетик (специалист, который занимается химическим синтезом — Би-би-си). Я не создатель, я — участник создания этого оружия.
А создал его Петр Кирпичев, мой хороший приятель, со своей группой в нашем филиале в Шиханах (филиал Государственного научно-исследовательского института органической химии и технологии (ГНИИОХТ) «Шиханы» в Саратовской области — Би-би-си). И затем уже, когда это вещество было синтезировано, начались испытания. И вот в этих испытаниях участвовали мои аспиранты, а затем и я. На самом конечном этапе испытания проходили в ГНИИОХТ в Москве, я был ответственным за все эти анализы, моя подпись была конечной. Таким образом, я участвовал.
Что касается того, почему мы это делали, — это тривиальная работа научных сотрудников института, который разрабатывает боевые отравляющие вещества. То есть цель — разработать наиболее сильные отравляющие вещества, как и все остальное оружие.
Для синтеза имелось тогда специальное правительственное постановление. Затем, когда вещество оказывается перспективным, тогда издается специальное постановление правительства, ЦК КПСС, для его продвижения в качестве вооружения.
Создание вооружения — это уже другой этап. Это называется превращение вещества в оружие. С «Новичком» испытания уже в виде вооружения были завершены в 1989 году на полигоне в Нукусе в Узбекистане. И он был принят в качестве вооружения Советской армии официально.
Би-би-си: То есть Михаил Горбачев, который в 1989 году был у власти, был в курсе и санкционировал все это?
В. М.: Абсолютно. У меня в книге есть все его подписанные постановления про продвижение этого «Новичка».
Би-би-си: Но были разговоры, что разработки были остановлены еще в 70-е.
В. М.: Нет, никто не останавливал, вы что! Ха, видите какая ситуация, СССР официально никогда не разрабатывал химическое оружие. И не испытывал. Это только наши враги делали это, а мы — если и занимались, то защитой, разработкой мер защиты.
Поэтому даже было парадоксальное продолжение: поскольку правительство не признавало, что мы разрабатываем [отравляющие вещества], то у нас не было и привилегий. Мы были как бы вне закона. Шахтеры, понимаете, получали эти свои привилегии, пенсии и все прочее. А мы, раз нет постановления, мы по закону не числились, а значит — были никем.
Би-би-си: А разработки все еще велись?
В. М.: Разработки велись — не только боевых отравляющих веществ, но и веществ, которые отравляют колодцы и все прочее. Их применяли в Афганистане.
Би-би-си: Против мирного населения?
В. М.: Колодцы — из них все пьют. Так что, что вам сказать?
Би-би-си: Почему это вещество назвали «Новичок»?
В. М.: Ну, видите, просто захотелось вот так. Это новое — «Новичок». Так же как была большая программа по постановлению ЦК КПСС и совета министров по всем отравляющим веществам нервно-паралитического действия, которая называлась «Фолиант». Почему «Фолиант»? А кто его знает! «Фолиант, Ф»! И значит во всех документах, во всех наших отчетах мы писали: «Совсекретно, серия Ф, Фолиант».
Би-би-си: И «совсекретно, серия Н, Новичок»?
В. М.: Нет, он все-таки был «Фолиант». Здесь нет, вообще защищали «Новичок» всеми силами и никаких там послаблений или уловок не могло быть, чтобы отдельно выделить.
Это был заранее продуманный трюк с тем, чтобы обойти конвенцию — будущую конвенцию по запрету химического оружия. Советское правительство тогда вело политику: уничтожить все старое, потому что оно уже почти никуда не годится в виде боевого отравляющего вещества, а новое вот это — сохранить.
Би-би-си: Уничтожались ли запасы «Новичка,» согласно вот этой конвенции?
В. М.: «Новичка» много запасов не было. Ну, наверное, было несколько тонн, может быть, порядка 10 тонн. Это производили в Шиханах и Волгограде. А так его уже тем более не производили, когда разработали метод получения в бинарном варианте. Он не требует таких мер предосторожности при хранении конечного продукта.
Би-би-си: Вы упомянули десять тонн — ими сколько людей можно отравить?
В. М.: Теоретически, это несколько миллионов. То есть, это довольно большие запасы. Это было сделано для того, чтобы заливать в ракеты, потому что уже начали заряжать ракеты среднего и дальнего действия.
Би-би-си: То есть, можно было зарядить ракету среднего и дальнего действия «Новичком»?
В. М.: Уже делали, были сведения.
Би-би-си: Куда же ими стреляли?
В. М.: Были сведения, что эти ракеты поместили в районе северо-запада Белоруссии. Когда уже заключили конвенцию, их обратно оттуда привезли и в течение двух лет подрывали все их запасы в Шиханах. Рядом там — на военном полигоне.
Би-би-си: Насколько страдали военные после таких взрывов?
В. М.: Это тайна, никто не знает. Военные никогда не скажут.
Би-би-си: Вы говорили, что проводили испытания еще в Советском Союзе. На ком вы их проводили?
В. М.: Животные. Никогда на людях. Животные — в первую очередь крысы, кролики, собаки. На открытых полигонах — в основном собаки.
Би-би-си: Хорошо, вот эти 10 тонн уничтожили, но стали работать с бинарным методом. Каким образом происходила разработка следующих версий? То есть, у нас вот есть два ингредиента, которые сами по себе безвредны, но если их определенным образом смешать, тогда получается «Новичок».
В. М.: Совершенно верно.
Би-би-си: Насколько возможно эти ингредиенты положить, например, в сумочку и переехать из одного города в другой? Или из одной страны в другую?
В. М.: Да, это, конечно, можно. Потому что они, конечно, опасны, но не настолько, как само конечное вещество. Как любое химическое вещество, его не рекомендуется делать и переносить в незащищенном виде, но можно это делать без особой опасности для здоровья человека. Так что в этом отношении бинарное оружие освобождает от необходимости хранения этого конечного продукта.
Со временем любое химическое вещество, тем более химически отравляющее вещество, теряет свою эффективность. Через 10−15 лет оно уже никуда не годится — то есть, как боевое отравляющее вещество, — но оно может еще поражать сколько угодно мирных людей. Его еще можно использовать. Но с изобретением бинарного варианта уже отпадает необходимость накапливать запасы конечного «Новичка».
Би-би-си: Можно ли его синтезировать не в России?
В. М.: Можно, но только высококвалифицированному научно-техническому персоналу, который уже имеет опыт — необязательно с «Новичком» — с боевыми отравляющими веществами. Этот опыт приходит к коллективам не за один или два года — за несколько десятилетий. Это называется школа, это институт со школой, опытом нескольких десятков лет. Такие центры способны на это. Самодеятельности здесь не может быть. Кто хочет себя угробить — тот может попытаться. Но конец может быть плачевным.
Би-би-си: Вы знаете возможности ваших коллег по всему миру в вашей сфере. Где, по вашему, могли синтезировать «Новичок»?
В. М.: Здесь, в Штатах.
Би-би-си: Где именно, как вы считаете?
В. М.: Ну, тут есть несколько этих центров. Скажем, в Эджвилле (штат Делавэр) могли это делать, почему бы нет. Там очень квалифицированные химики. Это запросто. Тем более, просочились сведения о принципиальной разнице между известным «Новичком» в скелете этой формулы. А потом, до меня — еще до моего приезда — еще приехало не менее пяти человек из ГНИИОХТ, которые знали эти секреты. Я никогда не говорил и не буду говорить, что они выдали их. Но вероятность всегда есть, поэтому о чем и речь. Они, американцы, тоже ведь заботятся о своей защите, об оружии. О престиже.
Где еще? В Китае, конечно. Там очень сильные химики.
Би-би-си: В России разрабатывали улучшенную формулу «Новичка»?
В. М.: Она [шла] постоянно, больше чем уверен, и сейчас происходит. Для чего же лаборатория ГНИИОХТ существует? Там идут исследования, они законные, они [проводятся] согласно конвенции.
Исследовательские работы не запрещены. Более того, до 120 килограммов отравляющего вещества можно получить на экспериментальной установке для испытаний. А 120 килограмм достаточно, чтобы убить порядка полумиллиона человек.
Би-би-си: МИД России говорит, что разработка «Новичка» началась около 50 лет назад и сейчас его формула известна чуть ли не каждому встречному-поперечному.
В. М.: Нет, это неправда. Эта формула никогда не была известной, пока я не опубликовал ее в моей книге в 2007 году. Никогда до того никакая газета или другой орган печати ее не публиковал, вы ее не найдете. Я это гарантирую.
Би-би-си: С 2007 года прошло больше 10 лет. За это время могли появиться ученые, которые могли правильно прочитать формулу. Можно ли создать это вещество где-то еще и, как вы думаете, почему британское правительство уверено в том, что это сделала именно Россия?
В. М.: Поскольку Россия и есть страна, которая его изобрела, имеет опыт, превратила его в вооружение, — это страна, которая полностью освоила цикл.
Если даже по моим формулам английские эксперты создали вещество и сняли спектры и все другие физико-химические константы, это же не говорит о том, что они прошли все этапы испытания и главный этап — создания оружия.
На это надо тратить очень много средств, это не так просто. Это работа многих сотен людей, на это выделять надо деньги. На Западе деньги умеют считать и зря тратить не будут. Раз химическое отравляющее вещество, химическое оружие запрещено, то любой парламент откажет кому угодно в разработке, потому что это нарушение конвенции.
Би-би-си: Да, но с другой стороны вы сами упоминали, что советское правительство спонсировало разработку «Новичка», представляя его как оружие не поражения, а защиты.
В. М.: Тогда это была политика, и все это понимали, и тогда конвенции не было. Конвенция вообще запрещает вести тайную работу. А это открытая работа, к сожалению, конечно, инспекция на местах, которая предусмотрена конвенцией, так и не была реализована. Поскольку Соединенные Штаты не могли провести через конгресс вот этот пункт — гарантии. Это в случае прихода комиссии на завод какой-то, который потом скажет, что украли мои секреты, я потерял, скажем, 3 млрд долларов. Откуда брать эти деньги? Конгресс должен выделить эти деньги. Они подсчитали — порядка 50 миллиардов надо ежегодно. Ну уж на это они сказали: «Нет, на это мы не пойдем». Обойдемся, мол, без комиссии. Так и обходятся. И верим сейчас на слово.
Би-би-си: Если мы вернемся к бинарным веществам, давайте представим, что были созданы оба компонента для «Новичка». В чем их обычно хранят?
В. М.: Это все зависит от типа вооружения. Естественно, для межконтинентальных ракет должны быть большие цистерны. Меньшей дальности ракеты — цистерны меньше. Я опять-таки напомню, что такие мобильные типы вооружения мы не разрабатывали. Параллельно это разрабатывало КГБ, ФСБ.
Би-би-си: До сих пор разрабатывает?
В. М.: Я уверен, что до сих пор разрабатывают, а как же иначе? […]
Понимаете, химики — они работали, но никогда не представляли, что химические наши вещества могут использовать для таких террористических целей. Хотя я всегда знал, что идет параллельная разработка оружия ФСБ. В ФСБ есть очень хороший отдел физико-химических и других исследований, параллельно с нами [ГНИИОХТ] они работают. Эти ребята были аспирантами у моего друга, профессора Дрозда, я их знал.
Ну, они ко мне тоже приходили, естественно. Я их работы кое-какие тоже знал. Они неплохие были химики. Когда имеется школа, она всегда проявляется, жива еще школа.
Би-би-си: Есть мужчина и женщина, против которых был направлен точечный маленький снаряд. Как и в чем в этом случае могут содержаться вещества, для того чтобы «Новичок» сработал? Это маленький патрон?
В. М.: Это маленький патрон, который вставляется, — это я уже фантазирую, — в наган, револьвер, в нем есть устройство, которое их [компоненты] разбивает, и идет реакция между ними. И потом выстреливает этим как бы разбавителем в виде бензина или диоксида углерода обычно из пульверизатора, [в виде] спрея. На таком принципе могло быть сделано такое оружие, очень просто.
Би-би-си: Насколько реально все синтезировать и свести в единый патрон, например, в гостиничном номере?
В. М.: Нет, это невозможно. Это невозможно, и это должен знать, конечно, человек, который этим занимается. Особых предосторожностей не требуется, потому что герметически заключенные вещества, скажем, в ампуле, не опасны.
Би-би-си: А их нужно для смешивания как-то взломать?
В. М.: Понимаете, механизм в этом устройстве выстрела, он имеется и от пружины может разбить оба флакона, оба патрона. Реакция идет в секунды. И затем выстреливает.
Би-би-си: Человек, который был исполнителем этого действия, он же должен быть первым, кто пострадает? Странно было бы, если бы он вышел на улицу в костюме химзащиты.
В. М.: Целиться надо в открытую часть [жертвы]. Конечно, тот, кто выстреливает, ставит себя под угрозу, но как говорится, на войне как на войне. Здесь нет гарантий. Когда ты стреляешь, то можешь сам себя поставить под угрозу. Химическое оружие — оно обоюдоострое. Вот скажем, когда применяли в массовом масштабе химическое оружие в Первую мировую войну, рассчитывали, что ветер идет в одном направлении — на противника, но вдруг ветер менялся, и сами войска, которые атаковали, уже становились жертвами. Так что тут никуда не денешься, химическое оружие в этом отношении очень сильно зависит от ветра, метеорологических условий.
Би-би-си: Давайте поставим вопрос таким образом: может ли быть еще один тайно пострадавший от химического оружия, от «Новичка»?
В. М.: Я думаю, это нельзя исключать. Когда мы поставим «Новичок» под международный контроль, то все, кто намеревается опять повторить эту атаку, теперь будет 100-процентная вероятность, что раскроется мгновенно, сразу же. Надо, в первую очередь, ставить «Новичок» под международный контроль, включить его в список запрещенных веществ. Тогда можно разрабатывать методы контроля над этими компонентами, бинарными компонентами. Их тоже можно контролировать — на границе, на таможне.
А так-то ведь, если мы не знаем этой формулы официально, мы не знаем бинарных компонентов. Без знания химических формул, без знания этих соответствующих спектров, масс-спектров или инфракрасных спектров бесполезно вести разговор, что мы защищаем население.
Как террорист любой, он должен разрабатывать, конечно, все варианты побега оттуда. Плюс, конечно, у него должен быть антидот. Если поймают кого-то с антидотом, это первый признак того, что он каким-то образом причастен или намеревается, по крайней мере, участвовать в таких делах. Если он никаким боком не касается химических исследований в этой области, то значит, первый подозреваемый.
Затем, конечно, он [исполнитель] должен был быть в перчатках и знать, как он стреляет. Он должен быть обучен. Он знал, наверное, какой там ветер или делал это в помещении. Обученный офицер останется невредимым.
Би-би-си: А необученный погибнет?
В. М.: Необученный — конечно. Если кому-то поручат, мол, пойди там, нажми на курок, около этого человека, он, естественно, погибнет вместе с ним.
Би-би-си: Те люди, которые сейчас работают на месте, в Британии, насколько они сами в опасности? Несмотря на то, что доза была не самой большой, я так понимаю, она оседает на разных предметах.
В. М.: Там на месте не должна быть такая большая концентрация, чтобы проникать через защитный слой костюмов. В этом смысле, химвойска — они защищены. Можно о них не беспокоиться.
Би-би-си: Если мы говорим о черном рынке подобных веществ — насколько он реалистичен? Если представить себе, что существует группа ученых, которая разрабатывает подобные вещества? Был, например, Аум Синрикё (запрещенная в России религиозная секта, устроившая зариновые атаки в метро Токио и префектуре Нагано).
В. М.: Аум Синрикё, конечно, не в домашних условиях это делали, у них было несколько химиков и инженеров, но у них не было опыта работы. Они, конечно, хорошие химики были, но опыта с зарином у них никакого не было — зеро. Поэтому они сделали, конечно, продукт, максимум с 7-процентным содержанием, а боевой зарин — это 95%. Но для массового убийства людей этого достаточно — даже 7%. Порядка двухсот с чем-то человек все-таки убили (в результате двух зариновых атак Аум Синрикё погибли 20 человек — Би-би-си).
Понимаете, нельзя путать боевое отравляющее вещество с просто отравляющим веществом. Потому что к боевому отравляющему веществу предъявляются требования по эффективности. А здесь против незащищенного человека даже однопроцентный раствор может быть полностью летальным.
Би-би-си: Американцы в 90-е копались на полигоне в районе Устюрта (использовался военными из расквартированных в Нукусе частей) — насколько реально, что они получили формулу «Новичка»?
В. М.: Реально это, это они могли, но не знаю, удалось ли. Возможно. Насколько я знаю, никаких сведений не было после этого. Последняя моя должность была — начальник отдела противодействия национальным техническим разведкам — с тем, чтобы препятствовать таким отборам проб. На этом полигоне тоже работала эта группа противодействия иностранным техническим разведкам.
Би-би-си: И что вы делали?
В. М.: Дегазировали, конечно. То есть, местность после этого дегазировали, чтобы не осталось следов от этого, скажем, «Новичка». Может быть, они могли и не взять пробы с содержанием, достаточным для идентификации.
Би-би-си: Очень многих смущает, что британцы настолько быстро сказали, что это «рука Москвы». Насколько реально установить, что это был «Новичок», а не что-нибудь другое?
В. М.: Когда вещество имеешь, каждое вещество, органическое и неорганическое, теперь сидят их масс-спектры в библиотеках компьютеров, которые соединены с масс-спектрометром. В библиотеке находятся масс-спектры всех известных соединений. Это сотни, тысячи, а то и миллионы соединений с вот такими характеристиками. Когда анализируют любое вещество, то компьютер сразу сравнивает данные с библиотечными.
И в течение нескольких секунд дает результат. Совпадает, допустим, в 95% — значит, ясное дело, это и есть вещество. Тут ошибки не может быть.
«Новичок» — есть монополия России. Только из России вещество могло прийти. Если англичане синтезировали, то только достаточно для того, чтобы получить спектр. Если уж они заявили, что это был «Новичок» — то это «Новичок».
Поскольку англичане никогда не имели этого вещества, а если и имели, то только после того, как я опубликовал [формулу] в книге, и получили достаточное количество только для того, чтобы снимать физико-химические константы и масс-спектры этого.
А в больших масштабах чтобы получать, нужно тратить большие средства и нанимать большой персонал. Это же просто так на Западе деньги не берутся, они идут через бюджет, который утверждается законодательным собранием, парламентом. Военный бюджет по всем отраслям — он открытый, как в Соединенных Штатах, так и в Англии.
Би-би-си: Если говорить о воздействии «Новичка» на Сергея Скрипаля и его дочь Юлию — они всегда будут прикованы к постели?
В. М.: Нет, может быть, даже будут ходить, вот как мой друг, Андрей Железняков. Он во время еды просто задохнулся.
Би-би-си: То есть, была нарушена глотательная функция?
В. М.: Да, да. Просто задохнулся, никто не знает, от чего он так. Потому что ослаблены эти связи, это управление центральной нервной системой нашей функциональной. Поэтому есть очень большая вероятность, что-то же самое может происходить и с ними.
Би-би-си: Вы ранее говорили, что Москва рассчитывала на то, что следы «Новичка» никогда не найдут, — что вы имели в виду?
В. М.: Очень строго они хранили эти секреты, и нигде эти секреты не просочились, поэтому они были уверены, что раз они не просочились и они применят это, то никто не идентифицирует, потому что для идентификации нужно иметь именно это вещество, спектр этого вещества в библиотеке компьютера.
Би-би-си: Формула перестала быть секретом в 2007 году, этого времени достаточно, чтобы получить спектр.
В. М.: […] Это уже гордыня — мы все умеем, а остальные — нет.
Би-би-си: Почему вы опубликовали формулу тогда, в 2007 году?
В. М.: От отчаяния.
Би-би-си: Почему?
В. М.: Потому что я с 1992 года борюсь, чтобы «Новичок» стал достоянием международной общественности. С тем чтобы его контролировать, включить в международную конвенцию, но этого никто не хотел сделать и на Западе. Это была лицемерная политика западных стран. Теперь они, по-моему, увидели, какие последствия от такой политики игнорирования.
Я подумал, что если я опубликую, то заинтересуются такие страны, как Германия, Франция, Англия, Япония, Китай, и они включат его в список. И действительно, с тех пор, как Ассандж опубликовал в WikiLeaks очерк, который касается моей книги… Он пишет, что после выхода моей книги было заседание в Гааге органа по соблюдению конвенции. Американский делегат сказал, что надо игнорировать книгу Мирзаянова, он так точно сказал, вы можете это прочитать.
Я поместил в «Фейсбуке» отрывок из этого ассанджевского WikiLeaks. Проигнорировали. Мало того, когда вышла моя книга, должна была выйти, в Вашингтоне было созвано совещание, где участвовали ФБР, ЦРУ и соответствующие эксперты, которые пришли к заключению, что нужно выкупить весь тираж и сжечь. И позвонили издателю. Издатель сказал, что согласен, но, к сожалению, его жена уже выкупила 300 экземпляров, вы опоздали. Моя жена — довольно практичная женщина, она предвидела.
Я эту историю передаю в таком виде, как я слышал на конференции в Орландо в 2007 году по химическому разоружению. Там много участвовало и американских военных, и из других стран, из Италии, Германии и всех прочих. Я привез туда 120 экземпляров моей книги — за час они разошлись. Главным образом покупали американские военные, они говорили: «Спасибо, что ты продаешь, потому что мы были вынуждены снимать ксерокопии, нам нельзя их покупать, деньги не выделяют на это дело».
Один военный подошел и сказал: «Мирзаянов, вы все правильно сделали, а вы знаете, что могло случиться с вашей книгой?» И рассказал мне эту историю по секрету. Начальник службы химической безопасности города Нью-Йорк, противопожарной службы, он меня очень благодарил, потому что с этого момента они, по крайней мере, могут работать над разработкой антидота.
Би-би-си: Чего вы сейчас пытаетесь добиться?
В. М.: В первую очередь, чтобы, по крайней мере, Тереза Мэй инициировала включение «Новичка» в список запрещенных химических отравляющих веществ настоящей конвенции. Вот это моя просьба к ней. И вообще, к правительству России. Если она предложит — мы посмотрим на реакцию Путина. Но она, скорее всего, будет отрицательной, потому что он скажет: «Давайте включим и разработки Англии и Соединенных Штатов». Хотя он не имеет, возможно, никакого представления о них. То есть, он будет просить то, чего он не знает. А в этом случае мы имеем дело с «Новичком», который был использован для террора, террористического акта,
Би-би-си: Если говорить о вашем отъезде из России — вы знали очень много о секретных веществах. Как вас выпустили?
В. М.: Я прошел, после того как мое дело прекратили постановлением генерального прокурора. Дело прекратили за неимением улик. Меня дважды арестовывали, было следствие после публикации статьи о «Новичке» в «Московских новостях» в 1992 году. После того как я все это прошел, меня пригласили на конференции в Америке, Германии, во Франции. И я просил заграничный паспорт. Но мне его не давали. И когда была комиссия, межведомственная комиссия при министерстве иностранных дел во главе с Лавровым…
Би-би-си: Сергеем Лавровым? Который сейчас возглавляет министерство иностранных дел России?
В. М.: Совершенно верно. Правда, на заседании, где рассматривали мое заявление, его не было, но все это дело он организовал. И тогда в мою защиту выступил очень хорошо Сергей Ковалев, и сказал он буквально: «Какой может быть Мирзаянов носитель секретов, которые теперь запрещены? Нет химического оружия, химическое оружие под запретом, под контролем, что ж его держать в узде?».
И тогда комиссия проголосовала с перевесом в один голос — выдать мне иностранный паспорт. И после этого дорога была открыта для выезда в Соединенные Штаты в 1995 году на конференцию AAAS — American Association for the Advancement of Science, эта конференция была в Атланте. Это очень торжественное мероприятие, меня там встречали. Нью-Йоркская академия наук, торжественный прием. Организовал его покойный лауреат Нобелевской премии Ледерберг (американский генетик и биохимик Джошуа Ледерберг — Би-би-си). На этом приеме присутствовал уже Лавров.
Би-би-си: И как происходило дальше ваше взаимодействие? Вы как-то здоровались? Разговаривали?
В. М.: Нет, он не подходил ко мне, я тоже к нему не подходил. Я Лаврова в лицо не знал, но мне сказали, что это Лавров. Он сидел в стороне, молчал, с каменным лицом. Я помню, когда я выступал, он еще был, а потом ушел.
Би-би-си: Были ли какие-то специальные инструкции? Приходили ли к вам люди с американской стороны, чтобы поинтересоваться, как выглядит «Новичок»?
В. М.: Да, конечно, инструкций со стороны русских не было, потому что когда меня увольняли, еще в 1991-м — начале 1992 года, пришли чекисты, чтобы подписать обязательство о неразглашении государственных тайн. Потому что оказалось, что мои обязательства уже давно исчерпаны, срок прошел, они позабыли обновить, вот, мол, подпиши. Я наотрез отказался. Я сказал, что не буду подписывать. Я сказал, что я свободен теперь от всех ваших обязательств. И когда я приехал в Штаты, я не скрою, меня просили об этих вещах, я отказался. Я сказал, что не буду этого делать. Потому что есть у меня родственники в России и везде, я не могу поставить их под опасность и я на это дело не пойду. Я так объяснил.
Было много попыток, я отказался. И наконец, когда я собрался опубликовать книги, я советовался с теми, кто со мной сотрудничал, меня знакомили с сенаторами и конгрессменами, и затем Эми Смитсон (американская ученая в сфере биологического и химического оружия, неоднократно выступавшая в конгрессе США, посетила более 20 биотехнологических лабораторий в Советском Союзе, активно помогала советским ученым находить работу в частном секторе западных компаний — Би-би-си) активно возражала, чтобы я публиковал формулу. Под предлогом, что ее якобы могут использовать террористы. Для меня, и для опытного химика, это смешно. Я-то знаю лучше — никакой террорист на это дело не пойдет, потому что он сам себя и убьет.
И у них [террористов] нет такого уровня ученых, как в России, как в Соединенных Штатах. Поэтому террористы не могут этого сделать и никакой опасности нету. Даже попыток нету. Вот зарин синтезировали с 7-процентным выходом — это смешно. А других побуждений и попыток не было.
Би-би-си: А можно было как-то украсть материалы из лаборатории? В обход контроля?
В. М.: Нет, исключено. Он был очень строгим, но всегда были нюансы, особенно для сотрудников. Если вы работали в ГНИИОХТ, всегда была возможность украсть их. Это как раз то, что случилось при отравлении Кивелиди, помните? Для его убийства было использовано вещество-33, так, по крайней мере, говорилось в то время, дескать использовался «Новичок». В то время они говорили о том, что некий ученый из ГНИИОХТ принес образец вещества-33 и оно было нанесено на телефонную трубку. Когда я узнал об этом, у меня был шок.
Я знал Игоря Ринка, это был очень хороший человек, старший научный сотрудник, я не знаю о его дальнейшей судьбе.
Как бы там ни было, все вещества в ГНИИОХТ и его филиалах находятся под строгим контролем. Таким образом, если нужно, скажем, пять граммов какого-то ингредиента, их можно получить только на складе. Когда вы с ними работаете, нужно указать, сколько было взято, для чего использовано. Когда работа окончена, контейнер относится обратно в хранилище. Время от времени ревизоры приходят и проверяют, как использовались те или иные вещества — сколько было потрачено на эксперименты, сколько осталось. Они смотрят на баланс, но практически никогда не присутствуют при взвешивании.
Теперь представьте: я взял один или три грамма «Новичка», отправил его в ампулу, а вместо него вернул совершенно нейтральное вещество, для контролеров — это один и тот же вес.
По весу все сходится, а то, что я положил в свой карман и ушел из ГНИИОХТа… И он, Ринк, скорее всего, сделал именно так.
Би-би-си: То есть, вероятность того, что вещество было украдено из ГНИИОХТ достаточно высока?
В. М.: Я же говорил уже давно: нужен контроль формулы, иначе это будет работать только с честными людьми!
Би-би-си: Как думаете, а черный рынок существует?
В. М.: Сейчас ничего нельзя сказать наверняка, но это очень опасно. Это все равно, что покупать смерть, от этого можно умереть. Опытная профессура и инженеры, которые работают в этой сфере, не будут этим заниматься, это слишком опасно. Хранить опасно, и шанс того, что можно погибнуть самому и отравить себя, очень высок.
Би-би-си: Как считаете, а в 90-е можно было украсть «Новичок» — во время того хаоса, который царил в стране?
В. М.: То, что нам продемонстрировала история с Ринком, это действительно было возможным.
Би-би-си: А как насчет того, чтобы хранить его где-то в течение 30 лет?
В. М.: Как показывает практика, да, можно было. Взять и спрятать где-то в гараже. Если вы возьмете контейнер, наполните его активированным углем, запечатаете — вообще без проблем.
Би-би-си: А как насчет того, чтобы заложить его в патрон?
В. М.: О, это другая история. Все манипуляции с этим веществом предполагают высококвалифицированный пе
Идиоты!
