Удивительно, как очевидные истины бывают "непонятны" оксфордским стипендиатам
> Видел я трех царей...
И ещё странно, что жизненный путь (и разные его этапы) Поэта - да и любого творческого человека, знАчимого для нас - как бы "не замечаются" в пылу дискуссий.
12:10 07.06.2016
Упускают, что Пушкин еще и исследователем был, историком. Он изучал архивы, пугачевский бунт, когда "Капитанскую дочку" писал. Изучал и про время Петра I, но наткнулся на такие жестокости, что это дело бросил. Разносторонний был человек, и по личным делам тоже великий. В молодости его из публичного дома его содержательница попросила, и чтобы не возвращался. Ибо он, мол, "слишком развращал ее овечек". Во всем человек великий был, не только в поэзии.
15:22 08.06.2016
Пушкинские места в Германии Пушкин в Германии, как известно не бывал, но здесь есть места, тесно связанные с именем поэта, и даже памятники, установленные в его честь.
Самый главный пушкинский немецкий город, это, конечно же, Веймар. Здесь жил великий Гёте — и вся просвещенная Европа стремилась приехать в небольшой немецкий городок, чтобы пообщаться с духовным пастырем народов, вдохнуть удивительного веймарского воздуха, которым дышали Гёте и его знаменитые современники — Гердер, Шиллер и Виланд. Для российских искателей духа просвещения положение в городе было особым.
Стараниями Марии Павловны Романовой, великой герцогини Веймарской и Саксонской, здесь процветал русский двор. Дочь Павла I, Мария Павловна, была в очень тесных деловых отношениях с Гёте. Она финансово поддерживала многочисленные проекты и исследования великого немецкого поэта, а он помогал ей освоить трудную роль политического и культурного лидера в местном обществе. Мария Павловна с блеском справилась с задачей и стала одной из самых любимых правительниц Веймарского государства. И никогда она не забывала об интересах своего Отечества. Она не просто интересовалась событиями в России — Мария Павловна всегда принимала самое деятельное участие в государственных делах. Благодаря её стараниям русская культура получила мощную поддержку со стороны Гёте — человека, чье мнение было тогда главенствующим в Европе.
В ходе их дружеского общения Гёте увлекся русской историей, музыкой, живописью. В Веймар на аудиенцию к Гёте, и, разумеется, лишь по большой протекции Марии Павловны, стали попадать и русские путешественники-поэты, писатели, философы. Веймар становился местом паломничества русских интеллектуалов. И русская литературная среда становится для Гёте близкой: он, например, встречался много раз с Жуковским. Кто первый рассказал Гёте о Пушкине, достоверно мы не знаем, но отклик Пушкина на «Фауста» был немецкому классику хорошо известен, опять-таки через русских знакомых.
В истории литературы есть факт, не подтвержденный, но чрезвычайно интригующий: будто бы Гёте передал в подарок Пушкину гусиное перо — в знак признания его таланта и подтверждения духовной связи двух поэтов. Было ли, не было — уже сейчас не так важно. Но один факт, связанный с этой историей, интересно отметить. В Германии есть памятник Пушкину именно с таким пером в руке в городе Гера (земля Тюрингия). И здесь важно отметить — для европейского сознания, что для века XIX, что для XXI, вариации на тему «...нас заметил, и в гроб сходя благословил», перенесенные на пару Пушкин-Гёте, оказываются очень значимыми. Это такой мессидж: они вместе, они рядом, мы должны это знать!
Про самобытность и гениальность нашего Александра Сергеевича знают в целом в Европе немного. Ну, да, Пушкин — символ гордости русских, но почему? По-русски читают немногие, в переводах, часто не слишком удачных, многое теряется. Россия не культивирует переводы Пушкина в Германии, как, например, это делают другие страны со своими классиками: объявляют конкурсы на лучший перевод, проводят симпозиумы, обсуждения. А вот мнение старика Гёте — да, оно и до сих пор ценно и весомо для среднестатистического образованного европейца. Собственно, именно положительное отношение Гёте к русской культуре и послужило отправным пунктом в мировой истории: развился глобальный интерес к России, позволивший Западу позже заметить и оценить и Толстого, и Чехова, и Достоевского. Без этого гётевского интереса, возможно, Россия, несмотря на её победы в наполеоновских войнах, так бы и воспринималась Европой как мощная, но дикая сила, азиатчина.
И вдруг, все замечают: Гёте с удовольствием принимает у себя русских «паломников», слушает русскую музыку, интересуется литературными новинками далекой России, посещает православные службы в Веймаре. Посыл духовного лидера, каким, безусловно, являлся Гёте, был воспринят современниками — и Россия конца первой трети XIX века становится невероятно популярной в Европе. Россию европейцы пытаются понять через ее литературу — ведь в 1821 году в Германии появляются первые переводы Пушкина. Русский поэт «интегрируется» в европейский культурный ландшафт, и вот уже вскоре после смерти Гёте в 1832 году немецкая критика характеризует литературную ситуацию таким образом: «Сегодня в Европе никого нет крупнее, чем Пушкин и Адам Мицкевич». Совершенно логичным в свете этой исторической ситуации выглядит и памятник Пушкину в Веймаре: здесь началась не только лично его история в Европе, но и признание всей русской литературы, основоположником которой Пушкин и стал.
Кстати, совсем рядом с Веймаром в университетском городе Йене находится ещё одно скульптурное воплощение Александра Сергеевича — это уже третий памятник. Объяснить это можно не только гэдээровским прошлым с тогдашней ориентацией на культурное советское пространство, но и тем, что Йенский университет, один из самых известных в Германии, также тесно связан с именем Марии Павловны Романовой. Можно вспомнить, что она сама посещала занятия йенских профессоров, а также выделила университету немалые деньги и передала в дар несколько своих ценных коллекций. В 1840 и 1848 годах в Йене выходит двухтомное издание Пушкина. Одним из переводчиков этого издания стал духовник Марии Павловны — Степан Сабинин. Сочинения поэта, сопровожденные его биографией и воспоминаниями Жуковского, были тепло приняты читателями и критикой. Можно сказать, что Пушкин был тогда на слуху у немецкой публики.
Вторым пушкинским центром в современной Германии можно смело назвать город Бонн, где был один из самых сильных европейских центров славистики. Здесь до недавнего времени работал самый значительный из современных западных пушкинистов — профессор Рольф-Дитрих Кайль. Именно Кайль вновь открыл для немецкого читателя Пушкина, и до сих пор, несмотря на свой 90-летний возраст, делает все возможное для популяризации русского поэта среди германоязычной аудитории.
К сожалению, творчество Пушкина не «задело» так западного читателя, как, например произведения его последователей — Толстого и Достоевского. И после большого интереса в 20-50 годах века XIX его произведения воспринимались лишь как основа оперных либретто. Именно благодаря усилиям Кайля и его коллег-славистов во второй половине века XX Пушкина удалось вернуть в поле зрения читателя. Кайль — не только исследователь пушкинского творчества, но и один из самых известных переводчиков его поэзии. Именно перевод «Евгения Онегина» Кайлем на немецкий до сих пор считается лучшим.
С Висбаденом Пушкина связали самые тесные, кровные узы. Здесь жила его младшая дочь Наталья Александровна и до сих пор живут его потомки, сохраняющие русский язык. Дочь Пушкина, Наталья, во втором браке получившая титул графини Меренберг, в историю литературы вошла как хранительница писем своих родителей. Наталья Александровна обратилась к Тургеневу с очень смелым по тем временам предложением опубликовать письма Пушкина к Наталье Николаевне, что и было сделано в 1878 году. Благодаря ей мир узнал совсем другого Пушкина — счастливого жениха и мужа.
Десять лет назад была издана книга, которую написала сама Наталья Александровна — «Вера Петровна. Петербургский роман». Замечательно и то, что нашла эту рукопись и издала правнучка поэта, Клотильда фон Ринтелен. Клотильда фон Ринтелен, потомственная жительница Висбадена, ныне возглавляет Немецкое Пушкинское общество, основанное 25 лет назад Рольфом-Дитрихом Кайлем, и очень успешно популяризирует имя своего великого предка. Как пример, недавно была выпущена двуязычная аудиокнига, над которой работало Немецкое Пушкинское общество последние годы — «Александр Пушкин — вехи жизни поэта».
Так же, как и в Веймаре, в Висбадене легко отыскать «русский след». Царская семья приезжала сюда не раз на воды. Достоевский, Тургенев, Вяземский бывали в городе часто. В Висбаден, на водный курорт, приезжали сотни русских людей, многие из них здесь и похоронены. К культурному наследию Висбадена принадлежит многое, что связано с русской культурой. Это и православная церковь Святой Елизаветы, и самая крупная коллекция картин художника Явленского, в Висбадене находится и одно из самых крупных русских зарубежных кладбищ в Европе. Даже один из залов знаменитого висбаденского казино — в память об азартном игроке Достоевском, много раз бывавшем здесь, носит его имя.
К сожалению, в городе нет ни одного официального упоминания о том, что супруга великого князя Нассау, любимая всеми в городе русская графиня Меренберг, была дочерью самого почитаемого и любимого русского поэта, Александра Сергеевича Пушкина. Могилы Натальи Александровны не существует — она завещала развеять свой прах над могилой любимого мужа, рядом с которым ей было отказано быть похороненной из-за сословных отличий. Поступок, выдающий в ней знаменитый пушкинский темперамент. Мемориальная доска на родовой усыпальнице с указанием имени Натальи Александровны, урожденной Пушкиной, могла бы стать важной точкой и в её личной истории, и в сохранении памяти А. С. Пушкина в мире.
Памятника Пушкину в Висбадене нет — а жаль! Это город, в котором проводятся крупные российские культурные мероприятия. Государственный театр в Висбадене уже десятилетия сотрудничает с Россией. В Висбадене проходит кинофестиваль восточноевропейского кино с традиционно большим русским участием. Здесь уже обозначено русское культурное присутствие и напоминание о национальном культурном символе, которым стал для России Пушкин, зафиксировало бы преемственность духовных традиций.
Ещё об одном пушкинском месте обязательно нужно сказать. В этом году на культурной карте Германии появился новый памятник великому поэту. Инициатором этой идеи стало общество наших соотечественников из города Нюрнберга — «Русско-немецкий культурный центр» во главе с Ириной Фиксель. Благодаря их огромным усилиям Нюрнберг получил скульптурный парк «Лукоморье». Теперь смело можно сказать: во франконской столице наши тридцать три богатыря и дядька Черномор и знаменитый кот ученый стали местными достопримечательностями.
Русскоязычные общества в Германии вносят неоценимый вклад в популяризацию культурного наследия А. С. Пушкина. Высокую оценку из уст главного пушкиниста ФРГ, Рольфа-Дитриха Кайля, получило недавно мюнхенское общество «МИР» и его руководитель Татьяна Лукина на праздновании 25-летия германского общества Пушкина.
Спасибо за всё. От Лахтинской живу совсем неподалёку 
