Большое спасибо за стенограмму заседания рейхстага. Твою большую военную речь я смогу прочесть только сегодня вечером, а твоя речь о законе Хейнце мне очень понравилась. Пока проституция не может быть полностью уничтожена, - наш первейший долг, помоему, освободить девушек от всяких исключительных законов. Здесь, в Англии, это существует, по крайней мере приблизительно; нет никакой «полиции нравов», никакого контроля или врачебных обследований, но власть полиции до сих пор еще огромна, потому что содержание дома терпимости карается законом, и каждый дом, где живет девушка, принимающая посетителей, может рассматриваться как таковой. Это применяется все же лишь в исключительных случаях, и тем не менее девушки всегда подвергаются гнусным вымогательствам со стороны полицейских. Эта относительная свобода от унизительных полицейских оков позволяет девушкам в общем сохранять самостоятельность и чувство собственного достоинства в такой степени, в какой это едва ли возможно на континенте. Они рассматривают свое положение, как неизбежное несчастье, раз оно уж с ними приключилось, и с этим несчастьем им приходится мириться, но это отнюдь не должно затрагивать ни их личных качеств, ни их достоинства; если же они находят возможность бросить свое ремесло, они стараются использовать эту возможность, и в большинстве случаев успешно. В Манчестере были целые колонии молодых людей, буржуа или служащих, которые жили с такими девушками, многие из них состояли в законном браке и жили по меньшей мере так же дружно, как буржуа со своими женами. Если время от времени та или иная начинала пить, то это ни в какой мере не отличало ее от буржуазных женщин, которые здесь тоже зачастую этим занимаются. Некоторые девушки, вышедшие таким образом замуж и уехавшие в другие города, где они не рисковали встретить «старых знакомых», приняты были в респектабельном буржуазном обществе и даже в среде сквайров - здешних помещиков, - причем никто не замечал в них ровно ничего неприличного.
По моему мнению, при обсуждении этого вопроса мы прежде всего должны иметь в виду интересы самих девушек как жертв существующего общественного порядка и по возможности, защищать их от обнищания - во всяком случае, насильно не доводить их до полного падения законами и полицейским свинством так, как это происходит на всем континенте.
Здесь, в некоторых городах, где стоят гарнизоны, также пробовали ввести и контроль и медицинское обследование, но это продолжалось недолго; агитация против этих мер - единственная заслуга поборников общественной чистоты нравов.
Врачебное обследование - сущий вздор. Там, где оно было введено, случаи сифилиса и гонореи участились. Я убежден, что инструменты полицейских врачей играют большую роль в распространении венерических болезней, на их дезинфекцию они едва ли тратят время и труд. Надо организовать для девушек бесплатные лекции о венерических болезнях, тогда большинство из них уже сами будут остерегаться. Блашко прислал нам статью о врачебном контроле ( А. Блашко. «Современная проституция») и также вынужден признать, что этот контроль совершенно бесполезен; если бы он был последователен в выводах из собственных предпосылок, то должен был бы требовать полного прекращения преследования проституции и защиты девушек от эксплуатации, но для Германии это, по-видимому, чистейшая утопия.
Энгельс, письма
Если Вам было интересно это прочитать - поделитесь пожалуйста в соцсетях!
Газеты, которые ты так любезно посылаешь мне, и письма старой матушки Крофорд, - хоть и страшно урезанные респектабельными господами из «Daily News», - образуют уже довольно обширное досье, которое я намерен пополнять вплоть до - надеюсь - рокового конца. Респектабельность здесь, конечно, торжествует. Когда французский порок пасует, то английская добродетель садится за стол, и будь я проклят, если тысячу раз не предпочту лицемерной британской добродетели явный, открытый, прямой французский порок. Здесь продажность возведена в систему и обставлена полным кодексом правил, и нужно только держаться в рамках этого кодекса, чтобы быть совершенно застрахованным от всех обвинений в чрезмерной продажности. Во Франции ни в одном из избирательных округов, населенных простым людом, особенно в городе, человек, откровенно желающий пройти в парламент во имя своих собственных интересов, не имел бы шансов на успех; здесь же каждого, кто желал бы быть избранным для какой-нибудь иной цели, сочли бы дураком и Дон-Кихотом. Английская панама носит название Строительного общества и имеет не одну голову - сбережения мелкого люда пожираются в этих компаниях оптом и без большого шума. Замешан в этом и один член парламента, Спенсер Бальфур, - он сложит свои полномочия и удалится в частную жизнь, - а множество членов парламента наживается, продавая свои имена в качестве директоров всяких мошеннических компаний, что считается вполне честным, пока не заходит слишком далеко.