М.Г. — Я был комсомольцем, патриотом, получил в советской школе соответствующее «воспитание» и в начале войны считал Сталина вождем, «отцом родным», и так далее.
А на войне наслышался от людей, что творилось по городам и весям Страны Советской в тридцатые годы, да потом, в Германии, насмотрелся на жизнь «побежденных», и рухнул в моих глазах «светлый образ вождя народов», развалился, как карточный домик, и понял я со временем, какой это просто злодей, подлец и палач, терзающий свой народ. Когда Сталин умер, то я не пошел на траурный митинг, на который сгоняли всех, от мала до велика. Сказал жене: «Ты иди, а я не пойду. Я же там смеяться начну от радости"