> Max Sim (40251) писал (а) в ответ на сообщение:
>
> в интернете гуляет фальшивка якобы со словами Черчилля, что якобы Сталин принял страну с сохой.

> Совок-б/у (Alxan) писал (а) в ответ на сообщение:
>>
>> Большевистские Советы.
quoted2

> Васильев Владимир (w150064) писал (а) в ответ на сообщение:
>
> повторяю, ты обосрался и сливаешься.
>
> до октября 1917 года войска держали оборону по всей длине фронта.
> в октябре власть захватили большевики, у которых не было цели победить.
> в ноябре фронт разбежался.
>
> в марте позорный Бресткий мир.

> Лови болван.
>
> 20 августа 1917 г.
> Донесение комиссара 2-й армии Западного фронта К.М.Гродского министру-председателю, военному и морскому
> 18 августа. — Письмо солдат-фронтовиков военному и морскому министру А.Ф.Керенскому с требованием немедленного заключения мира
> Господин военный министр!
> Мы, солдаты разных полков, заранее предупреждаем Вас как министра, что мы будем сидеть в окопах на фронте и сдерживать врага, а может быть даже и наступать, лишь только
> до первых дней сырой и губительной осени, к которому времени и просим Вас во чтобы ни стало закончить войну и это кровопролитие (в этом будет Вам честь и слава). Если же это не будет выполнено, то поверьте нашему слову, что мы заберем с собой ружья и отправимся к своим очагам спасать от голодной
> смерти (которая близка) своих отцов, матерей, жен и детей. А
> если не придется спасти их, то лучше умереть с ними в родном краю, нежели где-то быть убитым, отравленным или замерзшим и брошенным в землю, как собака.
>
> По сведениям гражданских властей, на каждую деревню приходилось по одному, иногда по два и редко три найденных дезертира, т. е всего около 300 тыс. человек. В целом же по стране с конца 1914 г. до марта 1917 г. задерживалось и проживало по месту жительства около 800 тыс. дезертиров. Общая же цифра тех, кто перед революцией прошел путь дезертира, включая незадержанных, может составить 1−1.5 млн.
>
> Источники:
> Асташов А.Б. — Война, плен и дезертирство в XX веке
> Головин Н.Н. — Россия в Первой мировой войне.
> Днепровский А. — Записки дезертира
> Миронов Б.Н. — Социальная история России периода империи
> Нарский И.В. — Фронтовой опыт русских солдат в «германской» войне до 1917
> Россия в мировой войне 1914−1918 года (в цифрах)
>
> Из воспоминаний комиссара Временного правительства Северного фронта В.Б. Станкевича, бывшего свидетелем наступления под Двинском 10 июля 1917 года:
> "В день моего приезда весь штаб был полон самых неприятных известий об отказе частей и даже целых дивизий выступить на фронт. Однако к вечеру положение стало проясняться и правдами и неправдами, но все участки, назначенные для наступления, были заняты, кроме одной дивизии, которая до вечера отказывалась выступить и чуть не расстреляла корпусного комиссара, убеждавшего ее исполнить приказ. Ген. Данилов решил принять крутые меры и двинуть против дивизии целый карательный отряд. <…> Я участвовал в заседании, где вырабатывалась диспозиция окружения дивизии. Мне была отведена роль явиться в дивизию, когда она будет окружена, и дать ей ультимативный приказ идти на позиции, если она не хочет быть истребленной своими войсками. Отряд для окружения был под командой ген. Грекова. Поехали в корпус около станции Калкуны. Уже во время ужина стали поступать утешительные сведения, что два полка подчинились и выступили. Остался один упорствующий полк. Часов около 12 ночи, совместно со штабом карательного отряда, мы двинулись к расположению непокорного полка. Однако весь отряд пришел в чрезвычайное расстройство, и до утра ген. Греков не мог установить связи ни с одной назначенной в его распоряжение частью. К рассвету, убедившись, что нет никаких надежд найти заблудившиеся в лесу части отряда, я оставил ген. Грекова в железнодорожной будке и отправился сам к оврагу, где находился бунтующий полк. Меня там встретили начальник дивизии и несколько штабных. Я сказал, что хочу переговорить с бунтующими. Солдаты, сидевшие унылыми, неподвижными сонными группами, встали и столпились около того места, где я стоял. Я отказался говорить с ними, пока они не станут в строй. Они, — правда, неуклюже и неловко, — но стали в строй. Я обратился к ним с короткой речью, говоря, что не собираюсь ни просить, ни уговаривать, ни приказывать даже, а только предупреждаю, что если они не двинутся немедленно на позицию, то будут уничтожены.<…>Я не знаю, что я делал бы, если бы солдаты отказались подчиниться. Но, к моему удовольствию, солдаты, даже не совещаясь и не колеблясь, разобрали котомки и пошли на позицию. Вероятно, они знали о приближении отряда и, по уверенному тону моих слов, заключили, что отряд уже подошел."
>
> Неудача июньского наступления русской армии стала мощным катализатором дальнейших революционных процессов внутри страны.
>
> Используя общее недовольство масс при общей слабости центральной власти, левые радикальные партии (большевики, меньшевики, левые эсеры и анархисты) развернули широкую агитацию в обеих столицах и других крупных городах страны.
>
> Армия, лишившись в ходе неудачного наступления большей части боеспособных ударных частей, оказалась не способна противостоять дальнейшему контрнаступлению противника на русские территории, а также и обеспечить поддержку законного правительства.
>
> Развал русской армии начался задолго до Февральской революции 1917 г. и явился объективным необратимым результатом краха самодержавия. Уже первые месяцы мировой войны 1914−1918 гг. показали неспособность царизма руководить государством и управлять армией в военной обстановке.
>
> Массовые мобилизации самой трудоспособной части населения привели к серьезным качественным экономическим и политическим сдвигам как в народном хозяйстве, так и во всем комплексе классовых и национальных взаимоотношений. Не обошли они и вооруженные силы России. В начале войны в русской армии господствовала отчужденность между в основном дворянским составом офицерства, с одной стороны, и преобладающей крестьянской массой, которую дополняли рабочие и представители мелкой городской буржуазии, с другой. В ходе войны, когда многомиллионная русская армия стала по своему составу народной и на место кадрового офицерства, понесшего большие потери на фронтах, в нее влился широкий поток новопроизведенных офицеров из низов, это классовое соотношение резко изменилось и вызвало дальнейший рост противоречий не только между командным составом и солдатами, но и между значительной частью офицерского корпуса и генералитетом, а также внутри ставшей разнородной офицерской среды. В то же время благодаря усиливавшейся социальной близости (в определенной степени) стирались грани между младшим офицерским составом и солдатами.
>
> Одним из симптомов развала русской армии явилось огромное количество «без вести пропавших», <nobr>т. е.</nobr> пленных. За годы войны наиболее частыми были случаи одиночных перебежек к противнику или переходов небольшими группами. Но иногда в плен сдавались целые роты. По свидетельству главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерала Н. И. Иванова, большая часть пропавших без вести состояла из дезертиров или сдавшихся в плен. За все время войны до Февральской революции потери пленными и пропавшими без вести составили около 2,5 млн. чел.
>
> Развалу армии, несомненно, способствовало и неуклонное ухудшение ее материально-технического и продовольственного снабжения. Так заготовки хлеба в феврале-октябре не достигли и половины потребности страны (48%), а в августе-октябре и вовсе составили 33,5% от установленного задания. К осени 1917 г. голод проник и в действующую армию. Например, в августе-сентябре на фронт была отправлена только третья часть необходимых войскам хлебопродуктов. Главному интендантскому управлению и лично А. Ф. Керенскому в сентябре-октябре почти ежедневно направлялись телеграммы с фронтов о катастрофическом положении со снабжением войск продовольствием и фуражом. Так, главнокомандующий армиями Северного фронта генерал В. А. Черемисов телеграфировал в середине октября Временному правительству, что на фронте из-за отсутствия муки останавливались хлебопекарни. «Остается доедать сухари, после которых начнется голод со всеми последствиями».
>
> Сентябрь и особенно октябрь 1917 г. ознаменовались на фронте возрастающими антивоенными настроениями и многочисленными братаниями с противником. Такой активизации братания способствовало и то обстоятельство, что новый состав переизбранных войсковых комитетов практически легализировал братание и взял проведение его в свои руки. Так, по подсчетам И. И. Минца, число случаев братания на фронте уже в сентябре 1917 г. удвоилось по сравнению с августом, а в октябре увеличилось в пять раз (!) по сравнению с сентябрем. Братание в этот период приобрело новые черты — большую массовость и организованность. Здесь следует еще раз подчеркнуть: для дезорганизации армии наиболее серьезным видом нарушения воинской дисциплины, свидетельствовавшим о действительном падении боеспособности, как справедливо считала и Ставка, было именно братание. В объяснительной записке военно-политического отдела Ставки о состоянии армии в октябре так и указывалось, что «в целом ряде таких нарушений самым важным является, несомненно, братание с противником, так как, с одной стороны, оно служит проявлением наивысшей деморализации войск, а с другой стороны, сильнее всего подрывает основы боеспособности и дисциплины, вызывая целый ряд эксцессов и осложнений».
>

> Пролетарий (36673) писал (а) в ответ на сообщение:
>


>>
>> однако, Черчилль такого никогда не говорил.
quoted2

> Совок-б/у (Alxan) писал (а) в ответ на сообщение:


>> У партии сохранение и расширение своей диктатуры.
>> А вот в ПМВ цели не совпадали, потому и разрушили большевики государство и капитулировали в войне, предав национальные интересы ради своих интересов.
quoted2