В программе ЦСР ключевой угрозой заявлено технологическое отставание России от развитых стран. При этом не совсем понятно, как это отставание будет наверстываться", — пишут эксперты Титова.

«Технологическая революция», на необходимость которой указывает Кудрин, должна, по замыслу ЦСР, включать в себя инвестконтракты для продвижения российских компаний на рынки дронов и беспилотных автомобилей, формирование «новых секторов экономики» (постуглеродная энергетика, биотехнологии, «зеленая» химия), внедрение искусственного интеллекта. За счет этого Россия должна войти в девятку лидеров по числу выданных международных патентов и увеличить долю оборудования в экспорте до 13% к 2024 году (сейчас 8,3%).

Кудрин также предлагает на 0,8 п.п. ВВП увеличить финансирование образования, создать «глобальные» университеты, ввести профильное образование в старшей школе. Но непонятно, как эти изменения будут внедряться, указывает Институт Столыпина. Современное образование «само по себе бессмысленно без массового создания высокопроизводительных рабочих мест», пишут эксперты, а создать их помогут лишь механизмы денежно-кредитной и налоговой политики.

Мягкая или жесткая

Подход к денежно-кредитной политике лежит в основе разногласий между Титовым и Кудриным. Если глава ЦСР поддерживает жесткую монетарную политику Центробанка, то Титов — за ее смягчение и удержание ключевой ставки на уровне «инфляция+2%». «Американцы, европейцы, японцы [после мирового кризиса] нашли в себе силы изменить мышление. Они осознали, что нужно делать инъекции в экономику, чтобы она вернулась к прежним темпам роста, и пошли по пути смягчения денежной политики», — заявлял он на деловом завтраке Сбербанка на Петербургском международном экономическом форуме.

Кудрин же говорил, что не поддерживает «желание напечатать деньги и раздать для инвестиций» (программа Столыпинского клуба требует ежегодных вложений в размере 1,5 трлн руб. в течение пяти лет). Титов утверждает, что его неправильно понимают. «Что касается того, что мы предлагаем заливать экономику деньгами, — полная чушь», — заявил он на ПМЭФ.
Экономика без нефтяной иглы

Вторая претензия Столыпинского института в том, что программа ЦСР не предполагает диверсификации экономики. Сейчас сырьевой экспорт России составляет $ 170,2 млрд, а несырьевой — $ 109 млрд, говорится в презентации ЦСР. К 2024 году несырьевой экспорт должен удвоиться, а к 2035-му — опередить сырьевой. Но ЦСР прогнозирует сокращение обрабатывающей промышленности и рост торговли и HoReCa, пишут соратники Титова (в презентации Кудрина этих данных нет), и это «не свидетельствует о каких-либо структурных сдвигах в экономике, а наоборот — об усугублении диспропорций». «Перечисленные новые сектора в России сейчас еще не созданы, поэтому не смогут в кратко- и среднесрочной перспективе обеспечить удвоение объемов экспорта», — указывают они. Сосредоточиться, по мнению авторов, нужно на ОПК, машиностроении и углубленной обработке сырья.

При реализации предложений ЦСР экономика к 2024 году вырастет на 29%, а реальные располагаемые доходы граждан — на 25%, следует из презентации Кудрина. В Институте экономики роста не считают это «значимым результатом». Доходы населения с 2014 по 2016 год сократились в среднем на 15% (а для тех, кто не входит в 20% богатейших людей, — на 25−30%), указывают они. С учетом этого результаты ЦСР будут означать «сохранение отставания уровня жизни в России от развитых стран». «Стратегия роста» предполагает рост дохода среднероссийской семьи на 60% в реальном выражении. Достичь этого экономисты предлагают путем создания высокопроизводительных рабочих мест, которые приведут к высоким зарплатам и росту покупательной способности. Масштабное падение реальных доходов в апреле 2017 года вернуло их к уровню 2009 года, подсчитал ранее Внешэкономбанк.

Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/economics/06/06/2017/5936accd...