> Walter (Walter) писал(а) в ответ на сообщение: > Тьфу на тебя. Это у вас там кошерно родителей в гетто отправлять. quoted1
Э, нет, жук... У вас "гетто" - пострашнее будет...
– Что же будешь делать теперь, отец? Яков Лукич не ответил на вопрос жены. Он его не слышал… Из рассказа жены он узнал, что недавно приходили четыре старухи и настоятельно требовали, чтобы их провели к господам офицерам. Старухам не терпелось узнать, когда офицеры, с помощью приютившего их Якова Лукича и других гремяченских казаков, начнут восстание и свергнут безбожную советскую власть. Тщетно жена Якова Лукича заверяла их, что никаких офицеров в доме не было и нет. В ответ на это горбатая и злая бабка Лощилина разгневанно сказала ей: «Молода ты мне, матушка, брехать! Твоя же родная свекровь говорила нам, что офицерья ишо с зимы проживают у вас в горнице. Знаем, что живут они, потаясь людей, но ведь мы же никому не скажем про них. Веди нас к старшему, какого Александром Анисимычем кличут!» ... Яков Лукич вернулся домой и, улегшись спать, необычно сурово подвинул к краю жену, сказал: – Ты вот что… ты мать больше не корми… и воды ей не давай… она все равно помрет не нынче-завтра… Жена Якова Лукича, прожившая с ним долгую и нелегкую жизнь, только ахнула: – Яша! Лукич! Ты же сын ее! И тут Яков Лукич, чуть ли не впервые за все время совместного и дружного житья, наотмашь, с силой ударил немолодую свою жену, сказал приглушенно и хрипло: – Молчи! Она же нас в такую трату даст! Молчи! В ссылку хочешь? Яков Лукич тяжело поднялся, снял с сундука небольшой замок, осторожно прошел в теплые сени и замкнул дверь горенки, где была его мать. Старуха услышала шаги. Давным-давно она привыкла узнавать его по шагам… Да и как же ей было не научиться распознавать слухом даже издали поступь сына? Пятьдесят с лишним лет назад она – тогда молодая и красивая казачка, – отрываясь от домашней работы, стряпни, с восторженной улыбкой прислушивалась к тому, как неуверенно, с перерывами шлепают по полу в соседней горнице босые ножонки ее первенца, ее единственного и ненаглядного Яшеньки, ползунка, только что научившегося ходить. Потом она слышала, как вприпрыжку, с пристуком, топочут по крыльцу ножки ее маленького Яшутки, возвращающегося из школы. Тогда он был веселый и шустрый, как козленок. Она не помнит, чтобы в этом возрасте он когда-нибудь ходил, – он только бегал, и бегал-то не просто, а с прискоком, вот именно как козленок… Тянулась жизнь – как и у всех, кто живет, – богатая длинными горестями и бедная короткими радостями; и вот она – уже пожилая мать – недовольно вслушивается по ночам в легкую, как бы скользящую походку Яши, стройного и разбитного парня, сына, которым она втайне гордилась. Когда он поздно возвращался с игрищ, казалось, что чирики его почти не касаются половиц, – так легка и стремительна была его юношеская поступь. Незаметно для нее сын стал взрослым, семейным человеком. Тяжеловесную уверенность приобрела его походка. Уже давно звучат по дому шаги хозяина, зрелого мужа, почти старика, а для нее он попрежнему Яшенька, и она часто видит его во сне маленьким, белобрысым и шустрым мальчуганом… Вот и теперь, заслышав его шаги, она спросила глуховатым, старушечьим голосом: – Яша, это ты? Сын не отозвался ей. Он постоял возле двери и вышел во двор, почему-то ускорив шаги. Сквозь дремоту старуха подумала: «Хорошего казака я родила и доброго хозяина, слава богу, вырастила! Все спят, а он на баз пошел, по хозяйству хлопочет». И горделивая материнская улыбка слегка тронула ее бесцветные, высохшие губы… С этой ночи в доме стало плохо… Старуха – немощная и бессильная – все же жила; она просила хоть кусочек хлеба, хоть глоток воды, и Яков Лукич, крадучись проходя по сенцам, слышал ее задавленный и почти немой шепот: – Яшенька мой! Сыночек родимый! За что же?! Хучь воды-то дайте! …В просторном курене все домашние избегали бывать. Семен с женой и дневали и ночевали во дворе, а жена Якова Лукича, если хозяйственная нужда заставляла ее бывать в доме, выходила, трясясь от рыданий. Но когда к концу вторых суток сели за стол ужинать и Яков Лукич после долгого безмолвия сказал: «Давайте пока это время переживем тут, в летней стряпке», – Семен вздрогнул всем телом, поднялся из-за стола, качнулся, как от толчка, и вышел… …На четвертый день в доме стало тихо. Яков Лукич дрожащими пальцами снял замок, вместе с женой вошел в горенку, где когда-то жила его мать. Старуха лежала на полу около порога, и случайно забытая на лежанке еще с зимних времен старая кожаная рукавица была изжевана ее беззубыми деснами… А водой она, судя по всему, пробавлялась, находя ее на подоконнике, где сквозь прорезь ставни перепадал и легкий, почти незаметный для глаза и слуха дождь и, может быть, ложилась в это туманное лето роса… Подруги покойницы обмыли ее сухонькое, сморщенное тело, обрядили, поплакали, но на похоронах не было человека, который плакал бы так горько и безутешно, как Яков Лукич. И боль, и раскаяние, и тяжесть понесенной утраты – все страшным бременем легло в этот день на его душу…
> Эти крепостные не только работать не хотят и не умеют, но еще и требовать научились, не понимая единственной извилиной ситуацию. > Такие же в 1917 году опрокинули Россию в гадюшник на долгие десятилетия. quoted1
Тут я не согласен по поводу "...единственной извилины". Не считая явных достижений почти во всех направлениях (долго перечислять), возьмём хотя бы изобретательство (про извилины). Мы в первой тройке в мире по количеству патентов. А вот коммерциализировать изобретённое не умеем. Потому и скриплю про "барина". ГЛЫБОКО НЕ ДУРАКИ!!! А то бы не имели самой большой державы! Другое дело рудимент "барина". В этом корень! Мозгов навалом, ещё и внешний мир кормим этим. Привыкли не к тому. Приведённые письма топикстартера в заявлении темы актуальны, спору нет! Но вот причины то не те!
>> Эти крепостные не только работать не хотят и не умеют, но еще и требовать научились, не понимая единственной извилиной ситуацию.
>> Такие же в 1917 году опрокинули Россию в гадюшник на долгие десятилетия. quoted2
> > Тут я не согласен по поводу "...единственной извилины". Не считая явных достижений почти во всех направлениях (долго перечислять), возьмём хотя бы изобретательство (про извилины). Мы в первой тройке в мире по количеству патентов. А вот коммерциализировать изобретённое не умеем. Потому и скриплю про "барина". ГЛЫБОКО НЕ ДУРАКИ!!! А то бы не имели самой большой державы! Другое дело рудимент "барина". В этом корень! Мозгов навалом, ещё и внешний мир кормим этим. Привыкли не к тому. > Приведённые письма топикстартера в заявлении темы актуальны, спору нет! Но вот причины то не те! quoted1
Есть такое. Дурак в правителях хуже вражеской дивизии.