ГЛАВА I
СКОЛЬКИХ ВИДОВ БЫВАЮТ ГОСУДАРСТВА И КАК ОНИ ПРИОБРЕТАЮТСЯ
Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над людьми, были и суть либо республики, либо государства, управляемые единовластно.
Последние могут быть либо унаследованными -- если род государя правил долгое время, либо новыми.
Новым может быть либо государство в целом ...; либо его часть, присоединенная к унаследованному государству вследствие завоевания
Новые государства разделяются на те, где подданные привыкли повиноваться государям, и те, где они искони жили свободно;
Государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью.

ГЛАВА IX
О ГРАЖДАНСКОМ ЕДИНОВЛАСТИИ
Перейду теперь к тем случаям, когда человек делается государем своего отечества не путем злодеяний и беззаконий, но в силу благоволения сограждан-- для чего требуется не собственно доблесть или удача, но скорее удачливая хитрость.
Надобно сказать, что такого рода единовластие -- его можно назвать гражданским -- учреждается по требованию либо знати, либо народа.
Ибо нет города, где не обособились два эти начала: знать желает подчинять и угнетать народ, народ не желает находиться в подчинении и угнетении; столкновение же этих начал разрешается трояко: либо единовластием, либо беззаконием, либо свободой.
Единовластие учреждается либо знатью, либо народом, в зависимости от того, кому первому представится удобный случай.
Знать, видя, что она не может противостоять народу, возвышает кого-нибудь из своих и провозглашает его государем, чтобы за его спиной утолить свои вожделения.
Так же и народ видя, что он не может сопротивляться знати, возвышает кого либо одного,чтобы в его власти обрести для себя защиту.
Поэтому тому, кто приходит к власти с помощью знати, труднее удержать власть, чем тому, кого привел к власти народ, так как если государь окружен знатью, которая почитает себя ему равной, он не может ни приказывать, ни иметь независимый образ действий.
Тогда как тот, кого привел к власти народ, правит один и вокруг него нет никого или почти никого, кто не желал бы ему повиноваться.

Кроме того, нельзя честно, не ущемляя других, удовлетворять притязания знати, но можно -- требования народа, так как у народа более честная цель, чем у знати: знать желает угнетать народ, а народ не желает быть угнетенным.
Сверх того, с враждебным народом ничего нельзя поделать, ибо он многочислен, а со знатью -- можно, ибо она малочисленна.

Народ, на худой конец, отвернется от государя, тогда как от враждебной знати можно ждать не только того, что она отвернется от государя, но даже пойдет против него, ибо она дальновидней, хитрее, загодя ищет путей к спасению и заискивает перед тем, кто сильнее.


И еще добавлю, что государь не волен выбирать народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать или подвергать опале.