Да не так это все, даже во вторую мировую, несмотря ни на что, очень любили гитлера, и бормана тоже любили, а паульс у нас после войны даже жить остался-понравилось
Арнольд Тойнби объяснял успех и неудачу цивилизаций способностью давать адекватный ответ на вызов, будь то вызов внешней среды или вызов, исходящий из недр самого общества. Если посмотреть на Русский мир сквозь призму этой гипотезы, то предстающее взору зрелище может весьма и весьма ободрить друзей России в ее нынешней непростой ситуации.
Возьмем 1223 – 1243 гг. Княжеские усобицы и монгольское нашествие бросили Руси более чем серьезный вызов. Страна подверглась полному разгрому и закабалению. Но через двести лет иго было свергнуто, а еще два столетия спустя Поярков и Хабаров дали окончательный ответ на Амуре. Не менее показательны 1598 — 1618 гг. Тогда внутримосковская смута роковым образом соединилась с иностранной интервенцией — сначала польской, а затем и шведской. Результатом стал почти полный крах государственности и глубокий общественный кризис. Государство начали отстраивать уже в 1613 г, а окончательный ответ на польский вызов последовал в 1815 г., когда княжество Варшавское вошло в состав Российской империи. Чуть ранее, в 1809 г., Швеция вынуждена была отдать России Финляндию.
Можно вспомнить и более динамичные сюжеты: ответ на наполеоновский вызов в Париже и на гитлеровский — в Берлине. Да, Александр I и Сталин вполне сознательно стремились покончить с врагом «в его логове», но ни Хабарова с Поярковым, ни того же Александра никак нельзя заподозрить в некоем осознанном желании ответить на вызов, брошенный их предкам несколькими веками ранее. Времена изменились, приоритеты тоже. Все получилось как-то само собой. Однако результат действия непостижимых исторических сил — да простят мне эту окладистую и ни к чему не обязывающую фразу — не оставляет сомнений в том, как Россия отвечает на вызовы. Она возрождается изнутри и расширяется вовне.
В 1991 г. мы проиграли Холодную войну. И наша нынешняя зигзагообразная политика в Новороссии, в экономике, в культуре, в образовании — прямое следствие той великой конфузии. Мы платим дань за океан, наши министры получают заокеанские ярлыки, мы вынуждены льстить заокеанским ханам и перенимать обычаи трансатлантической орды. Мы подобострастно строим многоэтажные айфоны Москва-Сити и прочие «Миллениум-тауэры» в Сочи, имеем «корпоративы», «кофе-брейки» и «бранчи», даем «эксклюзивные интервью» и требуем «иклюзивности» политических процессов. От всего этого у нас двоится в глазах, причем настолько, что мы порой не способны отличить врага от партнера, а хитрый план от предательства.
Все это так. Но разве подобное происходит с нами впервые? Разве наше нынешнее положение хуже времен Дмитрия Донского или Дмитрия Пожарского? Конечно же, нет. Если Россия осталась неизменной в самой сути своей, то ответ на нынешний вызов, в конце-концов, будет дан в Вашингтоне. Может быть, через сто лет, может быть, — через двести, может и раньше. Вашингтон, впрочем, далеко, там надолго задерживаться не стоит. А вот обезопасить себя в западной оконечности евразийского материка, как это было сделано на востоке — просто насущная необходимость. Россия будет стремиться к диалогу с Европой, как вела в свое время к диалог с Азией. Русский мир проявит такую же инклюзивность в отношении европейских партнеров, какая была проявлена в при интеграции Казанского, Астраханского, Сибирского ханств и Амурского края в общее политическое и экономическое пространство. И тогда Франция, Германия, Польша и прочая и прочая, получат, наконец, доступ к вожделенным сокровищам Евразии. В качестве союзных республик. Или княжеств. Как будет угодно. Лишь бы только Европа действительно обогащала Российский центр культурными достижениями, а не экспортировала всякие «украинства» и прочие поводы к приобретению военно-полевого опыта.
> впервые? Разве наше нынешнее положение хуже времен Дмитрия Донского или Дмитрия Пожарского? Конечно же, нет. Если Россия осталась неизменной в самой сути своей, то ответ на нынешний вызов, в конце-концов, будет дан в Вашингтоне. quoted1
Жизнь прекрасная Но не благодаря вам А вопреки Этой империи зла Я старался делать не так как призывали И спасибо Богу Результат оказался лучше чем мог бы он обещать