Владислав Фельдблюм. Милтон Фридман – крестный отец гайдаровских реформ (к 20-летию реформ по масс ...
slava
0 472 22:54 28.02.2014
Владислав Фельдблюм
Милтон Фридман – крестный отец гайдаровских реформ (к 20-летию реформ по массовой приватизации в России)
Если поручить федеральному правительству отвечать за пустыню Сахара, то через 5 лет там будет дефицит песка (Милтон Фридман)
Этот материал написан под впечатлением от интересной статьи В.Ф.Паульмана «Милтон и Роуз Фридман о свободе выбора», опубликованной в феврале 2014 г. на сайте «Альтернативы» Автор справедливо критикует фальшь либерального лозунга о «свободных выборах» в капиталистическом обществе, дефективность избитого либерального тезиса о всемогущей «невидимой руке рынка», принижение регулирующей роли государства для осуществления экономической деятельности в интересах всего общества. «Жаль, что супруги Фридман не дожили до нынешнего глобального экономического кризиса, когда государства вынуждены были в одиночку и скопом спасать разваливающийся банковский сектор и всю капиталистическую экономику. Любопытно, что сегодня они писали бы по поводу зловредного вмешательства правительств в функционирование свободного рынка и по поводу волшебной «невидимой руки» Адама Смита?» – метко замечает автор. Милтон Фридман был бескомпромиссным защитником системы свободного предпринимательства и яростным противникам государственного вмешательства в экономическую деятельность. Его ироничное высказывание на эту тему взято в качестве эпиграфа к настоящей статье. Он был убежден, что частная собственность по определению эффективнее, чем государственная. Этот ложный тезис и был взят российскими реформаторами в качестве «теоретического обоснования» приватизаторской кампании в России лихих 90-х.
В середине минувшего столетия Фридман выступал как убежденный противник советской системы. Он боялся, что пример СССР, который в то время динамично развивался, окажется заразительным для стран Запада. Антисоветский настрой Фридмана выразительно демонстрирует следующее его высказывание из книги «Капитализм и свобода»: «В 20 и 30-е годы нашего столетия интеллектуалы США в подавляющем большинстве убеждали, что капитализм – это порочная система, которая тормозит рост благосостояния и, следовательно, ограничивает свободу, и что надежды на будущее заключаются в усилении разумного контроля со стороны авторитетных политиков над экономической деятельностью…Теперь условия изменились. Мы имеем несколько десятилетий опыта правительственного вмешательства…Кто может теперь связывать большую надежду на развитие свободы и достоинства человека с массовой тиранией и деспотизмом, которые имеют место в России? Маркс и Энгельс писали в коммунистическом Манифесте: «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир». Кто может сегодня считать, что цепи пролетариев в Советском Союзе слабее, чем цепи пролетариев в Соединенных Штатах, Британии, Франции, Германии или в любой другой стране на Западе?» [1, стр. 196-197].
Фридман был убежденным приверженцем «свободной конкуренции». При этом он полагал, что конкуренция в современном мире – это не столько личное соперничество, сколько стремление к монополии. Поэтому он считал «первой и наиболее необходимой задачей» политики правительства необходимость исключения тех явлений, которые «непосредственно порождают монополию, касается ли это монополии предпринимателей или монополии рабочих» [1, стр. 132]. Эта идеология Фридмана, Хайека и других либеральных экономистов Запада была положена российскими реформаторами 90-х годов в основу политики «разгосударствления», «демонополизации», «дезинтеграции» крупных производственных комплексов. Эта политика в условиях России, с унаследованной от СССР тотально монополизированной экономикой, произвела колоссальный разрушительный эффект, так и не породив вожделенной свободной конкуренции.
В бескомпромиссной защите всех атрибутов системы свободного предпринимательства Фридман оправдывал даже потомственных рантье, которых менее ортодоксальные рыночники, как например Харрод, считали персонами нон-грата в этой системе. В защиту рантье Фридман писал: «Часто доказывают, что важно видеть разницу между неравенством личных заслуг и неравенством собственности, и между неравенством унаследованных благ и неравенством нажитых благ… Эти ограничения не жизненны» [1, стр. 164]. Теперь мы видим, сколько богатых бездельников расплодилось в постперестроечной России, демонстрируя «жизненность» ультралиберальной идеологии Фридмана! Советскому принципу «от каждого – по способностям, каждому – по его труду Фридман противопоставил принцип распределения дохода в «обществе свободного рынка»: «Каждому – то, что он производит с помощью собственных орудий труда» [1, стр. 161-162]. И этот принцип, причем в самом безобразном виде, воплотился в жизнь в нынешней России. Свидетельство этому – дикое социальное расслоение между кучкой нуворишей, завладевшей прежней советской государственной собственностью, и остальными гражданами, включая высококвалифицированных специалистов, зарабатывающих гроши по причине отсутствия у них «собственных орудий труда» и низкой оплаты их труда из бюджета. Куда ни кинь – всюду Фридман!
Наиболее яркое претворение в жизнь ельцинско-гайдаровской России получила политика «монетаризма» - плод теоретических разработок чикагской экономической школы Фридмана [2, 3]. Эта кредитно-денежная политика проводилась в определенные периоды времени в странах с уже развитыми рыночными отношениями. Идея руководства экономикой с помощью, в сущности, лишь одного рычага, каковым является регулирование объема денежной массы в обращении, выглядела заманчивой. Бюджетные ограничения в конкурентной среде действительно могут стимулировать выпуск реальной продукции и повышение ее качества за счет использования технических новшеств, поскольку в развитой рыночной экономике конкуренция служит ограничителем роста цен. Что же касается изначально монопольного российского производителя, то он оказался не слишком чувствительным к политике такого рода. Его откровенное вымогательство ставит соответствующего потребителя в невыносимое положение. Отсюда – печально известные «кризисы неплатежей» со всеми их последствиями. Отсутствие оборотных средств приводило к остановке предприятий, к задержкам и снижению зарплаты, к увольнениям и росту безработицы.
Таковы «благотворные» последствия бездумного переноса на российскую почву экономических догм, вычитанных из западных учебников и монографий. Следует отметить, что даже среди западных экономистов не было и до сих пор нет единого мнения о теоретических разработках Фридмана, хотя он и получил за них Нобелевскую премию. Любопытны высказывания о Фридмане американского экономиста Бена Селигмена [4]. По мнению Селигмена, возражения Фридмана против государственного вмешательства в экономическую деятельность «продиктованы похвальной заботой о свободе личности». Фактически всё, что ограничивает свободу личности – осуждается. «Но, - отмечает Селигмен, - в рамках такой абстрактной постановки вопроса вообще трудно вести дискуссию, поскольку при этом игнорируются многочисленные ограничения свободы, неизбежные в любой функционирующей системе». Селигмен полагает, что Фридман, чья экономическая теория «часто служит лишь целям оправдания его собственных предвзятых мнений», рассматривает политические и экономические проблемы, как правило, «в аспекте противопоставления черного и белого цветов». Селигмен считает, что вариант теории, созданный Фридманом, является «в высшей степени усложненной и все же ошибочной системой взглядов, питающихся ветхими экономическими догмами». При «бесспорно изощренной аргументации» целостность этой теории разрушается, «как только она вступает в соприкосновение с историческими и социологическими факторами». Тезис Фридмана о большей действенности монетарной политики по сравнению с бюджетной политикой был раскритикован и в небольшой, но содержательной книге голландского экономиста Яна Пэна [5].
Ныне мир переживает эпоху неустойчивого равновесия. Система мирового капитализма ещё жива, но чревата хроническими кризисами и трещит по швам. Разъединение людей на фоне обостряющихся глобальных проблем грозит дальнейшему выживанию и развитию человечества. Преодоление этого главного противоречия современного капитализма невозможно без глубоких социальных перемен. Требуется переход от неконтролируемой спекулятивной финансовой системы к совместным действиям по предупреждению мировых финансовых кризисов. Требуется переход от безудержного эгоизма и непомерной жадности к разумному самоограничению и взаимопомощи для преодоления глобального неравенства. Требуются разумное расходование ресурсов и совместные природоохранные действия. Требуется переход от конкуренции и конфронтации к координации и сотрудничеству. Милтон Фридман вдохновенно защищал капитализм, который он отождествлял со свободой. Он писал: «Сохранение и расширение свободы сегодня подстерегают две опасности. Одна из них очевидна. Это – внешняя опасность, исходящая из Кремля, который задумал уничтожить нас. Вторая опасность гораздо глубже. Это – внутренняя опасность, исходящая от человека благих намерений и доброй воли, который желает нас реформировать» [1, стр. 201]. Это было написано полвека назад. Теперь опасность из Кремля современному капитализму, похоже, не грозит. Но в обостренном и вполне обоснованном чувстве внутренней опасности Фридману не откажешь!
Литература
1. Friedman M. Capitalism and Freedom. – Chicago, London: Phoenix Books, The University of Chicago Press, 1963. 2. Studies in the Quantity Theory of Money./Ed. by Milton Friedman. – Chicago: The University of Chicago Press, 1956. 3. Friedman M. Essays in Positive Economics. – Chicago, London: The University of Chicago Press, 1966. 4. Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. Пер. с англ. – М.: Прогресс, 1968, стр. 455-462. 5. Pen J. Modern Economics. – London: Penguin Books, 1965, p. 247.
