24 мая 2013, Сергей Черняховский





То, что сказала Скойбеда, конечно, спорно. Но в этой ситуации ей не за что извиняться

Ульяна Скойбеда использовала образ, допускающий оспаривание, но в данной ситуации вполне оправданный (объяснение журналистки «Комсомольской правды», почему она выступила со столь резким заявлением, смотрите здесь - прим. KM.RU).

Не лови и не расстреливай «Смерш» нацистских шпионов – возможно, Леониду Гозману не довелось бы родиться. А если бы он не родился – не то что стало бы меньше проблем (не он их все сотворил: таких, как он, много), но уж грязи в жизни точно бы поубавилось/

Кстати, защитники Гозмана – как политические, так и этнические, – сами привязали образ абажура к теме антисемитизма и трагедии еврейского народа. Как верно напомнил в воскресный вечер Владимир Соловьев, нацисты делали абажуры не по этническому признаку, а по наличию красивой татуировки, которые много чаще встречались у цыган и славян.

Сама же Ульяна этнический вопрос вообще не затрагивала. Она написала о предках современных российских либералов, а не о предках современных представителей данного часто поминаемого ближневосточного этноса.

Если защитники Гозмана, устроившие по этому поводу истерику, сумели свести гипотетическое пожелание в адрес предков современных российских либералов к антисемитизму (скорее должны были бы обидеться русские: их же либералов задели, не каких-нибудь израильских или японских), то они могли это сделать лишь в том случае, если они полагают, что все современные российские либералы – представители исключительно данного этноса.

И тогда вообще возникают вопросы. Например: каким образом поголовно все представители враждебного России идеологического направления являются исключительно представителями упомянутого этноса?

Но это – вывод защитников стаи гозман-пусси, а не Скойбеды.

Правда, все же нужно учесть и то, что те, кто сегодня называет себя в России и кого сегодня в России называют, в общем, вполне уважаемым и достойным именем «либералы», не имеют отношения вообще ни к какой ветви либерализма. Если называть вещи своими именами, исповедуемая ими имитация идеологии – лишь прикрытая отдаленно напоминающей либеральную лексикой идеология борьбы против России во всех ее проявлениях.

Весь шум вокруг спорной, но понятной реплики Скойбеды – лишь способ отвлечения внимания от гнусностей Гозмана и ему подобных. Гозман оскорбил страну, а Скойбеда влепила ему своего рода информационно-смысловую пощечину.

И все начинают обсуждать не преступность сказанного Гозманом (чистая 282 статья – возбуждение розни и унижение человеческого достоинства по мотивам социальной розни, совершенное публично, с использованием СМИ, неоднократно и организованной группой), а то, что ему дали пощечину, причем с упором на то, что бить людей нехорошо. Людей – возможно, и нехорошо, а вот фашистов и врагов твоей страны и твоего народа – очень даже хорошо. Фашизм, кстати, можно выстроить на любой буржуазной идеологии – что на национализме, как у Гитлера, что на консерватизме, как у Франко, что на либерализме, как у Пиночета.

Гозман – такой же фашист, как Геббельс, и оба – антисталинисты. А их этническое отличие вообще несущественно. Последовательный политик и тем более последовательный интернационалист дает оценку не происхождению человека, а его политическим действиям.

Итак, один говорит мерзость, оскорбляющую память страны, – другая дает ему пощечину. И все начинают кричать, что драться нехорошо.

Кстати, что собственно сказала Скойбеда? «Порою жалеешь, что из предков сегодняшних либералов нацисты не наделали абажуров. Меньше бы было проблем». Иногда жалеешь – но берешь себя в руки и жалеть перестаешь. Вообще не совсем понятно, причем здесь вмененный. И понятно, почему жалеешь… Скойбеда сказала то, что думают 80% граждан страны. И хорошего здесь мало, но виноваты не те, кто так порой думает, а те, кто вызывает такие мысли своим поведением.

Хотя, бесспорно, она неправа. Во-первых, родители Гозмана, возможно, и не виноваты в моральном уродстве сына. Во-вторых, делать из кого-либо абажуры вообще не нужно – ни из родителей, ни из детей. Если они – хорошие люди, то зачем делать из них абажуры? Зверство какое-то. А если они – плохие люди, кому такой абажур нужен? Вот, допустим, перед Вами – явный мерзавец, и Вы берете и делаете из него абажур и ставите лампу с ним себе на стол. И что – смотреть и вспоминать этого мерзавца? Это уже, наверное, мазохизм.

Но они всполошились. В первую очередь, конечно, чтобы отвлечь внимание от Гозмана и спрятать его в тени их осуждений. Во вторую – потому что поняли: им начали адекватно отвечать. И поняли: если они не постараются подавить этот информационный мятеж, направленный против их монополии на информационный террор, он может перейти в восстание. Не растопчут эту Жанну – и взовьются флаги Сопротивления их информационной диктатуре.

А в-третьих, они действительно возмутились. Они думали, что они будут диктовать условия игры навечно. Они думали, что только им позволено морально терроризировать несогласных и унижать тех, кто им неугоден.

И теперь они устами любимой сестры куршевельского олигарха и прочих им же подобных возмущаются: как так можно? Ведь эти «низшие» поднялись на них, «высших», позволили себе нагло сказать, что белое – это белое, что черное – это черное. Разрушение создаваемых ими четверть века лжетабу. Выход за пределы информационных резерваций.

Они привыкли безнаказанно оскорблять людей и поколения, страну и ее солдат – а им ответили на их же языке и их оружием. И они устами новых лиц, несущих старые догмы, начали твердить, что называть врага врагом – это проявление тоталитаризма.

То есть они хотят – почти по Троцкому, – мира не заключать, а армию распустить. В этом случае они будут вести себя как враги и будут вести информационную войну на уничтожение страны и народа, а страна и народ будут робко кивать головой, извиняться и не сметь отвечать. А если начнут отвечать, они поднимут скандал на тему о нарушении их прав человека – на нарушение чужих прав человека.

Они хотят иметь возможность бить тигра по носу и все время забывают, что дверца в клетке открыта.

То, что сказала Скойбеда, спорно, но не неприлично, и в данной ситуации оправданно. Ей не за что извиняться. То, что сказал Гозман, непристойно и преступно. И ему есть за что сидеть.

http://www.km.ru/v-rossii/2013/05/24/smi-v-ross...