Студент из РФ после пяти лет жизни в США: не хочу быть русским ....
13:19 08.10.2011
Bramis писал(а) в ответ на :
> А кто, собственно, тебе сказал, что Брамис — бандеровец?
А ты не бандеровец???????
13:21 08.10.2011
Стимул писал(а) в ответ на :
> Alban писал(а) в ответ на сообщение:
>> Азбука - русское слово на "А". Единственное.
> А "Авось"? Не разочаровывай меня.
Не хотел заострять на нем... Но это слово не имеет никакого конкретного смысла. Поэтому можешь считать его русским.
13:23 08.10.2011
Стимул писал(а) в ответ на :
> Bramis писал(а) в ответ на сообщение:
>> А кто, собственно, тебе сказал, что Брамис — бандеровец?
> А ты не бандеровец???????
Врядли. Бандеровец - это я.
13:23 08.10.2011
Стимул писал(а) в ответ на :
> Если украинец не любит Россию, значит он бандеровец,
Почему, непременно, "украинец"? Россию, как я понимаю, очень мало кто любит... В том числе, среди самих россиян...
> если русский не любит Украину, значит он киргиз.
Так ты киргиз? Или любишь Украину? И в какие причудливые формы отливается твоя "любовь к Украине"?
13:26 08.10.2011
Alban писал(а) в ответ на :
> Но это слово не имеет никакого конкретного смысла. Поэтому можешь считать его русским.
Ну, положим, "авось" — самое главное русское слово!
Авось
Е. Л. Березович
Еще раз о русском авось
Березович Е.Л. Язык и традиционная культура: Этнолингвистические исследования. -
М.: Индрик, 2007, с. 333-339
Словечко авось осознается как ключевое слово русской языковой культуры не только филологами и культурологами (экспликация соответствующего концепта и ссылки на литературу представлены в [Зализняк, Левонтина, Шмелев по указателю]), но и наивными носителями языка (ср. хотя бы устойчивое сочетание русский авось, пословицы вроде Русак на авось и взрос; Русский Бог — авось, небось да как-нибудь [Даль2 I: 3; IV, 114]). Словарями современного литературного языка слово квалифицируется как разговорная частица со значением `может быть`, которая субстантивируется во фразеологизме на авось `в надежде на случайную удачу; наудачу` [СлРЯ I: 21].
Это слово не могло не привлечь к себе внимания историков языка, которые едины в том, что лексема авось представляет собой комплекс из трех «склеившихся» элементов. Элементы такого типа Т. М. Николаева предлагает называть партикулами, понимая под этим термином «частички» слов из коммуникативного фонда языка (к последнему относятся частицы, местоимения, местоименные наречия и т. п.), которые повторяются в составе этих слов и тяготеют к образованию комплексов по правилам своеобразного «порождающего конструктора»: та+м(ъ), къ + то, а + же и т. п. [Николаева 448-449]; содержательно все партикулы в той или иной степени связаны с категорией определенности/неопределенности [Там же: 463, 465]. «Партикулярный» состав слова авось в самом первом грубом приближении, исходя из современного облика лексемы, выглядит так: а + (в)о + сь. Соглашаясь с необходимостью такого деления, этимологи расходятся в решении двух вопросов: о происхождении второго элемента (во из местоимения ово в результате стяжения при комбинировании с союзом а или в как вставной элемент перед предлогом о) и о семантике третьего (несомненно, что перед нами указательное местоимение сь, однако можно ли более точно реконструировать семантику этого дейктического слова для данного случая?).
334
Из этимологических словарей наиболее полно описывает изучаемую лексему словарь под редакцией Н. М. Шанского: «Собственно русское. В памятниках по ССРЛЯ встречается с XVI в. в форме авосе. Старое авосе (> авось в результате отпадения конечного безударного гласного) возникло, очевидно, с помощью лексико-синтаксического способа словообразования в результате сращения в одно слово союза а и указательной частицы осе `вот` (между а и о появилось затем интервокальное в). Такое объяснение высказывал еще Буслаев, а затем Соболевский, Грот, Фасмер. Менее вероятным по словообразовательно-семантическим причинам кажется объяснение слова авось как сращения союза а с указательными местоимениями ово `то` и се `это` (Zubaty, Преображенский). Совершенно неправильно объяснение авось как производного типа вечорось от ово `то` (Шимкевич) и как сращения союза а и „указательных местоимений" места и времени во `вот` и се `сейчас` (Даль)» [Шанский 1/1: 30]. Версия о том, что базовой для авося является указательная частица осе `вот` поддерживается в [Черных I: 25; Фасмер I: 59].
Специальные работы посвятили истории этого слова Е.С. Отин и В.М. Мокиенко [Отин 1983; Мокиенко 9-17]. По мнению Е. С. Отина, первоначальное значение словосочетания а восе было локативным и представляло собой указание на что-то такое, что находится невдалеке. Логику дальнейшего семантического развития можно представить следующим образом: `вот` → `вот оно!` → `вдруг` → `если` → `может быть` [Отин 121]. К сожалению, контексты, подтверждающие промежуточные ступеньки семантического развития, практически отсутствуют: «памятники письменности не донесли до нас тех синтаксических построений, в условиях которых протекал данный процесс <развития субъективно-модального значения. — Е. Б>. „Кристаллизация" этого значения происходила в живой разговорной речи, которая, как известно, в памятниках письменности отражена крайне скудно» [Там же: 120].
В. М. Мокиенко тоже признает некоторую «подвешенность» семантической реконструкции авося, избирающей в качестве отправной точки локативное значение (о)сь, и говорит об отсутствии следов смыслового и стилистического «скачка» в письменных источниках [Мокиенко 11]. Он сочувственно вспоминает предположение В.И.Даля (высказанное в словарной статье авось [Даль2 I: 3]), который «читал» слово а-во-се как `а вот, сейчас`, т. е. придавал ему и пространственное, и временное значение 87. «Указательная частица со значением `вот`, конкретизируясь в `вот оно <самое ближайшее от меня>`, постепенно сплавлялась с ассоциациями о быстром, моментальном предоставлении кому-л. этого „оно". Так авось стало обозначать и `вдруг`, и `если`, и — `может быть`» [Мокиенко 11]. Добавим, что в другом месте,
87 Эту же версию, базирующуюся на предположении Даля, В. М. Мокиенко приводит в [ФРР: 46].
335 в статье восе, вося, вось, Даль более определенно высказывается в пользу временной семантики авося: «Из восе, вось с передовым ну, а как выражением нечаянности образовалось наречие настоящего времени ну-восе и наречие будущего времени авосе, авось; привески же конечные к наречиям восе, вось — как вось-этто, восей-ко и пр. — все относятся к прошлому времени» [Даль2 I: 246].
Фактически никто из перечисленных выше авторов словарей и исследователей, специально занимавшихся словом авось, не вспоминает версию А. А. Потебни. Потебня мельком упоминается только Фасмером в ряду тех ученых, которые, по его мнению, недостаточно убедительно объясняют изучаемое слово из *а-ово-се [Фасмер I: 59]. Идею Потебни воскрешает В. В. Виноградов в кратком наброске, который не был окончательно подготовлен автором для печати: «Потебня наметил вехи <...> того пути, каким пришли к роли модальных частиц и союзов некоторые указательно-местоименные слова. Так, по его мнению, из непосредственного местоименного указания на будущее событие (во-се, а-во-се `только что, недавно`) произошло авось (из а-во-се) как `знак вероятности`» [Виноградов 824]88. Действительно, А. А. Потебня указывал: «И подобно тому, как из великорусского авосе как указания на будущее событие <выделено нами. — Е. Б> произошло авось как знак вероятности, так из се, осе, а се как указания на недавнее или наличное произошло се и пр. = если» [Потебня 294]. Однако в работе Потебни не приводятся контексты, подтверждающие первичную «временную» семантику авося.
Таким образом, если принять поддерживаемую большинством этимологов «раскладку» авось < *а+осъ (далее ось - о+сь) со вставным в, то этимологии авося не хватает небольшого штриха, который помог бы уточнить первоначальную семантику указательного ось. Думается, что в поисках проясняющих дело контекстов следует обратиться к русским народным говорам: как было указано выше, слово авось изначальна циркулировало преимущественно не в книжной среде, а в народной речевой стихии (ср. хотя бы помету простонар. в [САР I: 5] и простореч, в [СлРЯ XVIII в. 17]); возможно, говоры сохраняют какие-то смысловые звенья, служащие переходными ступенями от пространственного или временного значения к субъективно-модальному.
--------------------------------------- 88 В. В. Виноградов отмечает также (вслед за Потебней), что «сходным образом развивались условные и временные значения в только. Первоначально в только заключалось указание на недавнее или наличное, которое принимается за основание другого события. А отсюда затем возникает условие и значение обусловленности во временной последовательности» [Виноградов 1999:824].
336 Работая в августе 2004 г. на территории Кадыйского района Костромской области, сотрудники ТЭ УрГУ записали около тридцати контекстов, иллюстрирующих употребление наречия вось и пути перехода его в авось. Приведем некоторые из них с первичным разделением на три смысловые группы, тесно взаимосвязанные и взаимодействующие друг с другом:
`в ближайшем, обозримом будущем, вскоре`: Стоят тамо-ка деревеньки, а вось и они нарушатся [Столпино]; Сегодня одно посеют, вось другое [Ковалево]; Вось картошку на семена соберём; вот и зовём «вось», а не «нынче» [Меленки]; Вось — это на будушшо, или завтра, или послезавтра, вось это сделаю [Чапыги]-Сейчас некогда, вось, ладно, сделаем [Льгово]; Хмара была, а вось ободняет [Новый Курдюм]; Сыпется звёстка, а вось и потолок обвалится [Завражье];
`в более отдаленном будущем (с регулярной конкретизацией — в следующем году)`: Вось — на будушший год, вось Пашка пойдёт в школу, вось будет ему семь лет [Завражье]; Вось кошке уж будет десять лет [Ведрово]; Нынче надо копать, чтобы вось травой не заросло [Паньково]; Вось относится к году, или говорят «в будущем году», или «вось» [Завражье]; Вось уж поеду к дочке жить, в две тышши пятом году [Починок]; Сейгод не было сына, а вось навестит, обешшал [Котлово]; Не привезли сейгод дров от сельсовета, а вось привезут [Мужичковская]; Вось будет в две тышши пятом году [Паньково]; Сейгод есь яблоки, а вось яблоков не будет [Завражье]; Нынче картошка не уродилась, а вось уродится, в две тышши пятом году; вось-то значит «в следушшем году» [Завражье]; Подумала — так вось уж сделаю, на будушший год значит [Починок]; Нынче не выросла картошка, вось вырастет [Паньково]; ◊ на вось `на следующий год`: На вось посеем в поле, на вось, на будушшее оставим; на вось — на будушший год [Завражье];
`в неопределенном будущем, неизвестно когда`: Восьэто будет ешшё, картошка не уродилась, ладно, вось может уродиться [Паньково]; Вось ешшё что-то будет, нонь-ту нет, а вось будет [Завражье]; Нонь глупой ешшё, а вось, можот, поучится, поумнеет [Новый Курдюм]; Нынь живёшь, а вось, можот, я поеду хоть в город, соберусь куды [Завражье]; Вот оно идёт, нынче, а вось — это будущее, может, через год, может, завтра, может, через месяц [Паньково]; ◊ на вось `на неопределенное будущее`: Кончай роботу, на вось не отлаживай [Ивановская].
337
Как видим, контексты демонстрируют разные стадии перехода от собственно временного значения к субъективно-модальному. Исходным звеном для развития семантики является, по всей видимости, значение `В ближайшем, обозримом будущем, вскоре`; его можно передать разговорным вот-вот, демонстрирующим обратимость локативных и темпоральных смыслов. Значение ближайшего будущего «перетекает» в значение будущего отдаленного, причем в изучаемой группе говоров оно получает конкретизацию — `в следующем году`; последняя недвусмысленно обнаруживается в контекстах вроде «Вось будет ему семь лет»; «Нынче надо копать, чтобы вось травой не заросло». Эта конкретизация в известной степени случайна: вполне вероятно, что в другой диалектной микросистеме вместо значения `в следующем году` может появиться `на следующей неделе`, `в следующем месяце` и т. п. Думается, однако, что факт именно такой конкретизации в какой-то мере объясняется «подверстыванием» в синхронной системе говора наречной формы вось в ряд форм типа летось, осенесъ, зимусъ и др., имеющих «сезонную» семантику (подробнее о них ниже). Затем происходит постепенное стирание временной определенности, приводящее к значению `в неопределенном будущем, неизвестно когда`. Понятно, что от последнего значения «рукой подать» до `может быть, возможно` 89 (не случайно в некоторых контекстах вось и может выступают как дополняющие друг друга партнеры: «Нынь живёшь, а вось, можот, я поеду хоть в город, соберусь куды»). О теснейшей связи семантики будущего времени с семантикой возможного говорит множество фактов, ср. хотя бы наблюдаемую во многих языках генетическую общность форм будущего времени и сослагательного наклонения; если говорить о параллелях в области наречной семантики, то можно вспомнить, к примеру, влг. нáпрок `возможно, наверное` и арх., влг. на прок `на следующий год, в будущем году` [КСГРС] (ср. также на прок шир. распр. `на будущий год`, влг. `в следующий раз` [СРНГ 32:151]).
Симптоматично, что наречие вось в костромских записях тяготеет к употреблению в составе противительных конструкций с союзом а, подчиняющихся логике «сейчас (в этом году) происходит то-то, а в будущем году (вскоре, в неопределенном будущем) случится то-то». Эти конструкции фиксируют живые речевые условия, в которых произошло сращение а и вось. Оборот на вось `на следующий год; на неопределенное будущее`, встретившийся в наших записях, может считаться смысловым и структурным предшественником литературного на авось (ср. особенно контексты вроде «Кончай роботу, на вось не отлаживай»).
338 Семантика будущего времени у наречий вось и восе фиксируется также в СРНГ и ЯОС (правда, фиксации слабо подтверждены контекстами). Ср. вось: нижегор. `в скором времени, скоро` (Вось пахать станем) II костр. `через некоторое время; через довольно большой промежуток времени` — «Поеду вось в город — привезу гостинца тебе» // костр., нижегор. `в будущем году` [СРНГ 153; ЯОС 40]; восе: нижегор. `в скором времени, скоро` — «Ну восе отец приехал»; восевосе: олон. `в скором времени, скоро` — «Восевосе приедет он» [СРНГ 5:130].
Гораздо чаще наречие вось и многочисленные варианты обозначают ближайший к моменту речи отрезок времени прошедшего. Приведем некоторые примеры (представление всего материала было бы слишком громоздким):
`давно`: тамб., тульск. восéй, куйб. восéйк; казан., симб. восéйка, восéйко; казан, восéйта; вят. восéть [СРНГ 131-132] и т. п.
Таким образом, семантика недавнего прошлого оказывается для вося более устойчивой и распространенной, чем семантика близкого будущего. Можно думать, что она и была первоначальной, а идея будущего появилась в результате «симметричного переноса» вокруг такой оси, как момент речи.
Если обратиться к системно-языковым параллелям, то следует вспомнить, что временное наречие вось вписывается в обширный ряд других диалектных наречий с темпоральной семантикой на -сь: лонись, летось, згшусь, осенесь, веснусь, утрось, оновдасъ, коеваднесъ etc. (эти или подобные слова присутствуют в любом диалектном словаре русского языка, поэтому приводим их без паспортизации). Разумеется, такие наречия фиксируются не только в говорах, однако диалектная среда становится для них наиболее продуктивной в силу своего сугубо разговорного характера (а эти слова подчеркивают связь действия с моментом речи). Все они наиболее охотно развивают именно «ретроспективные» значения: `прошлым (прошедшим) летом, зимой, осенью, 339
утром, днем, вером, на днях` и т. п. При этом иногда наблюдается такой же, как в случае с авось, симметричный перенос с прошлого на будущее, ср., к примеру, контексты, записанные в архангельских говорах: «Валя выйдет летось из армии»; «Летось повези меня в Москву»; «Зимось волка изловим»; «А я утрось сварю» [Первухина 382, 366, 521-522] и т. п.; ср. также само за себя говорящее кольск. завтресь `завтра` [СРНГ 345]. Очевидно, грамотнее было бы говорить не о переносе, а о том, что соответствующие наречия выражают значение `этим летом, этой зимой, этим утром и т. п.`, которое является нейтральным в плане ретроспективно-проспективных отношений в системе языка и получает конкретизацию в акте речи — после события или до него. Очевидно и то, что такая дейктическая семантика является очень эфемерной — и легко выветривается, становясь просто знаком темпорального наречия (у последнего остается лишь базовое значение `весной, осенью, вчера и т. п.`).
Вернемся к нашему авосю. Приведенный выше диалектный материал позволяет, по крайней мере, «реанимировать» версию о первичном темпоральном наполнении лексемы (в)ось, на базе которой формируется авось (естественно, мы в данном случае говорим не о всех значениях слова вось, среди которых есть и локативные, а только о том значении, которое стало производящим в интересующем нас случае). Данное слово было фактом темпорального дейксиса и содержало указание на близкий к моменту речи период времени. Если взять за основу временную семантику, то логика смыслового развития выглядит так: `в недалекий от момента речи период времени` → `через некоторое время в будущем (возможны конкретизации: через год)` → `возможно, быть может`. Превращение вося в авось происходило, вероятнее всего, при употреблении противительных конструкций, когда актуальная ситуация противопоставляется ситуации возможной («сейчас так-то, а вось будет по-другому»). Неопределенность того момента в будущем, когда случатся прогнозируемые авосем события, становится одним из факторов, провоцирующих появление у авося современной семантики и соответствующих коннотаций. Заметим, что «русскость» авося (т. е. закономерность наделения его эпитетом русский) подчеркивается и поддерживается закрепленным в системе языка стереотипным представлением о неопределенности сроков исполнения обещаний, которые дают русские: русский час `невесть сколько` [Даль2 IV: 114], русский час — с днем тридцать [Даль ПРН2 19], ср. московский час; подожди с московский час (от русской поговорки сейчас) [Там же: 18]). Проспективно-темпоральная семантика вося фиксируется преимущественно в зоне Поволжья — можно предполагать, что именно из этих говоров слово авось попало в литературный язык.
13:28 08.10.2011
Стимул писал(а) в ответ на :
> А ты не бандеровец???????
Конечно, нет! Ну, какое у меня может быть основание, чтобы считать себя "бандеровцем"?
>>> Bramis писал(а) в ответ на сообщение: >>>> kroser8 писал(а) в ответ на сообщение: >>>>> Подумал.. так правильней, но лучше - "америкос америкосу". Смачней и созвучнЕй.
>>>>
>>>> А главное — очень по-русски, верно? За это-то вас и не любят... Не любим...
>>> Понимаю. Но вот так как-то. Завидуют некоторые, что язык русский - велик и могуч, и чтобы выразить всё на свете, достаточно знать его одного.
>> >> Чтобы выразить "все на свете", достаточно и эскимосского. Когда только света, что в окошке.
>Не. Это для эскимоса достаточно. > А мне не достаточно эскимосского.
Ну да. Тебе достаточно русского. У тебя окошко чуть пошире и чуть пониже, чем у эскимосов.
13:31 08.10.2011
АЛЧНЫЙ. Заимств. из ст.-сл. яз., где оно является суф. производным (суф. -ьн- > совр. -н-) от алчь "голод", производного от алкать "хотеть есть".
Где ст.сл.яз есть ни что иное как старо-славянский язык.Если Албан сможет теперь доказатьубедительно что рууские это не славяне,лично буду просить старого приятеля присвоить Албану степень доктора Исторических наук.
13:31 08.10.2011
Bramis писал(а) в ответ на :
> Alban писал(а) в ответ на сообщение:
>> Но это слово не имеет никакого конкретного смысла. Поэтому можешь считать его русским.
Это также невозможно, как дать определение "русскости" вообще... Нечто эфемерное... Исчезающее... Почти исчезнувшее... Но, если поискать аналогии в мире прекрасного (как говаривал Веничка), то, пожалуй, для русского "авось", как для японца "банзай"...
13:38 08.10.2011
kroser8 писал(а) в ответ на :
> А анальный - старославянское?
Заимствованное.
13:42 08.10.2011
kroser8 писал(а) в ответ на :
> А анальный - старославянское?
Если секс, то да!
13:45 08.10.2011
Вообще, преклонение перед тлетворным влиянием ведёт к излишним заимствованиям.
Bramis писал(а) в ответ на :
>kroser8 писал(а) в ответ на сообщение:
>> А анальный - старославянское? > > Если секс, то да!
Ого как.. я думал, это со времён Содома и Гоморры.
13:50 08.10.2011
kroser8 писал(а) в ответ на :
> Ого как.. я думал, это со времён Содома и Гоморры.
Ну, насколько я знаю, Господь Бог был ярым гомофобом... Но ведь анальный секс возможен и с девушкой. Рекомендую, кстати...
по указателю]), но и наивными носителями языка (ср. хотя бы устойчивое сочетание русский авось, пословицы вроде Русак на авось и взрос; Русский Бог — авось, небось да как-нибудь [Даль2 I: 3; IV, 114]). Словарями современного литературного языка слово квалифицируется как разговорная частица со значением `может быть`, которая субстантивируется во фразеологизме на авось `в надежде на случайную удачу; наудачу` [СлРЯ I: 21].
448-449]; содержательно все партикулы в той или иной степени связаны с категорией определенности/неопределенности [Там же: 463, 465]. «Партикулярный» состав слова авось в самом первом грубом приближении, исходя из современного облика лексемы, выглядит так: а + (в)о + сь. Соглашаясь с необходимостью такого деления, этимологи расходятся в решении двух вопросов: о происхождении второго элемента (во из местоимения ово в результате стяжения при комбинировании с союзом а или в как вставной элемент перед предлогом о) и о семантике третьего (несомненно, что перед нами указательное местоимение сь, однако можно ли более точно реконструировать семантику этого дейктического слова для данного случая?).
121]. К сожалению, контексты, подтверждающие промежуточные ступеньки семантического развития, практически отсутствуют: «памятники письменности не донесли до нас тех синтаксических построений, в условиях которых протекал данный процесс <развития субъективно-модального значения. — Е. Б>. „Кристаллизация" этого значения происходила в живой разговорной речи, которая, как известно, в памятниках письменности отражена крайне скудно» [Там же: 120].
824]88. Действительно, А. А. Потебня указывал: «И подобно тому, как из великорусского авосе как указания на будущее событие <выделено нами. — Е. Б> произошло авось как знак вероятности, так из се, осе, а се как указания на недавнее или наличное произошло се и пр. = если» [Потебня 
294]. Однако в работе Потебни не приводятся контексты, подтверждающие первичную «временную» семантику авося.
17]); возможно, говоры сохраняют какие-то смысловые звенья, служащие переходными ступенями от пространственного или временного значения к субъективно-модальному.
153], влад. навóсь `на авось, наугад` [СРНГ 
185]; вось `может быть, видимо` — «Вось, придется покупать» [ЯОС 
40].
382, 366, 521-522] и т. п.; ср. также само за себя говорящее кольск. завтресь `завтра` [СРНГ 
345]. Очевидно, грамотнее было бы говорить не о переносе, а о том, что соответствующие наречия выражают значение `этим летом, этой зимой, этим утром и т. п.`, которое является нейтральным в плане ретроспективно-проспективных отношений в системе языка и получает конкретизацию в акте речи — после события или до него. Очевидно и то, что такая дейктическая семантика является очень эфемерной — и легко выветривается, становясь просто знаком темпорального наречия (у последнего остается лишь базовое значение `весной, осенью, вчера и т. п.`).
19], ср. московский час; подожди с московский час (от русской поговорки сейчас) [Там же: 18]). Проспективно-темпоральная семантика вося фиксируется преимущественно в зоне Поволжья — можно предполагать, что именно из этих говоров слово авось попало в литературный язык.
