Краснодарский пролог Новочеркасска В 1961 году, пятьдесят лет назад, в Краснодаре произошел антисоветский мятеж. Основной причиной этих, как и других волнений в стране, стала хрущевская денежная реформа. С первых дней января на пятнадцати созданных в городе обменных пунктах начался обмен «старых» денег на «новые» в соотношении 10:1. «Теперь и любители старины перестанут брюзжать, что на пятак у нас ничего не купишь», — цинично писала местная газета, отмечая, что «богатый советский рубль по зеленой улице входит в жизнь и быт трудящихся». «По рассказам очевидцев, – пишет профессор Виктор Салошенко в своей книге «Первые. Наброски к портретам» (Краснодар, 2000), – почвой для них послужило общее недовольство людей возникшими в результате поспешных реформ экономическими трудностями (нехваткой хлеба и проч.)». Помимо этого, Хрущёв провёл массовое сокращение армии, которое привело к тому, что бывшие офицеры оказались без работы. В Краснодаре началось с «бытовухи» — 15 января 1961 года самовольно отлучившийся из части рядовой Грень продавал на рынке сапоги и шапку, украденные с военного склада. Как позже выяснилось, солдат просто хотел есть. Греня арестовал военный патруль, но вокруг мгновенно образовалась толпа сочувствующих. Патрульных схватили за руки и дали возможность бесшабашному рядовому сбежать и спрятаться за корзины и ящики около торговых ларьков. Патрульные обратились к дружинникам, которые проходили рядом, с просьбой помочь отвести солдата в военную комендатуру, что они и сделали. Но толпа не успокоилась и пошла следом за патрулём. Чтобы утихомирить возбужденных людей, начальник патруля отпустил Греня и предложил ему явиться в военную комендатуру, что тот впоследствии и сделал. Однако в 14 часов 30 минут толпа с рынка (120-150 человек) подошла к зданию штаба корпуса, где помещалась и военная комендатура. Люди кричали, что изуродовали солдата, и требовали освободить его. Грень 3-4 раза выходил к толпе с заявлениями, что его никто не избивал, но произошло непредвиденное: народ не узнал его. Красная улица через короткое время оказалась запруженной народом. Собралось около 3000 человек. Среди них было много молодежи, и подростков. Среди зачинщиков беспорядков оказались не только городские маргиналы и завзятые хулиганы, но и некоторые вполне благополучные, если судить по их биографиям, обыватели. Такие, как, например, двадцатипятилетний Петр Симоненко — состоял в комсомоле, имел жену и дочь, работал токарем в мастерских. В его организующих действиях можно обнаружить гораздо больше осмысленности и даже политической целеустремленности, чем у многих других вожаков мятежников. Оказавшись у военной комендатуры, он назвал себя «представителем народа» и, по оценке обвинения, «организовывал других хулиганов и подстрекателей, чтобы их пропустили в помещение комендатуры, выставляя провокационные требования об освобождении задержанных, возбуждал толпу криками: «Давай офицеров и генералов!» Одним из первых в ходе погрома Симоненко озвучил антисоветскую тему: призывал «смести советскую власть, устроить здесь вторую Венгрию». Те же мотивы прозвучали из уст пятидесятичетырехлетнего Владимира Никулина, человека без определенного места жительства и работы, в молодости попавшего в маховики бездушной репрессивной машины и с тех пор не вылезавшего из тюрем и лагерей. Когда волнения вступили в новую стадию, произошла очередная смена стихийных лидеров. Во время нападения на комендатуру бунтовщикам удалось прорваться внутрь помещения. Двадцатитрехлетняя Анна Полусмак написала записку с призывом освободить задержанных и выбросила ее из окна в толпу. В сумятице погрома раздались первые предупредительные выстрелы. Стрельба велась как холостыми, так и боевыми патронами. В итоге семнадцатилетний десятиклассник был убит, а двадцатичетырехлетний пожарный легко ранен. Пролилась первая кровь. Толпа временно отхлынула, но вскоре зачинщики восстания решили пойти громить краевой комитет КПСС. Убитого положили на кушетку. Восемь человек подняли и понесли его к зданию крайкома в сопровождении большой толпы. Траурное шествие отличалось организованностью и торжественностью. Впереди шли еще одни вожди восстания — обиженные на власть Юрий Покровский и Александр Капасов. Капасов пел революционную песню «Вихри враждебные». Эту песню в самые патетические моменты борьбы пели революционеры в советских фильмах о революции. Она была узнаваемой, вызывала устойчивые ассоциации с борьбой за справедливость. Став лейтмотивом траурного шествия, этот революционный гимн превращал заурядные массовые беспорядки в борьбу за правду и справедливость. Революционные ассоциации и пафос восстановления справедливости трансформировали типичную для подобных волнений асоциальную модель поведения во что-то гораздо более осмысленное. Когда толпа дошла до здания крайкома КПСС, около здания начался стихийный митинг. Открыто звучали политические лозунги и призывы. Ранее бунтовщиками руководили в основном хулиганствующие элементы и бывшие уголовники. На сей раз слово взяли обычные люди, в частности, 49-летний бывший майор Николай Малышев, уволенный в запас по хрущёвскому сокращению армии и ставший чернорабочим. Одинокий человек с героическим прошлым (имел боевые награды: орден Красной Звезды, медали «За боевые заслуги», «За освобождение Кавказа» и др.) он обвинил во всём случившемся советскую власть и потребовал назначить семье убитого подростка пенсию за государственный счёт. Также против действующей власти активно выступил крестьянин-рыболов, который пришёл на рынок продавать свой улов, отобранный дружинниками за нелегальную торговлю. Он кричал в толпу: «До каких пор мы будем терпеть весь этот произвол?», требовал создать комиссию для расследования убийства и наказать виновных. После того, как толпа ворвалась в здание крайкома КПСС, отставной майор выступил более пространно. «Советская власть, — говорил Малышев, — передала бразды правления органам милиции и народным дружинам. Говорят, что у нас существует свобода слова, печати, собраний. Но где это все? Мы этого не видим!» Тогда же Малышев заявил: «Власть народная, а народ расстреливают». В выступлениях «новичков» прозвучало еще несколько злободневных политических тем. 24-летний Виктор Божанов, вполне благополучный молодой человек, окончивший десятилетку и собиравшийся поступать в институт, оказался на Красной улице случайно — шел в кино с девушкой. Он призывал толпу добиваться повышения заработной платы и даже (самая страшная, видимо, крамола) «высказывал неверие в построение коммунизма». Согласно воспоминаниям некоторых очевидцев, из толпы раздавались призывы вернуть на Кубань атаманское правление. Вскоре восставшие устремились внутрь здания крайкома КПСС. Они грабили кабинеты и ломали всё, что не могли унести. Немногочисленные сотрудники, находившиеся в тот момент в здании, выпрыгивали из окон, ломая себе ноги. Одним из наиболее существенных для понимания беспорядков в Краснодаре эпизодов была попытка группы бунтовщиков связаться с Москвой. Несколько человек проникли в кабинет первого секретаря краевого комитета КПСС Георгия Воробьева и по телефону правительственной связи потребовали к телефону лично Хрущёва. Майор КГБ, находившийся у аппарата, отказался предоставить связь бунтовщикам. В это время Хрущёв находился на пленуме ЦК КПСС, где как раз рассказывал об улучшении уровня жизни советских граждан. Услышанная новость о бунте в центре СССР привела его в ярость. Он потребовал подавить восстание всеми имеющимися средствами. Эта неудавшаяся попытка говорит о том, что протест стихийных лидеров волнений был сугубо локален. В наспех созданных ими идеологических конструкциях не хватало места для «генерализации» обвинений власти и расширения сферы конфликта. В «Москве» некоторые из них еще видели верховного арбитра, способного навести порядок и восстановить справедливость. Традиционный образ «хорошего царя – плохих бояр» эффективно сработал на локализацию конфликта, превращая волнения из удара по режиму в специфический «сигнал с мест». На следующий день, 16 января, из Москвы прилетел первый секретарь Краснодарского горкома Александр Качанов, который лично хотел выслушать свидетелей. Бунтовщики вновь начали собираться. Глава города вышел на балкон военной комендатуры, где в тот момент он находился, и попытался призвать восставших к порядку. Однако в Качанова тут же полетели булыжники, и он, чудом избежав травм, был вынужден ретироваться. Тем не менее, со временем бунтовщики вновь разошлись сами. Кровопролития чудом удалось избежать. Лишь к одиннадцати часам вечера усилиями сотрудников милиции, управления КГБ, войск местного гарнизона и партийного актива города толпу удалось рассеять. На следующий день волнения еще продолжались (в частности, была попытка разброса листовок на ремонтно-механическом заводе), были и стихийные митинги, однако они уже сходили на нет. Мятеж заканчивался. Начинались репрессии. В конце января 1961 года по Краснодару прошли массовые аресты. Министр внутренних дел РСФСР Вадим Тикунов лично приезжал в Краснодар для проведения чисток в рядах правоохранительных органов, которые допустили подобные беспорядки. Были сняты со своих постов начальник ГУВД, его заместители, начальники следственного и других отделов прокуратуры Напуганные событиями милиция и КГБ произвели задержания активных участников волнений, не очень разбирая правых и виноватых. Поэтому из 32 человек были почти сразу отпущены 13. Предварительное дознание пришло к выводу, что активной роли в беспорядках эти люди не сыграли. Следствие вело управление КГБ. Уже 14 февраля расследование дела о массовых беспорядках в Краснодаре (на 10 человек) было закончено. Всего за участие в массовых беспорядках в Краснодаре были привлечены к уголовной ответственности 15 человек. Кроме того, 7 участников беспорядков привлечены к уголовной ответственности по ст. 206 ч. II УК РСФСР (хулиганство). Два дела были рассмотрены в краевом суде, остальные — в районных народных судах. Все случившееся, согласно официальной версии, «скромно» было объяснено действиями «хулиганствующих элементов». Газеты о «беспорядках» не сообщали». Это, равно как и многие другие подобные выступления, конечно, не представляло собой серьезной угрозы для советской власти. Разрозненные, лишенные какой-либо внятной идеологии, зачастую обращенные исключительно на местные власти, восставшие люди не могли противостоять репрессивной машине тоталитарного государства. В Краснодаре выступление было стихийным. А лидерами выступали случайные люди, требования были не против советской власти, а скорей за то, чтобы власть была по-настоящему «советской» — за возвращение к «счастливым» сталинским или ленинским временам, к «заветам Октября». И все же волнения в Краснодаре 15-16 января 1961 года не были просто «пьяным хулиганством», как об этом писали тогдашние газеты. Это и другие выступления, прокатившиеся тогда по стране, — спонтанные, несогласованные, порой и впрямь полухулиганские, тем не менее, представляли собой форму именно гражданского протеста. Они были симптомами, первым звонком, что разрыв между декларируемой идеологией и реальным положением дел становится угрожающе велик. Что и привело через тридцать лет к неизбежному краху режима. Денис ШУЛЬГАТЫЙ Несколько уточнений. Когда толпа полезла в здание военной комендатуры, требуя к себе коменданта, последний выскочил из здания и вскочил в стоящий на остановке трамвай. Он приказал вагоновожатой закрыть двери и ехать на окружившую трамвай толпу, однако вагоновожатая на толпу ехать отказалась. Толпа же раскачала трамвай и скинула его с рельс набок. На многих краснодарских предприятиях проходные были заблокированы и рабочих не выпускали даже после окончания смены. После того, как толпа закидала камнями Качанова, площадь перед крайкомом партии была загорожена со всех сторон большегрузными автомобилями ( так власти всегда поступали при проведении майских демонстраций в Краснодаре). К толпе вышел военный в звании полковника и сказал : что площадь оцеплена войсками, выходить туда и туда и поспешите так как через 30 минут я дам команду солдатам стрелять на поражение. Всех последовавших к выходу сажали в транспорт и отвозили в концентрационный лагерь, который был срочно построен на территории взлётного поля краснодарского аэродрома. Во время беспорядков на улице Красной с крыш толпу фотографировали и потом эти фотографии являлись доказательством вины в суде. В течении двух недель по улицам разъезжали легковые автомобили оборудованные звукозаписывающей аппаратурой и записывала разговоры на улицах. При выявлении разговоров подтверждавших участие разговаривающих в волнениях, их тут же задерживали. Осуществляли это в основном члены созданных незадолго до этого двух комсомольских оперотрядов.(один отряд курировала милиция, второй, им руководил «Дед», курировался КГБ.) Это я узнал непосредственно от одного из членов одного из отрядов. По его же словам были осуществлены тайные суды, где участников приговаривали к расстрелу (как потом было повторено в Новочеркасске.) Мы думаем, что после того как власти проколятся, ну например с введением увеличения пенсионного возраста, то первые волнения произойдут в Краснодаре и Новочеркасске.
Сначала нас не замечали Потом над нами смеялись Затем мы победили! Сетевая казачья организация Казак ефрейтор Гудвин Представитель Внутреннего Предиктора СССР по Северному Кавказу, неофициальный советник Президента Медведева, казак ефрейтор Мамай, казак Синяя Борода, Батька Махно, казак Дмитрий Донской, Иван Казак с района Круглик, клан Белых Гусей, «Латыш» Кочубей со Славянска на Кубани , Батька Мойдодыр
и другие. Слава Кубани! Свободный форум казаков кубани.
