> «Так что, сегодня - МГУ, завтра, к примеру, ЮФУ, а послезавтра и другие провинциальные классические университеты. К чему приведет эта борьба, если мы продолжим оправдываться, считая, что \"пришли не за нами\", лично для меня очевидно. Пройдет не так много лет, и высшее образование станет уделом предельно закрытой элитарной касты, эффективность же этого образования будет определяться исключительно экономической целесообразностью и согласованностью российских учебных программ с их \"блистательными\" западными аналогами. Избежать же последнего, сохранив лучшие традиции отечественного высшего образования, можно только в том случае, если университеты сохранят подлинную автономию, в том числе и от т.н. \"прогрессивного гражданского общества\"», - заключает Михаил Тюренков. quoted1
+1 Во всем этом видится трагедия и фарс нашего современного общества!
Карпов: Вдовин и Барсенков признали неточности в своем учебнике
Учебник «История России. 1917-2009», написанный профессорами исторического факультета МГУ Вдовиным и Барсенковым, рекомендованный в качестве учебного пособия для студентов Высшей школы по специальности «История», издается уже в третий раз. Однако споры вокруг него не утихают до сих пор. Своей точкой зрения об учебнике в делится декан исторического факультета МГУ Сергей Карпов.
Учебник «История России. 1917-2009», написанный профессорами исторического факультета МГУ Вдовиным и Барсенковым, рекомендованный в качестве учебного пособия для студентов Высшей школы по специальности «История», издается уже в третий раз. Однако споры вокруг него не утихают до сих пор. Своей точкой зрения об учебнике в интервью РИА Новости делится декан исторического факультета МГУ, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН Сергей Карпов.
— Сергей Павлович, как вы прокомментируете обсуждение книги Барсенкова и Вдовина «История России. 1917-2009»?
— Обсуждение учебного пособия Барсенкова-Вдовина идет, к большому сожалению, не по законам научной полемики, а по линии публицистических и политических оценок. Необходима экспертная оценка, выявление фактических ошибок и непроверенных достоверными источниками суждений. Недопустимы и должны быть осуждены предвзятые, нетолерантные подходы. Нужна серьезная научная экспертиза и обсуждение профессионального сообщества.
— Как будет осуществляться экспертиза книги?
— Чтобы дать справедливую и полную оценку всему тексту, а не только отдельным его пассажам, выявить все допущенные искажения исторической правды мы создали специальную междисциплинарную межведомственную комиссию, в которую входят специалисты разных кафедр исторического факультета МГУ, институтов РАН, этнологи, представители правозащитных организаций, Русской Православной Церкви и так далее. Их вердикт будет рассмотрен Ученым Советом факультета и представлен общественности.
— Как вы сами оцениваете издание? Каковы его сильные и слабые стороны?
— Я не специалист в области Отечественной истории, я занимаюсь историей Византии и Причерноморья в Средние века и в большей мере полагаюсь на оценки специалистов по истории России ХХ века, нежели на свои собственные. Тем не менее, я заметил немало погрешностей, случаев некорректной интерпретации источников или ссылок на непроверенные или даже недостоверные материалы. К ним относятся, например, уже отмечавшиеся оппонентами и приписываемые Черчиллю суждения о Сталине 1959 года. Не будем, впрочем, забывать, что в 1942 году Черчилль очень похожим образом характеризует Сталина, разумеется, прежде всего, как союзника в общей борьбе с фашизмом. Недостоверны, и сами авторы это признали, их оценки «дезертирства» чеченских призывников в годы Великой Отечественной войны (с.363). Совершенно неправдоподобно утверждение, что образцом для колхозов в советской деревне в 1929 году был избран кибуц (с.223). Весьма сомнителен тезис пусть даже о формальной демократизации советской политической системы в 1945-53 гг. (с.432)
— И не все данные имеют серьезную научную базу?
Часть данных почерпнута авторами из прессы тех лет, из работ неспециалистов, список научной литературы в приложении далеко не полон. С моей точки зрения, плохо и недостаточно изложена история гражданской войны. А вот описанию и систематизации диссидентского движения уделено много места и эти разделы, как мне кажется, интересны, как и попытки подробнее описать внутрипартийную борьбу при Сталине и после его смерти. Разумеется, назойливые поиски «врагов» в лицах «нерусской национальности» (которой нет в природе) уже были подвергнуты суровой критике.
В книге, как отмечалось оппонентами, более 39 000 цифр, использовано множество источников совершенно разного типа и степени достоверности, по их собиранию проделана немалая работа, чего нельзя сказать об их критическом использовании. Разумеется, мы живем в плюралистическом обществе, где у исследователя есть право на свое мнение и оценки. В нашем обществе нет и не должно быть моноидеологии. В этом отношении авторы свободны и свобода преподавания — одна из основ университетской системы. Но при условии соблюдения законов и Конституции страны, выход за рамки которой не допустим.
— Вы подчеркиваете, что книга Барсенкова-Вдовина — учебное пособие — почему?
— Принципиально важно, что издание Барсенкова-Вдовина — это не учебник, а учебное пособие. Учебник — это в большей степени норматив. Учебное пособие — материал для критического использования, здесь не предполагается норматива и тем более эталона. Пособием может быть любая книга, в том числе тенденциозная и спорная.
— Существует мнение, что студент исторического факультета должен изучать историю не по учебнику, а по монографиям…
— Совершенно верно! Мы готовим аналитиков. Аналитиков можно учить только на первичном материале: главное для нас — источник и умение его правильно интерпретировать. Источник, научные монографии и базы данных — вот что студент должен хорошо знать. В школе нужны учебник, хрестоматии. Нужен более жесткий норматив, ибо на нем строится выучка. А для университета и учебник, и, тем более, учебное пособие — вещи вторичные, ориентационные.
— Рукопись получила рекомендацию УМО по университетскому образованию, почему все промахи не были замечены вовремя?
— Когда сообщество деканов-историков на заседании учебно-методического Совета УМО по классическому образованию рассматривало этот текст, к нему предъявлялись требования иные, чем к учебнику. Механизм рецензирования рукописи в УМО аналогичен процессу защиты диссертации: назначаются независимые рецензенты, которые пишут отзыв о рассматриваемой работе. На учебное пособие Барсенкова-Вдовина были получены положительные официальные рецензии и рекомендации, были сделаны и критические замечания, в том числе в русле развернувшейся ныне полемики, к сожалению, авторами не учтенные. В дальнейшем экспертиза будет более строгой для любого учебного пособия, мы предложим УМО увеличить количество рецензентов, непременно учитывать и мнение общественных организаций, когда речь идет об изложении материалов нашего недавнего прошлого, тех сюжетов и подходов, по которым нет консенсуса.
В последнее время у нас умирает научное рецензирование, мало рецензий на даже самые важные монографии, в результате многие работы проходят мимо исследователей. Мы имеем дело с колоссальнейшим информационным полем: в год выходит столько работ, сколько в начале прошлого века выходило за 50 лет! Поэтому необходимо возрождать и развивать и традиции научного рецензирования, и культуру научной полемики и широкого обсуждения изданий и рукописей в научном сообществе.
— Может ли история быть этичной или неэтичной?
— История, безусловно, должна воспитывать. Как подходить к историческим фактам, когда они грустны или позорны? А ведь такие моменты есть в истории каждой страны! Надо давать адекватную интерпретацию во всем историческом контексте. Вместе с тем, соглашусь с высказанным на заседании Общественной палаты мнением: позиция историка должны быть как позиция врача — не навреди!
— И что значит «не навреди»?
— Важно быть предельно внимательным к трактовке межнациональных вопросов. Мы категорически против любого разжигания национальной розни и какого-либо муссирования этого вопроса. На нашем факультете учатся и преподают представители самых разных национальностей, мы живем в многонациональной стране. Каждый даже самый маленький народ имеет свою гордость и свою честь. Никогда нельзя обвинять народ: могут быть виноваты отдельные люди и отдельные организации. Но высчитывать статистику предательств по национальному признаку некорректно. Эта постановка вопроса порочна и потому, что само национальное самоопределение разное у разных народов и разнится в сознании отдельных людей.
— И как тогда говорить о негативных моментах истории государств?
— Негативные стороны истории надо не скрывать, обязательно публиковать освещающие их материалы и интерпретировать их в общеисторическом контексте. Но чем отличается патриотическая позиция от нигилистической? Тот, кто пишет с патриотической позиции о трагичных фактах, пишет с состраданием, а не с издевкой. Надо уметь корректно объяснить условия и причины формирования определенных черт национального характера, его проявления в разных исторических ситуациях.
— Формирует ли история картину мира?
— Несомненно, история формируют картину мира. Когда меня спрашивают, нужно ли человеку знание истории, я на это отвечаю просто: «Нужна ли человеку память?». История дает ориентир, учит человека как жить, учит культуре, правильному отношению к окружающему миру, знанию своей страны. Забвение всеобщей истории приводит к диссонансу, искажениям мировосприятия, просто к невежеству.
— Высказывается мнение, что нападки на учебник Вдовина-Барсенкова — часть спланированной акции против гуманитарных факультетов МГУ…
— У меня нет конкретных данных ни в поддержку, ни в опровержение такой точки зрения, но не хотелось бы переводить этот спор в плоскость институциональной борьбы. Это плохой прием. Мы никогда не прибегаем к приемам, которые могут дискредитировать другую научную школу: мы должны говорить о правоте и неправоте, о фактах и домыслах. В нашем обществе люди могут придерживаться разных точек зрения, но их взгляды не должны способствовать возникновению экстремизма.
Подчеркну еще раз, дискуссия (особенно по вопросам национальных отношений) должна проходить, в первую очередь, в научном сообществе, потому что когда обсуждение принимает остро политизированный характер, мы разжигаем национальную рознь и приводим крайние аргументы, увеличивая градус спора.
— Какова судьба авторов — А. Вдовина и А. Барсенкова? Они продолжают работать на факультете?
— Да. Никакого нового «дела историков» заводить не следует. Ни наука, ни общество ничего от этого не выиграет.
> Разумеется, назойливые поиски «врагов» в лицах «нерусской национальности» (которой нет в природе) уже были подвергнуты суровой критике. quoted1
Второй раз я вижу, высказывание о несуществовании \"русской национальности\". Первый раз об этом я столкнулся в передаче \"Эхо Москвы\", где ведущие, имеющие наверное национальность, открыто заявили об этом. Но позвольте, а к какой национальности мы принадлежим? Сейчас нас лишают национальности, а затем наверное и гражданства. Если мы сейчас люди второго сорта, то в скором времени станем и третьего?
Для справки:
Национальность — в русском языке термин, обозначающий принадлежность индивида к определённой этнической группе. Такое понимание было характерно для Европы XIX века (где этническое в основном совпадало с национальным) и было заимствовано в русский язык, где прочно укрепилось.
В разговорном русском языке, особенно в советское время, — нередко также обозначение в целом какой-либо этнической группы, народа в составе государства.
Э́тнос (от греч. ἔθνος — народ) — группа людей, объединённая общими признаками, объективными либо субъективными. Различные направления в этнологии включают в эти признаки происхождение, язык, культуру, территорию проживания, самосознание и др.
Таким образом - национальность это группа людей, объединённая общими признаками: язык, культура, характерные черты лица.
На мой взгляд отрицание русской национальности, является не чем иным, как разжиганием межнациональной розни!
> Второй раз я вижу, высказывание о несуществовании \"русской национальности\". Первый раз об этом я столкнулся в передаче \"Эхо Москвы\", где ведущие, имеющие наверное национальность, открыто заявили об этом. Но позвольте, а к какой национальности мы принадлежим? Сейчас нас лишают национальности, а затем наверное и гражданства. Если мы сейчас люди второго сорта, то в скором времени станем и третьего? quoted1
А вот в существовании евреев Ухо Миквы и Сванидзе не сомневаются. Чем они могут доказать,что евреи, скитаясь по миру 2000 лет ,не имея своей земли-сохранились? Русские - же всегда жили на своей земле и никуда не кочевали. Однако Ухо сомневается в существовании русских,но не подвергает сомнению существование евреев.
> На мой взгляд отрицание русской национальности, является не чем иным, как разжиганием межнациональной розни! quoted1
Так и есть. Упорное неуважение к русской нации со стороны правящих кругов заметно, как и попытки повесить на русских за их возмущение таким положением ярлыков нацистов и фашистов. Чем упорнее нежелание властей признать право русских на пропорциональное представительство во власти и бизнесе, тем сильнее наше недовольство властью, тем больше будет приморских и прочих партизан. Возмущение в конце концов вызвано не нетерпимостью к правящей интернациональной прослойке, а их неумением выполнять свои обязанности и данные народу обещания.
> Чем упорнее нежелание властей признать право русских на пропорциональное представительство во власти и бизнесе, тем сильнее наше недовольство властью, тем больше будет приморских и прочих партизан. quoted1
Всё понятно, но только голова должна быть впереди рук. Иначе очень легко патриота представить уголовником.
> Необходима экспертная оценка, выявление фактических ошибок и непроверенных достоверными источниками суждений. Недопустимы и должны быть осуждены предвзятые, нетолерантные подходы. Нужна серьезная научная экспертиза и обсуждение профессионального сообщества. quoted1
Оказывается история бывает толерантной и нет. Толерантность - крайняя степень бесчувствия, патологическое отсутствие реакции на унижения, притеснения, этноцид и геноцид народа, к которому принадлежишь. Так что же важнее, толерантность или фактическая история?
Обсуждение истории, в современных традициях, продолжается.
В Питере уроженцы Кавказа избили известного историка и публициста Игоря Пыхалова
Вчера около 18.30 мск 45-летний российский историк и публицист Игорь Пыхалов возвращался домой после работы, когда к нему подошли двое мужчин кавказской внешности и стали его избивать. Деньги и мобильный телефон Пыхалова бандитов не интересовали.
Бандитов спугнули случайные прохожие. Нападавшие сразу же оставили Пыхалова и поспешили скрыться. Игорь отделался сломанным носом, но серьезного вреда его здоровью преступники причинить не успели. После происшествия Пыхалов написал в своем ЖЖ, что чувствует себя нормально. Историк выразил уверенность, что нападение связано с его книгами и статьями, посвященными теме депортации чеченцев и ингушей в годы Великой Отечественной войны. Пыхалов напомнил, что в прошлом должностные лица из Чеченской Республики обращались в прокуратуру с требованием признать его публикации экстремистскими.
«Как мне кажется, других поводов нападать на меня нет», — сказал историк.
Выходцы с Кавказа давно испытывают неприязнь к Пыхалову, доказывающему в своих книгах и статьях оправданность выселения чеченцев и ингушей в Казахстан в 1944 году. Одна из его статей, опубликованная в ноябре 2007 года на сайте ingushetiya.ru, решением Магасского районного суда была включена в Федеральный список экстремистских материалов.
Игорь Пыхалов — российский публицист, автор книг, посвященных сталинской эпохе и деятельности НКВД СССР, создатель интернет-проекта «За Сталина!» и автор книги «Великая оболганная война», главным лейтмотивом которой является развенчание мифов сталинские репрессий и Голодомора, депортации народов, напоминает «Росбалт».
>Выходцы с Кавказа давно испытывают неприязнь к Пыхалову, доказывающему в своих книгах и статьях оправданность выселения чеченцев и ингушей в Казахстан в 1944 году. Одна из его статей, опубликованная в ноябре 2007 года на сайте ingushetiya.ru, решением Магасского районного суда была включена в Федеральный список экстремистских материалов.
Удивляет, почему горячие джигиты до сих пор его не грохнули. Видимо кремлевская крыша спасает.
>Игорь Пыхалов — российский публицист, автор книг, посвященных сталинской эпохе и деятельности НКВД СССР, создатель интернет-проекта «За Сталина!» и автор книги «Великая оболганная война», главным лейтмотивом которой является развенчание мифов сталинские репрессий и Голодомора, депортации народов, напоминает «Росбалт».
Ну, этих прикормленных публицистов у нас как грязи, одним меньше, одним больше.
> > Национальность— в русском языке термин, обозначающий принадлежность индивида к определённой этнической группе. Такое понимание было характерно для Европы XIX века (где этническое в основном совпадало с национальным) и было заимствовано в русский язык, где прочно укрепилось. > quoted1
Вся путаница из-за того, что русской называют и нацию, и национальность. А это разные вещи. Нация - это сообщество, объединенное общими институтами культуры, языка, территории, государства, причем нет универсального набора этих институтов - американцы, евреи, русские (россияне). Национальность - это сообщество, объединенное этнической самоидентификацией (шотландцы, индейцы, русские, татары). Они были до индустриального общества, и будут после него. Костяком американской нации являются англо-саксонские этнические группы. Костяком русской (российской) нации являются русские этнические группы (великороссы, белорусы, малороссы, чалдоны, поморы, казаки и др.). Русские создали уникальную нацию - дом для многих национальностей. Этот дом можно разрушить, если все народы бросятся в национализм, а можно укрепить, если укреплять институты нации.