http://scilib.narod.ru/Avia/Work/index.html

«, Испытания интеллигентности», проведенные в годы войны немцами среди советских военнопленных показали, что, хотя группа с интеллектуальным развитием выше среднего обнаружила «выдающиеся знания и одаренность, превосходящие западноевропейский уровень» , группы с развитием средним и ниже среднего — а к ним, как и у других народов, принадлежало около 75% испытуемых — «оказались значительно ниже германского уровня»3...

Ведь культуру мышления формирует полноценное общее образование. А в СССР лишь в 1935 г. было принято решение принимать в военные школы (с 1937-го — военные училища) лиц с общим образованием не менее чем в 7 классов; год спустя, в 1936-м, это решение воплотили в жизнь — и только в 1937-м общеобразовательный ценз для кандидатов в курсанты установили на отметке 8 классов (т. е. подняли его до уровня тогдашнего немецкого рядового). Но {488} ведь значительная часть советских авиационных командиров Великой Отечественной — тех, кто командовал в ней авиаполками, авиадивизиями, авиакорпусами, даже воздушными армиями, — получила военное образование еще до 1936–1937 гг.! Например, еще по состоянию на 15 июля 1933 г. курсанты военных школ ВВС РККА, окончившие 9–10 классов, составляли всего 12,4%, окончившие 7 классов (т. е. неполную среднюю школу) — лишь 26,1%; у 58,1% было лишь начальное общее образование, а 3,4% вообще никогда не учились в общеобразовательной школе!4 В военных академиях РККА еще на 1 января 1930 г. 44,4% слушателей имели лишь начальное общее образование, а у 0,3% не было никакого5...

Да и 7–8 классов советской школы в 1920–1930-е гг. очень часто являлись лишь фикцией неполного среднего образования. «Даже лица, формально имеющие 7-летку, фактически имеют очень низкие знания», — отмечал, например, в 1933 г. начальник Главного управления военно-учебных заведений РККА Б.М. Фельдман; «большое количество формально окончивших 7 и больше классов средней школы, а фактически не обладающих достаточной и удовлетворительной подготовкой» было принято в советские военные школы и в 1935-м6. «У нас имеются инженеры, техники, — констатировал весной 1936 г. И.П. Уборевич, — которые не знают, под каким соусом едят термодинамику, не знают дробей, потому что в средней школе черт знает что делалось»7...

Поэтому и военное образование, полученное многими советскими авиаторами времен Великой Отечественной, оказывалось зачастую лишь формальным. «Наши слушатели всех академий, — отмечал 9 декабря 1935 г. на заседании Военного совета при наркоме обороны К.Е. Ворошилов, — воют, что им такими темпами преподают, что они не успевают воспринимать, и поэтому движение вперед идет на холостом ходу». Ведь мы, как пояснял нарком, «принимаем людей неподготовленных», вот они и «не успевают переваривать то, что им дают»8... Отсутствие привычки к умственной работе мешало не только усваивать знания, но и применять их {489} на практике. Закономерный результат такого положения дел зафиксировал в феврале 1941 г. германский военно-воздушный атташе в СССР Г. Ашенбреннер: «Командование советских ВВС косно [...]»9.

Фактически к 1917 году практически полный охват начальным образованием был обеспечен в европейской части РИ среди мальчиков, но среди девочек — только на 50 %.[3]

«Со времени издания закона от 3 мая 1908 г. в стране начинают проводиться первые мероприятия, связанные с реализацией проекта введения всеобщего образования в стране, который предполагал создание школьных сетей начальных учебных заведений». Эти мероприятия (в том числе увеличение числа школ и их доступности в радиусе не более 3 верст) проводились неуклонно вплоть до 1917года[3]