Во-первых, установленные новым договором потолки фактически не принуждают нас сокращать ныне имеющиеся в нашем распоряжении стратегические наступательные силы в отличие, скажем, от предыдущих договоров, которые запрещали или ограничивали тяжелые ракеты, мобильные ракеты. Эти ограничения исчезли, и договор позволяет нам производить модернизацию наших стратегических сил, поскольку старое советское вооружение давно уже отслужило свой срок. Поэтому мы можем согласно нашим планам разворачивать новые МБР с разделяющимися головными частями, что раньше было запрещено, и системы морского базирования. Сокращаться придется только Соединенным Штатам, пусть не очень сильно, но сокращаться.

Второй довод состоит в том, что США согласились на ограничение количества носителей стратегических ядерных вооружений. При Джордже Буше они категорически отказывались это делать, и в Договоре о стратегических наступательных потенциалах (СНП) 2002 года речь шла только о развернутых боеголовках, причем не определялось, что это такое. Первоначально американские предложения, я имею в виду администрацию Обамы, состояли в том, чтобы установить потолок в 1.100 носителей. У них носителей сейчас около 1.200 по правилам СНВ-1. Мы предлагали 500. В итоге сошлись на 800 (в том числе 700 развернутых пусковых установок). Это больше, чем нам хотелось бы, но меньше того превосходства, которым бы обладали США в противном случае.
В-третьих, договор не затрагивает тактические ядерные вооружения - важную часть ядерного баланса. Особенно если учесть резкое изменение в соотношении обычных сил в пользу США и НАТО, наличие у нас тактических ядерных вооружений в большем количестве, чем у американцев и других стран НАТО, в какой-то степени компенсирует
дисбаланс в обычных вооружениях.