Год 1919-й для Астрахани начался трудно. Если раньше продовольствия худо-бедно хватало за счет подвоза из хлебных районов предгорий Кавказа, то теперь этот подвоз прекратился. 11-я Красная армия отступает к Астрахани, неся тяжелые потери.
Многие бойцы больны тифом, эта болезнь уже распространяется и в городе. Уходя из зоны боевых действий, сюда устремляются сотни беженцев. Приносит свои плоды и политика военного коммунизма. Процитируем историков: "Кругом Астрахани и на железной дороге, и по проселкам стояли реквизиционные отряды. Продовольствие отбиралось, продавцы и покупатели арестовывались. Астрахань, окруженная хлебом и рыбой, умирала с голода. Металлические заводы Астрахани: «Кавказ и Меркурий», «Вулкан», «Этна» и др. были объявлены военными, труд на них милитаризован, и рабочие находились на военном учете. Город Астрахань, живший всегда привозным хлебом, с момента объявления хлебной монополии и прекращения свободной закупки продовольствия сразу очутился в затруднительном положении. Изобиловавший раньше рыбой, которой в одних устьях Волги ежегодно вылавливалось десятки миллионов пудов, город после объявления социализации рыбных промыслов и расстрела рыболовов (Беззубиков и др.) не имел даже сельдей, которыми запрещено было торговать под страхом ареста и продавцов, и покупателей"
В январе в Астрахань прибывает видный деятель партии большевиков Сергей Киров. Председателем Реввоенсовета Каспийско-Кавказского фронта назначен Константин Мехоношин, начальником особого отдела фронта стал Георгий Атарбеков (настоящая фамилия Атарбекян). Большевики серьезные и принципиальные, активные организаторы красного террора. В этом плане Атарбеков личность «особо выдающаяся», в октябре 1918 в Пятигорске он в качестве председателя Северо-Кавказской ЧК руководил казнью десятков мирных граждан, взятых в заложники. Причем их не расстреливали, а рубили холодным оружием, а Атарбеков подавал палачам личный пример. После казни главный чекист долго хвастался среди своих, что лично зарубил 65-летнего генерала Рузского Н.В. (участника Русско-турецкой 1877—1878 годов, Русско-японской 1904—1905 годов и Первой мировой войн).
Лев Троцкий: "Атарбеков выполнял в тяжкие часы тяжкую работу по непосредственной расправе с врагами рабочего класса. И он ее выполнил геройски, <nobr>т. е.</nobr> беспощадно… Белогвардейщина изображала Атарбекова отродьем человеческим, зверем. Одно время имя Атарбекова переходило по всей белой печати, как имя, олицетворяющее все «зверство» большевизма… Несмотря на все это, мы не только не «стыдимся» нашего вчерашнего дня, нет, мы гордимся тем, что рабочий класс сумел выдвинуть своих Атарбековых, которые обеспечили победу революции".
16 января 1919 года Киров получает телеграмму от Якова Свердлова: "Ввиду изменившихся условий предлагаем остаться в Астрахани, организовать оборону города и края".
25 февраля создается Временный Военно-Революционный Комитет под председательством Кирова. Комитет имеет практически абсолютные властные полномочия. В Астрахани вводится чрезвычайное положение. Моряки Каспийской флотилии, слушатели курсов командного состава и гарнизон приведены в боевую готовность. Но запреты не смогли сдержать волны народного недовольства. 10 марта 1919 года горожане вышли на митинг. Начали заводчане, как и положено самому организованному классу — пролетариату. Из архивных документов: "10 марта сего 1919 года, в десять часов утра, рабочие заводов «Вулкан», «Этна», «Кавказ и Меркурий» по тревожному гудку прекратили работы и начали митингование. На требование представителей власти разойтись рабочие ответили отказом и продолжали митинговать. Тогда мы исполнили свой революционный долг и применили оружие… К. Мехоношин"
"Десятитысячный митинг мирно обсуждавших свое тяжелое материальное положение рабочих был оцеплен пулеметчиками, матросами и гранатчиками. После отказа рабочих разойтись был дан залп из винтовок. Затем затрещали пулеметы, направленные в плотную массу участников митинга, и с оглушительным треском начали рваться ручные гранаты. Митинг дрогнул, прилег и жутко затих. За пулеметной трескотней не было слышно ни стона раненых, ни предсмертных криков убитых насмерть… Вдруг масса срывается с места и в один миг стремительным натиском удесятеренных ужасом сил прорывает смертельный кордон правительственных войск. И бежит, бежит, без оглядки, по всем направлениям, ища спасения от пуль снова заработавших пулеметов. По бегущим стреляют. Оставшихся в живых загоняют в помещения и в упор расстреливают. На месте мирного митинга осталось множество трупов. Среди корчившихся в предсмертных муках рабочих кое-где виднелись раздавленные прорвавшейся толпой и «революционных усмирителей». Весть о расстреле мигом облетает весь город. Бежали отовсюду. Кричали одно паническое «стреляют, стреляют»! Многочисленная толпа рабочих собралась около одной церкви. «Бежать из города», — сначала тихо, потом всё громче и громче раздается кругом. «Куда?» Вокруг бездорожье. Тает. Волга вскрылась. Нет кусочка хлеба. «Бежать, бежать! Хоть к белым. Здесь расстреляют». — «А жена, а дети? Братцы, как же?» — «Все равно погибать. Хоть здесь, хоть там. Есть нечего. Бежать, бежать!!"
После расстрела митинга рабочих в городе началось антибольшевицкое восстание, однако оружия почти не было и восставших было очень мало. К вечеру 11 марта все очаги сопротивления были подавлены. Силы красных намного превышали количество восставших, к тому же у них была артиллерия. На подавление восстания были направлены Железный и Мусульманский полки из состава 11-й армии, моряки с кораблей Астрахано-Каспийской флотилии.
Слева направо: Киров (главный большевик), Левандовский (командующий 11-й армией красных), Атарбеков (главный чекист)
Но это был не конец, а скорее начало второго этапа «подавления». После того, как в центр было доложено о ситуации, астраханским большевикам поступила телеграмма от Председателя РВС Республики тов. Троцкого: «Расправиться беспощадно».
Часть рабочих была взята «победителями» в плен и размещена по шести комендатурам, по баржам и пароходам. Среди последних выделился своими ужасами пароход «Гоголь». Кровавое безумие царило на суше и на воде. В подвалах чрезвычайных комендатур и просто во дворах расстреливали. С пароходов и барж бросали прямо в Волгу. Некоторым несчастным привязывали камни на шею. Один из рабочих, оставшийся незамеченным в трюме где-то около машины и оставшийся в живых, рассказывал, что в одну ночь с парохода «Гоголь» было сброшено около ста восьмидесяти (180) человек. А в городе в чрезвычайных комендатурах было так много расстрелянных, что их едва успевали свозить ночами на кладбище, где они грудами сваливались под видом «тифозных». Угар «революционного возмездия» достиг такой силы, что остановиться уже было сложно. Под аресты попадали не только рабочие заводов, но и прочие горожане, многие из которых не имели никакого отношения к восстанию. Расправлялись показательно, чтобы другим неповадно было. Брали «буржуазию»: домовладельцев, мелких лавочников, рыботорговцев. И убивали. К 15 марта сложно было найти дом, где бы не оплакивали отца, мужа, брата. А к концу апреля количество казненных превысило 4 тысячи человек (в ту пору в городе проживало около 200 тысяч жителей). Но взмахи «карающего меча революции» продолжались еще несколько месяцев. 16 марта в Морском саду (ранее Полицейском) торжественно хоронили павших «с другой стороны». Предварительно на заборах Астрахани появилась грозная листовка, обязующая рабочих под страхом ареста, увольнения, отобрания карточек явиться на похороны. 33 гроба, покрытых красной материей, под хоровое: «Вы жертвою пали борьбы роковой» опустили в общую могилу. И обещали помнить вечно.
Один из главных усмирителей «астраханского белогвардейского бунта» Константин Мехоношин отправил войскам благодарность: "Вы исполнили свой революционный долг и железной рукой, не дрогнув, раздавили восстание. Революция этого не забудет. А рабочие сами виноваты, поддавшись на провокацию…"
Всех главных организаторов бойни в Астрахани настигла кара, хотя и весьма своеобразная. Атарбеков погиб в авиакатастрофе в 1925 году. В 1934 году при странных обстоятельствах убит Киров. В 1937 году Мехоношин расстрелян в ходе сталинского Большого террора, начатого как раз после убийства Кирова. В 1938 казнен «герой Гражданской войны» командарм Левандовский М.К. По странному парадоксу судьбы: за участие «в антисоветском, троцкистском и военно-фашистском заговоре в РККА». Но самое удивительное, что до сих пор десятки разных городских объектов в Астрахани носят имена этих кровавых палачей.
