Интересно,что в царской России власть на местах избиралась дворянами и пр.народом и никакой царь её не мог заменить по своему удовольствию.
Паспорт-это от французского "пропуск через дверь-ворота",т.е. документ на пересечение определённой границы.А в СССР-для внутреннего пользования. Сейчас должника могут не выпустить за границу. Запад,наоборот,не впускает в Европу не вакцинированных западными вакцинами,которых нет в РФ,и не признаёт русские.Ковидный паспорт перестал быть пропуском.
> В рассказе Кира Булычёва «Свободный тиран» главный герой попадает на планету, в которой огромная страна является большой Зоной — жилые дома называются «бараками» и «блоками», комнаты называются «камерами», а столовые и парикмахерские именуются «учреждениями специального обслуживания». «Свободным» в этой стране был только правящий тиран — он жил в небольшой клетке, несколько квадратных метров которой именовались «свободной землёй», тогда как вся остальная страна была огромной Зоной. > > Этот рассказ удивительно похож на ту действительность, которая существовала в реальном СССР, который во всех своих областях больше всего напоминал ту самую страну-Зону из рассказа Кира Булычёва — где «свободным» был только главный тиран, что сидел в своих резиденциях за железными дверями и многочисленной охраной. Советское рабство и крепостничество было «закреплено документально», одним из действенных рычагов этой системы был советский паспорт, а за всеми гражданами осуществлялся тотальный надзор.... > > > > > > Если сделать рекурс в историю, то следует сказать, что никакого «тотального надзора» в царской России не существовало. Под особым надзором полиции находились лишь те, кто отбыл наказания в исправительно-арестантских отделениях, тюрьмах или крепостях, особенно это касалось рецидивистов. Такие граждане получали паспорт только с разрешения полиции, в нём делалась отметка о судимости и в некоторых случаях могла быть внесена запись, ограничивающая места проживания. > > Что интересно — «жестокий царизм» крайне лояльно относился даже к революционерам, которые выступали против этого самого царизма, часто даже с оружием в руках — после отбытия наказания революционерам можно было жить где угодно, и они никак не были ограничены в правах. > > В 1900-м году Владимиру Ульянову-Ленину (который в то время был братом казнённого террориста, активным приверженцем свержения монархии и деструктивным пропагандистом) был без всяких проблем выдан заграничный паспорт, а сам он мог жить где угодно и куда угодно ездить. Вы можете представить себе что-то подобное в СССР? > Или Троцкий-Бронштейн, можно сказать не сидел, а жонглировал поддельными паспортами, И. Джугашвили в ссылки в Сибирь, как в командировки ездил, приехал туда -сбежал, еще раз приехал --на следующий день сбежал, под конец, только царисты догадались отправить его туда, откуда сбежать невозможно, просто в силу географического расположения. Можно для смеха, сравнить с режимом установленным им в сибирских лагерей ГУЛАГа, по сравнению с советской пыточно-лагерной системой, все рассказы большевика Бонча-Бруевича о «тяжелых двух годах в сибирской ссылке» (работал учителем в школе, имел дом в несколько комнат, читал что хотел) и о «слежке царских шпиков» — выглядят смешными детскими сказками. > > После переворота 1917 года пришедшие к власти большевики поделили всё население страны на «сорта годности». В «бесклассовом социалистическом обществе» начали выделять группы «неугодных людей» — которые всячески урезались в правах, и большевики только радовались, если те уезжали, умирали, или как-то иначе исчезали с лица Земли. Эти люди были неугодными в советской системе, и точка. Называли таких людей «лишенцы». К ним относили «кулаков», частных торговцев, священнослужителей, «политических» и прочих «неугодных элементов». > > В 1932 году в СССР началась всеобщая паспортизация, которая должна была на законодательном уровне закрепить такое неравенство. «Лишенцам» паспорта не выдавали, и они были вынуждены работать на самых чёрных работах, где паспотрт не требовали. Без паспорта не было невозможно получить хоть какое-то жильё, нельзя было получить продуктовые наборы и карточки, нельзя было голосовать — словом, все эти люди были обречены советской системой на вымирание. > > С середины 1930-х годов на «неугодных элементов» устаивались облавы, и их стали выселять их крупных городов — чаще всего прямо в лагеря ГУЛАГа. Позже начали отселять и с территорий «близ железных дорог», что считались «стратегическими территориями». > > В колхозах паспорта не выдавали вообще, сделав крестьян государственными крепостными — колхозники в буквальном смысле слова были «прикпеплены» к колхозам, не имели никаких прав и никакх документов, не могли никуда уехать без разрешения председателя колхоза, а выехавшие самовольно — приравнивались к «беглым рабам». Чисто физически жизнь советских колхозников никак не отличалась от жизни чернокожих рабов в США в XIX веке. > > Примерно со второй половины 1930-х годов вся территория СССР оказалась нашпигованной органами негласного надзора, сплетёнными с НКВД и замаскированными под «органы учёта движения населения». Внешне всё выглядело как невинный сбор статистики, но на самом деле государство таким образом контролировало всех граждан и «отлавливало неугодных». Советский «институт прописки» существовал с примерно теми же целями. > > На эти органы, под видом простых советских труженников, также работало множество тайных сотрудников т.н. сексотов, это была целая пирамида тотального тайного надзора над населением Советского Союза, например популярные в СССР актеры Георгий Жженов и Петр Вельяминов были тайными агентами КГБ, даже сейчас после всех пертурбаций последнего времени потомки этих сталинских вертухаев, славят Сталина и гадят на всех форумах. > > Найти приличную работу тому человеку, которого советская власть посчитала своим врагом, было совершенно невозможно. Контролировалось это просто — при прибытии в то или иное место, даже при простом заселении в гостиницу, человек должен был заполнить «адресный листок», который потом сверялся с имеющейся картотекой. С 1933 года в паспортах «неугодных элементов» делались тайные отметки, позже такие отметки стали явными. > > К контролю за «лишенцами» и прочими «неугодными элементами» органы НКВД и милиция привлекала даже дворников, сторожей, вахтёров и гардеробщиков, которые на советском новоязе ими именовались «доверенными лицами». Не в последнюю очередь именно по этой совковой инерции ещё продолжают существовать хамские, подозрительные и властолюбивые вахтёры и гардеробщики — в советские годы они тесно сотрудничали с ментами и ощущали себя Штирлицами при исполнении. > > К людям же, попавшим конкретно в исправительную систему НКВД, власть применяла более изошренные методики подавления. > > Умные головы этой Системы знали, что различие между уголовными преступниками и политическими осужденными, оказавшимися в одном пространстве лагеря, абсолютно непреодолимо с точки зрения метафизического дискурса. И тоталитарная власть использует это различие для устрашения индивида, попавшего на зону. > Здесь эта т.н. советская Власть сливается с уголовным миром по целому ряду позиций, предлагая ему неоправданные привилегии, и все только ради того, чтобы лишить индивида способности сопротивляться власти, лишить его самости. Эта власть наделяет уголовный мир функциями управления, когда тюремные авторитеты распоряжаются и распорядком для политических осужденных и даже их жизнями или предоставляет им льготный режим существования (освобождение от труда, лучшее питание). > Будучи старым и опытным заключенным, Сталин воспринял криминальные установки и использовал их как составную часть своих властных механизмов. > Власть и криминальная субкультура сливаются в пространстве его тюрем, т.к. обе они преследуют одинаковые цели — уничтожение человеческого достоинства, снижение способности сопротивляться насилию и, как конечный вариант, установление бесконтрольной со стороны индивида системы управления. > Специалисты в области пенитенциарной психологии, криминологии, социологии преступности предлагают ряд характеристик, которые выражают сущность криминальных, уголовных субкультур в целом в плоскасти лагерей ГУЛАГа. Если привести список этих характеристик и сравнить его с описаниями официальной власти в текстах метафизического дискурса, то совпадение окажется абсолютно полным. > 1. «Попрание прав личности, выражающееся в агрессивном, жестком и циничном отношении к „чужим“ слабым и беззащитным» — расстрел осужденных, если они переставали выполнять норму выработки в «Колымских рассказах» В.Т. Шаламова; ночные обыски в туберкулезном диспансере в тексте Е.С. Гинзбург. > 2. «Отсутствие чувства сострадания к людям, в том числе и к «своим» — характер взаимоотношений руководства различных уровней «тюремной шарашки» в тексте А.И. Солженицына «В круге первом»; история о жене М.И. Калинина в тексте Л.Э. Разгона «Непридуманное». > 3. «Нечестность и двуличное отношение к «чужим»» — описание допросов у Е.С. Гинзбург и Л.З. Копелева. > 4. «Паразитизм, эксплуатация «низов», глумление над ними» — примеры оскорбительного отношения как к заключенным, так и к любому человеку, занимающему более низкую ступень иерархической лестницы, приводят абсолютно все авторы рефлексивного дискурса. > 5. «Обесценивание результатов человеческого труда» — эксплуатация осужденных на самых тяжелых стройках, работах и отсутствие оплаты и достойных условий существования осужденных трансформировали труд из главной социальной ценности в поток бессмысленных действий. О том, что советский индустриализм носил мифологический характер, писал В. Подорога, указывая, что все «великие» советские стройки осуществлялись политическими осужденными, чье наличие официально не признавалось властью [15, с. 180]. Очень точно эту характеристику официальной власти определил В.Т. Шаламов, когда сравнил надпись над входом в лагеря «Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства» с надписью над фашистскими лагерями — «Каждому свое»: «Лагерь был местом, где учили ненавидеть физический труд, ненавидеть труд вообще. Самой привилегированной группой лагерного населения были блатари — не для них ли труд был геройством и доблестью «[23, с. 87]. Здесь уголовная субкультура с ее пренебрежительным отношением к труду, как к неодобряемой форме деятельности, полностью совпадает с теми социальными практиками, которые официальная власть использует в отношении организации труда. > 6. «Неуважение прав собственников, выражающееся в кражах и хищениях» — история о галстуке в тексте у В.Т. Шаламова; о кражах в тюремной больнице у Л.З. Копелева. > 7. «Поощрение циничного отношения к женщине и половой распущенности» — убийство Анны Павловны в рассказе В.Т. Шаламова; очень точно это циничное отношение к женщине как сексуальному объекту передает отрывок из текса Л.З. Копелева: «Но что будет с Милой? Она рядом, прижалась к плечу, теплая, печальная, пальцы тонкие, но сильные, тискают мне локоть. Что будет с ней, кому достанется? Ведь придется ей не с одним, так с другим так же прижиматься, так же целоваться влажно, горячо, так же распахиваться… «[8, с. 427]. Единственно возможная форма существования для женщины по нормам криминальной субкультуры — это быть чьей-то сексуальной собственностью, и этот стереотип представители официальной власти с точностью воспроизводят. > 8. «Поощрение низменных инстинктов и любых форм асоциального поведения» — безнаказанность издевательств и убийств политических заключенных представителями уголовного мира, как одна из стратегий власти по запугиванию индивида и разрушению его способности к сопротивлению. > > Следует отметить, что тогдашнее распространение знаний о тюремной субкультуре в обществе получило искаженный эффект — в общественном сознании не сформировалось устойчивая неприязнь и нетерпение к тюремной субкультуре, а напротив, был сконструирован героический образ осужденного, противостоящего несправедливой официальной власти. Эти две причины способствовали распространению в отечественной культуре такого явления как "тюремизация" - принятие норм, ценностей и правил тюремной субкультуры как неотъемлемой, составной части повседневных практик, а с началом т.н. перестройки резким взлетом криминальной преступности. > > > Впрочем надо отметить, что после Сталина, методы прямого физического воздействия, на противников советской власти заметно ослабли и сошли в тень, на них действовали множеством иных методов. > > Функции пресечения идеологических преступлений были переданы Пятому управление КГБ СССР. Вот скажем, если при Сталине его противников, сразу же вздернули бы на дыбу, получили признательные показания и расстреляли, не приводя несчастных в сознание, то что делать, если пытки и «тройки» отменили, а работать с ними надо? > > Так партия создала стройную систему управления обществом, важной, но относительно небольшой частью которой и стала «пятерка». > Основную нагрузку возложили на советскую журналистику, управляли которой в отделе пропаганды ЦК КПСС. Тотальная пропаганда в СМИ, пронизывающая все умы, рождала непрерывную поддержку своих идей и партийной интерпретации повестки дня. Она была главным инструментом, но партийные и профсоюзные организации, пронизывающие все общество от цеха до семьи, были ее опорами. > > Поэтому СССР после 1956-го держался на реальной поддержке народа, число его сторонников было больше пресловутых 87%, поддерживающих Путина. Когда пропаганда остановилась, а журналисты стали писать что им вздумается, никакое Пятое управление не могло уже остановить распада страны. > И не для этого его создавали, оно было призвано разыскивать в массах крайне редкие попытки противостоять пропаганде ЦК КПСС и бескровно, а по возможности и без посадок купировать очаги самостоятельной мысли. Для этого создали отделы, контролировавшие соблазны Запада на каналах религиозного, туристического, студенческого, культурного и научного обмена — своеобразную контрразведку от идеологии. Эти «позиции» использовали и в личных целях. Никакого отдела по работе с молодежью не существовало, но детей (случалось и бездарных) нужных людей в вузы проталкивали офицеры действующего резерва в ведущих институтах, а три списка (по значимости — ЦК КПСС, Минвуза и КГБ) начинали составлять еще в январе. > > Не стоит преувеличивать важность «пятерки» в приоритетах руководившей страной партии: главными управлениями по-прежнему были разведка и контрразведка в их классическом понимании. В период своего высшего развития численность Пятого управления с прапорщиками на входе, уборщицами и водителями не превышала 550 человек. Любой, кто осмотрит здание, выходящее на Пушечную улицу и «Детский мир» с церковью, ранее служившей проходной, поймет, что больше там и не уместить. При этом управление еще и занималось борьбой с терроризмом, исламским фундаментализмом, тоталитарными сектами, чем и сегодня занимаются все контрразведки мира. И этого хватало (помимо очень маленьких областных и городских отделов) на все 275 миллионов населения СССР — все основное делала пропаганда. > ГУЛАГ и пытки партия Хрущева ликвидировала, это был консенсус коммунистов, сумевших пережить сталинские чистки. Секретным приказом по делопроизводству все сотрудники «пятерки» были обязаны немедленно сдавать в Девятое управление и ЦК КПСС материалы, полученные о людях на выборных партийных, комсомольских, советских, профсоюзных постах, и главных редакторов газет. Дела оперативного учета по ним немедленно прекращались — Коммунистическая партия навсегда усвоила уроки Сталина и никому не собиралась давать право следить за собой. За всю историю КГБ после ХХ съезда на посту председателя не было ни одного кадрового чекиста — только номенклатура ЦК. Именно ЦК КПСС был конечным арбитром во всем, журнал «Юность», невзирая на грозные письма и резолюции чекистов, мог спокойно печатать своих авторов, пока его отраслевой отдел был на его стороне.
> Взамен дыбы и наганов сотрудников «пятерки» вооружили довольно неубедительной статьей 70 УК РСФСР «Антисоветская агитация и пропаганда» (распространение клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй). Последнее дело по ней летом 1988-го завел близкий знакомый Путина Виктор Черкесов. > > Это-то и была главная из множества ошибок брежневского руководства, приведших к распаду СССР и гибели социализма. quoted1
Как достали эти малолетки, которые не жили в СССР, но проплаченные олигархами и путинской властью, пишут вот такие говнянные статейки любой ценой опорочить коммунистов перед выборами.
zaperenos (zaperenos) писал (а) в ответ на сообщение:
> Найти приличную работу тому человеку, которого советская власть посчитала своим врагом, было совершенно невозможно. quoted1
Путинский режим применяет ныне те же самые методы управления российским пост-советским обществом, как и сталинский режим 80-ат лет тому назад! Провинившемуся в чём-либо перед путинским режимом так же почти невозможно найти себе работу — или же, как минимум, очень и очень сложно!