О картине Ефанова Василия Прокофьевича «Незабываемая встреча»
avenarius
2 621 07:32 09.03.2021
Об этой картине мне мало что известно, но чествуют женщину, и накануне дня 8-е марта кстати опубликовать данную картину. Картина яркая, жизнеутверждающая, с цветами и улыбками. На ней приятная советская женщина и члены партии и правительства СССР. Был или нет Хрущёв на картине во время жизни Сталина неизвестно, так как на некоторых картинах его добавляли. Может быть, поэтому картина сохранилась.
При Сталине Кремль являлся местом, где постоянно славили и награждали самыми высокими государственными наградами героев труда и войны.
Например, при освоении Арктики 13 февраля 1934 года затонул пароход «Челюскин». Члены экспедиции, возглавляемой О. Ю. Шмидтом, (101 человек, среди них 10 женщин и двое детей) высадились на льдину. На помощь челюскинцам Советское правительство направило лучших пилотов. Вся страна напряжённо следила за спасением экспедиции. Не раз рискуя своими жизнями, лётчики сняли к 13 апреля со льдины всех членов экспедиции и даже собаку. За героизм при спасении экспедиции этим лётчикам первым было присвоено звание Героев Советского Союза.
19 июня 1934 года Москва встречала челюскинцев и их спасителей-лётчиков. Столицу украсили флагами и транспарантами. Вся Москва вышла на улицы встречать героев. Только у вокзала их ждали десятки тысяч людей. Приехали делегации со всей страны. Машины с челюскинцами буквально засыпали цветами.
«На Красной площади – демонстрация. Герои выстроились у Мавзолея. Руководители партии и правительства обошли их строй, поздоровались с каждым, а затем пригласили всех подняться на трибуну Мавзолея. Получилось так, что впереди оказались челюскинцы и лётчики, а члены правительства - позади. Ляпидевский сказал Сталину, что, мол, вышло неладно.
Стойте здесь, – засмеялся Сталин, - мы всегда здесь стоим, нас все знают и видят. Постойте теперь вы!» [1, с. 228].
19 июля 1936 года экипаж в составе В. П. Чкалова, Г. В. Байдукова и А. В. Беляева отправился в полёт по маршруту Москва – Петропавловск-на-Камчатке и успешно его завершил. В Москве на аэродроме их встречали, обнимали и целовали Сталин, Ворошилов и Орджоникидзе. Через некоторое время Сталин пригласил указанных героев с их жёнами к себе на дачу в Сочи. При прогулке по даче Сталин рассказывал о растущих в ней деревьях, о своих ссылках в Сибирь. На вопрос о полёте через Северный полюс в Америку Сталин ответил Чкалову, что сначала необходимо создать метеорологическую станцию в районе полюса.
«После обеда Сталин пригласил молодёжь танцевать и сам заводил патефон. Когда танцы надоели, хозяин поставил пластинку с волжской хоровой песней и стал подпевать. Жданов и все, кто умел, подхватили, и над дачей разнеслась протяжная русская песня…» [1, с. 229].
Благодаря своему мастерству и мужеству, надёжности самолёта, наличию метеорологической станции, Чкалов, Байдуков и Беляков смогли перелететь через Северный полюс и приземлиться в Америке. По тем временам это говорило об огромных достижениях как в советском самолётостроении, так и в подготовке экипажей самолётов, то есть лётчиков, штурманов, бортрадистов. Сталину Чкалов сказал, что мечтает махнуть вокруг шарика.
В 1938 году в Кремле был устроен приём в честь советских лётчиц В. С. Гризодубовой, П. Д. Осипенко и М. М. Расковой, которые установили мировой рекорд дальности беспосадочного полёта. Но пилотируемый ими самолёт «Родина» сделал вынужденную посадку в дальневосточной тайге. Их долго искали… «Но вот всё позади – и три героини в Грановитой палате Кремля. Множество гостей, в том числе и родные лётчиц. В центральной части стола места для членов Политбюро и героинь.
Лётчицы растроганы: Марина Раскова от наплыва чувств плачет. Сталин сажает её около себя, успокаивает, гладит по голове. Обращаясь к Чкалову, смеётся:
- Чкалов, что же ты теперь делать будешь, смотри, куда женщины слетали!.. Настроение у всех приподнятое, одна за другой звучат здравицы…[1, с. 234].
А. Г. Стаханов в ночь с 30 на 31 августа 1935 года вырубил за 5 часов 45 минут 102 тонны угля при норме 7 тонн. Рабочая гордость вслед за Стахановым подняла десятки тысяч человек во всех отраслях промышленности, которые стали новаторами и передовиками производства в повышении производительности труда и лучшем использовании техники.
«Четыре дня - с 14 по 17 ноября 1935 года – в Москве около трёх тысяч стахановцев делились опытом. Открыл совещание Орджоникидзе; первым выступил Алексей Григорьевич Стаханов, затем Пётр Кривонос, затем Александр Бусыгин, Мирон Дюканов, Евдокия Виноградова…
Бусыгин застеснялся. Постоял на трибуне да и сказал фразу, вызвавшую смех в зале:
- Трудно мне говорить, мне легче коленчатые валы ковать…
На что из президиума послышался голос Сталина:
- Нам не те нужны, которые умеют только хорошо говорить, нам нужны те, которые умеют хорошо работать!
Ободрённый Бусыгин собрался с духом, достал записную книжечку и стал рассказывать о своих рекордах. В памяти присутствующих остались его слова:
- Очень мне хочется дальше пойти…
Никита Изотов, выйдя на трибуну, как бы извинился – не оратор я, мол. Но говорил здорово, и Сталин засмеялся:
- Ничего оратор!
Орджоникидзе поддержал:
- Да, не так уж плох!
Засмеялся весь зал, а Никита заговорил ещё лучше…
За четыре дня перед стахановцами выступили Ворошилов, Жданов, Микоян, Молотов, Орджоникидзе, Шверник и другие члены ЦК. Вечером 17 ноября Орджоникидзе объявил:
- Слово имеет товарищ Сталин.
В зале словно гром грянул: все три тысячи человек поднялись с мест и горячо аплодировали… Орджоникидзе ещё долго потрясал председательским колокольчиком, но его не было слышно…
Наконец установилась тишина, и Сталин обратился к залу:
«Стахановское движение было бы немыслимо без новой, высшей техники. Перед вами люди, вроде товарищей Стаханова, Бусыгина, Сметанина, Кривоноса, Пронина, Виноградовых и многих других, люди новые, рабочие и работницы, которые полностью овладели техникой своего дела, оседлали её и погнали вперед. Таких людей у нас не было или почти не было года три тому назад. Это — люди новые, особенные… Оно (стахановское движение — Л. М.) призвано произвести в нашей промышленности революцию. Именно поэтому оно, стахановское движение, является в основе своей глубоко революционным…
Основой стахановского движения послужило прежде всего коренное улучшение материального положения рабочих. Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится. Отсюда высокие нормы выработки. Отсюда герои и героини труда. В этом прежде всего корень стахановского движения. Если бы у нас был кризис, если бы у нас была безработица — бич рабочего класса, если бы у нас жилось плохо, неприглядно, невесело, то никакого стахановского движения не было бы у нас…
Что вы, члены настоящего совещания, кое-чему поучились здесь, на совещании, у руководителей нашего правительства, этого я не стану отрицать. Но нельзя отрицать и того, что и мы, руководители правительства, многому поучились у вас, у стахановцев, у членов настоящего совещания. Так вот, спасибо вам, товарищи, за учебу, большое спасибо!» [2, том 14, п. 53].
Кое-кто запел песню…: «Нам песня строить и жить помогает…» Жданов подхватил её и начал запевать, а Ворошилов, стоя на подмостках, дирижировал…» [1, с. 231-233].
21 мая 1937 года начала свою работу полярная научно-исследовательская дрейфующая станция под руководством И. Д. Папанина. Это была первая в мире советская полярная станция, которая высадилась на огромную льдину и перемещалась с ней, изучая движение льдов, и производя целый ряд научных исследований, без которых было невозможно успешное освоение крайних, северных просторов СССР. Экспедиция успешно работала 9 месяцев, но, когда станция вышла в Гренландское море, льдина начала интенсивно разрушаться.
Для спасения членов экспедиции был направлен мотобот «Мурманец», ледокольные пароходы «Таймыр» с самолётом Р-5 на борту и «Мурман», ледокол «Ермак». Команде каждого судна поставили свою задачу по спасению и обеспечению спасения людей. Корабли отправились выполнять задание в период с 11 января по 10 февраля 1938 года. Выделенные для спасения лёгкие самолёты «У-2» проводили ледовую разведку.
По пути к станции пароход «Таймыр» боролся с жестоким штормом, в результате которого палубные надстройки получили серьёзные повреждения, судно обледенело, за борт смыло баллоны с водородом, необходимые для запуска шаров-зондов. Но судно продвигалось вперёд, и 10 февраля судовая рация парохода «Таймыр» установила связь с терпящей бедствие станцией. В ночь на 19 февраля в полутора километрах от лагеря «СП-1» пришвартовался «Мурман», а позднее и «Таймыр».
«В этот час мы покидаем льдину на координатах 70 градусов 54 минуты нордовой, 19 градусов 48 минут вестовой и пройдя за 274 суток дрейфа свыше 2500 км», - сообщил И. Папанин в Москву [3].
«Последние сутки на станции «Северный полюс». Эту ночь и этот день я никогда не забуду… Ширина нашей льдины только тридцать метров. Кроме того, она ещё лопнула в четырёх местах. Мы регулярно осматривали трещины, чтобы в случае подвижки льда успеть вывезти наш ценный груз, уложенный на нарты. Всё шло, как обычно: Женя провёл метеорологические наблюдения, Эрнст передал сводку на «Таймыр», я проиграл Пете четыре партии в шахматы.
Выйдя из палатки, мы увидели упёршийся в небо луч прожектора. Потом он начал бродить по горизонту: нас нащупывали, но не могли найти… В час дня пароходы задымили вовсю, они были уже совсем близко. В два часа они достигли кромки льда, пришвартовались к ней. В бинокль было видно, как люди спешат спуститься на лёд.
Не могу сдержаться, отворачиваюсь, текут слёзы радости… Вижу, Петя усиленно моргает и тоже отворачивается. И радостно, и в то же время немного грустно было расставаться с льдиной, обжитой нами. К нам шли люди со знамёнами. Я бросился вперёд, навстречу им. С двух сторон подходили таймырцы и мурманцы. Среди них много товарищей по прежней совместной работе на полярных станциях. Нас начали обнимать и качать. На мне чуть не разорвали меховую рубашку… Лагерь прекращает своё существование», – вспоминал Папанин [3].
Все 4 человека экспедиции и пёс Весёлый были сняты с льдины. Чтобы никому не было обидно, 2-х человек принял на борт пароход «Таймыр», а 2-х человек – «Мурман». В пути корабли встретил ледокол «Ермак» и папанинцы перешли на его борт. В Северном море ледокол попал в жестокий шторм, его раскачивало из стороны в сторону на 45 градусов и бросало в бездну между ледяными волнами. На долю спасённых выпали новые испытания: люди не могли ходить, стоять, спать и принимать пищу. Но всё закончилось благополучно – «Ермак» добрался до Таллина и пошёл дальше, в Ленинград. О прибытии в Ленинград Папанин написал следующее: «В Ленинград мы прибыли во вторник 15 марта. Газеты писали тогда, что встреча вылилась в народное торжество. А как волновалась наша четверка… В 3 часа 50 минут, когда могучий ледокол, разукрашенный флагами, появился в порту, все суда приветствовали его гудками. На берегу гремели оркестры, заглушая их, над портом пронеслась в небе эскадрилья самолётов» [3].
В Москву из Ленинграда папанинцы поехали поездом. На Октябрьском (Ленинградском) вокзале в Москве папанинцев встречали нарком иностранных дел М. М. Литвинов, начальник Гражданского воздушного флота В. С. Молоков, лётчики-герои А. В. Беляков, М. М. Громов, В. П. Чкалов, А. Б. Юмашев. Комсомольская площадь, несмотря на пасмурный и сырой день, была запружена людьми. После краткого митинга с выступлением Папанина двинулись в Кремль.
И. Д. Папанин вспоминал: «17 марта участники экспедиции прибыли в Москву. Их ожидала дорога, усыпанная цветами. Кремль, Георгиевский зал. Полярников встречало всё Политбюро во главе со Сталиным… Сталин посадил меня рядом с собой» [3].
На приёме папанинцев в Кремле Сталин произнёс тост: «Товарищи, товарищ Чкалов – человек способный, талантливый, человек, каких мало не только у нас, в СССР, но во всём мире (аплодисменты). Там, на Западе, во Франции, в Германии, в Англии, в Америке героев не создают, уверяю вас.
Вот интересное дело. Папанин со своей группой переживал на льдине большой кризис. Стало нам известно, - раньше мы этого не понимали, - что лёд, идущий от Полюса, пробивается к гренландским берегам, а если люди имеются на льдине, они погибают. Раньше мы об этом не знали, потом узнали, встрепенулись. Шмидт говорил, что ничего опасного нет. Мы стали его ругать – неверно это.
Денег будет израсходовано страшно много, непонятно это европейцам и американцам. Но мы считаем: находятся в беде четыре человека, - спасём их обязательно. Чего это стоит, - никто из европейцев или американцев оценить не может. Нет такого критерия в мире, чтобы оценить человека. Есть одна цель: прибыль, выгода, профит. Но во что оценить смелость человека, героизм, сколько рублей это стоит, каких капиталов это стоит, человек малоизвестный, но герой, который врывается в спокойную атмосферу и всё переворачивает, - никому это неизвестно.
Так вот, товарищи, за то, чтобы европейско-американский критерий прибыли, выгоды, профита у нас был похоронен в гроб. За то, чтобы люди научились ценить смелых, талантливых, способных людей, малоизвестных, может быть, но цены которым нет. Кто знал Ширшова, Папанина, Фёдорова, Кренкеля? Кренкеля ещё знали больше. Но мало их знали. Чего они стоят? Американцы сказали бы: «Ну, два доллара» (общий смех, аплодисменты). Французы сказали бы: «Десять тысяч франков». А фрак стоит копейку. А мы говорим: героям нет цены, стоят они миллиарды.
За малоизвестных раньше, а теперь известных всему миру наших героев, за папанинцев!
За то, чтобы мы, советские люди, не пресмыкались перед западниками, перед французами, перед англичанами, и не заискивали перед ними!
За то, чтобы мы, советские люди, усвоили, наконец, новую меру ценности людей, чтобы людей ценили не на рубли и не на доллары! Что такое доллар? Чепуха! За то, чтобы мы научились, как советские люди, ценить людей по их подвигам! А что такое подвиг, чего он стоит? Никакой американец, никакой француз, никакой англичанин вам этого не скажет, потому что у него есть одна оценка – доллар, стерлинг, франк. Только мы, советские люди, поняли, что талант, отвага, мужество человека – это миллиарды миллиардов презренных долларов, презренных стерлингов, презренных франков (слова товарища Сталина покрываются бурной овацией всех присутствующих).
Я ещё не кончил... Товарищ Чкалов говорит: «готов умереть за Сталина». Замечательно способный человек товарищ Чкалов, талант! (Чкалов: За Сталина умрём!) Я очень извиняюсь за грубость, меня некоторые вообще считают грубым, - умереть всякий дурак способен (общий смех, аплодисменты). Умереть, конечно, тяжко, но не так уж трудно. Есть же у нас самоубийцы, которые умирают, но далеко не герои.
Я пью за тех, которые хотят жить (горячая овация), жить как можно дольше, за победу нашего дела!» [4, с. 193].
07:40 09.03.2021
09:05 09.03.2021
avenarius (avenarius) писал (а) в ответ на :
> Картина яркая, жизнеутверждающая, с цветами и улыбками.
