Армия завоевателей. На страже русских национальных интересов, как сказал великий князь Алексей Михайлович, стояли большевики.

avenarius

55 1114 19:32 04.01.2021

Рейтинг темы: +3

avenarius
avenarius

Сообщений: 27894

Движения более антинационального и антигосударственного, чем Белое движение трудно себе представить. Ставленник США и Англии А. В. Колчак, судя по его высказываниям и делам, был крайним русофобом. Деникин тоже находился в подчинении и полной зависимости от Запада, и фактически вся его деятельность была направлена против российской государственности, как и деятельность стран Запада.

Биографии Деникина и Колчака имеют нечто общее. Происхождение Колчака по отцовской линии неизвестно. Большинство исследователей считают, что первым широко известным представителем рода Колчака был турецкий военачальник крымско-татарского происхождения Илиас Колчак-паша, комендант крепости Хотин, взятый в плен фельдмаршалом Х. А. Минихом. После окончания войны Колчак-паша поселился в Польше, а в 1794 году его потомки переселились в Россию.

В объяснении происхождения Деникина исследователи едины и указывают, что его отец из крепостных крестьян Саратовской области, но о национальности не говорят, а мать по национальности полька и родился Деникин в Польше, которая в то время входила в состав Российской империи. Мать его была ярой католичкой, преданной Ватикану, но Деникин принял православную веру, что, конечно, не могло оградить его от влияния матери, которая, возможно, как многие католики, не была лишена русофобских настроений.

Общим в происхождении Колчака и Деникина является то, что потомки первого переселились из Польши, а второй родился в Польше. Возможно, поэтому их выбрали на Западе в качестве первых лиц Белого движения. Свою зависимость от Запада подтверждали оба.
Деникин пишет в «Очерках русской смуты» о начале 1919 года следующее: «С февраля начался подвоз английского снабжения. Недостаток в боевом снабжении с тех пор мы испытывали редко». В другом месте он писал о февральских поставках: «Пароходы с вооружением, снаряжением, одеждой и другим имуществом, по расчету на 250 тысяч человек» [3, с. 47].

Не будет большой ошибкой сказать, что Белые армии являлись наёмниками стран Антанты, которая, как и в большинстве случаев, пыталась завоевать Россию чужими руками, и странам Антанты очень льстило, что они сумели в качестве наёмников против русских использовать русских, что было бы невозможно без согласия руководителей Белого движения.

Белые являлись только военной силой Запада. Что будут делать с Россией после окончания войны, решали не они, а страны Запада. Белые это понимали и с этим соглашались, тем самым отдавая страну на растерзание Западу. У Белых не было и не могло быть никакого проекта государственного строительства, никакой идеи, потому что за них думали на западе. Без сомнения там, на западе, думали о том, как уничтожить российскую государственность, что сделать с Россией после победы Белых, чтобы она никогда не могла подняться.

А нам уже четверть века рассказывают о патриотизме и государственности белых, отрывая Белое движение от иностранной интервенции. И ровным счётом ничего не значит, что Деникин на склоне лет в эмиграции раскаялся и не пошёл на СССР вместе с Гитлером, а, напротив, желал Победы Красной Армии. Данный факт не перекрывает и миллионной доли зла, которое принёс А. И. Деникин нашему отечеству.

Белые армии находились на обеспечении Запада и частично рассчитывались со странами Антанты ресурсами страны и за счёт труда рабочих и крестьян. На Запад вывозилось всё, что можно было вывести. У. Черчилль подтверждает, что белогвардейские армии воевали фактически не за «белую идею», а в интересах иностранных государств и пишет следующее: «Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело» [7, с. 66].

Все патриоты находились в Красной Армии. В Белой армии патриотами являлась небольшая часть молодых офицеров, которые ещё не разобрались в обстановке. Половина офицеров царской армии, которые служили в армии Красной, тоже являлись патриотами. Они пришли в Красную Армию не по идейным, а по патриотическим соображениям. Советская власть взяла обязательство не посягать на их политические убеждения.

Во время Гражданской войны, в трудное время, когда на Советскую Республику напала Польша и вела бои армия Врангеля, легендарный полководец Первой мировой войны А. А. Брусилов обратился 30 мая 1920 года к бывшим царским генералам со следующими словами: «В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старые боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть, и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою матушку Россию» [3, с. 48].

В Белой армии остались в основном те, кто сражался за свои личные интересы, а не за интересы России. Они могут быть обаятельными русскими людьми, как в пьесе М. А. Булгакова «Дни Турбиных», но при этом оставаться врагами России.
Если бы Булгаков был не русским писателем, то его вполне заслужено назвали бы гением. В пьесе он показал в событиях нескольких дней суть Гражданской войны, и в этой войне только большевики представлены защитниками России.

«А кому служат белые офицеры и в кого стреляют», — спрашивает С. Г. Кара-Мурза. И отвечает: «Они служат немцам и их марионетке-гетману. Что они защищают? Вот что:

И удары лейтенантских стеков по лицам, и шрапнельный беглый огонь по непокорным деревням, спины, исполосованные шомполами гетманских сердюков, и расписки на клочках бумаги почерком майоров и лейтенантов германской армии: «Выдать русской свинье за купленную у неё свинью 25 марок». Добродушный, презрительный хохоток над теми, кто приезжал с такой распискою в штаб германцев в Город.

Кто же те «серые» люди, в которых стреляли (и очень метко) белые офицеры, защищая гетмана и немцев и мечтая о вторжении в Россию французов и сенегальцев? Эти люди, в которых стреляли Турбины, — украинские и русские крестьяне и солдаты, доведенные господами до Гражданской войны. И вот эти-то офицеры даны нам как образец чести и патриотизма? Это — расщепление сознания. Заметим еще, что многие реплики, смягчающие образ «белогвардейцев», были вставлены в пьесу под давлением цензуры и репертуарного комитета" [3, с. 48].

В романе «Белая гвардия» и соответственно в пьесе «Дни Турбиных» судьбы у офицеров разные, но это только потому, что у белых не было сил одолеть «мужичков», а при наличии таких сил стреляли бы они русских людей, не уступая немцам. И от этих выстрелов из орудий и винтовок, как «сон, как утренний туман» испаряется всё мнимое, созданное «архитекторами перестройки» достоинство представителей Белой гвардии.

На страже русских национальных интересов, как сказал великий князь Алексей Михайлович, стояли большевики. Надо заметить, что под словом «русский» в большинстве случаев имеются ввиду все народы российской державы. Национальные интересы всех народов совпадали с национальными интересами русских. Ни один народ не хотел быть уничтоженным не считающими всех нас за людей иностранными завоевателями, снарядившими Белые армии. Руководители Белого движения не понимали или не хотели понимать, что борются с народом, а победить народ невозможно. Белые армии были послушным орудием в руках Антанты и, без сомнения, представляли в России её интересы.

Сегодня всё наше общество довели до такого состояния, что оно стало понимать события Гражданской войны хуже белых, проигравших эту войну. А вот работавший на земле и живший в деревне помещик М. М. Пришвин главное понял уже 7 ноября и записал: «Они не понимают, что „вожди“ тут ни при чем и нашествие это не социалистов, а первого авангарда армии за миром и хлебом, что это движение стихийное и дело нужно иметь не с идеями, а со стихией, что это движение началось уже с первых дней революции и победа большевиков была уже тогда предопределена» [3, с. 52].

То есть Пришвин сразу понял, что революция это не дело рук Ленина и Сталина, а народное движение. Жизнеустройство, предложенное большевиками, в сознании крестьян начало складываться с 1861 года, все годы после которого крестьян обирали до нитки. В 1905—1907 годах оно в основном сложилось, было дополнено рабочими, и советский проект к октябрю 1917 года был готов. Белое движение ничего этого не понимало, и если большевики в определённой мере подчинялись указанной «стихии», пытались её обуздать, направить в созидательное русло, то белые пошли на неё войной и сломали себе шею.

«Белая армия действовала в России как армия завоевателей, и её продвижение сопровождалось восстаниями (по словам историка белых А. Зайцева, издавшего в 1934 г. в Париже большую книгу, вслед за белыми шла „волна восставших низов“). По выражению западных историков, в России тогда возникло „межклассовое единство низов“, которые отвергли проект белых. Отвергли в целом, а не по мелочам и не из-за жестокостей и казней» [3, с. 52].

В конечном счёте, все силы белых уходили на самообеспечение, и на ведение боевых действий сил уже не было. Существует мнение, что белые не могли успешно вести боевые действия потому, что Запад перестал их нормально снабжать. Данное мнение верно лишь частично. Сначала Белые армии потерпели поражение, а потом Запад стал их плохо снабжать. Запад понял, что никакой поддержкой в народе белые не пользуются и Белое движение обречено на полное поражение.

Запад и не скрывал, что финансировал не только свои, но и Белые армии, когда надеялся с их помощью сокрушить Россию. Черчилль писал: «Большие суммы денег и значительные военные силы были использованы союзниками против большевиков. Англия заплатила по номиналу около 100 млн., Франция от 30 до 40 млн. фунтов стерлингов. Соединенные Штаты содержали и продолжали содержать в Сибири около 8 тыс. солдат; Япония содержит в Восточной Сибири армию численностью от 30 до 40 тыс., и в настоящее время эта армия получает еще подкрепления. Армия адмирала Колчака, снабженная главным образом британским оружием, достигла в мае численности в 300 тыс. чел. Армии генерала Деникина составляют около 250 тыс. солдат. Кроме них следует принять во внимание финнов, которые могли бы дать около 100 тыс. чел. Были также эстонцы, латыши и литовцы, и их общий фронт тянулся от Балтийского побережья вплоть до самой Польши. И, наконец, были могущественные польские армии, помощь могла бы быть получена от Румынии и — в меньшей степени — от Сербии и Чехословакии». [7, с. 65].

Надо полагать, что Черчилль занизил сумму расходов, направленных против большевиков, но он однозначно указал, что Антанта снабжала оружием Белые армии. «Антанта и США поставили деникинским ВСЮР 6631 вагон военных грузов. Только США оказали Колчаку финансовую помощь в размере 261 миллиона долларов. Прислали сотни тысяч винтовок, тысячи пулемётов, сотни орудий [4, с. 321].

После поражения в войне Германии в Чёрное море вошли корабли Антанты. Белый генерал А. С. Лукомский в книге «Воспоминания» об отношениях Деникина и Антанты пишет следующее: «Момента установления непосредственной связи с союзниками армия ожидала с болезненным нетерпением. С этим связывалась возможность, прежде всего, получить вооружение и боевые припасы, так как в этом отношении армия периодически испытывала острую нужду.

Нетерпение скорей увидеть помощь союзников в течение осени 1918 года несколько раз порождало преждевременные слухи о появлении в Чёрном море их флота. Наконец, 9/22 ноября была получена радиограмма, что эскадра союзников направляется в Новороссийск. Ликование было общее. 10/23 ноября эскадра союзников пришла в Новороссийск, а 14/27 ноября приехали в Екатеринодар представители Англии и Франции" [6, с. 65].

Как же после указанных свидетельств можно говорить, что Белые армии защищали интересы России, а не интересы Англии и Франции. Далее вышеуказанный автор подтверждает, что армия Деникина частично рассчитывалась со странами Антанты хлебом и сырьём, а страны Антанты уже давно поделили российские земли между собой. Он пишет: «Французское командование спрашивало от нас перечни всего того, что нам надо; но мы только значительно поздней узнали о том, что Франция принимает на себя 50% стоимости всего того, что присылалось на юг России распоряжением великобританского правительства, а что за всё, сверх отправляемого по расчёту на 250.000 человек, надо уплачивать хлебом или сырьём;…

Долго командование Добровольческой армии не могло разобраться в «сферах влияния» на юге России Франции и Великобритании. Вначале представлялось непонятным, почему англичане категорически отказываются часть запасов направлять в Крым для надобностей Добровольческой армии, а их все надо было выгружать в Новороссийске, а затем уже, после сдачи начальнику русской базы, мы могли их сами направлять в Севастополь. Оказалось, что это необходимо, так как Крым входил во французскую сферу влияния" [6, с. 69].

Всё-таки 250 тыс. чел. армии Деникина находились на полном обеспечении Франции и Англии (по 50% каждая сторона) именно потому, что Армия Деникина воевала за интересы Англии и Франции. Участвовала Антанта и в совместных с Белыми армиями военных операциях. Об одной из них Лукомский пишет: «Командующий английской эскадрой адмирал Сеймур решительно помогал Добровольческой армии при обороне Акманайской позиции у Феодосии в 1919 году. Действиям британского флота мы в значительной степени обязаны тому, что эта позиция была нами удержана» [6, с. 89].

Все силы, которые в той или иной степени выступали против Советской власти, были поддержаны Западом. В частности, А. И. Деникин о снабжении вооружением написал следующее: «С февраля начался подвоз английского снабжения. Недостаток в боевом снабжении с тех пор мы испытывали редко…» [5, с. 19].

У. Черчилль конкретизировал военную помощь Англии: «Военные действия Деникина оказались гораздо более серьезными, и его усилия были настойчивыми. По совету генерального штаба, начиная с июля месяца, Англия оказывала ему главную помощь, и не менее 250 тыс. ружей, двухсот пушек, тридцати танков и громадные запасы оружия и снарядов были посланы через Дарданеллы и Черное море в Новороссийск» [5, с. 19].

А. И. Дерябин пишет о том, что в первой половине октября 1919 г., когда Южный фронт большевиков рушился, а войска генерала Деникина взяли Воронеж, Орёл и угрожали Туле, премьер-министр Великобритании, под влиянием этих успехов, сообщил о решении правительства ассигновать 14,5 млн. фунтов стерлингов на посылку вооружения.

Армии А. В. Колчака снабжали Великобритания, Франция и США. Британский генерал А. Нокс в письме адмиралу А. В. Колчаку в июне 1919 г. писал, что «примерно после середины декабря 1918 г. каждый винтовочный патрон был британского производства, привезён во Владивосток на британских кораблях и доставлен в Омск под британской охраной». Согласно докладу Британской военной миссии, с октября 1918 г. по октябрь 1919 г. на Дальний Восток прибыло 79 судов с 97 тыс. тонн грузов. Всего было поставлено 600 тыс. винтовок, 346 млн. патронов, 6.831 пулемет, 192 полевых орудия и обмундирования и снаряжения на 200,5 тыс. человек, в том числе 200 тыс. шинелей, 200 тыс. шапок, 200 тыс. телогреек, 400 тыс. фуражек, 400 тыс. пар обуви, 400 тыс. одеял и другое обмундирование и снаряжение". По свидетельству американского генерала Грэвса: «Колчак не продержался бы и месяца без помощи союзников» [1].

Армии генерал-майора А. П. Родзянко в августе-октябре 1919 г. Великобритания предоставила 30 тыс. винтовок, 20 млн. патронов, 32 орудия, 59 тыс. снарядов, 4 танка, 6 самолетов и обмундирования на 40 тыс. человек [2].

Все без исключения белые армии снабжались Западом. Колчак А. В. расплачивался с Антантой золотом государства российского. «Колчак захватил 495 тонн золотого резерва России, из них ушло за границу 147, 2 — 184 тонны золота» [8, C. 48]. С. С. Миронов тоже пишет о том, что «Колчак передал США — 2118, Англии — 2883, Франции — 1225, Японии — 2672 пудов золота [4, C. 322].

Указанное количество пудов равно 185 тоннам золота, которые были переданы Колчаком за границу. За границей остались и 516 тонн российского золота, которое было положено в зарубежные банки ещё в довоенное время в обеспечение финансовых операций России. Согласно данным архива Министерства финансов Российской империи, 4754, 682 тонны золота были вывезены из России в страны Антанты в обеспечение русских военных займов. Кроме того, Антанта после поражения Германии в войне присвоила и 93,5 тонны золота, которое было вывезено в Германию по Брест-Литовскому договору.

Но пресса утверждает, что Россия не расплатилась с Антантой за царские займы, то есть не вернула Антанте царские долги. Не учитывают она вышеуказанное и тот факт, что Антанта получила деньги, но недопоставила царской России огромное количество оружия, боеприпасов, военного снаряжения и военной амуниции. Возможно, при честном расчёте долгов, окажется, что не царская Россия осталась должна Антанте, а Антанта осталась должна царской России.

Белое движение — это движение предателей государства российского и населяющих его народов.

Если Вам было интересно это прочитать - поделитесь пожалуйста в соцсетях!