Святой Павлик
Светлый образ Павлика Морозова, подлинного Пионера-Героя, по-прежнему освещает нам путь и призывает к отмщению
Сегодня, в день рождения Всесоюзной пионерской организации, хотелось бы напомнить, что пионеры не только носили красные галстуки, ходили в походы и пели песни у костра, но и самоотверженно боролись с расхитителями и бандитами, становились партизанами и разведчиками. На XII съезде ВЛКСМ в 1954 году была создана «Книга почёта Всесоюзной пионерской организации имени В.И. Ленина», в которую под № 1 был внесен Павлик Морозов, отважно разоблачавший преступления кулаков против Советской власти и подло убитый ими за это.
Когда в результате «перестройки» власть захватили потомки тех же кулаков, Павлик Морозов, естественно, оказался одним из первых, кого те попытались свергнуть с пьедестала. И в этом не было бы ничего удивительного, если бы речь шла о взрослом. Но бессовестно лгать и шельмовать ребёнка – это уже что-то запредельное. Особенно неистовствовали вчерашние диссиденты, дорвавшиеся до долларовой кормушки. Вот как, например, бесновалась жена музыканта Растроповича Вишневская: «И появляется достойнейший образец для подражания — двенадцатилетний предатель Павлик Морозов, „геройски павший в классовой борьбе“, удостоенный за своё предательство памятников, портретов, прославленный в песнях и стихах, на которых будут воспитываться следующие поколения. Павлик Морозов, которого и сегодня миллионы советских детей славят за то, что он донёс на собственного отца и деда. Как в гитлеровской Германии учили немецких детей доносить на своих родителей, так и у нас в России начали сознательно воспитывать поколение стукачей, уже начиная со школы». Ну, что касается гитлеровцев, то мы знаем, как бывшие кулаки и прочие «честные давалки» доносили на своих сограждан, сотрудничая с фашистами на оккупированных территориях, в результате чего погибло более 10 миллионов мирных советских людей. Так что предателей, господа диссиденты, ищите в зеркале. А что касается отца и деда Павлика Морозова, о которых эта дама проливает крокодильи слезы, то я в отличие от нее могу многое рассказать об их «подвигах».
14:32 20.11.2020
Дело в том, что Павлик Морозов – мой земляк. Он родился в селе Герасимовка, что в 60 км от Тюмени. Тела Павлика Морозова и его восьмилетнего брата Фёдора были найдены в лесу 3 сентября 1932 года. Как сказано в Акте осмотра тел, «Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головою в восточную сторону. На голове надет красный мешок. Павлу был нанесён смертельный удар в брюхо. Второй удар нанесён в грудь около сердца, под каковым находились рассыпанные ягоды клюквы. Около Павла стояла одна корзина, другая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах прорвана, на спине кровяное багровое пятно. Цвет волос — русый, лицо белое, глаза голубые, открыты, рот закрыт. В ногах две берёзы (…) Труп Федора Морозова находился в пятнадцати метрах от Павла в болотине и мелком осиннике. Федору был нанесён удар в левый висок палкой, правая щека испачкана кровью. Ножом нанесён смертельный удар в брюхо выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости».
Павлик Морозов третий справа в верхнем ряду
Средний брат Алексей Морозов 3 сентября рассказал, что он видел, как их двоюродный брат, 19-летний Данила, очень быстро шел из леса. Алексей спросил его, не видел ли он Павла и Фёдора, на что Данила ничего не ответил и только засмеялся. Одет он был в самотканые штаны и черную рубаху — это Алексей хорошо запомнил. Именно эти штаны и рубаху нашли у деда Сергея Сергеевича Морозова во время обыска. Мать Павлика и Феди – Татьяна Семёновна – вспоминает, что 6 сентября, когда зарезанных детей привезли из леса, бабка Аксинья встретила её на улице и с усмешкой сказала: «Татьяна, мы тебе наделали мяса, а ты теперь его ешь!» Павел и Фёдор Морозовы были похоронены на кладбище села Герасимовка. На могильном холме был поставлен обелиск с красной звездой, а рядом врыт крест с надписью: «1932 года 3 сентября погибши от злова человека от острого ножа два брата Морозовы — Павел Трофимович, рождённый в 1918 году, и Фёдор Трофимович». Официальная версия обвинения гласила следующее. 3 сентября кулак Арсений Кулуканов, узнав о том, что мать Павлика и Феди уехала в Тавду продавать телёнка, а мальчики пошли в лес за ягодами, сговорился с пришедшим к нему в дом Данилой Морозовым убить Павла. Кулуканов дал Даниле 5 рублей и попросил того пригласить для убийства также деда Сергея Морозова, «с которым Кулуканов раньше имел сговор». Данила отправился домой и передал разговор деду Сергею. Последний, видя, что Данила берёт нож, ни слова не говоря вышел из дому и отправился вместе с Данилой, сказав ему: «Идём убивать, смотри не бойся». Найдя детей, Данила, не говоря ни слова, вынул нож и ударил Павлика. Федя бросился бежать, но был задержан дедом Сергеем и также зарезан Данилой. Убедившись, что Федя мёртв, Данила вернулся к Павлу и ещё несколько раз ударил его ножом». На суде Данила Морозов признал все обвинения. Сергей Морозов держался противоречиво, то сознаваясь, то отрицая вину. Главными уликами являлись хозяйственный нож, найденный у Сергея Морозова, и окровавленная одежда Данилы. Решением Уральского областного суда в убийстве Павла Морозова и его брата Фёдора признаны виновными их собственный дед Сергей и 19-летний двоюродный брат Данила, а также бабушка Ксения (как соучастница) и крёстный отец Павла — Арсений Кулуканов, приходившийся ему дядей. Он же в качестве деревенского кулака был инициатором и организатором убийства. После суда Арсений Кулуканов и Данила Морозов были расстреляны, восьмидесятилетние Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме.
Пионеры на месте убийства Павлика Морозова и его брата Феди
А при чём же здесь пресловутый отец Павлика, вокруг которого весь сыр-бор? Да по большому счёту, он здесь вообще притянут за уши. Трофим Морозов, бывший председатель Герасимовского сельсовета, задолго до описываемых событий бросил жену Татьяну с четырьмя детьми и стал сожительствовать с женщиной, жившей по соседству — Антониной Амосовой. По воспоминаниям учительницы Павлика, отец его регулярно пил и избивал жену и детей как до, так и после ухода из семьи. Дед Сергей – отец Трофима – сноху также ненавидел за то, что та не захотела жить с ним одним хозяйством, настояв на разделе. Со слов брата Павлика Алексея, отец «любил одного себя да водку, жену и сыновей своих не жалел, не то что чужих переселенцев, с которых за бланки с печатями три шкуры драл… Дед с бабкой тоже для нас давно были чужими. Никогда ничем не угостили, не приветили. Внука своего, Данилку, дед в школу не пускал, мы только и слышали: „Без грамоты обойдешься, хозяином будешь, а щенки Татьяны у тебя батраками“». 26 ноября 1931 года Трофим Морозов был арестован и осуждён на 10 лет за то, что «будучи председателем сельсовета, дружил с кулаками, укрывал их хозяйства от обложения, а по выходе из состава сельсовета способствовал бегству спецпереселенцев путём продажи документов». Ему вменялась выдача поддельных справок раскулаченным об их принадлежности к Герасимовскому сельсовету, что давало им возможность покинуть место ссылки. Однако в 1987 году в разгар «перестройки» писатель Юрий Израилевич Альперович (Дружников) выпустил в Великобритании книгу «Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова», в которой утверждал, что именно Павлик дал показания против отца, заслужив тем самым «всеобщую ненависть» и кличку «Пашка-куманист». С другой стороны, опять же по мнению Альперовича, на суде по делу Трофима мать Павлика давала показания, чтобы отомстить бросившему её мужу. А вот убийство Павлика, согласно Альперовичу, явилось результатом провокации ОГПУ, организованной с участием помощника уполномоченного ОГПУ Спиридона Карташова и двоюродного брата Павла — осведомителя ОГПУ Ивана Потупчика. В доказательство Альперович приводит документ, который он якобы обнаружил в материалах дела № 374 об убийстве братьев Морозовых. В итоге, по мнению Альперовича, «расстрел невиновных в ноябре 1932 года был сигналом к массовой расправе над крестьянами по всей стране». Это уже откровенная ложь. Дело в том, что 1932 год – это как раз последний год коллективизации. Тем более, в ноябре 1932 года никаких «массовых расправ» над крестьянами быть не могло. Согласно данным В.Н. Земскова, «имеющее широкое хождение в западной советологии утверждение, что во время коллективизации 1929-1932 гг. погибло 6-7 млн. крестьян (в основном кулаков), не выдерживает критики. В 1930-1931 гг. в “кулацкую ссылку” было направлено немногим более 1,8 млн. крестьян, а в начале 1932 г. их там оставалось 1,3 млн. Убыль в 0,5 млн. приходилась на смертность, побеги и освобождение “неправильно высланных”. За 1932-1940 гг. в “кулацкой ссылке” родилось 230 258, умерло 389 521, бежало 629 042 и возвращено из бегов 235 120 человек».
Теперь что касается «доноса». В 1932 году в обвинительном заключении по делу об убийстве Морозовых следователем Елизаром Васильевичем Шепелевым было записано, что «Павел Морозов подал заявление в следственные органы 25-го ноября 1931 года». Вот именно эту запись Альперович квалифицирует как донос. Однако сам Шепелев в интервью журналисту Веронике Кононенко и старшему советнику юстиции Игорю Титову заявил: «Не могу понять, с какой стати я всё это написал, в деле нет никаких подтверждений, что мальчик обращался в следственные органы и что именно за это его убили. Наверно, я имел в виду, что Павел дал показания судье, когда судили Трофима... Выходит, из-за моих неточно написанных слов мальчишку теперь обвиняют в доносительстве?!» По результатам журналистского расследования Евгении Медяковой, опубликованного в 1982 году в журнале «Урал», было установлено, что показаний мальчика в следственном деле нет. Показания Татьяны Семёновны есть, а Павлика — нет! Павлик с матерью только присутствовал на суде Трофима, причем мальчик даже пытался выступить, но был остановлен судьей ввиду малолетства. Причиной ареста их отца явились липовые справки, которые стали появляться на строительстве Магнитки. Органы начали проверку, и 22 ноября 1931 года на станции Тавда был задержан некто Зворыкин, у которого были обнаружены два чистых бланка со штампами Герасимовского сельсовета, за которые, по его словам, он отдал 105 рублей. По результатам расследования Трофим был осужден на 10 лет и отбывал срок на строительстве Беломорско-Балтийского канала, откуда вернулся через три года с орденом за ударный труд и жил в Тюмени. Его жена после убийства Павлика и Феди покинула Герасимовку и после Великой Отечественной войны поселилась в Алупке с их средним сыном Алексеем. Там её в 1979 году разыскал некий Лезинский (впоследствии уехавший в Израиль) и взял у неё интервью, в котором Татьяна Семёновна рассказала следующее: «Мне уже восемьдесят годочков стукнуло, не помню, что вчера было, а то далекое занозилось в башке... Голодала Россия. “Нету хлеба у населения, сами голодаем!” — рапортовал председатель Трофим Морозов. Ему верили... Трофим Морозов — отец Павлика — был председателем сельсовета. Бывало, нажрется самогону и давай орать на всю округу: “Я тут власть советская. Я тут бог, закон и воинский начальник! Ишь, чего захотели — хле-буш-ка! Нетути-и, и весь сказ!” А хлебушек был: прятали его кулаки по ямам разным да укромным местам, и никому бы из пришлых в жизнь не найти. Объявил Павлуша тогда войну отцу и кулакам: только уполномоченные в деревню, а Павлик со своим пионерским отрядом тут как тут. И точно — все расскажет и покажет, где какой мироед зернышко припрятал... Возненавидел сына Трофим Морозов. Приходит он однажды домой, приносит бутыль самогона и кус сала. Зажарила я на сковороде и ставлю закуску на стол. Позвала Павлушу. Трофим наливает стакан самогону и подносит Павлику: “Пей!” Павел отстраняет стакан: “Коммунисты не пьют!” Берет Трофим сковороду и салом кипящим в лицо сыну плещет... Кожа враз лоскутьями пошла. Закричала я. А он огрел меня кулачищем — враз памярки отбил. Пришла в себя, плачу, а Павлуша меня успокаивает: “Не плачь, родненькая, мне ни чуточки не больно, заживет...” У Трофима, как у председателя, все печати сельсоветские хранились, и стал он кулакам за большие деньги бумаги государственные выписывать... Арестовали Трофима Морозова, дали десять лет строгого режима, а мы остались жить в деревне. Зачем остались! Бежать надобно было подальше от этих мест: знала же, не простят Морозовы ничего моему Павлу... Позже призвал дед Сергей Морозов одного своего внука Данилу — тому уже за двадцать было — и ставит перед ним вопрос: “Сможешь порешить Пашку? Дам тебе бутылку водки и три метра красной материи на рубаху”. Тот и согласился. И вот позвала как-то моя свекровь Павлушу по клюкву. С ними и братишка меньшой, Федюшка, увязался... Завела Морозиха внуков в лес, а там дед Сергей да внук Данила давай ребятенок ножами полоскать... После суда над убийцами я вроде сознанием тронулась и слегла в больницу. А когда отлечилась, встретил меня Алексей Горький и по Москве стал водить, места хорошие показывать — от тяжких дум отвлечь старался. А у меня все мысли с детьми; как им в сырой земле лежится? Как могилку прибрали? Утешал меня Алексей Максимович: “Поставим мы вашему сыну лучший памятник, и имя его никогда не будет забыто...”»
Татьяна Семеновна Морозова с внуком Павлом (стоит) - сыном Алексея Морозова
Сохранились и воспоминания Ларисы Павловны Исаковой, первой учительницы Павлика: «Школа, которой заведовала, работала в две смены. О радио, электричестве мы тогда и понятия не имели, вечерами сидели при лучине, керосин берегли. Чернил и то не было, писали свекольным соком. Бедность вообще была ужасающая. Когда мы, учителя, начали ходить по домам, записывать детей в школу, выяснилось, что у многих никакой одежонки нет. Дети на полатях сидели голые, укрывались кое-каким тряпьем. Малыши залезали в печь и там грелись в золе. Организовали мы избу-читальню, но книг почти не было, очень редко приходили местные газеты. Некоторым сейчас Павлик кажется эдаким напичканным лозунгами мальчиком в чистенькой пионерской форме. А он из-за бедности нашей эту форму и в глаза не видел, в пионерских парадах не участвовал и портретов Молотова, как Амлинский, не носил, и “здравицу” вождям не кричал». Однако Павлика отличало стремление учиться: «Очень он стремился учиться, брал у меня книжки, только читать ему было некогда, он и уроки из-за работы в поле и по хозяйству часто пропускал. Потом старался нагнать, успевал неплохо, да еще маму свою грамоте учил…» После выхода упоминавшейся выше книги Альперовича с ее резкой критикой выступила редактор отдела журнала «Человек и закон» Вероника Кононенко, которая приводит отрывок из письма Алексея Морозова, родного брата Павлика: «Что за судилище устроили над моим братом? Обидно и страшно. Брата моего в журнале назвали доносчиком. Ложь это! Павел всегда боролся в открытую. Почему же его оскорбляют? Мало наша семья горя перенесла? Над кем издеваются? Двоих моих братьев убили. Третий, Роман, пришел с фронта инвалидом, умер молодым. Меня во время войны оклеветали как врага народа. Десять лет отсидел в лагере. А потом реабилитировали. А теперь клевета на Павлика. Как все это выдержать? Обрекли меня на пытку похуже, чем в лагерях. Хорошо, что мать не дожила до этих дней… Пишу, а слезы душат. Так и кажется, что Пашка опять стоит беззащитным на дороге. …Редактор “Огонька” Коротич на радиостанции “Свобода” заявил, что брат мой — сукин сын, значит, и мать моя… Юрий Израилевич Альперович-Дружников к нам в семью втёрся, чаи с мамой распивал, всё нам сочувствовал, а потом издал в Лондоне мерзкую книжку — сгусток такой отвратительной лжи и клеветы, что, прочитав её, получил я второй инфаркт. Заболела и З.А. Кабина, всё хотела в международный суд на автора подать, да где ей — Альперович живет в Техасе и посмеивается — попробуй достань его, учительской пенсии не хватит. Главы из книги “Вознесение Павлика Морозова” этого писаки растиражировали многие газеты и журналы, никто моих протестов во внимание не принимает, правда о брате никому не нужна… Видно, одно мне осталось — облить себя бензином, и дело с концом!»
Школа, в которой учился Павлик Морозов
Лариса Павловна Исакова также опровергает утверждение Альперовича о том, что убийцами Павлика были «некто Карташев и Потупчик», первый из которых является оперуполномоченным ОГПУ: «Пионерский отряд в Герасимовке я тогда не успела организовать, его создала после меня Зоя Кабина <…>. Однажды привезла из Тавды красный галстук, повязала его Павлу, и он радостный побежал домой. А дома отец сорвал с него галстук и страшно избил. <…> Коммуна распалась, а мужа моего кулаки до полусмерти избили. Меня же спасла Устинья Потупчик, предупредила, что Кулаканов с компанией собираются убить. <…> Вот, наверное, с тех пор Павлик Кулаканова и возненавидел, первым в пионеры вступил, когда отряд организовали». Вероника Кононенко со ссылкой на Зою Кабину подтверждает, что «именно она создала первый в деревне пионерский отряд, который и возглавил Павел Морозов». В 2005 году профессор русского языка и литературы Оксфордского университета Катрина Келли издала книгу «Comrade Pavlik: The Rise and Fall of a Soviet Boy Hero» (русский перевод — Новое литературное обозрение, 2009). В последовавшей затем полемике она утверждала, что «хотя есть следы замалчивания и сокрытие второстепенных фактов работниками ОГПУ, нет никаких оснований полагать, что само убийство было спровоцировано ими». По оценке Катрины Келли, книга Альперовича представляет собой отвратительный заказной пасквиль. Весной 1999 года сопредседатель Курганского отделения НКО «Мемориал» (организация является иностранным агентом, финансирующимся из США) Иннокентий Хлебников направил от имени дочери Арсения Кулуканова Матрёны Шатраковой ходатайство в Генеральную прокуратуру о пересмотре решения Уральского областного суда, приговорившего родственников Павлика Морозова к расстрелу. Генеральная прокуратура России пришла к следующему выводу: «Приговор Уральского областного суда от 28 ноября 1932 года и определение судебно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР от 28 февраля 1933 года в отношении Кулуканова Арсения Игнатьевича и Морозовой Ксении Ильиничны изменить: переквалифицировать их действия со ст. 58-8 УК РСФСР на ст. 17 и 58-8 УК РСФСР, оставив прежнюю меру наказания. Признать Морозова Сергея Сергеевича и Морозова Даниила Ивановича обоснованно осужденными по настоящему делу за совершение контрреволюционного преступления и не подлежащими реабилитации».
Могила Павлика Морозова и его брата Феди
А кто же ответит за клевету на Павлика Морозова, за нанесенный нашему обществу моральный ущерб? Не пора ли потребовать от всех этих Альперовичей, Растроповичей, Коротичей, Вишневских, Мемориальских и прочих за свой счет восстановить все разрушенные памятники Павлику Морозову и принести публичные извинения за осквернение памяти Пионера-Героя? Это нужно — не мёртвым! Это надо — живым!
14:44 20.11.2020
avenarius
> Это надо — живым!
ты это... за всех живых то не говори так резко...
14:46 20.11.2020
Когда в результате «перестройки» власть захватили потомки тех же кулаков...
Назовите фамилии людей, которые пришли к власти в результате "перестройки", и которые были потомками кулаков. Ельцин? Руцкой? Черномырдин? Путин?... Коммунисты тогда сохранили власть, отказавшись от своего названия, и сейчас коммунисты же продолжают нами править. Кто из ныне правящих "бывших членов КПСС" раскаялся или признал свои прежние убеждения заблуждением? Никто. Следовательно, нет никаких оснований считать, что они перестали быть коммунистами...
14:47 20.11.2020
петух Педро (KC77) писал (а) в ответ на :
> avenarius
>> Это надо — живым!
> > ты это... за всех живых то не говори так резко...
Ты тоже... Того... Не надо за всех живых... Всех живых по себе не ровняй...
> Когда в результате «перестройки» власть захватили потомки тех же кулаков... >
> Назовите фамилии людей, которые пришли к власти в результате "перестройки", и которые были потомками кулаков. > Ельцин? Руцкой? Черномырдин? Путин?... > Коммунисты тогда сохранили власть, отказавшись от своего названия, и сейчас коммунисты же продолжают нами править. Кто из ныне правящих "бывших членов КПСС" раскаялся или признал свои прежние убеждения заблуждением? Никто. Следовательно, нет никаких оснований считать, что они перестали быть коммунистами...
Ты не чиновников фамилии смотри, а список форбс. Там потомки тех кто устроил кровавую баню России и геноцид русскому народу.
14:50 20.11.2020
"…Настоящий кулак ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, этот любит только деньги… Всё у кулака держится не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздаёт в долг под проценты. Его кумир – деньги, о приумножении которых он только и думает. Капитал достался ему по наследству, добыт неизвестно какими нечистыми средствами."
А.Н. Энгельгардт, 1870-е годы
14:51 20.11.2020
avenarius
> Всё у кулака держится не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздаёт в долг под проценты.
это точно про кулака написано, а то сдается мне если заменить слово «кулак», на «еврей» ваще ничего не поменяется- универсальная агитка, суй хоть куда…
> Когда в результате «перестройки» власть захватили потомки тех же кулаков…
> > Назовите фамилии людей, которые пришли к власти в результате «перестройки», и которые были потомками кулаков. > Ельцин? Руцкой? Черномырдин? Путин?…
Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР.
«Потомки недобитых кулаков не только отомстили всем «коммунистам», «свергнув» советскую власть. Два негодяя совершили то, что не удалось сделать Гитлеру. Они разрушили великое русское государство, которое создал Петр I, а возвеличил и отстоял Иосиф Сталин. что дед Горбачева (по линии отца), имея частное хозяйство, в период нэпа занимался торговлей, и, видимо, небезуспешно. Поэтому даже в годы коллективизации он не вступил в колхоз, а остался единоличником. В 2005 году Горбачев так рассказывал свою родословную корреспонденту «Ставропольской правды» Ефиму Куцу: «Самое удивительное, что один дед у меня — по линии матери, вернувшись с Первой мировой войны с зарядом ереси, которую с фронта приносили солдаты, был создателем коммун, колхозов. Коммунист. Второй дед был другим… И тут один дед стал строителем колхоза… Другой дед — Андрей — в колхоз не пошел. Единоличником остался. Отец мой, сын деда Андрея, стал на его сторону"[3]. От раскулачивания семью спасло то, что отец матери Горбачева, являвшийся председателем колхоза, сам руководил раскулачиванием и поэтому своего родственника не выслал. Но в 1934 году деда-единоличника все же отправили «на лесоповал» в Иркутскую область, по словам самого Горбачева, за невыполнение плана «по посеву площадей, который устанавливается государством для единоличников». Скорее всего, причиной стала неуплата налога, и поэтому его освободили досрочно. Тем временем Пантелей Гопалко — дед Горбачева по линии матери — сумел дослужиться до поста руководителя районного земельного отдела — места не только хлебного, но и престижного. Однако в 1937 году он тоже «оказался в тисках» НКВД. В программе В. Познера Горбачев утверждал, будто бы его деда арестовали «за троцкизм». Но еще в 2005 году в интервью корреспонденту «Ставропольской правды» он проговорился, сообщив, что его дед «как руководитель хозяйства был привлечен к уголовной ответственности по распространенной тогда статье «о трех колосках"[4]. Речь идет о постановлении ЦИК и СНК Союза ССР от 7 августа 1932 года: «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». То есть дед Горбачева был арестован за воровство, и статья, по которой могли осудить Пантелея Гопалко, была не только уголовной, но и расстрельной; поэтому он 14 месяцев не давал признательных показаний. По словам Горбачева, его деда «спасло то, что в 1938 году был февральский пленум, посвященный борьбе с «перегибами». Потребовалась еще санкция прокурора… Прочитал его (дело) молодой помощник прокурора и сказал, что судить абсолютно не за что, что все это трескотня. Дело деда, таким образом, не дошло до приговора. А у Раисы по решению «тройки» деда расстреляли». Как пишет одна из сотрудниц Фонда Горбачева: «Ее мама была из крестьян — землю получили после революции, хозяйство обустраивалось, но в начале 30-х годов семья деда была раскулачена… Затем деда обвинили в троцкизме, арестовали, и он бесследно исчез». В дальнейшем P.M. Горбачева выяснила, что дед был расстрелян. «Раиса Максимовна рассказывала: «Бабушка умерла от горя и голода как жена «врага народа». И оставшиеся четверо детей были брошены на произвол судьбы». Смешно, но внучка кулака из брошенной «на произвол судьбы» семьи не стала проституткой, а получила высшее образование и оказалась супругой будущего главы государства. Но получается, что в памяти будущего главного «перестройщика» и его жены, как и у большинства потомков кулаков, почти на генетическом уровне сохранились рассказы о рачительной «хозяйственной» деятельности кулацких хозяйств, получавших хороший доход в благостные времена нэповских кооперативов. И, когда пришло время, они вспомнили о скелетах своих предков-кулаков, хранящихся в семейном шкафу. Политической проституткой стал супруг внучки кулака. Начав свой путь бюрократа-чиновника как пропагандист «идей коммунизма», Горбачев всю жизнь носил личину. Позже, выступая с лекцией в Колумбийском университете Нью-Йорка, бывший «последний генсек» признался: «Коммунизм был чистой пропагандой… Мы, и я в том числе, говорили тогда, что капитализм катится в пропасть, а у нас все налаживается. Конечно, это была пропаганда чистой воды…». За лекцию Горбачеву заплатили 70 тысяч долларов — это больше, чем 30 сребреников. Свои кулацкие скелеты прятала в семейном шкафу и чета Ельциных. В своей «Исповеди на заданную тему» Ельцин вспоминал: «До революции хозяйство отца было кулацкое, имел водяную мельницу и ветряную, имел молотильную машину, имел постоянных батраков, посева имел до 12 га, имел жатку-самовязку, имел лошадей до пяти штук, коров до четырех штук… В тридцатом году семью выселили, деда лишили гражданских прав. Обложили индивидуальным сельхозналогом. И дед ушел в бега». Дед Ельцина был раскулачен и сослан в 1931 году; из мест высылки он бежал, а в 1935 году арестовали и дядю. По словам жены первого президента РФ Наины, отец Ельцина дважды сидел за антисоветскую агитацию. Он выпивал, бил жену. Николай Ельцин «отбывал наказание на строительстве Волго-Донского канала и был освобожден в 1937 году». Тем не менее, внук и сын кулака при советской власти смог закончить институт и сделать головокружительную бюрократическую карьеру. «И гром грянул…». Потомки недобитых кулаков не только отомстили всем «коммунистам», «свергнув» советскую власть. Два негодяя совершили то, что не удалось сделать Гитлеру. Они разрушили великое русское государство, которое создал Петр I, а возвеличил и отстоял Иосиф Сталин.»
15:13 20.11.2020
Вспомнилась Частушка нескладушка
-Замачили кулаки Павлика Морозова А-а-а Ох и трудно в деревне без пистолета.
15:16 20.11.2020
Подлинная история Павла Морозова. Советская версия - ложь не на 100%, а значительно больше.
"Павел Трофимович Морозов родился 14 ноября 1918 г. в деревне Герасимовка Туринского уезда Тобольской губернии (ныне - Тавдинский городской округ Свердловской области).
Семья Морозовых
Он был старшим из четырех сыновей. Его отец и дед, Трофим и Сергей Морозовы, были первопоселенцами, прибывшими в Герасимовку из Витебской губернии в 1910 г. в ходе столыпинской аграрной реформы. Мать, Татьяна Морозова (в девичестве Байдакова), была уроженкой одной из соседних деревень.
Вопреки утверждениям советской пропаганды, Трофим Морозов не был кулаком. Его хозяйство считалось бедняцким. В годы Гражданской войны отец Павла Морозова воевал в Красной армии, некоторое время был председателем сельсовета Герасимовки. Однако, с началом коллективизации на рубеже 1929-1930 гг., именно на председателей сельсоветов легли обязанности по раскулачиванию и выселению из деревень зажиточных, а также недостаточно лояльных советской власти крестьян. Трофим Морозов не пожелал этим заниматься и 21 апреля 1930 г. написал прошение об увольнении с должности главы сельсовета. На момент ареста в 1931 г. он работал в сельпо.
В конце 1920-х гг. отец Павла ушел из семьи. Между Татьяной Морозовой и его родственниками (отцом, матерью, сестрами и их мужьями) до начала 1930-х гг. продолжался имущественный конфликт. Был ли Павел Морозов пионером? Павел Морозов начал посещать школу в возрасте 12 лет. На момент гибели в сентябре 1932 г. он был учеником второго класса. Пионерской организации в герасимовской школе в это время не существовало, она была создана только после его смерти. Некоторые исследователи предполагают, что Павел Морозов мог эпизодически участвовать в агитационных мероприятиях местных коммунистов и комсомольцев.
Ситуация в Тавдинском районе
В 1931-1932 гг. ситуация в Тавдинском районе оценивалась советскими властями как опасная. Местные крестьяне саботировали коллективизацию, не желая вступать в колхозы. В апреле 1931 г. 13,1% хозяйств района и только 6% крупного рогатого скота принадлежали колхозам (в это же время средние показатели по Уральскому региону составляли 32,9% и 27,3%). В Герасимовке в колхоз не вступило ни одно хозяйство. Положение осложнялось прибытием в район на спецпоселение более 11 тыс. раскулаченных крестьян из Кубани и Украины.
Арест Трофима Морозова
В ноябре 1931 г. приехавшие в Герасимовку сотрудники милиции арестовали Трофима Морозова. Его обвиняли в предоставлении ссыльным крестьянам - спецпереселенцам справок, с помощью которых они получали возможность бежать из ссылки. В советских публикациях утверждалось, что Трофим был арестован по доносу своего сына Павла. Однако как выяснили современные исследователи, такого доноса не существовало. Причиной ареста стало задержание в соседнем г. Тавде (около 40 км от Герасимовки) спецпереселенцев с документами, выданными Морозовым. Всего в 1931 г. в Тавдинском районе за подобные действия были осуждены девять председателей сельсоветов.
Уголовное дело Трофима Морозова, по информации ФСБ РФ, сгорело в пожаре в 1950 г. Поэтому нет точных данных об обстоятельствах, при которых он был репрессирован. По одним данным, в феврале 1932 г. над Трофимом в Герасимовке состоялся показательный суд. По другим, в селе лишь собирали показания жителей, а приговор отцу Павла Морозова вынесла "тройка" Объединенного государственного политического управления (ОГПУ).
В 1930-х гг. советские авторы писали, что на суде Павел Морозов якобы заявил: "Дяденьки судьи, мой отец творил явную контрреволюцию, я как пионер обязан об этом сказать, мой отец не защитник интересов Октября, а всячески старается помогать кулаку сбежать… <…> я не как сын, а как пионер прошу привлечь к ответственности моего отца, ибо в дальнейшем не дать повадку другим скрывать кулака и явно нарушать линию партии...". Всего в советских изданиях, посвященных "пионеру-герою", опубликовано 12 вариантов его судебной "речи". Современные исследователи считают этот текст позднейшей фальсификацией. Из свидетельств жителей Герасимовки известно, что основные показания против Трофима Морозова дала его жена Татьяна. Павел, если и присутствовал на суде, то только подтвердил ее слова.
В феврале 1932 г. Трофим Морозов был осужден к 10 годам лишения свободы (по другим сведениям – ссылки). О его дальнейшей судьбе достоверных сведений нет.
Убийство Павла и Федора Морозовых
В начале сентября 1932 г. Павел и его 8-летний брат Федор отправились за грибами и ягодами и не вернулись. 6 сентября их тела, со следами ножевых ранений, были обнаружены в лесу.
Первоначально следствие вели сотрудники местной милиции. Они не пытались установить, убили ли мальчиков на том же месте, где обнаружили их тела, не обследовали место преступления, не искали орудие убийства и другие улики. Все расследование опиралось на показания Татьяны Морозовой, которая сразу же возложила вину за убийство сына на родных мужа. Главными подозреваемыми были названы дед Павла Сергей Морозов, его бабушка Аксинья (Ксения), тетка Павла Хима и ее муж Арсений Кулуканов, их сын Данила. Также в соучастии обвинялись второй зять Морозовых Арсений Силин, и их соседи - братья Ефрем и Дмитрий Шатраковы, их отец Антон Шатраков.
На одном из первых допросов в убийстве сознался двоюродный брат Павла Данила (позднее он отказался от своих показаний). Все остальные арестованные заявили о своей невиновности. Следствие рассматривало исключительно бытовую версию убийства. В первых допросах и других материалах милиции политические мотивы не фигурировали.
Однако вскоре к расследованию убийства подключились следователи районного ОГПУ. Путем наводящих вопросов, давления на свидетелей и подозреваемых, они представили убийство Павла Морозова как эпизод классовой войны в деревне. По соглашению с сотрудниками спецслужбы Татьяна Морозова изменила свои показания, заявив, что ее сын Павел был пионером-активистом, который боролся с кулаками в деревне. Ее слова подтвердили штатные осведомители ОГПУ в Герасимовке Иван Потупчик и Прохор Варыгин. Они же заявили, что Кулукановы вели в 1920-х гг. "кулацкое хозяйство". Подтверждением классовой враждебности этой семьи послужили найденные в их дворе фрагменты телеги (оглобли, часть кузова).
В доме 80-летнего Сергея Морозова (деда Павла) был обнаружен нож, а также якобы окровавленная одежда его внука Данилы Морозова. Следствие направило эти вещи на экспертизу. Исследование показало, что на предметах нет следов человеческой крови. Однако сотрудники ОГПУ проигнорировали заключение экспертизы и продолжали использовать эти предметы в качестве улик.
Первоначально уголовное дело расследовалась как "умышленное убийство". Однако ОГПУ переквалифицировало его на часть 8 статьи 58 УК РСФСР 1926 г. - "Организация в контр-революционных целях террористических актов, направленных против представителей Советской власти или деятелей революционных рабоче-крестьянских организаций". Одновременно в региональной прессе развернулась пропагандистская кампания с требованием расправы над "кулаками, убившими пионера".
В итоге официальное обвинение было предъявлено семерым задержанным: Ксении, Сергею и Даниле Морозовым, Арсению и Химе Кулукановым, Арсению Силину и Ефрему Шатракову.
Суд, современные версии убийства
В сентябре 1932 г. в г. Тавде состоялось показательное заседание Уральского областного суда. Подготовленное для процесса обвинительное заключение позднее послужило основой для всех советских публикаций о Павле Морозове.
Арсений Силин стал единственным, кого оправдали по делу. Остальных обвиняемых суд приговорил к высшей мере наказания. Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме, другие осужденные были расстреляны весной 1933 г.
Татьяна Морозова вскоре после суда переехала из Герасимовки в Тавду, где, по рассказам местных жителей, она получила жилье и спецснабжение от ОГПУ. После Великой Отечественной войны Морозова получила квартиру в Алупке (Крым), где проживала до своей смерти в 1983 г. Мать Павла Морозова регулярно приглашали на пионерские и комсомольские мероприятия, посвященные ее сыну.
Современные исследователи, работавшие со следственными материалами по делу братьев Морозовых, выдвигают три основные версии случившегося. Согласно первой, братья могли быть убиты в лесу неустановленными преступниками. По другой, они могли погибнуть в результате конфликта с кем-то из родных, причем не обязательно с теми, кто был осужден в 1932 г. Третья версия предполагает, что убийство Павла и Федора Морозовых было провокацией ОГПУ, которое стремилось получить основание для начала громкого политического процесса.
Пропагандистская кампания
Убийство Павла Морозова произошло в период проведения в СССР коллективизации, а также показательных процессов над т. н. буржуазными специалистами. В советском обществе культивировалась кампания по поиску врагов. В деревне власти стремились расколоть крестьянское общество, противопоставить молодежь старшим поколениям. В этих условиях судьба Павла Морозова была использована для масштабной пропагандистской кампании.
Первые печатные сообщения о показательном процессе появились 17 сентября 1932 г. в газете "Тавдинский рабочий" под заголовком "Кулацкая банда убила пионера Морозова. Расстрелять распоясавшихся кулаков и подкулачников!". В октябре новость попала на страницы всесоюзной комсомольской газеты "Пионерская правда". Именно сотрудники этого издания заложили основы советского мифа о Павлике Морозове. Газета писала, что "активисты пионеры Павел и Федор вскрыли и разоблачили кулацкую шайку, которая проводила в сельсовете вредительскую работу, <…> они даже не остановились перед разоблачением контрреволюционной деятельности своего отца, председателя совета". Там же появился один из первых образцов обличительной речи, якобы произнесенной Павликом Морозовым на суде.
Еще одним автором советского мифа о Павле Морозове стал уральский журналист Павел Соломеин. По заданию Свердловского обкома комсомола он освещал расследование убийства, а затем судебный процесс на Морозовыми в Тавде. В 1933 г. на основе этих материалов в Свердловске вышла книга Соломеина "В кулацком гнезде".
На правительственный уровень прославление Павлика Морозова вышло в 1934 г., когда писатель Максим Горький прочитал книгу Саломеина. На Первом съезде советских писателей в августе 1934 г. Горький заявил о необходимости поставить в Москве памятник "герою-пионеру", который "был убит своими родственниками за то, что, поняв вредительскую деятельность родных по крови, он предпочел родству с ними интересы трудового народа". По инициативе Горького Политбюро ЦК ВКП(б) 29 июня 1936 г. постановило установить скульптуру Павлика Морозова около Александровского сада при въезде на Красную площадь. Для воплощения в бронзе был избран эскиз Исаака Рабиновича. Однако после смерти Максима Горького это решение не было реализовано, так как не нашло поддержки среди других советских руководителей.
Культ "пионера-героя"
В 1930-х гг. сформировался официальный культ Павлика Морозова, массовыми тиражами публиковались посвященные ему статьи, поэмы, книги, снимались фильмы. В частности, в 1934 г. на стихи Сергея Михалкова была создана "Песнь о Павлике Морозове", в 1935 г. снят кинофильм Сергея Эйзенштейна "Бежин луг", в 1936 г. вышла книга-жизнеописание Александра Яковлева "Пионер Павел Морозов". В 1939 г. Нововаганьковский переулок в Москве был переименован в улицу Павлика Морозова, а в Храме святителя Николая на Трех горах был организован клуб его имени. Имя Павлика Морозова было присвоено многим колхозам (в том числе герасимовскому), школам, пионерским дружинам и др.
В 1941 г. в Герасимовке в бывшем здании сельсовета был открыт музей Павлика Морозова.
В 1948 г. Краснопресненский парк в Москве переименовали в Детский парк им. Павлика Морозова, там же был установлен памятник "пионеру-герою" работы Исаака Рабиновича (демонтирован в 1991 г.).
Новая волна прославления Павлика Морозова пришлась на 1950-1960-е гг. В 1954 г. композитор Юрий Балкашин сочинил музыкальную поэму "Павлик Морозов". Памятники ему были установлены селе Герасимовка (1954), в Свердловске (1957), а также в городах Остров (Псковская обл.), Глазов (Удмуртская АССР), Ухта (Коми АССР), Калининград, Симферополь (Крымская автономная область).
В 1954 г. останки Павла и Федора Морозовых были перенесены с герасимовского кладбища в центр села, к зданиям сельсовета и школы, и замурованы в пьедестале посвященного им памятника.
В 1955 г. Павел Морозов под №1 был занесен в Книгу почета Всесоюзной пионерской организации имени В. И. Ленина. Перед приемом в пионеры советских школьников обязывали знакомиться с его официальным жизнеописанием.
К началу 1980-х гг., по информации историка Катрионы Келли, в СССР было более ста музеев Павлика Морозова. В настоящее время в России работает только один подобный музей – в селе Герасимовка."
Больше подробностей по ссылкам:
15:44 20.11.2020
avenarius (avenarius) писал
> Святой Павлик
16:38 20.11.2020
Слобожанский (Слобожанский) писал (а) в ответ на :
> avenarius (avenarius) писал
>> Святой Павлик
Неужели Бендера?
16:41 20.11.2020
Willly_Kurz (Willly_Kurz) писал (а) в ответ на :
> Слобожанский (Слобожанский) писал (а) в ответ на сообщение:
>> avenarius (avenarius) писал
>>> Святой Павлик
> > Неужели Бендера?
ни, просто фейспалм
16:57 20.11.2020
Слобожанский (Слобожанский) писал (а) в ответ на :
> Willly_Kurz (Willly_Kurz) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Слобожанский (Слобожанский) писал (а) в ответ на сообщение:
>>> avenarius (avenarius) писал >>>> Святой Павлик
