Однако очень скоро (около 5.30 — 7.30) стало ясно, что позади наших прорвавшихся вперёд частей русские сгрупировались и начали очень упорно защищаться при помощи стрелкового оружия, так и с использованием находящихся в крепости 35−40 танков и бронированных разведывательных машин. При этом выявилось, что о ни хорошо обучены снайперскому мастерству в стрельбе с деревьев, с крыш и подвалов и, достигая при этом большой скорострельности, Все это вскоре принесло нам большие потери в офицерах и унтер-офицерах. Коммунистическая пропаганда, что все взятые в плен будут расстреляны скорее всего возимело свое действие и русские солдаты дрались до конца. 

До обеда часы стало ясно, что артиллерийская поддержка в крепости невозможна, так как наша пехота смешалась с русской, и наши позиции в лабиринте домов, кустов, развалин частью невозможно определить, иногда они даже отрезаны или полностью окружены русскими очагами сопротивления. Многократные попытки действовать отдельными орудиями, танками и легкими гаубицами стрельбой прямой наводкой не удавались из-за недостаточного обзора и из-за угрозы поразить своих солдат, а так же, из-за большой толщины стен крепости. 

Ничего не смогла сделать и проходившая после полудня мимо крепости батарея «штурмовых орудий», которую командир 133-го пехотного полка самовольно подчинил себе. Также и введение в бой новых сил 133-го пехотного полка, который до этого находился в резерве корпуса на южном и на западном островах, начиная с 13−15 не принесло изменения. Где нам удавалось выбивать русских из подвалов, домов, канализации и мест, появлялись новые и так же стреляли превосходно, наши потери постоянно увеличивались. 

Для уничтожения русских танков, которые могли прорваться из крепости в сторону города и для зачистки города севернее северного острова в сторону ж/д станции (северо-западнее города Брест-Литовска) был выведён 45-й истребительно-противотанковый дивизион (без одной роты — она была придана 130-му пехотному полку), там дивизион несколько раз отражал атаки Русских танков. 

Около 13−50 командир дивизии, находившийся в 135-м пехотном полку на северным острове, лично убедился в том, что ближним боем крепость не взять и решил около 14−30 отвести свои войска с тем, чтобы крепость осавалась окруженной со всех сторон а потом, начиная с раннего утра 23.6.провести пристрелянный и наблюдаемый огонь, который должен изнурить и уничтожить русских. Это решение в 18−30 было в основном определенно главнокомандующим 4-й Армии. Он не хотел ненужных потерь, т.к. движение немецких войск по шоссейной и железной дороге уже стало возможным. Нельзя было допустить обстрела и перехвата их противником, а в остальном русских следовало выморить голодом .