Легендарный советский разведчик-диверсант Николай Иванович Кузнецов
Andrey_Bikow
6 893 16:47 06.10.2018
Человек, под именем немецкого офицера Пауля Зиберта реально охотившийся в немецком тылу на гауляйтера Украины Эриха Коха
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%83%D0%B7%D0%BD%D0%B5%D1%86%D0%BE%D0%B2,_%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87_(%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D1%87%D0%B8%D0%BA)
Командир разведки Путивльского партизанского соединения С.А. Ковпака П.П. Вершигора о Кузнецове: (из кнгиги «Люди с чистой совестью»)
"Медведевский начальник разведки явно расточителен и щедр, как грузинский тамада. Он разрешает брать что угодно из его обильной разведывательной каптерки. Вот он извлек из кармана своей гимнастерки фотографию фашиста. — Ну, как вам нравится этот фрукт? С открытки, окрашенной в тон сепии, смотрят на меня холодные глаза. На плечах извивается канитель майорских погон, с рукава подмигивает мертвым глазом эсэсовский знак. Над кармашком френча ввинчены два железных креста. Попадались и нам довольно часто подобные фотографии, но я не коллекционировал их. Задетый за живое, впервые жалею, что не могу ничем подобным похвастать перед Луковкиным. — Где вы его ухлопали? — спросил я безразлично, отдавая ему фото. Луковкин довольно ухмыльнулся: — А зачем его хлопать? Это наш… Тот самый, который был на приеме у рейхскомиссара Коха. Я внимательно смотрю то на открытку, то на своего собеседника. Не могу удержаться от похвалы. — Вот это работа! — Правда? — спросил Луковкин, с удовольствием потирая руки. — А где же вы его завербовали? — Да нет, зачем? Вы думаете — фашист? Нет, это наш. Он вместе со мной прилетел. Язык у него, разговор, с этаким восточно-прусским выговором. Говорит — никакой немец не подкопается. Ну, и документы… Все в порядке. — Зачем же вы его к Коху посылали? — Да вот, выручал одну польку. Тоже наша. — Интересно. И стоило рисковать? — Как видно, стоило, — ответил он. — О чем же у них была беседа? Толстяк стал рассказывать: — Попал он к Коху по рекомендации жандармского генерала как ветеран Восточного фронта. Вот этот крест у него за битву под Москвой, это — за Крым. Так надо понимать по крайней мере… — Ну, и о чем же они говорили? — Вначале Кох интересовался, в каких частях служил наш фон-дем… Фриц — Кузнецов. Затем спросил: «Правда ли, что мы были разбиты под Москвой?» Вот тут-то мой парень чуть не засыпался. Еле нашелся: «О нет, партейгеноссе Кох! Армия фюрера непобедима!» — и понес еще какую-то чепуху. Кох взглянул на него внимательно, презрительно прижмурился… А затем сразу: «Чем могу служить», и так далее. Парень наш встает и, изобразив смущение, в меру своих сил стесняясь, говорит нерешительно: «Разрешите говорить, как мужчина с мужчиной?» И, получив милостивое разрешение, рассказывает о своей-де любви к польке. Рейхскомиссар сух и официален. Выслушав до конца и не подавая руки, подходит к дверям. «Если уж вам так нужна эта полька, то из уважения к этому, — и он указал на крест, — мне ничего не стоит… Но все же не понимаю, не понимаю…» И, кивнув головой, отошел к столу, нажал кнопку звонка. Аудиенция окончена. Проходя по коридорам, мимо мертво стоящих часовых, наш парень думает: «Переборщил, чуть было не засыпался!» Но девушка, нужная нам до зарезу, арестованная во время облавы и только поэтому не подвергавшаяся обыску, в тот же день была на свободе. — А если бы обыскали? — У нее в волосах был на кальке один план… Понимаете? Еще много разных событий рассказывал мне Луковкин. Я уже не так внимательно слушал его. Сопоставляю все виденное до сих пор в других отрядах с делами Медведева. Какая разница в технике! Какие различные приемы. Прощаясь, Луковкин сказал мне озабоченно: — Как бы ваши ребята не встретили Кузнецова. В гестаповском мундире на дорогах из Ровно. — А он на чем разъезжает? — На опель-капитане… — Да, может выйти камуфлет… Мы, встревоженные, поглядывали друг на друга. Я вспомнил, как накануне встретили медведевцы наш батальон Кульбаки. Встревожился тем более, что знал: наши хлопцы по машинам, тем более офицерским легковым, бьют наверняка. Очень было бы жаль, если бы Кузнецов напоролся на засаду ковпаковцев. И еще раз вглядываясь в фото Кузнецова, я сказал Луковкину: — Пойду доложу командиру. Надо принять меры. — Какие же? — Приказ по заставам: легковые машины пропускать без огня. Луковкин пожал мне руку на прощание очень горячо. По его лицу видел я, что он не только руководит работой талантливого разведчика Кузнецова, но и любит его, как родного брата. Задав еще несколько вопросов о южном направлении и получив подробные данные, я возвратился к своим. Проходя по лагерю нашего отряда, я как-то по-новому смотрел на обозы ковпаковских рот. Разные вещи творились в тылу у немцев." …
Гибель Н. Кузнецова
Весной 1944 года ориентировки с описанием гауптмана имели многие немецкие патрули в городах Западной Украины. Кузнецов решает уйти из города, пробиться в партизанский отряд или выйти за линию фронта.
9 марта 1944 года, приблизившись к линии фронта, в селе Боратин Бродовского района группа Кузнецова натолкнулась на неизвестных им военнослужащих (как оказалось — бойцов УПА). Николай принял решение войти в село. Он посчитал, что, если это красноармейцы (бандеровцы были в форме солдат СССР), то разведчики сумеют объясниться, а если войска УПА, Кузнецову и его спутникам нечего бояться (они были в немецкой форме). Но бандеровцы знали, что это разведчики и намеревались брать Кузнецова живым. Он не сдался. В ходе перестрелки с бандеровцами Николай Кузнецов и его спутники Ян Каминский и Иван Белов были убиты (по одной из версий Кузнецов погиб, подорвав себя гранатой)[6][3].
Согласно Александру Колпакиди свою последнюю акцию Кузнецов совершил 12 февраля 1944 года в 18 километрах от Львова, когда у него проверяли документы у села Куровичи. Им был убит майор фельджандармерии Кантор. Дальнейшая судьба Кузнецова до сих пор точно не выяснена. Не вызывает сомнения, что он погиб в марте 1944 года и что так или иначе к этому делу причастны бандеровцы из Украинской повстанческой армии (УПА)
Уничтожение памяти о Н. Кузнецове на Украине
В 1990—1991 гг. в западноукраинских СМИ проявился ряд протестов участников украинского националистического подполья против увековечивания памяти Кузнецова. Памятники Кузнецову во Львове и Ровно были демонтированы в 1992 году. В ноябре 1992 г. при содействии Струтинского львовский памятник был вывезен в Талицу[18][19]. 14 апреля 2015 года памятник Кузнецову в селе Повча Ровенской области был уничтожен[20].
В 2015 году имя Николая Кузнецова было внесено в «Список лиц, подпадающих под „Закон о декоммунизации“», память о которых должна быть стёрта с карты Украины на основании принятого Верховной Радой Украины закона.
В 2016 году, на основании этого закона городу Кузнецовск (Ровенская обл.) было возвращено название Вараш, которое он имел до 1973 года, когда ещё не имел статуса города.
21 июня 2018 вандалы осквернили могилу Н. И. Кузнецова во Львове.
16:49 06.10.2018
Тем, кто хочет узнать часть истории партизанской борьбы против оккупантов и предателей Родины на Украине в годы Великой Отечественной, полицаев и немецких прихвостней из ОУН-УПА, советую посмотреть великолепный фильм «Отряд специального назначения» — пятисерийный художественный фильм о войне, экранизация повести Дмитрия Медведева «Это было под Ровно» (в поздней редакции — «Сильные духом») о разведчике Николае Кузнецове.
О фильме: Июнь 1942 года. К заброске в район города Ровно НКВД готовит партизанский отряд полковника Дмитрия Медведева
Вместе с отрядом Медведева должен лететь и разведчик Николай Кузнецов (Александр Михайлов).
Отряд забрасывается несколькими группами в разные дни, и не все попадают по назначению. Первая группа ошибочно выброшена в безлесой местности в нескольких сотнях километров от цели — и она погибла. Вторая группа тоже выброшена с ошибкой, но она цела и позднее соединится с основными силами. В третьей группе отправляются Медведев, Кузнецов. Третья группа прибывает на место благополучно. Осенью 1942 года Кузнецов под видом немецкого офицера должен первый раз появиться в Ровно
16:58 06.10.2018
«Отряд специального назначения» (1987), первая серия
21:07 06.10.2018
Моя бабушка жила на Урале перед войной и знала Кузнецова. Потом он исчез… И только после войны она узнала в герое Кузнецове того самого Кузнецова. которого знала до войны.
21:09 06.10.2018
А убили Кузнецова те самые бандеры, которые сейчас нам тут втирают, что нещадно воевали с Гитлером… И Ватутина убили… И ни одного немецкого генерала…
06:11 07.10.2018
Разведчик-нелегал СССР № 1 Когда специалистов по истории советских спецслужб или ушедших в отставку агентов просят назвать самого высокопрофессионального разведчика-нелегала, почти все называют Николая Кузнецова. Нисколько не ставя под сомнение их компетентность, зададимся вопросом, откуда такое единодушие?
Клим Подкова
Кто такой разведчик-нелегал
Завербованный агент живет в знакомой ему с детства стране. Документы его подлинны, ему не нужно напрягаться, чтобы вспомнить те или иные моменты своей биографии. Иное дело заброшенный разведчик-нелегал. Он живет в чужой ему стране, чей язык редко является для него родным, все окружающие признают в нем чужака. Поэтому нелегал всегда выдает себя за иностранца. Чужестранцу многое прощается: он может говорить с акцентом, не знать местных обычаев, путаться в географии. Разведчик, забрасываемый в Германию, выдает себя за прибалтийского немца, работающий в Бразилии агент по легенде — венгр, разведчик, живущий в Нью-Йорке по документам датчанин.
Нет для нелегала большей опасности, чем встретить «соотечественника». Малейшая неточность может стать фатальной. Подозрение вызовет несоответствующее легенде произношение (как абсолютно по-разному говорят на одном украинском языке уроженцы Львова и Харькова), ошибка в жесте (немцы, заказывая три кружки пива, обычно выбрасывают средний, указательный и большой пальцы), незнание национальной субкультуры (в ходе Арденской операции 1944−1945г. американцы раскалывали диверсантов Скорцени вопросом «Кто такой Тарзан?»).
Все тонкости легенды, предугадать просто невозможно: ни в одном справочнике не напишут, что Гретель, одна из многих университетских лаборанток — местная знаменитость, и не знать ее просто нельзя. Поэтому каждый лишний час, проведенный в обществе «земляка», увеличивает риск провала.
Свой среди чужих
Николай Кузнецов, общаясь с немцами, выдавал себя за немца. С октября 1942 по весну 1944, почти 16 месяцев, он находился в занятом гитлеровцами Ровно, вращался в одном и том же кругу, постоянно расширяя число контактов. Кузнецов не просто изображал немца, он стал им, заставлял себя даже думать по-немецки. СД и гестапо заинтересовались Зибертом лишь после того, как появились свидетельства, что обер-лейтенант имеет отношение к череде проведенных в Ровно и Львове терактов. Но Пауль Зиберт как немец, никогда и ни у кого не вызывал подозрений. Владение языком, знание немецкой культуры, обычаев, поведение — все было безупречно.
И это все при том, что Кузнецов никогда не был в Германии и даже никогда не выезжал за пределы СССР. И работал он в оккупированном Ровно, где каждый немец на виду, где СД и гестапо работают по ликвидации подполья, и под подозрением находится практически каждый. Ни один другой разведчик не смог продержаться в подобных условиях так долго, так глубоко внедриться в среду, обрасти столь значимыми связями. Вот почему «бойцы невидимого фронта» в один голос называют Кузнецова разведчиком-нелегалом № 1.
Откуда он взялся?
Да, действительно, откуда? Для большинства биография знаменитого разведчика начинается с его появления в отряде Медведева в октябре 1942 года. До этого момента жизнь Кузнецова — не просто белые пятна, а сплошное белое поле. Но гениальные разведчики не появляются ниоткуда, их взращивают, долго подготавливают. Путь Кузнецова к вершинам профессионализма был долгим и не всегда прямолинейным.
Николай Кузнецов родился в д. Зырянка Пермской губернии в 1911 году в крестьянской семье. В его родословной нет ни дворян, ни иностранцев. Откуда у мальчика, родившегося в пермской глубинке талант лингвиста — загадка. Ветры революции забросили в талицкую школу-семилетку Нину Автократову, получившую образование в Швейцарии. У нее и получил Николай первые уроки немецкого языка.
Но мальчику этого было мало. Его друзьями стали местный аптекарь австриец Краузе и лесник — бывший пленный германской армии, у которого Кузнецов нахватался ненормативной лексики, которой нет ни в одном учебнике немецкого языка. В библиотеке талицкого лесного техникума, где он учился, Николай обнаружил «Энциклопедию лесного хозяйства» на немецком языке и перевел ее на русский.
Удары судьбы
В 1929 году Кузнецова обвинили в сокрытии «белогвардейско-кулацкого происхождения». Теперь уже нельзя определить, что за страсти бушевали в талицком техникуме, в какие интриги оказался втянут Кузнецов (не был его отец ни кулаком, ни белогвардейцем), но Николая исключили из техникума и из комсомола. Будущий разведчик на всю жизнь остался с неполным средним образованием.
В 1930 году Николай устроился на работу в земельное управление. Восстановился в комсомоле. Обнаружив, что начальство занимается воровством, заявил об этом в органы. Расхитителям дали по 5−8 лет и 1 год Кузнецову — за компанию, правда, без отсидки: наказание заключалось в надзоре и удержании 15% от заработка (Советская Власть была сурова, но справедлива). Кузнецов был повторно исключен из комсомола.
Агент ОГПУ
По долгу службы Николай колесил по глухим деревням, попутно овладел местным языком, завел множество знакомств. В июне 1932 года на него обратил внимание оперуполномоченный Овчинников, и Кузнецов стал агентом ОГПУ.
Коми начала 30-х годов было местом ссылки кулаков. Ярые враги Советской Власти и несправедливо репрессированные убегали в тайгу, собирались в банды, отстреливали почтальонов, таксаторов, селькоров — всех, кто хоть сколько-нибудь представлял власть. Подвергался нападениям и сам Кузнецов. Имели место восстания. ОГПУ нужна была местная агентура. Созданием агентурной сети и поддержанием связи с ней и занимался лесоустроитель Кузнецов. Вскоре на него обратили внимание вышестоящие органы. Талантливого чекиста забрали в Свердловск.
На «Уралмаше»
С 1935 года Кузнецов — расцеховщик конструкторского бюро на «Уралмаше». На заводе работало множество иностранных специалистов, в большинстве своем немцев. Не все работавшие на заводе иностранцы были друзьями СССР. Некоторые из них демонстративно выражали свои симпатии Гитлеру.
Среди них и вращался Кузнецов, заводил знакомства, обменивался грампластинками и книгами. Обязанностью агента «Колониста» было выявление среди иностранных специалистов скрытых агентов, пресечение попыток вербовки советских служащих, нахождение среди немцев лиц, готовых пойти на сотрудничество с советской разведкой.
Попутно Николай совершенствовал свой немецкий, усваивал привычки и свойственную немцам манеру поведения. Кузнецов овладел шестью диалектами немецкого языка, научился по первым фразам определять, уроженцем каких мест является собеседник и сразу же переходил на родной немцу говор, чем приводил того просто в восторг. Выучил польский и эсперанто.
Не обошли Кузнецова и репрессии. В 1938 году он был арестован, и несколько месяцев провел в тюрьме, но его непосредственный куратор сумел отбить своего подопечного.
«Его надо взять в Москву!»
В 1938 году крупному ленинградскому партийному чиновнику Журавлеву, прибывшему с инспекцией в Коми, один из сотрудников аппарата НКВД представил особо ценного агента: «Смел, находчив, инициативен. В совершенстве владеет немецким, польским, эсперанто, языком коми. Исключительно результативен».
Журавлев поговорил с Кузнецовым несколько минут и тут же позвонил заместителю ГУГБ НКВД Райхману: «Леонид Федорович, есть тут человек — особо одаренный агент, его надо взять в Москву». В тот момент у Райхмана в кабинете находился разведчик, недавно прибывший из Германии; Райхман передал ему трубку: «Поговори». После нескольких минут разговора на немецком языке разведчик спросил: «Это из Берлина звонят?» Судьба Кузнецова была решена.
Нелегал в родной стране
Когда начальник секретно-политического отдела ГУГБ НКВД Федотов увидел документы прибывшего к нему Кузнецова, он схватился за голову: две судимости! Дважды исключен из комсомола! Да такая анкета — прямая дорога в тюрьму, а не в органы НКВД! Но и он оценил исключительные способности Кузнецова и оформил того как «особо засекреченного спецагента», спрятав его анкету от кадровиков за семь замков в свой личный сейф.
Чтобы уберечь Кузнецова, отказались от процедуры присвоения звания и выдачи удостоверения. Спецагенту оформили советский паспорт на имя Рудольфа Вильгельмовича Шмидта, по которому чекист и жил в Москве. Вот так советский гражданин Николай Кузнецов вынужден был скрываться в родной стране.
Рудольф Шмидт
В конце 30-х в СССР зачастили немецкие делегации всевозможных раскрасок: торговые, культурные, общественно-политические и пр. В НКВД понимали, что ¾ состава этих делегаций — разведчики. Даже в составе экипажей «Люфтганзы» летали не красотки-стюардессы, а бравые стюарды с военной выправкой, меняющиеся через каждые 2−3 рейса. (Так штурманы Люфтваффе изучали районы будущих полетов.)
В кругу этой разношерстной публики и вращался «тоскующий по фатерланду» советский немец Шмидт, незаметно выясняя, кто из немцев чем дышит, с кем устанавливает контакты, кого вербует. По собственной инициативе Кузнецов раздобыл форму старшего лейтенанта ВВС РККА и начал выдавать себя за инженера-испытателя закрытого московского завода. Идеальный объект для вербовки! Но часто клюнувший на Шмидта немецкий агент сам становился объектом вербовки и возвращался в Берлин уже агентом НКВД.
Кузнецов-Шмидт водил дружбу с дипломатами, вошел в окружение военно-морского атташе Германии в СССР. Дружба с фрегаттен-капитаном Норбертом Баумбахом закончилась вскрытием сейфа последнего и фотографированием секретных документов. Частые встречи Шмидта с немецким военным атташе Эрнстом Кестрингом позволили чекистам установить прослушку в квартире дипломата.
Самоучка
При этом поставляющий ценнейшую информацию Кузнецов так и оставался нелегалом. Все предложения руководства отправить столь ценного работника на какие-либо курсы Федотов пресекал на корню, тщательно скрывая анкету «Шмидта» от посторонних глаз. Никаких курсов Кузнецов никогда не проходил. Основы разведки и конспирации, вербовка, психология, фотодело, вождение автомобиля, немецкий язык и культура — во всех областях Кузнецов был 100%-й самоучка.
Кузнецов никогда не был членом партии. Одна только мысль, что Кузнецов должен будет рассказать на партбюро при приеме свою биографию, бросала Федорова в холодный пот.
Разведчик Кузнецов
С началом войны Кузнецов был зачислен в «Особую группу при НКВД СССР», возглавляемую Судоплатовым. Николая отправили в один из подмосковных лагерей для немецких военнопленных, где он отсидел несколько недель, влезая в шкуру немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Летом 1942 года Кузнецов был направлен в отряд Дмитрия Медведева. В столице рейхскомиссариата г. Ровно за 16 месяцев Кузнецов уничтожил 11 высших чинов оккупационной администрации.
Но не стоит воспринимать его работу исключительно как диверсионную. Главной задачей Кузнецова было добывание разведданных. Он один из первых сообщил о грядущем наступлении гитлеровцев на Курской дуге, определил точное местонахождение ставки Гитлера «Вервольф» под Винницей. Один из офицеров абвера, задолжавший Зиберту крупную сумму денег, обещал расплатиться с ним персидскими коврами, о чем Кузнецов сообщил в центр. В Москве информацию восприняли более чем серьезно: это было первое известие о подготовке немецкими спецслужбами операции «Длинный прыжок» — ликвидации Сталина Рузвельта и Черчилля в ходе Тегеранской конференции.
Гибель и посмертная слава
Кузнецов не мог «держаться» вечно. СД и гестапо уже искали террориста в форме немецкого обер-лейтенанта. Застреленный им чиновник львовского штаба военно-воздушных сил перед смертью успел назвать фамилию стрелявшего: «Зиберт». На Кузнецова началась настоящая охота. Разведчик и два его товарища ушли из города и стали пробираться к линии фронта. 9 марта 1944 года Николай Кузнецов, Иван Белов и Ян Каминский в с. Боратин нарвались на отряд УПА и погибли в бою.
Похоронен Н. Кузнецов на Холме Славы в г. Львове. В 1984 году его именем был назван молодой город в Ровенской области. Николаю Кузнецову были поставлены памятники в Ровно, Львове, Екатеринбурге, Тюмени, Челябинске. Он стал первым сотрудником внешней разведки, удостоенным звания Героя Советского Союза.
И последнее, горькое
В июне 1992 года власти г. Львова приняли решение демонтировать памятник советскому разведчику. В день демонтажа на площади было многолюдно. Многие из пришедших на «закрытие» памятника не скрывали слез.
Стараниями боевого товарища Кузнецова Николая Струтинского и бывших бойцов отряда Медведева львовский монумент был перевезен в г. Талица, где жил и учился Кузнецов, и установлен в центральном сквере города.
14:11 20.10.2018
Командир Черниговско-Волынского партизанского соединения А. Ф. Фёдоров и командир отряда Дмитрий Медведев (1943 г) Сзади — начальник разведки отряда Медведева Луковкин
Командир Черниговско-Волынского партизанского соединения А. Ф. Фёдоров и командир отряда Дмитрий Медведев (1943 г)
