Румпель Штильцхен (Блюмкин) писал (а) в ответ на :
> agents (agents) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Голод был вызван искусственно, поэтому он и называется ГОЛОДОМОР !
>правда твоя, вы слишком много ели. а что не съедали то надкусывали, из зерна самогон варили, вот с голоду и пухли
Вот это в перлы Особенно про самогон
21:24 24.07.2018
Wladimir2V (владвин) писал (а) в ответ на :
> Увы, но ваш вопрос лишен смысла
Если вы не понимаете, то это не значит, что в вопросе проблема.
> Что, например означает фраза: «Сталин отправил Украине 500 тракторов?»
Хм.Точнее 5000. Это значит, что Сталин помогал Украине, а не хотел там заморить всех голодом.
> А что означает фраза: «И вы не в курсе что нормы зерна снижались?» Какие нормы? Потребления? Поставки? Урожайности? Уборки? И т.д., <nobr>и т. п.</nobr> Поэтому, если хотите получать ответы, то постарайтесь четче задавать вопросы.
Хм.Я не так выразился. Сталин сначала прекратил экспорт пшеницы, а затем начал её закупать в Канаде, Австралии, Персии и других странах.
21:33 24.07.2018
agents (agents) писал (а) в ответ на :
> Голод был вызван искусственно, поэтому он и называется ГОЛОДОМОР !
Вот с первых сообщений уже бред. Ну посуди сам- Зачем Сталину морить голодом украинцев, если на помощь голодающим были выделены продовольствия из МФ? К тому же, зерно было возвращено руководством страны в пострадавшие от голода регионы. Например, помощь Украине превышало на 60% объём зерна, экспортированного за рубеж.
> И именно таким изуверским методом Кремль хотел заставить зажиточных украинских крестьян вступать в колхозы !
А это что за бредовая версия? Откуда она вообще взялась?
> Те 500 тракторов, что ты упомянул, а также посевное зерно выделялось исключительно колхозам и совхозам, а не простым крестьянам-единоличникам !
А ты что хотел? Чтобы лично единоличникам в руки трактора отправляли?
> Але, а куда тебя несет и какие конкретно киевские СМИ писали о моей семье?
Где я это вообще писал? Прочти сообщение внимательно, а потом что-то предъявляй.
> Повторяю еще раз, если не дошло с первого раза — мне трагедию моего прапрадеда рассказала моя прабабка и я ей верю больше чем кому-либо !
Да причём тут твой прадед? Он умер от голода, а не от голодомора.
------------- Сообщение было проверено модератором. Нарушений не зафиксировано.
22:32 24.07.2018
Advokat (ronald) писал (а) в ответ на :
> Wladimir2V (владвин) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Увы, но ваш вопрос лишен смысла
>Если вы не понимаете, то это не значит, что в вопросе проблема.
>> Что, например означает фраза: «Сталин отправил Украине 500 тракторов?»
>Хм.Точнее 5000. Это значит, что Сталин помогал Украине, а не хотел там заморить всех голодом.
>> А что означает фраза: «И вы не в курсе что нормы зерна снижались?» Какие нормы? Потребления? Поставки? Урожайности? Уборки? И т.д., <nobr>и т. п.</nobr> Поэтому, если хотите получать ответы, то постарайтесь четче задавать вопросы.
>Хм.Я не так выразился. Сталин сначала прекратил экспорт пшеницы, а затем начал её закупать в Канаде, Австралии, Персии и других странах.
Смешно право. Читать такие аргументы просто бессмысленно 5000 тракторов Украине? Не Украине, а колхозам, которые вообще стали первопричиной голода. Сталин закупал зерно? Покажите у кого и в каких объемах закупалось зерно. А я покажу в каких объемах и кому (Германии) экспортировалось
05:40 25.07.2018
Wladimir2V (владвин) писал (а) в ответ на :
> Как бы вам не хотелось, но такие оппоненты как вы вызывают у меня исключительно сочувствие.
Чем вызывают? Сапогами?
07:41 25.07.2018
Недоступные вы моему пониманию, дорогие мои христианские товарищи! Вы кого тут защищаете? Партийный аппарат? Так и не понявших до конца советской власти, такие простейшие понятия, как честь и совесть!
За годы блокады Ленинград потерял около миллиона своих жителей. Большинство погибло от голода. Норма хлеба на человека составляла 125 граммов в день
Для Геннадия Алексеевича Петрова Смольный — дом родной. Там он родился в 1925 году и жил c небольшими перерывами вплоть до 1943 года. В войну он выполнял ответственную работу — был в кухонной команде Смольного. О том, что высшее руководство блокадного Ленинграда не страдало от голода и холода, вслух предпочитали не говорить. Немногочисленные жители сытого блокадного Ленинграда молчали. Но не все. Для Геннадия Алексеевича Петрова Смольный — дом родной. Там он родился в 1925 году и жил c небольшими перерывами вплоть до 1943 года. В войну он выполнял ответственную работу — был в кухонной команде Смольного.
— Моя мама, Дарья Петровна, работала в пищеблоке Смольного с 1918 года. И подавальщицей была, и посудомойкой, и в правительственном буфете работала, и в свинарнике — где придется, — рассказывает он. — После убийства Кирова среди обслуживающего персонала начались «чистки», многих уволили, а ее оставили. Мы занимали квартиру ≤ 215 в хозяйственной части Смольного. В августе 1941 года «частный сектор» — так нас называли — выселили, а помещения занял военный гарнизон. Нам дали комнату, но мама оставалась в Смольном на казарменном положении. В декабре 1941 года ее ранило во время обстрела. За месяц в госпитале она страшно исхудала. К счастью, нам помогла семья Василия Ильича Тараканщикова — шофера коменданта Смольного, который оставался жить в хозяйственной части. Они поселили нас у себя, и тем самым спасли. Через некоторое время мама опять стала работать в правительственной столовой, а меня зачислили в кухонную команду.
В Смольном было несколько столовых и буфетов. В южном крыле находилась столовая для аппарата горкома, горисполкома и штаба Ленинградского фронта. До революции там питались девочки-смолянки.
А в северном, «секретарском» крыле, располагалась правительственная столовая для партийной элиты — секретарей горкома и горисполкома, заведующих отделами. В прошлом это была столовая для начальниц института благородных девиц.
У первого секретаря обкома Жданова и председателя Ленгорисполкома Попкова были еще буфеты на этажах. Кроме того, у Жданова был персональный повар, который работал в так называемой «заразке» — бывшем изоляторе для заболевших смолянок. Там у Жданова и Попкова были кабинеты. Еще была так называемая «делегатская» столовая для рядовых работников и гостей, там все было попроще. Каждую столовую обслуживали свои люди, имевшие определенный допуск. Я, например, обслуживал столовую для аппарата — ту, что в южном крыле. Я должен был растапливать плиту, поддерживать огонь, поставлять пищу на раздачу, мыть котлы.
До середины ноября 1941 года хлеб на столах там лежал свободно, ненормированно. Потом его начали растаскивать. Ввели карточки — на завтрак, обед и ужин — дополнительно к тем, что были у всех ленинградцев.
Обычный завтрак, например, — каша пшенная или гречневая, сахар, чай, булочка или пирожок. Обед всегда был из трех блюд. Если человек не отдавал свою обычную продовольственную карточку родственникам, то к гарниру получал мясное блюдо. А так обычная пища — сухая картошка, вермишель, лапша, горох.
А в правительственной столовой, где работала мама, было абсолютно все, без ограничений, как в Кремле. Фрукты, овощи, икра, пирожные. Молоко, яйца и сметану доставляли из подсобного хозяйства во Всеволожском районе около Мельничного Ручья. Пекарня выпекала разные торты и булочки. Сдоба была такая мягкая — согнешь батон, а он сам разгибался. Все хранилось в кладовой. Ведал этим хозяйством кладовщик Соловьев. На Калинина был похож — бородка клинышком.
Военные, охранявшие Смольный, были голодные. Обычно на кухне дежурили два красноармейца и офицер. Я отдавал им остаток супа, поскребыши. И кухонные мужики из правительственной столовой тоже подкармливали кого могли.
Еще мы старались устроить людей в Смольный на работу. Так, мы устроили нашу бывшую соседку Олю сначала уборщицей, а потом маникюршей. Некоторые руководители города делали маникюр. Жданов, кстати, делал. Потом там даже парикмахерская открылась. Вообще, в Смольном было все — и электричество, и вода, и отопление, и канализация.
08:03 25.07.2018
Wladimir2V (владвин) писал (а) в ответ на :
> Румпель Штильцхен (Блюмкин) писал (а) в ответ на сообщение:
>> agents (agents) писал (а) в ответ на сообщение:
>>> Голод был вызван искусственно, поэтому он и называется ГОЛОДОМОР !
>>правда твоя, вы слишком много ели. а что не съедали то надкусывали, из зерна самогон варили, вот с голоду и пухли
>Вот это в перлы Особенно про самогон
Нет, все серьезней и к сожалению неизлечимо ... Над чужим горем смеются и ерничают только последние кремлевские подонки да дети и внуки НКВД-истов и лагерных вертухаев !…
08:16 25.07.2018
Pashutka (Pashutka) писал (а) в ответ на :
> Норма хлеба на человека составляла 125 граммов в день
Всю войну? Для всех ленинградцев? Тогда Израиль — страна бомжей, право слово.
12:48 25.07.2018
EOOleg (awex130) писал (а) в ответ на :
> Всю войну? Для всех ленинградцев?
Обычные коммунисты: пир во время чумы, или Как жировали в блокадном Ленинграде
Оригинал взят у harmfulgrumpy в «В блокаду Елисеевский ломился от продуктов» Оригинал взят у oboguev в «В блокаду Елисеевский ломился от продуктов»
О спецраспределителе в Елисеевском во время блокады:
* * *
Н. Ломагин, «Неизвестная блокада»
* * *
М.Р. рассказывала о её близкой родственнице, которая во время блокады работала в обслуге/секретариате Жданова. Каждый день из Москвы в Ленинград прилетал самолёт с икрой, шампанским, свежими фруктами, рыбой, деликатесами и т. д. И если самолёт сбивали, то в тот же день вылетал второй такой самолёт.
о дневниках инструктора отдела кадров райкома ВКПбНиколая Рибковского. В феврале минувшего года после представления в Санкт-Петербурге первого неподцензурного издания «Блокадной книги» ИА REGNUM в своей публикации цитировало эти дневники.
Напомню: запись от 9 декабря 1941 года из дневника инструктора отдела кадров горкома ВКПб Николая Рибковского:
"С питанием теперь особой нужды не чувствую. Утром завтрак — макароны или лапша, или каша с маслом и два стакана сладкого чая. Днем обед — первое щи или суп, второе мясное каждый день. Вчера, например, я скушал на первое зеленые щи со сметаной, второе котлету с вермишелью, а сегодня на первое суп с вермишелью, на второе свинина с тушеной капустой".
А вот запись в его дневнике от 5 марта 1942 года:
«Вот уже три дня как я в стационаре горкома партии. По-моему, это просто-напросто семидневный дом отдыха и помещается он в одном из павильонов ныне закрытого дома отдыха партийного актива Ленинградской организации в Мельничном ручье… От вечернего мороза горят щеки… И вот с мороза, несколько усталый, с хмельком в голове от лесного аромата вваливаешься в дом, с теплыми, уютными комнатами, погружаешься в мягкое кресло, блаженно вытягиваешь ноги… Питание здесь словно в мирное время в хорошем доме отдыха. Каждый день мясное — баранина, ветчина, кура, гусь, индюшка, колбаса, рыбное — лещ, салака, корюшка, и жареная, и отварная, и заливная. Икра, балык, сыр, пирожки, какао, кофе, чай, триста грамм белого и столько же черного хлеба на день, тридцать грамм сливочного масла и ко всему этому по пятьдесят грамм виноградного вина, хорошего портвейна к обеду и ужину… Да. Такой отдых, в условиях фронта, длительной блокады города, возможен лишь у большевиков, лишь при Советской власти…
Что же еще лучше?
Едим, пьем, гуляем, спим или просто бездельничаем и слушаем патефон, обмениваясь шутками, забавляясь „козелком“ в домино или в карты. И всего уплатив за путевки только 50 рублей!»
Напомним также, что в энциклопедии, составленной петербургским историком Игорем Богдановым на основе изучения архивных документов, «Ленинградская блокада от, А до Я» в главе «Спецснабжение» читаем:
"В архивных документах нет ни одного факта голодной смерти среди представителей райкомов, горкома, обкома ВКПб. 17 декабря 1941 года Исполком Ленгорсовета разрешил Ленглавресторану отпускать ужин без продовольственных карточек секретарям райкомов коммунистической партии, председателям исполкомов райсоветов, их заместителям и секретарям исполкомов райсоветов".
Вот что пишет в своем исследовании «Блокадная этика. Представление о морали в Ленинграде в 1941—1942 годах» российский историк Сергей Яров:
"Если директора фабрик и заводов имели право на «бескарточный» обед, то руководители партийных, комсомольских, советских и профсоюзных организаций получали еще и «бескарточный» ужин. В Смольном из «карточек» столующихся целиком отрывали только талоны на хлеб. При получении мясного блюда отрывалось лишь 50% талонов на мясо, а блюда из крупы и макарон отпускались без «карточек».
Точные данные о расходе продуктов в столовой Смольного недоступны до сих пор и это говорит о многом.
Среди скупых рассказов о питании в Смольном, где слухи перемешались с реальными событиями, есть и такие, к которым можно отнестись с определенным доверием.
О.Гречиной весной 1942 года брат принес две литровые банки («в одной была капуста, когда-то кислая, но теперь совершенно сгнившая, а в другой — такие же тухлые красные помидоры»), пояснив, что чистили подвалы Смольного, вынося оттуда бочки со сгнившими овощами.
Одной из уборщиц посчастливилось взглянуть и на банкетный зал в самом Смольном — ее пригласили туда «на обслуживание». Завидовали ей, но вернулась она оттуда в слезах — никто ее не покормил, «а ведь чего только не было на столах».
И.Меттер рассказывал, как актрисе театра Балтийского флота член Военного совета Ленинградского фронта А.А.Кузнецов в знак своего благоволения передал «специально выпеченный на кондитерской фабрике им. Самойловой шоколадный торт»; его ели пятнадцать человек и, в частности, сам И.Меттер.
Никакого постыдного умысла тут не было, просто А.А.Кузнецов был уверен, что в городе, заваленном трупами погибших от истощения, он тоже имеет право делать щедрые подарки за чужой счет тем, кто ему понравился. Эти люди вели себя так, словно продолжалась мирная жизнь, и можно было, не стесняясь, отдыхать в театре, отправлять торты артистам и заставлять библиотекарей искать книги для их «минут отдыха».
13:30 25.07.2018
Блокада Ленинграда продолжалась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года (блокадное кольцо было прорвано 18 января 1943 года) — 872 дня.
В сентябре 1941 года в окружённом городе оказалось 2 млн 887 тыс. жителей. В ходе эвакуации 1941—1943 годов из Ленинграда вывезено до 1 млн человек. Во время блокады Ленинграда в городе и его окрестностях было уничтожено 3 200 жилых зданий, 9000 деревянных домов, 840 фабрик и заводов. По приблизительным подсчётам, погибло от голода и обстрелов от 800 тыс. до 1,5 млн человек.
Можно ли было спасти 1 миллион ленинградцев от голодной и холодной смерти в условиях блокады? Ответ очевиден: можно! И столь же очевиден ответ на вопрос о том, кто виноват в том, что «бесполезные», с точки зрения кремлевского руководства, жители города оказались в первые блокадные осень и зиму брошенными на произвол судьбы и, по сути, обреченными на верную гибель.
Для того, чтобы Блокада Ленинграда не превратилась в фактический геноцид целого города, требовалась просто иная власть, с иной, европейской политической культурой, другой психологией, другой системой приоритетов.
Евразийские коммунистические лидеры совершенно спокойно чувствовали себя, сидя в тёплых кабинетах и роскошных начальничьих автомобилях, глядя на то, как за окнами умирают изможденные люди, тянущие за собой саночки с трупами их уже умерших близких.
Академик Дмитрий Лихачев вспоминал, как его во время Блокады вызвали по какому-то вопросу в Смольный. Измученный голодом, Лихачев шёл по коридорам этой большевистской цитадели, насквозь пропитанной манящими ароматами столовой. Но ему при этом так никто из начальства и не предложил поесть.
Об этом же вспоминали и другие люди — как их, измученных голодом, вызывали в Смольный, например, чтобы обслуживать руководство во время больших обедов, но также даже не давали поесть.
Весной 1942 года, после самой страшной блокадной зимы, из подвала Смольного были выброшены крупные запасы сгнивших помидоров и других продуктов. Писатель Даниил Гранин не так давно вспомнил (чем привел в бешенство министра культуры Мединского) то том, как во время Блокады в Ленинграде активно работал кондитерский цех, выпекавший сладкие деликатесы — ромовые бабы, венские пирожные и т. п. — для городских руководителей.
Также недавно был опубликован и дневник одного из не самых значительных чиновников, работавших в блокадном Ленинграде — он описывал, как прекрасно питался в одном из пансионатов для начальства в самый разгар блокады.
Только что «Новая газеты в Петербурге» напечатала мемуары бывшей продавщицы «Елисеевского магазина» (при советской власти он назывался «Гастроном № 1″), где на протяжении всей Блокады выдавались самые изысканные продукты представителям советской элиты:
"Люди приходили спокойные, хорошо одетые, голодом не изможденные. Показывали в кассе какие-то особые книжечки, пробивали чеки, вежливо благодарили за покупку. Был у нас и отдел заказов „для академиков и артистов“, там мне тоже пришлось немного поработать. В очередях в Елисеевском никто не давился, в голодные обмороки не падал»
Коммунистические руководители города и страны сами не голодали и, как следует из их действий, не особо сочувствовали голодающим. И в этом — главная причина того, что миллион ленинградцев погибли в первую же блокадную зиму.
13:40 25.07.2018
Pashutka (Pashutka) писал (а) в ответ на :
> Обычные коммунисты: пир во время чумы, или Как жировали в блокадном Ленинграде
Не строй из себя прокурора. Нет ответа на вопрос? Признайся, что соврал. А за рекламу тебе б и череп прекрасно подошёл.
14:48 25.07.2018
EOOleg (awex130) писал (а) в ответ на :
> Признайся, что соврал. А за рекламу тебе б и череп прекрасно подошёл.
Да нет, приятель. я не соврал ни в одном слове. Может ни всю горькую правду написал, тогда сейчас добавлю.
Здесь горожане — мужчины, женщины, дети. Рядом с ними солдаты-красноармейцы … Знай, внимающий этим камням Никто не забыт, ничто не забыто Скорбные и гордые слова Ольги Берггольц, высеченные на граните плит Пискаревского кладбища, знакомы каждому с детства. Давайте ещё раз откроем страницы «Блокадной книги» Алеся Адамовича и Даниила Гранина.
Книга была изуродована цензурой. Но в наши дни, издание увидело свет без купюр, и кроме того — с подробным предисловием, посвященным драматической истории ее создания и запрета в городе, мученическому героизму которого она посвящена. На фоне огромного количества серьезной документальной, публицистической, мемуарной литературы о блокаде, вышедшей в последние два десятилетия, ее появление закономерно воспринимается уже не как документальная сенсация, но как символический акт.
И приговор власти, беспомощность и бессовестность которой со всей беспощадностью высветила правда войны. Власти, узурпировавшей право на подлинную память о трагедии и подвиге города-героя, скрывавшей страшную правду буквально с первых дней блокады и десятилетия спустя после ее окончания.
Кольцо вокруг Ленинграда замкнулось 8 сентября 1941 года. Но в Ставку об этом не докладывали почти две недели, надеясь, что советские войска скоро прорвут блокаду, и можно будет доложить верховному главнокомандующему Иосифу Сталину об «успешном дезавуировании фашистской провокации».
Это недоверие стоило Ленинграду сотен тысяч жизней — решение комиссии Госкомитета обороны о срочном ввозе продовольствия в Северную столицу в связи с угрозой осады было принято катастрофически поздно — в конце августа. Разумеется, о блокаде не сообщалось и населению. Более того, 13 сентября газета «Ленинградская правда» опубликовала сообщение Совинформбюро: «Утверждение немцев, что им удалось перерезать все железные дороги, связывающие Ленинград с Советским Союзом, является обычным для немецкого командования преувеличением».
"В ленинградском хлебе муки было 40%. Остальное — жмых, целлюлоза, солод. Температура в квартирах, обогреваемых «буржуйками», зимой редко была плюсовой"
Блокадники:
Самым страшным было постоянное чувство голода
Ольга Берггольц записала в этот день в дневнике (впервые опубликованном в 2010 году):
"Жалкие хлопоты власти и партии, за которые мучительно стыдно… Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена. Ведь немцы все идут и идут… Артиллерия садит непрерывно… Не знаю, чего во мне больше — ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, — к нашему правительству… Это называлось: «Мы готовы к войне». О сволочи, авантюристы, безжалостные сволочи!"
В осажденном городе осталось 2 млн 544 тыс. гражданского населения, в том числе свыше 100 тыс. беженцев из Прибалтики, Карелии и Ленинградской области. Вместе с жителями пригородных районов в блокадном кольце оказались 2 млн 887 тыс. человек.
На 21 июня 1941 года на ленинградских складах имелось муки на 52 дня, крупы — на 89 дней, мяса — на 38 дней, масла животного — на 47 дней, масла растительного — на 29 дней. В день начала блокады город нещадно бомбили, пожары пылали повсюду. Самый большой пожар в этот день возник на продовольственных складах им. Бадаева, где сгорела значительная часть имевшегося в городе продовольствия: запасы города на 1−3 дня, по действовавшим нормам.
Советская версия о том, что именно этот пожар был главной причиной голода 1941−1942-го, не соответствует действительности, так как запасов продовольствия в них к тому времени оставалось максимум на десять дней по довоенным нормам потребления. Поскольку к сентябрю уже действовала карточная система распределения продуктов, оставшиеся запасы растянули на месяц. Никакого НЗ вопреки всем правилам обеспечения жизнедеятельности мегаполиса до войны в Ленинграде не было. (Не меньшим нарушением являлось и то, что все продовольствие было сосредоточено в одной точке.)
С 20 ноября ленинградцы стали получать самую низкую норму хлеба за все время блокады — 250 г по рабочей карточке и 125 г по служащей и детской. Рабочие карточки в ноябре — декабре 1941 года получала только третья часть населения.
В ленинградском хлебе муки было 40%. Остальное — жмых, целлюлоза, солод. Зима 1941−1942-го была страшно суровой: температура воздуха колебалась в декабре — феврале от минус 20 до минус 32 градусов, в квартирах, обогреваемых лишь «буржуйками», зимой она редко была плюсовой. Электричество было отключено, канализация не работала уже с декабря 1941-го.
Городское и областное руководство проблем с продовольствием не испытывало: «В правительственной столовой (Смольного) было абсолютно все, без ограничений, как в Кремле. Фрукты, овощи, икра, пирожные. Молоко и яйца доставляли из подсобного хозяйства во Всеволожском районе. Пекарня выпекала разные торты и булочки», — это дневник сотрудника столовой Смольного.
Из воспоминаний ленинградского инженера-гидролога:
«Был у Жданова по делам водоснабжения. Еле пришел, шатался от голода… Шла весна 1942 года. Если бы я увидел там много хлеба и даже колбасу, я бы не удивился. Но там в вазе лежали пирожные».
В этом контексте абсолютно логичной выглядит телеграмма Андрея Жданова в Москву с требованием «прекратить посылку индивидуальных подарков организациями в Ленинград… это вызывает нехорошие настроения». Более того, в Москве, в частности, в партийно-номенклатурном руководстве Союза писателей, сложилось мнение, что «ленинградцы сами возражают против этих посылок». Берггольц по этому поводу воскликнула в дневнике: «Это Жданов — „ленинградцы“?!»
""Не знаю, чего во мне больше — ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, — к нашему правительству",
- писала в дневнике Ольга Берггольц
Весной 1942 года ленинградцы с радостью собирали траву на городских газонах. Заготовку и переработку травы вел фасовочно-пищевой комбинат. Были созданы пункты по приему растений. Сборщикам выдавали дополнительные карточки на хлеб за не менее чем 25 кг травы. Траву продавали в Елисеевском магазине на Невском. Ленинградский Ботанический институт выпустил брошюру с перечнем съедобных растений, которые можно было найти в городских парках и садах, и рецептов блюд из них — например, салат из одуванчиков, суп из крапивы, запеканка из сныти.
«Социологический срез» высказываний, отправленный для ознакомления наркому внутренних дел Лаврентию Берии 13 марта 1942 года:
"Наше правительство и ленинградские руководители бросили на произвол судьбы. Люди умирают как мухи, а мер против этого никто не принимает".
В феврале в среднем за сутки умирало 3 тыс. 200 человек — 3 тыс. 400 человек.
В феврале того же года за каннибализм было осуждено более 600 человек, в марте — более тысячи. «Запрещено слово „дистрофия“ — смерть происходит от других причин, но не от голода. О, подлецы, подлецы!» — в отчаянии от чудовищной лжи власти записала Берггольц.
«К сожалению, в городе нет организации, которая могла бы называть точную цифру умерших в городе Ленинграде людей за период с 1 декабря 1941 г. по 1 июня 1942 г.», — сообщало в 1943 г. городское управление предприятиями коммунального обслуживания о работе с июня 1941 года по июнь 1942-го. В документе сказано, что «…в связи с дальнейшим ростом смертности и ослаблением живых, количество желающих оформить в ЗАГСах и своими силами захоронить умершего падало, а подбрасывание покойников возрастало…» Возможен был только учет на кладбищах, но их работники были заняты в первую очередь тем, чтобы быстрее захоронить поступающих покойников, поэтому кладбища не вели точного учета.
По данным кладбищ города, далеко не точным, ими за период с 1 июля 1941-го по 1 июля 1942-го захоронено более миллиона человек. Точный учет умерших не велся до 1943 года.
Только на Пискаревском кладбище погребено более 400 тысяч ленинградцев. (Сохранившаяся фрагментарная статистка дает преставление о масштабах трагедии — 15 февраля 1942 г. доставлено 8452 умерших, 19 февраля — 5569, 20 февраля — 10 043.) После снятия блокады в 1944 году сводить воедино и обнародовать данные о смертности в Ленинграде было строжайше запрещено.
Впервые данные о количестве погибших (названные «точными») появились в книге бывшего уполномоченного ГКО по продовольствию в Ленинграде Дмитрия Павлова: 641 803 человека. Эта информация вплоть до 90-х годов считалась «единственно правильной».
В действительности же это число погибших от голода с ноября 1941 г. по октябрь 1942 г. Согласно же современным данным, число жертв блокады — от одного миллиона двухсот тысяч, до полутора миллионов человек.
Уже после первой блокадной зимы партийное руководство города пыталось направить в «нужное» русло коллективную память ленинградцев. Решено было сделать фильм о блокаде. На всех этапах работы над фильмом — от написания сценария до выпуска его на экран — шла непрерывная работа по изъятию слоя за слоем фрагментов, свидетельствовавших о глубине ленинградской трагедии и проявившейся при этом слабости власти.
В обсуждении подготовленной к показу документальной картины «Оборона Ленинграда» в студии кинохроники приняло участие все руководство города. Общее мнение выразил председатель горисполкома Петр Попков:
"Насчет покойников. Куда их везут? Причем их очень много показано. Впечатление удручающее… Я считаю, что много не нужно показывать — зачем вереница?.. Или, скажем, идет человек и качается. Неизвестно, почему он качается, может быть, он пьян. Это сгущает краски, создает тяжелое впечатление"
.
Его дополнил второй секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) Алексей Кузнецов, четко назвавший истинную причину запрета выхода картины:
"Получается чересчур много трудностей. Разваленный город, разбомбленный, захламленный, кругом пожары, все покрыто льдом, люди едва движутся, а борьбы не показано. Разве это оборона. Вот, скажут, правители, довели город до такого состояния. Направление взято неправильно".
Итог подвел Жданов: «Картина не удовлетворяет».
14:50 25.07.2018
Pashutka (Pashutka) писал (а) в ответ на :
> Да нет, приятель. я не соврал ни в одном слове.
Тогда отвечай на конкретный вопрос.
— Норма хлеба на человека составляла 125 граммов в день — Всю войну? Для всех ленинградцев?
16:31 25.07.2018
EOOleg (awex130) писал (а) в ответ на :
> Тогда отвечай на конкретный вопрос. — Норма хлеба на человека составляла 125 граммов в день — Всю войну? Для всех ленинградцев?
Нормы выдачи хлеба с 18 июля по конец сентября 1941 года: рабочим — 800 граммов; служащим — 600 граммов; иждивенцам и детям — 400 граммов.
Нормы выдачи хлеба с 1 октября по 13 ноября 1941 года: рабочим — 400 граммов; служащим — 200 граммов; иждивенцам и детям — 200 граммов.
Нормы выдачи хлеба с 20 ноября по 25 декабря 1941 года: рабочим — 250 граммов, служащим и членам их семей — 125 граммов; личному составу военизированной охраны, пожарных команд, истребительных отрядов, ремесленных училищ и школ ФЗО, находившемуся на котловом довольствии — 300 грамм. Такие нормы привели к резкому скачку смертности от голода — за декабрь 1941 года умерло около 50 тысяч человек.
В конце декабря 1941 года нормы выдачи хлеба были повышены до 350 граммов рабочим и до 200 граммов остальным жителям города (при этом до 60% хлеба составляли практически несъедобные примеси, добавлявшиеся вместо муки). Все остальные продукты почти перестали выдаваться.
В феврале 1942 года нормы выдачи хлеба составили: рабочим — 500 граммов; служащим — 400 граммов; иждивенцам и детям — 300 граммов.
Число жертв голода стремительно росло − каждый день умирало более 4000 человек. Были дни, когда умирало 6−7 тысяч человек. Мужчин умирало больше, чем женщин (на каждые 100 смертей приходилось примерно 63 мужчины и 37 женщин). К концу войны женщины составляли основную часть городского населения.
Хлеб. 125 граммов. (c)Государственный мемориальный музей обороны и блокады Ленинграда
Особенно про самогон 
Читать такие аргументы просто бессмысленно 
5000 тракторов Украине? Не Украине, а колхозам, которые вообще стали первопричиной голода. 
Сталин закупал зерно? 
